Эмма — страница 58 из 195

's coming two or three months later would be a much better plan; better time of year; better weather; and that he would be able, without any doubt, to stay considerably longer with them than if he had come sooner.На полчасика мистер Уэстон удивился и взгрустнул, но очень быстро начал смекать, что только лучше будет, ежели Фрэнк приедет через два-три месяца, — и время года лучше, и погода, да и пробыть у них он, без сомнения, сможет много дольше, чем если бы приехал теперь.These feelings rapidly restored his comfort, while Mrs. Weston, of a more apprehensive disposition, foresaw nothing but a repetition of excuses and delays; and after all her concern for what her husband was to suffer, suffered a great deal more herself.Рассудив подобным образом, он тотчас и утешился, между тем как миссис Уэстон, более тонко понимая суть вещей, предвидела в дальнейшем лишь повторение отсрочек и отговорок, болея душою за мужа, которого ждали новые огорчения, огорчалась вдвойне.
Emma was not at this time in a state of spirits to care really about Mr. Frank Churchill's not coming, except as a disappointment at Randalls.Эмму в ее теперешнем расположении духа не слишком занимало, пожалует ли к ним мистер Фрэнк Черчилл или нет, ей только жаль было, что ее друзей в Рэндалсе постигло разочарование.
The acquaintance at present had no charm for her.В эти дни знакомство с ним более не прельщало ее.
She wanted, rather, to be quiet, and out of temptation; but still, as it was desirable that she should appear, in general, like her usual self, she took care to express as much interest in the circumstance, and enter as warmly into Mr. and Mrs. Weston's disappointment, as might naturally belong to their friendship.Ей хотелось теперь побольше покоя и поменьше соблазнов; но так как, с другой стороны, благоразумие требовало не показывать виду и держаться как всегда, то она старалась обнаруживать надлежащий интерес к случившемуся и разделять с мистером и миссис Уэстон их огорчение, как подобает истинному другу.
She was the first to announce it to Mr. Knightley; and exclaimed quite as much as was necessary, (or, being acting a part, perhaps rather more,) at the conduct of the Churchills, in keeping him away.Она первой объявила эту новость мистеру Найтли, поахав сколько нужно (пожалуй, даже больше, чем нужно, из усердия хорошо сыграть свою роль) над поведением Черчиллов, которые не пожелали его отпустить.
She then proceeded to say a good deal more than she felt, of the advantage of such an addition to their confined society in Surry; the pleasure of looking at somebody new; the gala-day to Highbury entire, which the sight of him would have made; and ending with reflections on the Churchills again, found herself directly involved in a disagreement with Mr. Knightley; and, to her great amusement, perceived that she was taking the other side of the question from her real opinion, and making use of Mrs. Weston's arguments against herself.Затем, с жаром, которого в действительности не ощущала, заговорила о том, сколь неоценимым прибавлением он мог бы сделаться их замкнутому обществу в Суррее, и как приятно было бы увидеть новое лицо, и каким праздником для всех от мала до велика в Хайбери стал бы его приезд.Высказав напоследок еще раз все, что думает о Черчиллах, она тут же вовлечена оказалась в спор с мистером Найтли и с веселым изумлением поймала себя на том, что сама себе противоречит, прибегая к тем же доводам, которыми пользовалась, противореча ей, миссис Уэстон.
"The Churchills are very likely in fault," said Mr. Knightley, coolly; "but I dare say he might come if he would."— Черчиллы, может статься, и виноваты, — сказал с холодностью мистер Найтли, — и все-таки, при желании, он мог приехать.
"I do not know why you should say so.— Не знаю, почему вы так говорите.
He wishes exceedingly to come; but his uncle and aunt will not spare him."Он-то рад бы приехать, это дядюшка с теткой его не пускают.
"I cannot believe that he has not the power of coming, if he made a point of it.— Я не поверю, чтобы он не властен был приехать, ежели бы задался таковою целью.
It is too unlikely, for me to believe it without proof."Без доказательств в подобные небылицы не верится.
"How odd you are!— Какие странные речи!
What has Mr. Frank Churchill done, to make you suppose him such an unnatural creature?"Что сделал мистер Фрэнк Черчилл, чтобы вы подозревали в нем столь противоестественные свойства?
"I am not supposing him at all an unnatural creature, in suspecting that he may have learnt to be above his connexions, and to care very little for any thing but his own pleasure, from living with those who have always set him the example of it.— Напротив, вполне естественно предположить, что, живя у людей, которые постоянно служили ему в том примером, он научился ставить себя выше своих близких и ни с кем не считаться, а думать только о себе.
It is a great deal more natural than one could wish, that a young man, brought up by those who are proud, luxurious, and selfish, should be proud, luxurious, and selfish too.Вполне естественно, к сожалению, когда молодой человек, воспитанный спесивыми, изнеженными роскошью эгоистами, сам вырастает спесивым, изнеженным роскошью эгоистом.
If Frank Churchill had wanted to see his father, he would have contrived it between September and January.Ежели бы Фрэнк Черчилл действительно хотел свидеться с отцом, то за время с сентября по январь он изыскал бы способ это сделать.
A man at his age—what is he?—three or four-and-twenty—cannot be without the means of doing as much as that.Чтобы мужчине в его годы — сколько там ему, двадцать три, двадцать четыре? — непосильна была такая малость?
It is impossible."Быть того не может.
"That's easily said, and easily felt by you, who have always been your own master.— Легко вам рассуждать, вы всю жизнь сами себе хозяин.
You are the worst judge in the world, Mr. Knightley, of the difficulties of dependence.Нет, мистер Найтли, кому другому, но не вам судить о сложностях зависимого положения.
You do not know what it is to have tempers to manage."Вы не знаете, каково это — применяться к чужому своенравию.
"It is not to be conceived that a man of three or four-and-twenty should not have liberty of mind or limb to that amount.— Уму непостижимо, чтобы мужчина в двадцать три — двадцать четыре года был до такой степени лишен свободы решать и действовать.
He cannot want money—he cannot want leisure.Добро бы еще ему не хватало денег, не хватало досуга.
We know, on the contrary, that he has so much of both, that he is glad to get rid of them at the idlest haunts in the kingdom.Но мы ведь знаем обратное — того и другого у него в таком избытке, что он рад транжирить их повсюду, куда съезжаются самые отъявленные бездельники в королевстве.
We hear of him for ever at some watering-place or other.Вечно только о том и слышишь, что он пропадает где-нибудь на водах.
A little while ago, he was at Weymouth.Да вот хоть бы недавно взять, — был в Уэймуте.
This proves that he can leave the Churchills."Стало быть, может он отлучаться от Черчиллов?
"Yes, sometimes he can."— Да, может, — иногда.
"And those times are whenever he thinks it worth his while; whenever there is any temptation of pleasure."— То есть тогда, когда считает нужным, когда это сулит ему удовольствие.
"It is very unfair to judge of any body's conduct, without an intimate knowledge of their situation.— Несправедливо судить о поступках человека, ежели нам не все досконально известно о его положении.
Nobody, who has not been in the interior of a family, can say what the difficulties of any individual of that family may be.Можно ли говорить, что трудно, а что легко для такого-то члена семьи, не зная, какова обстановка внутри этой семьи?
We ought to be acquainted with Enscombe, and with Mrs. Churchill's temper, before we pretend to decide upon what her nephew can do.Надобно сперва познакомиться с порядками в Энскуме да с нравом миссис Черчилл, а уже после заключать, велика ли у ее племянника свобода действий.
He may, at times, be able to do a great deal more than he can at others."Весьма вероятно, что в одних случаях он может поставить на своем, а в других — нет.
"There is one thing, Emma, which a man can always do, if he chuses, and that is, his duty; not by manoeuvring and finessing, but by vigour and resolution.— Есть один случай, Эмма, когда всякий может поставить на своем, ежели захочет — не дипломатикой да изворотливостью, но решительностью и твердостью, — тот случай, когда речь идет о долге.
It is Frank Churchill's duty to pay this attention to his father.Оказать отцу этот знак внимания — долг Фрэнка Черчилла.
He knows it to be so, by his promises and messages; but if he wished to do it, it might be done.Судя по его посулам и посланиям, он это знает и мог бы выполнить его, когда бы в самом деле имел такое желание.
A man who felt rightly would say at once, simply and resolutely, to Mrs. Churchill—