Лена достает из сумочки ручку, потом свой блокнотик, вырывает из него листок и показывает на опустевшую бутылку:
– А давай оставим записку самим себе! Зароем в землю. Потом найдем ее, лет через пятьдесят!
– А давай, – смеется в ответ Максим.
– И что напишем?
– Давай так и напишем: «Привет вам, старичкам, дедушке Максиму и бабушке Лене!» – хохочет Максим.
– Нет, ну я серьезно! Надо написать, что сейчас с нами происходит. Что мы сейчас с тобой думаем, чувствуем. Что вот ты сейчас чувствуешь? Можешь высказать одним словом?
– Могу. «Ура-а-а!»
– Это все, что ты можешь сообщить? – смеется Лена. – Будущим поколениям?
– Ну да. А че им еще сообщать?
– Балбес! Что, так и напишем? «Ура»?
– Да. Хотя нет! Я могу сказать, что чувствую, еще короче. Вот, послушай, как звучит. «А-а-а!» – И Максим вопит радостно и глупо.
Они с Леной некоторое время смеются, а потом выводят на бумажке именно эти самые буквы: «А-А-А». И добавляют к ним семь восклицательных знаков – счастливое число…
Где же оно, это послание? Или осталось в мире живых? Нет, не может быть – тогда бы «альфа ромео» здесь не появилась. Так что ищем.
Максим выкопал с десяток ямок, пока не отыскал зарытую бутылку в целости и сохранности. Наклейка за эти годы, разумеется, полностью сгнила, но помнится, что пили они вовсе не «Солнцедар». Девушек такой мерзостью не угощали. Помнится, имелось грузинское вино «Иверия», белый портвейн, фугас, то ли семнадцать, то ли восемнадцать градусов, мало сахара. В общем, по тем временам мощная штука, стоил два с чем-то рубля…
С помощью той же отвертки Максим выковырял из бутылки пробку. Бережно извлек бумажку. Она пожелтела, но сохранилась. И была на ней именно та самая надпись – память не подвела.
А ведь, пожалуй, с этого все и началось.
Вот только как понять – оно или не оно? Возникающего в прошлые разы понимания и близко нет. Впрочем, если он и ошибся, то время исправиться еще есть. Надо просто здесь не задерживаться. А внизу Элвис непременно подскажет – разгадал он загадку или нет.
Максим убрал записку в карман куртки, сел в машину и поехал назад, в город.
«Альфа ромео» он поначалу припарковал на том самом месте, откуда отправился в горы. Напротив пляжной скамейки. И хотел уже было выбраться из салона, когда вдруг понял, что не имеет ни малейшего представления о том, где сейчас находится сладкая парочка. А Элвиса нужно найти позарез, поскольку только он может сказать, разгадана ли загадка. Собственные ощущения по-прежнему оставались совершенно невнятными, и уверенности в правильности предпринятого к Нашему Месту путешествия не было абсолютно.
Поэтому Максим снова включил зажигание и медленно поехал по близлежащим улицам. Через пару кварталов у него сложилось впечатление, что его машину никто из обитателей ада не видит. По крайней мере, под колеса дважды бросались какие-то типы, и во второй раз он затормозить не успел. Однако неизбежного наезда не произошло – задавленный мелькнул на мгновение внутри салона машины и, оказавшись за ее пределами, как ни в чем ни бывало продолжил свой путь.
Неужели здешние граждане не имеют с «альфой» физического контакта?
Тогда каким образом он, Максим, способен крутить руль и давить на педали?
В общем, с машиной сейчас определенно тоже творилась какая-то чертовщина, но удивляться уже не было никакого смысла. Однако и розыски продолжать смысла тоже не было. Проще всего, пожалуй, отправиться в гостиницу и подождать сладкую парочку у дяди Сережи.
Так он и поступил. Припарковался у входа, оставил ключи в замке зажигания и покинул салон. Подошел к входу в гостиницу. И только тут решил оглянуться.
«Альфа ромео» на стоянке уже не было.
Видимо, сегодняшняя загадка тоже разгадана. Иначе бы машину у него не забрали. Хотя…
Почему он так в этом уверен? Правильность вывода может подтвердить только Элвис и никто другой.
Сладкую парочку и ждать не пришлось – они уже находились в баре. Хотя пива опять не пили, только сидели и курили.
Оба были хмуры и озабочены.
– Ну как, старик? – спросил Элвис, увидев Максима. – Разгадал загадку?
Это еще что за выкрутасы? Неужели гиду не известно, куда носило подопечного?
Максим сел за стол и закурил.
– А разве ты не знаешь?
Элвис удивленно распахнул глаза:
– Откуда ж мне знать? Нас же с тобой не было.
В душе Максима родилась злоба. А вместе с нею – опять подозрения.
Похоже, этот тип все-таки водит его за нос.
– И машину не ты мне подсунул? Огненную «альфа ромео»…
– У меня только одна машина. Розовый катафалк, на котором мы ездили на кладбище. Другими не владею. Ну-ка, старик, давай рассказывай – где побывал, что сделал…
– Да, бро, – присоединился к гиду Бакс. – Расскажи. Интересно.
И Максим вкратце рассказал им про поездку на Наше Место. А под конец еще и записку достал.
– Это что такое? – спросил Бакс.
– Послание из прошлого. Самому себе.
Элвис взял записку в руки, изучил – едва ли не обнюхал. И вынес вердикт:
– Да, четвертую загадку ты тоже отгадал.
Как ни удивительно, но радости в душе Максима не возникло.
– И что теперь?
– Теперь? Теперь кое-что изменилось. Повторю: у меня только одна машина, розовый катафалк.
– Кто же мне тогда пригнал «альфу»? Я тебе не верю.
Элвис пожал плечами.
– А это неважно. – В его голосе не прозвучало ни малейшего оттенка обиды. – Важно другое… Теперь ты должен побывать у тех людей, с которыми я насчет тебя договорился. Больше преград для встречи нет.
– Это с теми, про которых ты говорил, бро? – спросил Бакс.
– Да, с тремя культуристами. Но повторяю, это крайне опасные люди. Не пожалей потом.
– Не дождутся, – грубо сказал Максим.
– Тогда идем. – Элвис раздавил окурок в пепельнице и встал из-за стола.
– Далеко? – спросил Бакс.
– Не очень.
На пороге бара Максим оглянулся.
Дядя Сережа смотрел ему вслед, и во взгляде его присутствовала бесконечная жалость.
На ближайшем к гостинице перекрестке снова крутилась группка парней, и только слепой мог не понять, что они занимаются криминальным бизнесом.
– Слушай, Элвис, – сказал Бакс, – а какой понт дилерам карточки для телефона пихать? Тут же и так все на халяву.
– Тише, – зашипел Элвис. – Я уже говорил тебе: это нелегальное предпринимательство. Тут с этим строго, и легко нарваться на неприятности. Они продают очень необычные карточки. Это карточки для разговора с ними. – Элвис показал на облупленную телефонную будку, притулившуюся к стене здания на противоположном углу перекрестка. – Мобильников-то в аду нет.
– Для разговора с кем? – спросил Максим.
– Ну как с кем! Неужели не понятно? – Элвис хмуро покосился на него. – Видит Бог, не хотел я этого… Для разговора с живыми.
Максим от изумления споткнулся так, что едва не загремел костьми по тротуару. И в ярости бросился на Элвиса с кулаками:
– Сволочь! Что ж ты мне сразу не сказал? Я бы уже давно попытался!
Бакс прыжком вклинился между ними и оттащил забияку от гида:
– Остынь, бро! Не сказал, значит, были причины.
– Да какие причины?!
– Причина простая, – печально сказал Элвис. – Тебе это не поможет, старик.
Максим сделал еще одну попытку заехать ему по физиономии, но Бакс снова с легкостью пресек ее. У него явно было больше опыта в уличном мордобое.
– Издеваешься, сволочь! Ладно, я и сам справлюсь. – Максим шагнул в сторону дилеров.
Однако Бакс попридержал его:
– Стой! Давай я схожу. А то ты можешь и не договориться.
Максим послушно остановился – опыт общения с криминалом у него и в самом деле был невелик. Разве что в самом начале московской жизни. И, как правило, его с легкостью обманывали. Достаточно вспомнить Купера и Марго…
Только что напряженные мышцы Бакса тут же сделались клоунски тряпичными.
Он развинченной походкой, вихляясь с боку на бок, направился прямо к дилерам. Те встретили потенциального клиента подозрительными взглядами, однако почти тут же успокоились, явно приняв за своего. Деловые переговоры продолжались не более минуты. Все это время Максим со страхом ждал, что поблизости раздастся звук полицейской сирены и сделка мгновенно окажется сорвана.
Но уличную тишину ничто не нарушало. Преступникам определенно везло.
Но вот дилеры, обняв Бакса на прощание, что-то ему сунули, а сами тут же растворились в ближайшей подворотне. Профессионалы, в рот им компот!..
Бакс все той же развинченной походкой вернулся к недавним драчунам и показал Максиму старую и слегка погнутую телефонную карточку. Таких в столице уже тысячу лет не видели.
– Вот так-то, бро, – с гордостью сказал рэпер. – Улица многому научит, когда жить хочется… Держи. Тут одна минута разговора. – И протянул карточку Максиму.
– Целая минута! – поразился Элвис. – Сколько же ты заплатил за нее?
– Да ладно, бро. – Бакс громко заржал. – Че я, лох, платить? Она стоит как… как… – Он не нашел сравнения. – В долг, короче, взял. Это же улица. Тут мои братья, черные.
Элвис ничего не сказал и лишь осуждающе покачал головой. На лице его жила жалость – как совсем недавно у дяди Сережи.
Но Максиму было наплевать на эти мимические упражнения. Он ринулся через перекресток по диагонали, к телефону-автомату. И снова ждал воя сирены.
Не дождался. Вошел в будку, прикрыл за собой дверь, вставил карточку в щель, набрал номер, приложил трубку к уху. Она показалась ему очень холодной и какой-то безжизненной. Однако потом в ней щелкнуло, и раздались длинные гудки.
Внутри у Максима что-то задрожало. Но не сердце же, которое давно уже не бьется.
– Да, – ответил знакомый голос. – Слушаю вас.
– Лена! – закричал Максим. – Лена, это Максим! Не выходи на улицу и не садись за руль, будет… плохо! Лена, слышишь, я тебе потом все объясню, не могу долго говорить. Сиди дома, Лена, никуда не выходи! Поняла меня? Лена!