Мистер Найтли замолчал. Эмма, почувствовав, как миссис Уэстон украдкой наступила ей на ногу, не знала, что и думать.
— Но уверяю вас, ваши опасения напрасны, — продолжил мистер Найтли. — Миссис Фэрфакс отказала бы мне, если бы я просил ее руки, чего делать я, однако, совершенно не намерен.
Эмма в свою очередь коснулась ногой ноги миссис Уэстон и удовлетворенно воскликнула:
— Вы, мистер Найтли, не тщеславны — за это я готова ручаться!
Он, казалось, ее не слышал, будучи погружен в раздумья — по-видимому, тягостные, — и немного погодя произнес:
— Вы, стало быть, решили, что я должен жениться на мисс Фэрфакс?
— Помилуйте! Вы так бранили меня за склонность к сватовству, что с вами я бы никогда не позволила себе такой вольности. Давешние мои слова ничего не значили. Мы ведь иногда говорим просто так, без какого бы то ни было серьезного смысла. О, клянусь вам, я вовсе не хочу, чтобы вы женились — ни на Джейн Фэрфакс, ни на какой другой Джейн. Если вы женитесь, то уж не будете приходить посидеть с нами просто так, по-приятельски.
Мистер Найтли снова задумался, наконец сказал:
— Нет, Эмма, не думаю, чтобы мое восхищение мисс Фэрфакс могло явить мне какую-либо неожиданность. Уверяю вас, мои мысли о ней не такого свойства. Джейн Фэрфакс — очаровательная девушка, но и она не совершенна. Есть и у ней недостаток: она не обладает той открытостью души, какую мужчина хочет видеть в жене.
То, что у мисс Фэрфакс есть недостатки, не могло не обрадовать Эмму, и она спросила:
— Так как же мистер Коул? Вы, верно, скоро заставили его замолчать?
— Да, очень скоро. Коул осторожно намекнул, а я сказал, что он ошибается. Он извинился и более об этом не поминал. Коул не стремится быть умнее и проницательнее всей округи.
— В этом он так не похож на миссис Элтон, которая желает быть умнее и проницательнее целого мира! Интересно знать, что она говорит о Коулах и как их за глаза называет. Сумела ли придумать и для них вульгарное по своей фамильярности прозвище? Ежели вы для нее просто Найтли, тогда кто же мистер Коул? Но, пожалуй, вы, миссис Уэстон, правы: не стоит удивляться тому, что Джейн Фэрфакс принимает ее любезности и согласна терпеть ее общество. Ваш довод меня убедил: желание спастись от мисс Бейтс мне понятно. А вот в торжество разума мисс Фэрфакс над разумом миссис Элтон я поверить не могу. По моему убеждению, супруга нашего викария не способна признать чьего-либо превосходства — хоть в уме, хоть в речах, хоть в делах. Не верится мне и в то, что она стала бы стеснять себя чем-либо, кроме собственных весьма скудных представлений о хорошем тоне. Полагаю, она попросту не может не оскорблять собеседника постоянными похвалами, советами и предложениями услуг. И, уж конечно, она не может не докучать мисс Фэрфакс подробным перечислением всего того, чем намерена ее осчастливить: от места гувернантки до места в распрекрасном ландо мистера Саклинга.
— Джейн Фэрфакс не лишена способности чувствовать, — произнес мистер Найтли. — В бесчувствии я ее не упрекаю. Полагаю, что у нее восприимчивая душа и стойкостью она обладает замечательной. Способна быть терпеливой, держать себя в руках, но открытости ей недостает. Джейн Фэрфакс сдержанна, причем сейчас, подозреваю, более, чем прежде. А я люблю людей открытых. Нет, до тех пор, пока Коул не намекнул мне, что я к ней неравнодушен, у меня и в мыслях не было ничего подобного. Я видел Джейн Фэрфакс, говорил с ней — всегда с восхищением и удовольствием, — но не больше того.
— Ну, миссис Уэстон, — проговорила торжествующе Эмма, когда свойственник их покинул, — что вы теперь скажете о намерении мистера Найтли жениться на Джейн Фэрфакс?
— Я скажу вот что, милая: он так много думает о том, как бы в нее не влюбиться, что будет неудивительно, ежели в конце концов все-таки влюбится. Уж не взыщите…
Глава 16
Все жители Хайбери и окрестностей, когда-либо посещавшие дом мистера Элтона, сочли необходимым оказать ему особое внимание по случаю женитьбы. В честь молодой четы устраивались обеды и ужины. Приглашениям не было конца, и миссис Элтон могла не без удовольствия посетовать на то, что даже не знает, выдастся ли у нее когда-нибудь свободный день: «Теперь я вижу, какая жизнь ждет меня здесь. Ах, право, эти развлечения выжмут из нас все соки. А мы, однако, пользуемся популярностью! Сельская глушь оказалась не так уж и скучна. С понедельника по субботу у нас расписаны все вечера! Даже женщина, не столь богатая душою, как я, едва ли затосковала бы».
Ни одного приглашения миссис Элтон не отклоняла. В Бате она привыкла к частым вечеринкам, а в «Кленовой роще» пристрастилась к званым обедам. Поначалу ее несколько шокировало то, что в домах хайберийцев нет второй гостиной, слуги не обучены, как полагается, обносить гостей кексами, а на карточных вечерах к напиткам не подают льда. Миссис Бейтс, миссис Перри, миссис Годдард и другим местным дамам недоставало знания света, однако миссис Элтон надеялась вскорости всему их научить. Весной она ответит на их любезность, устроив первоклассный прием. На каждом ломберном столе будет отдельный канделябр и нераспечатанная колода карт. В помощь постоянным домашним слугам наймут новых, дабы каждое блюдо подавалось строго в назначенный час и гостей обносили сообразно с их положением.
Эмма между тем тоже намеревалась дать обед в честь Элтонов. Хозяевам Хартфилда негоже отставать от других во избежание отвратительных подозрений в том, что она о чем-то сожалеет и потому злится. Нет, дать обед следовало непременно. После десяти минут уговоров мистер Вудхаус согласился, но, как всегда, не пожелал сидеть во главе стола, что вызвало обыкновенное для таких случаев затруднение: надлежало найти того, кто займет почетное место.
Над списком приглашенных Эмма думала недолго. Кроме Элтонов званы были только Уэстоны и мистер Найтли. Восьмой пришлось позвать Харриет. Эмма сделала это скрепя сердце и по многим причинам с радостью уступила подруге, когда та принялась умолять, чтобы ей позволили не приходить. Мисс Смит предпочла бы поменьше бывать в обществе мистера Элтона, ибо еще не научилась без тяжелого чувства видеть его рядом с очаровательной счастливицей женой. Ежели мисс Вудхаус не возражает, она бы лучше осталась дома. Эмма, согласная с нею, могла и вовсе ее не приглашать, однако считала, что пригласить обязана. Теперь же, зная, какого усилия воли потребовал от Харриет отказ от приглашения в гости, мисс Вудхаус порадовалась стойкости своей маленькой приятельницы и позвала на ее место ту, кого действительно хотела позвать, — Джейн Фэрфакс.
После недавнего разговора с миссис Уэстон и мистером Найтли Эмма чувствовала себя более, чем прежде, виноватой перед племянницей мисс Бейтс. Замечание свойственника относительного того, что никто, кроме миссис Элтон, не уделяет Джейн Фэрфакс внимания, запало в душу хозяйке Хартфилда. «Касательно меня, — подумала она, — мистер Найтли прав, а ведь меня он и имел в виду прежде всех остальных. Мне в самом деле следует стыдиться. Мы с ней сверстницы, знакомы с детских лет, и я должна бы проявлять к ней больше дружелюбия. Теперь расположить ее к себе будет трудно: слишком долго я ею пренебрегала. Но я все же постараюсь быть к ней внимательнее, чем была до сих пор».
Все приглашенные оказались свободны и ответили, что придут с радостью. Сперва, однако, Эмме предстояло разрешить еще одно затруднение, возникшее вследствие неудачного стечения обстоятельств: Изабелла придумала отправить двоих старших сыновей на несколько недель в гости к дедушке и тете. Мистер Джон Найтли вызвался доставить их и провести с ними в Хартфилде весь первый день — как раз тот, на которой и назначили обед. Дела не позволяли ему отсрочить поездку, посему и мистер Вудхаус, и Эмма были встревожены. Старик уверял, что, ежели за столом соберутся более восьми человек враз, его нервы этого не выдержат. Между тем приходилось ждать девятого гостя — причем такого, который наверняка и сам будет не в лучшем расположении духа оттого, что, приехав в Хартфилд менее чем на двое суток, умудрился попасть на званый обед.
Успокоить мистера Вудхауса Эмма сумела лучше, нежели себя самое. Ему она сказала, будто присутствие еще одного человека никакой роли не сыграет: мистер Джон Найтли неразговорчив, и шуму от него не прибавится. На самом же деле эта перемена опечалила ее. Ей вовсе не хотелось становиться мишенью хмурых взглядов зятя и вести с ним принужденную беседу.
Вскоре, однако, все устроилось наилучшим образом — особенно для мистера Вудхауса. Джон Найтли приехал, но мистера Уэстона вызвали в город на целый день. Он мог еще приехать в Хартфилд вечером, к обеду же никак не поспевал. Старик отец был спокоен и доволен. Видя это, а также радуясь приезду мальчиков и тому философическому смирению, с каким их родитель принял свою учесть, Эмма тоже стала тревожиться меньше.
Все приглашенные явились в назначенный час, и мистер Джон Найтли, казалось, с самого начала взял на себя труд быть приятным. Пока обед еще не подали, он, вместо того чтобы отозвать брата к окну и разговаривать с ним одним, завел беседу с мисс Фэрфакс. На миссис Элтон, которая предстала во всей своей красе, в жемчугах и кружевах, он поглядел лишь затем, чтобы дать отчет Изабелле, говорить же предпочитал с тихой спокойной девушкой, давней своей знакомой. Он повстречал ее еще до завтрака, когда возвращался после прогулки с мальчиками. В тот час начинался дождь, и теперь для джентльмена было естественно проявить в связи с этим обстоятельством немного участливого внимания к даме.
— Надеюсь, мисс Фэрфакс, — сказал мистер Джон Найтли, — сегодня утром вам не пришлось идти далеко? Иначе вы бы промокли. Мы с сыновьями едва поспели возвратиться.
— Я только заглянула на почту и успела вернуться домой до того, как дождь разошелся. Пока я в Хартфилде, письма забираю каждый день. Для почтальона это избавление от лишних хлопот, а для меня — повод выйти. Мне полезно прогуляться перед завтраком.