Офицер отсутствовал недолго. Минут через пять он появился в дверях, в сопровождении ещё троих стражников. В отличие от забиравших Эла из дома, эти были без кольчуг и шлемов, а вместо боевого оружия, держали в руках короткие массивные дубинки.
— Вылезай, — коротко велел один из них — невысокий крепыш, с непомерно широкими плечами. Судя по всему, он был в этой тройке старшим. — Господин дознаватель уже ждёт.
Роклан не торопясь покинул карету. То ли ему показалось, то ли он действительно увидел в глазах шагнувшего мимо, к экипажу, лейтенанта, искорки сочувствия. Двое товарищей крепыша подошли к арестованному с обеих сторон, а широкоплечий, не говоря больше ни слова, развернулся и начал подниматься по ступенькам. Внутри здание производило по-настоящему унылое впечатление. Низкие потолки, голые серые стены, тусклые лампы, висящие по обе стороны длинного коридора у каждой двери, за которыми располагались рабочие кабинеты здешних служащих.
У одной из таких дверей, старший конвоир остановился, приоткрыл и просунув голову в комнату доложил:
— Привели, — он явно не страдал излишней болтливостью.
— Заводи! — донеслось изнутри помещения.
Когда Элвуд и сопровождающие стражники прошли в кабинет, дознаватель рассматривал что-то на улице, через мутное, заделанное толстой решёткой окно. Обернувшись к вошедшим, он окинул их взглядом, естественно, особое внимание уделив арестованному. Тот, в свою очередь, с не меньшим интересом изучал чиновника. Высокий, худощавый, с длинными светлыми волосами медового оттенка зачёсанными назад. Мужественные черты лица, вкупе с голубыми глазами, безусловно производили на слабый пол сильное впечатление. Вместо форменного камзола, на нём был гражданский тёмно синий сюртук модного покроя, выгодно подчёркивающий достаточно широкие плечи и узкую талию. Выглядел служитель правосудия довольно молодо, на пару — тройку лет моложе Роклана. Несмотря на весьма располагающую внешность, почему-то, дознаватель сразу вызвал у Эла необъяснимую неприязнь. Возможно из-за высокомерного выражения, с которым чиновник взирал на окружающих, похоже считая себя весьма важной персоной. Негативное впечатление только усилилось, когда чиновник лениво — пренебрежительным тоном обронил:
— Элвуд Роклан? — и не дожидаясь ответа, на этот чисто риторический вопрос, всё с тем же выражением кивнул на стоящий посередине комнаты стул: — Садитесь. Гент, — обратился он к старшему из стражников, — останься, а остальные пусть подождут за дверью.
Двое служителей порядка вышли, плотно прикрыв за собой дверь. Эл опустился на указанное место, а дознаватель занял своё, напротив, в пяти шагах, за широким добротным столом. Крепыш, с дубинкой в руках, встал за спиной арестованного.
— Как вам уже сообщили, или по крайне мере должны были сообщить при аресте, вы подозреваетесь в нападении на членов гильдии охранников, убийстве и краже перевозимого ими груза, — без всяких предисловий, сразу перешёл к сути хозяин кабинета. — Меня зовут Ламот Ренер, и мне поручено разбираться в этом деле.
Когда, следуя установленной процедуре, чиновник представился, Роклан непроизвольно напрягся. Иллиана, стараясь как можно реже касаться неприятной для неё темы, всего пару раз упоминала при нём имя своего бывшего мужа, но этого оказалось вполне достаточно, что бы услышав его, сразу вспомнить. В принципе, глядя на сидящего напротив мужчину, Эл не находил ничего удивительного, если совсем молодая и неопытная тогда девушка, поддалась ухаживанием такого породистого красавца, полностью соответствующего созданному в девичьих мечтах образу благородного рыцаря. Это уже потом, после свадьбы, судя по неохотным обмолвкам Ланы, прекрасный принц превратился в нагловатого типа с замашками тирана.
Между тем, Ренер, приготовив перо и лист бумаги, принялся задавать вопросы:
— Итак, что вы можете ответить на данное обвинение?
— Мне абсолютно нечего вам сказать, — спокойно произнёс Элвуд, — о нападении, я узнал только от ваших людей, когда они забирали меня из дома.
— Тогда как часть вещей, взятых при грабеже, оказалась под крыльцом вашего дома?
— Можете поверить, мне самому очень хотелось бы это узнать!
— Ну а где вы находились вчера, в первой половине дня?
Говорить дознавателю, что весь вчерашний день провёл в компании его бывшей жены, Элвуд не собирался, как и упоминать имя Иллианы вообще.
— Гулял верхом за городом, — ответил он.
— С кем? — продолжал допытываться чиновник.
— Ни с кем, — пожал плечами воин, — иногда я люблю побыть в одиночестве.
Ламот с минуту задумчиво смотрел на Роклана, тихонько выбивая на крышке стола, пальцами не занятой пером руки, замысловатую дробь.
— Давайте я детально обрисую вам ситуацию, — наконец заговорил он. — К нам поступило донесение, в котором сообщалось, что вы являлись организатором и главарём нападения на охранников, перевозящих ценный груз для частного лица. Там же говорилось, где спрятана украденная коробка. И эта информация подтвердилась. Обнаруженные предметы, совпадают по описанию, составленному товарищами убитых по гильдии, с теми, которые принадлежали их соратникам. Во всяком случае нож и перстень — довольно приметные вещицы, что бы можно было смело исключить ошибку. Вы же утверждаете, будто видите эту коробку в первый раз, несмотря на то, что она найдена у вас во дворе, и не просто на земле, тогда бы можно было предположить, что какой-нибудь недруг, желая оговорить, подкинул её через забор, а аккуратно спрятана под лестничной ступенью крыльца. При этом, никто не может засвидетельствовать ваше местонахождение на момент преступления. Видите, какая неблагоприятная картинка получается? Ну, какие будут объяснения по поводу всего вышесказанного? Только, если можно, хотелось бы услышать версию поправдоподобней.
Неприкрытая издёвка, звучавшая в преувеличенно-сочувствующей интонации Ламота, сильно не понравилась Элвуду. Вероятно франт-чиновник для себя уже всё решил и к происходящему допросу относился как к чистой формальности, не желая при этом упустить возможность лишний раз над кем-то поглумиться, красуясь перед самим собой ролью вершителя судеб. Похоже, первое впечатление бывшего «медведя» о этом человеке и его сильно раздутом самомнении, оказалось совершенно справедливым. И всё же он старательно сдерживал растущие раздражение, чётко сознавая неприглядность сложившихся обстоятельств.
— А мне можно познакомиться с автором доноса? — невозмутимо поинтересовался Роклан.
— К сожалению, он не захотел подписаться, — всё в том же тоне вздохнул Ренер и заметив кривую усмешку, тронувшую губы Эла, добавил: — И тут нет ничего удивительного. Добропорядочные горожане, ставшие свидетелями какого-либо преступления, зачастую не желают в открытую заявлять об этом, опасаясь мести бандитов. И их можно понять. Конечно, голословное анонимное обвинение не сильно впечатлит суд, но в данном случае оно подтверждено чрезвычайно весомыми уликами.
Сознавая справедливость этого замечания, тем не менее, сдаваться Элвуд не собирался.
— Ну а владелец перевозимого груза, что он говорит? Какие ценности находились в коробке?
Хозяин кабинета с наигранным удивлением посмотрел на арестованного, театрально задрав брови в преувеличенном изумление.
— Я немного запутался: кто из нас здесь должен задавать вопросы, а кто отвечать? Вы никак собрались учить меня, как вести расследование?
— Ни в коем случае, — покачал головой Роклан, — просто хотелось бы разобраться…
— Разбираться — это моя работа! — перебил Ламот, резко переставая изображать благодушие и делая особое ударение на слове «моя».
— Вот и надо делать её как следует! — в ответ зло бросил Эл, больше не в силах скрывать свою антипатию к этому человеку.
— О-о-о! — вставая, отложив перо, протянул Ренер. Не спеша обойдя стол, он приблизился к сидевшему арестованному и не громко добавил: — А вот грубить не стоит!
Наверняка, в этот момент кабинетный чиновник казался себе до жути крутым. Сохраняя показное равнодушие на красивом холёном лице, Ламот отвёл руку и ударил Элвуда по лицу. Вернее, попытался ударить. Подобное обращение возможно и было уместно с кем-то из мелкой преступной швали, но никак не с бывшим воином мобильного отряда. Прекрасно понимая, что стоящий сзади Гент при малейшей его попытки вскочить пустит в ход дубинку, Роклан сделал свершено противоположное. Одним быстрым движением, он чуть съехал вниз по сидению стула, пропуская кулак дознавателя над головой. Тут же, сильно уперевшись в пол и резко оттолкнувшись ногами, словно спущенная пружина, бросил тело назад, всем весов врезавшись спиной в никак не ожидавшего ничего подобного, крепыша. Стражника с силой отбросило к стене, он нелепо взмахнул руками, сохраняя равновесие, пальцы непроизвольно разжались, выпуская деревянное оружие. Тем временем Элвуду пришлось приложить не малое усилие, что бы не упасть самому. Устоять удалось. Не теряя времени, воин коротко и быстро ткнул опешившего Ренера открытой левой ладонью в лоб. Тот на мгновение потерял ориентацию в пространстве. Этого мгновения вполне хватило Роклану, что бы к лёгкому тычку добавить, уже с правой руки, полновесную оплеуху, как серпом скосившую хозяина кабинета. Мелькнувшая испуганно — обиженная гримаса, сменившая на физиономии Ламота холодное равнодушие, наполнила душу Эла мимолётным удовлетворением, насладиться которым в полной мере, у него, к сожалению, не было времени. Подскочивший сзади Гент, постарался взять его шею в удушающий захват. В последний миг, Элвуд успел прижать подбородок к груди, мешая тому выполнить задуманное. Стражника такой поворот нисколько не смутил. Полагаясь на своё физическое превосходство, он продолжал давить, надеясь всё же рано или поздно, добраться до горла противника. Но в планы Роклана никак не входило подобное развитие событий. Резко наступив каблуком на ногу соперника, бывший «медведь», одновременно с этим, с силой откинул голову назад, нанося мощный удар затылком в лицо стражника. Захват сразу ослаб и Эл без особого труда освободился окончательно, нырнув вниз. Не на секунду не останавливаясь, он одним движением сместился в сторону и развернулся, не забыв подхватить руку крепыша на болевой, до хруста выкрутив локтевой сустав. Без особого напряжения, воин умело повёл Гента в круговую. Тот, не желая получить перелом конечности, вынужден был послушно семенить короткими шажками, быстро переставляя ноги. Закончился этот нехитрый манёвр чувствительным соприкосновением не защищённой шлемом головы подручного дознавателя с серой каменной стеной кабинета, что не могло не отразиться на самочувствии блюстителя порядка самым негативным образом. Крепыш потерял сознание, мешком осев на пол.