Похоже, ему и в голову не приходило, что верная армия викингов уже полегла. Рагнар искренне считал, что перед ним горстка удачливых бандитов из другого убежища. Прорвались каким-то чудом, бывает, виновных охранников на дыбу, бандитов – в рабский барак. Или вон в спортзал – смотря где есть место.
– Клянусь Локи, шутка затянулась! – прорычал один из помощников ярла и спрыгнул с помоста, минуя ступени. Показал удаль молодецкую. В руках у него порхала в неверном свете факелов сразу пара мечей.
– Какие уж тут шутки? – ровно спросил Шамаев. – Все всерьез.
Кату показалось, что бывший Черноцвет, человек в общем-то не военный, несмотря на свою сгинувшую армию и многолетнюю власть над Лесом, просто протянул вперед меч.
Клинок, который он держал довольно низко, проделал извилистый взмах от паха к шее викинга. Шамаев при этом стоял как статуя, рука с мечом словно жила своей жизнью. Помощник Рагнара громко выдохнул, с хрипом. Танец мечей застыл, прервался разом, викинг недоуменно посмотрел вниз, на распоротое от яиц до трахеи тело, откуда, как из распечатанной упаковки, уже текла кровь и показался сизый край кишки.
– Вот… – булькнув кровавым фонтаном, сказал он. – Так.
И упал вперед на забросанный костями и мусором пол, даже после смерти не выпустив из рук оружие.
Еще один помощник, поняв, что дело оборачивается не одиночной схваткой, а идет к финалу, вытащил из-за пояса пистолет. Сразу трое питомцев с разных сторон зала выстрелили: двое экономно, одиночными, один короткой очередью. Хватило бы, впрочем, и одного удачного попадания – викинг, гремя нагрудником и потеряв в полете рогатый шлем, слетел с помоста и кучей мусора застыл внизу.
Оставался Рагнар и всего двое преданных ему до смерти бойцов, с заметным страхом смотревших сверху на идущего на них Шамаева.
– Слушай, оборотень в погонах, ты меня не помнишь? – спросил лысый. – И девчонку ту не помнишь?
Рагнар оторопел, зачем-то потрогал одну из цветных ленточек, повязанных на предплечье, и, особо не раздумывая, спрыгнул сверху, целясь топором в голову Шамаева.
– Да ну, брось! Куда тебе до питомцев Гнезда, – уворачиваясь, сказал Шамаев. – Здесь праведников нет, одни грешники.
– И что, – едва не упав, заревел Рагнар. – Что с того?!
– Ничего, – пожал плечами Шамаев. – Одно зло победит другое. Так всегда бывает.
Я этой ночью не спал.
У меня нет дара предвидения, я не читаю мысли и не могу похвастаться какими-то способностями, превосходящими других людей. Почти никакими. Просто ищу истину в заблуждениях и правду в грязи.
Ничего интересного на посторонний взгляд, обычный путь дервиша.
Спать не хотелось, и я отправился на свежий воздух. В нашем бараке охраны почти не было – рогатые больше надеялись на кандалы и запоры. Смешные люди, я легко снимал цепи и открывал замки. С Божьей помощью и умениями, приобретенными по дороге. Не так уж это и сложно, если под рукой есть пара-тройка гвоздей разного размера. И пассатижи. Хотя бы на несколько минут.
На улице были мороз и война. Пока еще безмолвная, но я неплохо вижу, в том числе и в темноте, поэтому скользнувшая по ступеням вышки вверх фигура не укрылась от моего взгляда. Ага… Вот там на площадке кто-то тихо всхлипнул, а ствол пулемета развернулся от входа в наш барак к караулке. Я так и думал – жернова Господни, от них же никто не сбежит.
В свое время, конечно, я никого не тороплю.
Нифльхейм пал. Я это понял еще по дороге между зданиями, слушая треск автоматов – сразу внутри здания университета – и надсадный лай пулемета, подчищавшего сверху выскочивших из караулки рогатых, викингов из охраны бараков, мастерских и гаража. Наверное, кто-то из них притаился, но поздно… Неведомый враг словно знал, кто где находится. Впрочем, мне эти молчаливые люди в белых накидках не враги. Я шел, оставаясь незамеченным – да, кое-какие способности. Во имя Господа и словом Его.
Как бы ни называли Творца другие, мне он помогает.
Залы, где спали викинги, смердели кровью, порохом и недавней смертью. Бойня. Я давно не видел ничего подобного, но пришел сюда не смотреть на гибель рогатых. Мне нужно было другое. Проскользнул незамеченным, хотя меня все видели – и бойцы в накидках и комбинезонах, и редкие живые викинги, притворявшиеся мертвыми среди трупов.
Видели, но… не замечали. Не ломайте голову как, все – волей Божьей.
В чертоги ярла, гори он в аду, я подошел уже к развязке драмы: лысый мужик у помоста азартно шинковал мечом помощников, время от времени отгоняя ударами самого Рагнара. Мне показалось, он оставил его на сладкое. На десерт, как дети оставляли раньше крем на торте, сперва объедая тесто.
– Здравствуй, Кат, – сказал я высокому плечистому парню, наблюдавшему за дракой со стороны. Ни он, ни его бойцы моего прибытия тоже не заметили. Оно и к лучшему, я скромен и не люблю лишнее внимание.
Парень даже не вздрогнул, надо отдать ему должное. Остался стоять на месте, только слегка повернул голову ко мне, глядя льдистыми колючими глазами.
– Мы знакомы? – спросил он. Потом кивнул, медленно, словно отвечая на свой же вопрос. – Да, я видел тебя… Там.
Он ткнул пальцем в потолок.
– Меня зовут Дервиш, – представился я и поправил бейсболку.
Парень определенно тот, кто мне нужен. Подошел бы и лысый, вон тот, что азартно рубил мечом старину Рагнара, но… Нет, я сделал выбор. Оставалось всего ничего – чтобы и Кат согласился со мной. Возможно, не сразу, ему нужен будет толчок. Импульс, как говорили когда-то.
– Меня ты знаешь… – в этой фразе были и уверенность, и вопрос: что, мол, дальше?
– Я хочу, чтобы ты был свободен, – сказал я. – Тогда ты решишь судьбу этого города. Он как Содом, погряз во грехах, но уничтожить его я не смогу. А вот ты – вполне.
– Зачем? – парень повернулся ко мне всем корпусом. – Здесь Гнездо! Здесь центр новой цивилизации, мы пришли и будем править землей, Дервиш. Иди своей дорогой!
Я видел в его глазах уверенность. Бетонное сознание правоты, но оно было чужим. Заемным. Засунутым в голову сложной комбинацией токов высокой частоты, спасибо покойному Тесле и его последователям…
– Я тебя освобожу, – ответил я. – А дальше сам выбирай дорогу. Для себя и для всех.
Кат смотрел на непонятного человечка, пробравшегося в оцепленный тремя кольцами питомцев зал. Не замеченного никем, кроме него, и думал. В карих глазах человека, словно магнитом притянувших взгляд сталкера, не было пламени. Не было уверенности. В них были понимание и… прощение, что ли. За все и всегда.
Тонкая черная полоска, до того сжавшаяся за краем сознания Ката, вдруг дрогнула. Начала расширяться, очень медленно, но неотвратимо. Что-то изменилось внутри.
– Тебе нужно немного времени, чтобы понять, – сказал Дервиш.
В этот момент голова Рагнара, все-таки срубленная Шамаевым, прилетела им под ноги. Дервиш наклонился и поставил ее прямо, на обрубок шеи. Потом взял валявшийся рядом рогатый шлем и косо напялил на мертвую голову.
– Тебе решать, – шепнули Кату искривленные в последней гримасе губы ярла викингов. – Только тебе.
Когда сталкер встряхнулся, словно выходя из непонятного ступора, рядом с ним никого не было.
Шамаев походя зарезал умиравшего раба и теперь рубил пыточные столбы, сильными ударами дровосека неотвратимо заставляя их упасть один за другим; остальные питомцы стояли у стен. Молча. Контролируя обстановку. Судя по всему, собеседника Ката никто больше не видел. Никто, кроме него самого.
Сталкер пнул стоявшую перед ним голову старинного врага, как футболист, вымещая злобу на мяче после проигранного матча, и пошел к выходу. На душе было неожиданно пакостно, словно он узнал о предательстве старого друга или о том, что жена тайком наставила ему рога размером с оленьи. Ничего смертельного, но удивительно противно. Кат даже не понял, что к нему, впервые за время выхода из установки Гнезда, вернулись хоть какие-то чувства.
Слетевший с головы Рагнара шлем коротко звякнул, врезавшись в одну из цепей у помоста.
16. Рассвет над Нифльхеймом
20 ноября 2035 года. Бывший Нифльхейм
Кат выскочил из наполненного мертвецами зала, пронесся мимо охраны из питомцев и сбежал вниз по ступенькам. На воздух. На мороз. Подальше от наполненного запахами крови и пороха смрада.
Ему было не по себе. Странное чувство. Почти успел забыть, как это бывает.
– Где ж ты есть, сукин сын? – прошептал он себе под нос. – Где?
Небо медленно наливалось утренней серостью, видно было прекрасно – жаль, смотреть не на что: от непонятного Дервиша ни следа, а разглядывать трупы викингов на снегу – никакого желания.
– Кого ты ищешь? – донесся издалека голос Ираиды. – Ты ранен?
Одновременно сталкер почувствовал вопросительный взгляд пулеметчика с вышки: где опасность? Ствол шевельнулся, контролируя обстановку рядом с Катом.
– Нет, не ранен. Все в порядке. Рагнара и компании больше нет.
Почему-то мысленный шепот ученой вызывал раздражение. Все вокруг бесило, если честно, начиная с оттянувшего плечо автомата и заканчивая равнодушными запятыми ворон на крышах вокруг.
Птицы ждали плотный завтрак.
– Тогда дальше по плану.
– Так точно, – неожиданно сухо ответил Кат.
Он вдруг почувствовал, что устал от крови. От смертей всех этих людей, начиная с Мехзавода и заканчивая викингами. Летом спасти город, чтобы сейчас уничтожить – была в этом какая-то горькая ирония. Кривая ухмылка богов.
Внутри Ката нарастала пока слабая, но уже начинающая тревожить борьба. Осколок сознания, казалось бы, навсегда скинутый за край, как мусор с обрыва, наполнился силой и начал медленно отвоевывать позиции у того жуткого существа, которым сталкер стал после инициации.
В голове было тесно от голосов питомцев.
– Здание чисто, захвачено живыми двадцать три человека.
– Выводите людей из подвала, там одни рабы. Проверка на улице, тройка готова. Неподходящих соберем в бараке.