– Да вот… Велели присмотреть за боями вашими, а за мной должок был, я и согласился, – сказал певец.
– Сам Дюкер поручил? – впился в него внимательным взглядом князь. – Так ты его знаешь? Ну-ка опиши!
– Какое там! – замахал руками Садко, едва не выронив гитару. – Его ж никто не видел. Купец один, из его людей, сказал. Ну, что цистерны возят. Я ему в карты продул, вот он меня и… заставил.
К концу своей недолгой речи Садко заметно скис. Словно понял, что зря подписался участвовать неведомо в чем.
– Бред… Прислал шута, скот бензиновый, – прошамкал Староста. – Измывается.
Остальные подумали то же самое, судя по лицам, но промолчали. На всякий случай.
– Ладно, – согласился Председатель. – Только веди себя тихо, а так – присутствуй. Уж не хуже той бабки в прошлый раз, хоть навозом не воняешь.
Садко виновато улыбнулся.
– А тебя… – едва не уронив с головы шапку, усатый повернулся к Кату, – проводит товарищ постовой. Иди. Поединок объявляю начавшимся!
Остальные владетели лениво похлопали в ладоши. Телохранители, к которым присоединился дружинник, стояли истуканами у них за спинами. Бойкий постовой уцепился за рукав Ката и почти потащил его к неприметной двери слева от собравшихся:
– Через церкву выйдем, а то там это… Стрелял кто-то.
– Да если меня грохнут, только остальным на пользу, – освобождая рукав, проворчал Кат. – Руку не держи!
– Э-э-э, нет! – в спину ему сказал Председатель. – Поединок начался. Теперь ты и остальные – не в нашей власти, а если кого убьют из огнестрельного, его владетель, считай, выиграл. Если не сам организовал, конечно. Говоруны потом проверят, кто от чего помер. Так что топай… боец. Не ссы.
– Удачи, – внезапно пожелал Садко.
Даже князь промолчал, а этот – сказал. Неожиданно.
В глубине храма было темно и пахло ладаном, за полтора века въевшимся в стены. Коридор, дверь, подсобные помещения, низкий потолок раздевалки или чего-то подобного. Довольно быстро вышли к неприметной двери. Постовой открыл ее и выглянул наружу:
– Никого вроде. Выходи.
Стараясь не задеть мечом стены узкого прохода, Кат оказался на низком крыльце запасного выхода.
– А куда идти-то? – Домики впереди, спуск с холма, дорога влево уходит, узкая, засыпанная снегом.
– По дороге и вниз, к реке. Да там разберешься. Колокол услышишь, вот на него и ориентируйся. Раз в час бьет. Давай, воронежский, ступай.
Он и пошел. Сперва вниз по ступенькам, потом через охранявшуюся молчаливыми постовыми калитку в заборе и дальше по дороге, мимо казавшихся мертвыми домиков. Снег хрустел под ногами, недалеко впереди виднелись деревья. Река где-то там, если вспомнить карту. Не промахнешься.
На ржавой табличке, попавшейся Кату на глаза через несколько пройденных домов, значилось «ул. Ватутина». По идее, правильно шел, да и заблудиться здесь было сложно – одна довольно прямая улица. Небольшой уклон. Точно, к реке ведет, хотя впереди может быть и локальный овраг.
Карту Коммунграда (как они язык не сломали?) сталкер видел и даже частично запомнил, но она осталась у прижимистого Груздя. Оставалось положиться на удачу и невнятные указания постового. Идти, куда показали.
Меч, к которому не полагались ни ножны, ни перевязь, приходилось тащить в руке. Можно как-то замотать его тряпкой и пристроить поверх рюкзака, но Кат решил не рисковать. Это же не ритуальный предмет, а самый что ни есть практический. Оружие, однако. А оно должно быть всегда наготове. По логике вещей, все остальные участники должны были стремиться вперед, к Колизею, но у кого-то могло хватить ума устроить засаду и здесь неподалеку, чтобы отсечь не ожидающих нападения бойцов. Он сам последним идет, ему ни к чему, но другие…
Попробовал пальцем лезвие – туповато. Гм. Вот и первая задача в этом Поединке – наточить бы надо выбранный для битвы гладиус.
Для этого сталкер свернул с дороги, выбрав дом на вид приличнее остальных. Эта часть поселка была заброшена – ни митингов, ни тряпок с лозунгами. Людей не видно, собаки не лаяли. Специально всех разогнали, или исторически сложилось? Теперь уже не узнать. Да и не важно – сейчас бы камень точильный найти.
На воротах крепкого забора, до сих пор надежно ограждавшего дом, когда-то была грубо намалевана краской белая снежинка. Перечеркнутая горизонтально буква «Х». Вот и пойми, что это здесь означало. То ли хозяева против коммунаров были, то ли от белой чумы отошли в лучший мир. Спросить-то некого…
Кат вспомнил вымершую от болезни Рамонь и поежился. Говорят, возбудитель белой чумы не перенес лютых холодов, но кто же знает правду. Правда, там и знак был другой – белый круг с крестиком по центру, которым пометили все, включая памятник Мосину. История сделала круг, и знаменитая винтовка, изобретатель которой родился недалеко от замка Призрака, едва не стала причиной смерти самого Ката.
Он встряхнулся.
Все, хватит, воспоминания потом. Сейчас задача проще некуда – ведь у них здесь и косы были, и другой инвентарь. Чем-то его ведь точили? Вот это что-то и надо срочно отыскать, иначе увесистый клинок в руке больше похож на дубину. Калитка, в отличие от ворот, которые Кат хотел открыть, но не смог, была не заперта. Скрипнула, повиснув на одной петле – вторая проржавела и отвалилась сразу, и пропустила во двор.
Жили здесь неплохо. Когда-то давно это было, но до сих пор заметно – посреди двора на бетонной площадке стоял автомобиль со спущенными навсегда колесами и запыленными до полной непрозрачности стеклами. За ним гараж, сбоку капитальный кирпичный сарай. Двухэтажный домик, знававший лучшие времена, тоже радовал глаз: с крыши, конечно, украли часть железных листов и выставили все окна первого этажа, но на втором все было цело. Небольшой балкон с местами побитым остеклением словно вздыхал по тем временам, когда хозяин приезжал с работы и выходил на него с сигаретой.
Или с бокалом чего-нибудь крепкого.
Ладно, в доме искать бессмысленно, а вот сарай – самое место.
Кат осторожно обошел ржавую машину и потянул на себя дверь хозяйственного блока. А ведь заперто! С одной стороны, мороки больше, а с другой… Там все так и осталось, как при хозяевах. Может, и точило найдется.
Стараясь не шуметь – хотя как? – сталкер выломал дверь. Пара ударов ногой, от грохота которых с деревьев вспорхнули какие-то мелкие птахи, и замок просел внутрь, перекосившись.
– Кто, кто в теремочке живет? – себе под нос проговорил Кат. – Кто, кто в коммунарском живет?
Дверь пришлось выломать окончательно. Не сейфовая, справился.
Да, сарай. Он же небольшая мастерская, сообщающаяся с гаражом, – вон приоткрытая дверь в углу. Света из ряда окошек под самым потолком хватало, чтобы рассмотреть добычу. Ряд канистр и банок с уже нечитаемыми этикетками. Запыленные инструменты на стене, пара белеющих в полумраке розеток, верстак. Даже станок, прикрытый кожухом. Широко жил хозяин, что на самом деле для Ката – плохо. Точил-то давно покойный все на станке, а электричества здесь двадцать два года никто не включал.
Кат покопался и нашел в ящике под станком шлифовальный круг. Сойдет. Теперь примериться, куда его закрепить, и пора превращать меч в боевое оружие. Нож подточить тоже не помешает. Раз уж такие условия Поединка, что огнестрел исключен, сделаем смертельно опасным все, что есть под рукой.
Под равномерное вжжж-шуххх мечом по кругу Кат неспешно думал. Самое интересное, что пока попалось на пути, были порчи. Все эти княжества-союзы и сидящий на бензине Дюкер – дела обычные, сродни городским бандам, Базе и викингам. А вот эти…
Странно все. Есть у них сверхыдея – стать на этих землях главными, это понятно. Но ни мощного – да вообще никакого! – оружия при себе, ни понятных ему, Кату, способностей. Быстрые они, да, но этого мало, успел убедиться. Информацией владели, но это дело и в княжестве неплохо поставлено, Марко тоже про него много чего знал. Что они за люди, интересно было бы понять. Для очередной секты слишком много сложного и неясного.
На улице загалдели птицы. Так, стоп…
Схватив удобнее наточенный пока по одной кромке меч, сталкер подошел к дверному проему и аккуратно выглянул наружу. Вроде бы никого. Но птиц что-то спугнуло: это же азы, первое, чему его научил покойный Буран, – обращай внимание на все странности на поверхности. На все.
– Эй, недоносок! – рявкнул кто-то.
Вот так номер, не все здесь вымерло. Кат переставил ступни, приняв более устойчивое положение. И молчал. Черт его знает, кто там. А главное – сколько их и чем вооружены.
– Выходи, урод! Рагнар велел при встрече тебе яйца отпилить. Тупым ножом, понял?
Расклад стал яснее. Викинг. И голос подозрительно знакомый, слышал уже его Кат. Кто-то из помощников главы Нифльхейма, гореть им всем в аду.
– Вылазь, вылазь! Некогда мне тебя выковыривать из сарая.
Нож, подточить который Кат так и не успел, в левую руку. Что там в храме говорили, молот у него? Прискорбно. С мечом против викинга будет сложно.
Вне сектора видимости сталкера заворочалось что-то большое, о кирпич – для проверки, что ли? – ударили молотом. Хороший замах, чувствуется, дури у владельца хватало.
Выскочить под удар? Топор они мечут по цели качественно, наслышан. Вариант так себе. Сидеть здесь и ждать? Так тоже не самый лучший выбор – он стену быстро раздолбить может. В полкирпича сложено, работы молотом не так уж много.
– Выходи, собака страшная! Свинья лохматая! Кишки выпущу! – взревел викинг.
Птицы, похоже, навсегда покинули дерево и полетели искать места спокойнее, чем этот дворик. Удары молота в стену посыпались градом. От кирпичей даже изнутри начали отлетать куски, долго не продержится. Кат бросился к канистрам, сунув нож обратно в ножны. Закинул по дороге шлифовальный круг в рюкзак – тяжелый, зараза! Две канистры были пустыми, в третьей что-то булькало на дне. Отпадает. Банки? Одна полна какой-то маслянистой дряни. Выбор невелик. Кат сунул меч за пояс, даже не боясь порезаться, свинтил крышку с банки и понюхал. Масло. Машинное, похоже, хотя с ходу неясно.