Примерно через месяц после Схода, неудачливый новатор схлопотал арбалетный болт в шею. Стрелявший, продемонстрировавший незаурядное мастерство точным попаданием с довольно большого расстояния, благополучно скрылся. Тогда всё списали на разборки внутри банды, благо погибший сам занял лидирующую позицию не совсем чистыми методами и уже успел своей неуёмной жадностью настроить против себя даже многих из тех своих людей, кто изначально его поддерживал. То что Лос, не смотря на отсутствие одного глаза, очень недурно управляется с арбалетом, никому и в голову не пришло связывать с произошедшим. И правильно — мало ли в городе хороших стрелков.
В то же время Рафт начал потихоньку набирать ещё бойцов к себе в команду. Делалось это тайно, даже от большинства своих подчинённых. Истинное количество головорезов, готовых на сегодняшний день по первой команде старика вступить в дело, не знал никто кроме него самого и его одноглазого родственника. Их численность, в данный момент, уже как минимум вдвое превышала любую другую крупную банду в городе. Содержать новых волонтёров, не принимавших участия в делах, дабы заранее никого не настораживать, приходилось из собственных средств, что весьма чувствительно било по карману. Но ставки в задуманном плане были по-настоящему велики, и даже прижимистый по своей натуре Кант, безропотно смирялся с немалыми тратами.
Так же ему удалось привлечь на свою сторону двоих из семи, самых старших по возрасту, после него, главарей имеющих голос на Сходе. Воспитанные в старых традициях, по тем же принципам что и сам Рафт, эти старожилы преступного мира разделяли его недовольство и негодование по поводу нынешнего состояния дел в их непризнанной гильдии. Они тоже, хотя и не в таких масштабах как Кант, незаметно увеличивали количество своих людей. Старые вожаки замыслили не много не мало — настоящий переворот в местном преступном мире, затаившись, собирая силы для решительных силовых действий.
Но не смотря на более чем годовые приготовления, твёрдой уверенности в успехе задуманного предприятия у них не было. Рафт всё равно готов был рискнуть, прекрасно понимая — как не пытайся сохранить в тайне свои замыслы и планы, чем дольше тянуть, тем больше вероятность того, что противник прознает о них, в результате какой-нибудь случайности или просто банального предательства, и нанесёт удар первым. Но его сподвижники продолжали осторожничать, настаивая на серьёзных шагах только при полной гарантии удачного исхода. К тому же нельзя было взять и просто напасть на банды противостоящих им на Сходе главарей, вырезая всех подряд. Подобные действия со стороны людей, желающих сохранения вековых устоев их сообщества были не допустимы. Бандиты — это не солдаты королевской армии, которым достаточно приказа командира, что бы с оружием на перевес броситься на противника. Их слепое подчинение имело свою грань, определяемую своеобразными принципами и понятиями. Тут нужен был более тонкий подход, иначе существовал реальный риск наткнуться на противодействие своих же людей.
В планы заговорщиков ни в коем случае не входили полномасштабные боевые действия. В соответствии с замыслами, на общем Сходе, они пользуясь очередным пренебрежением со стороны одного из пяти молодых вожаков, к какому-нибудь правилу неписанного кодекса их сообщества, благо такого предлога долго бы искать не пришлось, опираясь на заранее собранные и предусмотрительно подтянутые к месту действия силы, объявили бы о смещение трёх самых недостойных, на их взгляд, главарей, заменяя тех на достаточно авторитетных, но более лояльных к их взглядам людей, чьи кандидатуры были уже предусмотрительно отобраны. Так же планировалось объявить о необходимости ввести в сложившихся обстоятельствах временной должности единого Главы сообщества, которую естественно занимал Кант. Конечно, обойтись совсем без крови было невозможно. Вряд ли кто-то из низложенных лидеров безропотно согласился бы с таким оборотом дела. Но Рафт рассчитывал, при удачном стечении обстоятельств, выгодной расстановки сил и грамотном планировании, обойтись относительно малыми жертвами. В любом случае, по его мнению, это было куда лучше, чем в бездействии наблюдать как организация, а иначе хорошо отлаженную структуру городского преступного мира не назовёшь, сплочённая на протяжении нескольких веков, в составе которой прошла вся его сознательная жизнь, стремительно распадется на отдельные группы, которые в последствии, безусловно продолжат дробиться на ещё более мелкие шайки и цепляться между собой.
И тут так удачно подвернулась ситуация с этим полоумным заказчиком в капюшоне. Идея поднять стоимость своих услуг пришла старику совершенно неожиданно. Будет платить больше — хорошо, обратиться к кому-нибудь другому — из этого тоже можно извлечь определенную выгоду. Например, если всё правильно преподнести и обставить, вырисовывается прекрасный предлог для начала активных действий заговорщиков. А главное, предоставлялась хорошая возможность существенно ослабить оппонентов, выведя из игры одну из их команд.
Ещё в самом начале их, так называемого, сотрудничества с Монком, опытный в таких делах Кант, приказал своим людям проследить за тем домом, куда они доставляли добытую печень в условленные даты. Как удалось выяснить, большинство времени здание пустовало. И только два раза в месяц, по вечерам, как раз перед ночью передачи «товара», появлялся человек в длинном плаще с капюшоном и отпирая дверь массивным ключом быстро проскальзывал внутрь. Тусклый свет, скорее всего от одной небольшой лампы, загорался всегда только в одной комнате на первом этаже, расположенной недалеко от входа. Этот же человек принимал необычную коробку с герметичной крышкой, наполненную кровавым содержимым, расплачивался и тут же передавал бандитам точно такую же ёмкость, на следующий раз, и мешочек из плотной, непромокаемой ткани. В нём находился зелёный порошок с крайне едким запахом. Этим составом, следуя инструкции заказчика, следовало обсыпать органы, сразу после извлечения из тел жертв.
На следующие утро к дому верхом подъезжали трое вооружённых мужчин, судя по нашитым на рукавах гербам, принадлежащих к гильдии охранников. Один из них спешивался и, поднявшись на крыльцо, стучал в дверь. Его впускали внутрь, а уже не дольше чем через три минуты, он снова появлялся на пороге, неся в руках наглухо заколоченный ящик. Что бы догадаться о том, что в нём находиться ранее переданная коробка, много ума не требовалось. Далее охранники следовали к южным воротам города и выезжали за его стены. За пределами Миларна люди Канта их не провожали — вести наблюдение в пригороде было гораздо сложнее. Так что конечная цель маршрута была не известна. Да это и не имело значения в задуманной старым бандитом комбинации.
То что Монк обратился именно к Маркуту, сначала немного расстроило Рафта. Клин был одним из тех двоих главарей, кого заговорщики трогать не собирались. Но потом, поразмыслив, он решил что это наоборот, возможно самый удачный вариант. Банда хозяина «Мокрого кота» безусловно являлась самой опасной из всех пяти, с которыми им предстояло столкнуться. Состоящая в основном из бывших вояк, многие из которых прошли двухлетнюю войну, эта команда, не смотря на свою относительную малочисленность, могла оказаться серьёзным препятствием на пути осуществления их планов. Подставить Маркута и его людей под удар гильдии охранников, выведя из игры, значило сильно ослабить противника и значительно укрепить своё силовое превосходство.
Идея была очень простой. Во время перевозки ящика, устроить засаду. В районе южных ворот, уже ближе к выезду, хватало подходящих мест. Прикончить всех охранников, в случае необходимости, добивая раненных. Затем подбросить главам их гильдии информацию, указывающую на Клина, как на организатора и главного виновника происшедшего. Такая возможность имелась, через одного хорошего знакомого Лоса. Для убедительности подкинуть в «Мокрого кота» какие-нибудь более-менее ценные вещи, снятые с убитых. Это было самое тяжело осуществимое место в плане, но и тут у Рафта нашлась идея, а главное возможность, как справиться с подобным затруднением.
За время своей долгой преступной деятельности, старый бандит не раз сталкивался с «псами», так за спиной называли членов гильдии охранников из-за показывающей зубы в предупреждающем оскале сторожевой собаки, изображённой в центре их герба, и хорошо представлял себе их дальнейшие действия. У «псов» не принято было оставлять смерть своих товарищей безнаказанной, если конечно точно удавалось установить убийц. Можно не сомневаться, что они не будут затягивать с ответными карательными действиями и при этом не станут искать помощи и поддержки у королевской стражи. Прецеденты уже имели место и охранники не сильно церемонились с виновными, считая в таких случаях правило «око за око» наиболее верным. Власти, хотя и осуждали вслух жестокое самоуправство и самосуд, на самом деле относились с пониманием и снисходительностью к подобному проявлению товарищеского возмездия и желанию восстановить справедливость. Можно было заранее с полной уверенностью утверждать, что для глав гильдии никаких серьёзных последствий не будет, а рядовых исполнителей просто никто не найдёт.
— После посещения «псами» «Кота», — неожиданно продолжил вслух свои размышления Кант и сам улыбнулся случайно сложившемуся словосочетанию, — нам останется провести за ними окончательную зачистку. Людей возьмёшь из числа тех, кого набрали недавно. И меньше шансов засветить наше участие во всём этом деле и им пора отрабатывать получаемые монеты. Главное, особо проследить, что бы Маркут и его братец, корчащий из себя недалёкого громилу, ни в коем случае не выжили. Иначе серьёзных осложнений не избежать. За это отвечаешь лично ты.
Лос, на лету подхватывая мысль дяди, согласно кивнул головой.
— Затем, в связи со всей этой кутерьмой, неминуемо последует внеочередной Сход, — рассуждал дальше старик, — там-то всё и решится. Обвинить Клина в нарушении соглашений принятых между нами, труда не составит, большинство наших коллег и так уже знают о наших претензиях, об этом мы позаботились. А покойные, как известно не возразить, не оправдаться не могут. Повесить на его людей убийство стражников не сложно по той же причине.