Глава 3
Эмма не могла простить Джейн Фэрфакс, но ни причина ее недовольства, ни само недовольство не были замечены мистером Найтли, тоже приглашенным в тот вечер и видевшим лишь приличествующее случаю внимание и взаимную любезность обеих девиц. Следующим утром, приехав к мистеру Вудхаусу по делу, он с похвалой отозвался о том, что было явлено ему накануне. Не будь в комнате старика, он выразился бы прямее, однако и без этого Эмма прекрасно его поняла. Он всегда считал ее несправедливой к Джейн и был теперь очень рад произошедшей в ней перемене.
— Приятный выдался вечер, — молвил мистер Найтли, когда мистер Вудхаус постиг наконец то, что он ему втолковывал, и бумаги были убраны. — Замечательно приятный. Вы и мисс Фэрфакс поистине услаждали наш слух. По моему мнению, сэр, нет ничего лучше, чем непринужденно сидеть в обществе двух молодых леди, которые занимают тебя то музыкой, то беседой. Уверен, Эмма: мисс Фэрфакс тоже осталась весьма довольна вчерашним визитом к вам. Вы все делали для удовольствия гостей. Не раз просили барышню сыграть — это, верно, было для нее наслаждением, ведь в доме ее бабушки нет инструмента.
— Благодарю вас за похвалу, — улыбнулась Эмма, — но, смею надеяться, я не пренебрегаю своими обязанностями хозяйки.
— Как можно, душенька! — не замедлил воскликнуть мистер Вудхаус. — Я не видал никого, кто был бы вполовину столь внимателен и учтив с гостями, как ты. Быть может, ты даже слишком усердно их потчуешь. Вот, к слову, вчерашний кекс. Полагаю, не следовало обносить им гостей во второй раз.
— Нет, — сказал почти в то же время мистер Найтли, — вы не пренебрегаете своими обязанностями. И не часто от вас ускользает смысл моих слов. Посему, полагаю, вы и теперь меня поняли, Эмма.
Хитрый взор ответил: «О да, я превосходно вас поняла», — но уста промолвили другое:
— Мисс Фэрфакс сдержанна.
— Да, до некоторой степени. Я всегда говорил вам об этом. Но эта ее сдержанность основана отчасти на робости и вскоре будет преодолена. То же, что продиктовано осмотрительностью, заслуживает уважения.
— Полагаете, она робка? Я не нахожу в ней этого.
— Моя дорогая Эмма, — произнес мистер Найтли, подсаживаясь к ней поближе, — уж не хотите ли вы сказать, что вчерашний вечер не доставил вам удовольствия?
— Ах, что вы! Мне очень приятно было задавать вопросы, и меня немало позабавило, как мало я услышала в ответ.
— Я разочарован, — только и сказал мистер Найтли.
— Мне думается, — молвил мистер Вудхаус всегдашним своим тихим голоском, — что все вчера славно провели время. Я, во всяком случае, остался очень доволен. Правда, сперва мне показалось, будто камин растоплен слишком жарко, но потом я немножко, самую малость, отодвинул кресло, и жар перестал меня беспокоить. Мисс Бейтс была, по обыкновению очень разговорчива и добросердечна. Разве только говорит она чуточку быстро. Но все-таки она очень приятная леди, и миссис Бейтс тоже, хотя и на иной манер. Мне нравится, когда нас посещают старые друзья. А мисс Джейн Фэрфакс — обворожительная молодая особа превосходного воспитания. Полагаю, мистер Найтли, ей очень приятно было провести вечер в обществе нашей Эммы.
— Верно, сэр. Столь же приятно, как и Эмме — в ее обществе.
Желая хотя бы на время умиротворить свойственника, Эмма ответила с искренностью, в которой никто бы не усомнился:
— Джейн Фэрфакс — изысканнейшее создание, глаз не отвести! Я все глядела и любовалась. И мне жаль ее всем сердцем.
Мистер Найтли посмотрел на Эмму так, будто слова эти пришлись ему по душе более, нежели он желал показать. Но прежде чем он успел ответить, мистер Вудхаус, чьи мысли сосредоточены были на семействе Бейтс, сказал:
— Как печально, что обстоятельства их так стеснительны! Очень печально! Я частенько подумывал… Это, конечно, малость, но отчего бы нам не делать им маленьких подарков? Давеча мы закололи свинью, так Эмма захотела послать им филейную часть или ногу. Хартфилдская свинина не такая, как обыкновенная. Она очень нежная. И все-таки это свинина. И если, душенька Эмма, они сделают из нее отбивные и слегка поджарят на сковороде, как жарим мы, без капельки жира, а не на вертеле… Ничей желудок не примет мяса, жаренного на вертеле… Тогда, пожалуй, лучше послать им ногу. Ты не находишь, душенька?
— Дорогой papa, я уже послала им весь окорок. Я знала, что вы не станете возражать. Ногу они смогут засолить, а филейную часть съедят теперь же, приготовив по своему вкусу.
— Верно, душенька, очень верно. Прежде я об этом не подумал, но так и вправду будет хорошо. Только пускай не солят ногу слишком крепко. Когда соли в меру и мясо тщательно проварено, как делают у нас, то можно кушать понемножку с вареной репой, а можно еще взять немного морковки или пастернака. Тогда, я думаю, это не будет вредно для здоровья.
— Эмма, — вмешался в их разговор мистер Найтли, — у меня для вас новость. Вы ведь любите новости, так вот по пути к вам я услыхал одно известие, которое, я думаю, будет вам интересно.
— Новость? О да, я действительно всегда любила новости. Так что же произошло? Почему вы улыбаетесь? Где вы это услышали? В Рэндалсе?
— Нет, Рэндалс я не проезжал… — успел сказать мистер Найтли, как вдруг дверь распахнулась и в зал вошла мисс Бейтс в сопровождении мисс Фэрфакс. Преисполненная одновременно признательности и нетерпения, старшая из женщин не знала, с чего начать — с благодарностей или с известия. Мистер Найтли скоро понял, что упустил момент, и более ему не удастся вставить ни словечка.
— Ах, мой дорогой сэр, как вы нынче поживаете? Дорогая моя мисс Вудхаус! У меня прямо дух захватило! Какой прекрасный окорок! Вы слишком щедры! Вы уже слышали новость? Мистер Элтон женится!
Эмма, до сих пор не подозревавшая, что речь пойдет о викарии, при звуке его имени невольно вздрогнула и чуть покраснела.
— Я собирался сообщить вам то же. Полагал, что это известие вас заинтересует, — молвил мистер Найтли с улыбкой, словно отсылая ее к некоему прошлому спору.
— Но где же вы могли это услышать? — вскричала мисс Бейтс. — Откуда вам это известно, мистер Найтли? Я ведь не ранее как пять минут назад получила записочку от миссис Коул! Пять минут! От силы десять! Я уже надела шляпку, жакет и готова была выйти из дому… Только к Пэтти сперва хотела спуститься, переговорить еще раз насчет свинины… Джейн стояла в коридоре. Не так ли, Джейн? Матушка моя, видите ли, беспокоилась, что у нас не найдется большой кастрюли для соления, так я ей обещала сходить посмотреть, а Джейн говорит: «Не пойти ли мне? Вы, кажется, немного простужены, а Пэтти моет кухню». — «Ах, моя дорогая!» — говорю я, и тут принесли записку. Девицу зовут мисс Хокинс — это все, что мне известно. Мисс Хокинс из Бата. Но, мистер Найтли, вы-то откуда узнали? Миссис Коул сразу же написала мне, как только мистер Коул ей сказал. Некая мисс Хокинс…
— Полтора часа назад я был у мистера Коула по одному делу. Когда меня к нему провели, он как раз читал письмо Элтона и передал его мне прямо в руки.
— Вот как? До чего же… Едва ли найдется новость более интересная для всех нас. Мистер Вудхаус, мой дорогой сэр, вы в самом деле очень щедры! Моя матушка шлет вам горячий привет, самые добрые пожелания и тысячу благодарностей. Говорит, ей ужасно неловко.
— Мы находим, — ответствовал мистер Вудхаус, — да так оно и есть, что наша хартфилдская свинина лучше любой другой. И потому для нас с Эммой нет большего удовольствия, чем…
— О, дорогой сэр! Матушка говорит, вы, наши друзья, чересчур добры к нам. Если есть на свете два человека, совсем не богатых, но притом имеющих все, о чем можно пожелать, так это мы. Нам следует благодарить Господа за такую счастливую долю! Так вы, мистер Найтли, правда видели письмо? Ах…
— Оно коротко. Только извещает о предстоящем. Но писано, разумеется, тоном ликования. — При этих словах в сторону Эммы обращен был лукавый взгляд. — Он, дескать, имеет счастье… Точные слова я позабыл, да и какая в них нужда? Женится он, как вы уже сказали, на некоей мисс Хокинс. Дело, сколько я могу судить, вполне решенное.
— Мистер Элтон женится! — проговорила Эмма, только теперь обретя дар речи. — Все, конечно, с радостью его поздравят.
— Он еще молод для женитьбы, — заметил мистер Вудхаус. — Не следовало бы ему так торопиться. Мне казалось, будто ему и без этого превосходно живется. Мы всегда бывали рады видеть его в Хартфилде.
— Подумать только, мисс Вудхаус, скоро у нас будет новая соседка! — обрадованно произнесла мисс Бейтс. — Моя матушка так довольна! Она говорит, ей тяжко видеть, как бедный старый пасторский дом стоит без хозяюшки. Славная новость, право! Джейн, а ты ведь не видала мистера Элтона? Немудрено, что тебе так не терпится на него взглянуть.
Любопытство Джейн казалось не столь всепоглощающим, чтобы полностью овладеть ее мыслями.
— Да, мне не приходилось видеть мистера Элтона, — вздрогнув от неожиданности, ответила мисс Фэрфакс. — Он… высок?
— Это смотря по тому, кому вы адресуете ваш вопрос, — сказала Эмма. — Мой папенька ответил бы «да», мистер Найтли — «нет», а мы с мисс Бейтс — что он приятного среднего роста. Когда поживете здесь подольше, мисс Фэрфакс, убедитесь: мистера Элтона почитают в Хайбери образцом совершенства — и внешнего, и духовного.
— Вы очень справедливо подметили, мисс Вудхаус. Он превосходный молодой человек. Что же до того, высок ли он, то помнишь ли, моя дорогая Джейн, я вчера тебе говорила: они с мистером Перри точь-в-точь одного роста? Мисс Хокинс, верно, чудесная девушка. Мистер Элтон так добр к моей матушке! Чтобы она лучше слышала, предложил ей сидеть на первой скамье — той, что для членов пасторского семейства. Маменька у меня, знаете ли, глуховата — не то чтоб очень тугоуха, просто не сразу разбирает слова. Джейн говорит, полковник Кэмпбелл тоже недослышит. Ему советовали купания — вернее, теплые ванны, — но Джейн говорит, что толку было не много. Полковник Кэмпбелл, знаете ли, наш добрый ангел. А мистер Диксон, по-видимому, чудесный молодой человек, ему под стать. Это так славно, когда хорошие люди соединяются узами родства. А впрочем, они всегда друг дружку находят… Вот