Мама сверху закричала ему, что произошел несчастный случай. Что они подрались, Эмма вцепилась в нее, она ее от себя оттолкнула и та просто упала!
Мистер Мартин присел рядом с сестрой. Ради всего святого, звони в полицию! Почему ты застыла там как вкопанная? О господи!
Миссис Мартин ринулась вниз по ступенькам. Эмма заявила, что Хантер ее изнасиловал, и она от него забеременела. Сказала, что родит ребенка и разрушит Хантеру жизнь. Что парень отправится в тюрьму и до конца жизни не избавится от клейма насильника. А потом добавила, что растрезвонит по всему миру, чей это сынок, чтобы все знали, во что превратился их дом.
Эти объяснения полились из уст мамы, когда она в панике стала отвечать на вопросы мистера Мартина: Что случилось, Джуди? Бога ради, скажи мне, что здесь стряслось? Потом они принялись стенать на все лады: Что нам делать? Что случится с моим мальчиком? Они найдут в ее утробе ребенка! И узнают, кто его отец! Что с ним теперь будет? Как мне жить дальше? Боже правый! Что же нам делать? Я была слишком напугана, чтобы плакать, и едва могла разглядеть что-либо сквозь пелену страха, застившую взор, будто белое покрывало. Но все же увидела ожерелье, лежавшее у стены, на которой мама вешала наши портреты, столь дорогие ее сердцу. Оно порвалось, соскользнуло с шеи Эммы и свернулось небольшим клубком в щели между плинтусом и ковровой дорожкой.
Я схватила его и опрометью вернулась в свою комнату. Теперь до моего слуха доносился лишь шепот – мама с отчимом успокоились и решали, что делать. Потом кто-то с пыхтением потащил что-то по полу, и я услышала мамин стон. Хлопнула входная дверь, потом кто-то открыл гараж, и через какое-то время по подъездной дорожке покатил автомобиль. Машина Эммы. Входная дверь хлопнула вновь, мама, плача и что-то бормоча про себя, остановилась посреди вестибюля, где незадолго до этого лежала на полу Эмма.
В какой-то момент до нее дошло, что после обеда она меня сегодня ни разу не видела и не слышала. Миссис Мартин поднялась на второй этаж, прошла по коридору и перешагнула порог моей комнаты. Свет был выключен.
Касс? Касс, где ты?
Я ничего не ответила, прячась под кроватью.
Когда она ушла искать меня по всему дому, я несколько минут полежала, обдумывая на все лады новую для меня мысль. В этой жизни мне уже кое-что довелось понять, но какой бы умной и взрослой я себя ни считала, подобное никогда даже в голову не приходило. Я никогда не предполагала, что мама может меня в прямом смысле убить.
Доктор Уинтер
Джонатан Мартин копал около часа. Земля, больше напоминавшая ил, совсем не сопротивлялась, но ему пришлось рыть очень глубоко. Когда он закончил, Джуди уже перестала плакать и теперь светила в грязную жижу телефоном, глядя перед собой невидящим взором. Джонатан нагнулся, вытащил что-то завернутое в светло-зеленую холстину и принялся счищать с нее грязь – остервенело, будто пытаясь как можно быстрее с этим покончить, словно отчаянно стараясь снять слой земли и наконец найти то, что он так упорно искал.
Эбби, обо всем уже догадавшись, сильнее прижала Касс к себе.
Касс
Из земли показалось что-то зеленое. Джонатан вновь взялся за лопату. Мне было видно не очень хорошо, но все же достаточно. Он копал и копал, потом встал на колени и извлек из ямы на свет Божий что-то еще. Поднял, замер в этой позе, устремил взор на миссис Мартин и смотрел так до тех пор, пока она не поняла, что он протягивает ей кости руки моей сестры.
Когда отчим в ту ночь уехал в машине Эммы, я молила Бога, чтобы он повез ее в больницу. Да, когда мама вошла в мою комнату, я испугалась, что она меня убьет, но поверить в смерть сестры все же не могла. Не верила и тогда, когда вылезла в окно спальни, не захватив ни куртки, ни кошелька, ни чего-либо еще, спустилась с крыши и убежала из дома в непроглядную ночь. Мистер Мартин отнес Эмму в ее машину. Вполне возможно, чтобы ей помочь. Это последнее, что я слышала.
Я прошла пешком четыре мили и вышла к железнодорожной станции. Потом спряталась в поезде до Нью-Йорка и доехала до Пенн Стэйшн. Помню, папа как-то говорил, что оттуда по железной дороге можно уехать куда угодно. На стене прохода для пассажиров висело рекламное объявление. В ней приводился телефон, по которому просили звонить подростков, нуждающихся в помощи. Я набрала номер. Ответил мужчина, назвавшийся Биллом. Немного со мной поговорил и сказал, что действительно может мне помочь. Но я засомневалась, сказала, что мне ничего не нужно, и повесила трубку. У меня не было ни малейшего представления, куда идти. Я подумала позвонить Уитту. Или папе. Но не успела ничего решить, как меня сморил сон.
Проснувшись, я увидела рядом с собой мужчину по имени Билл. В руках у него была чашка горячего шоколада и сладкий пончик, на губах – добрая улыбка. С ним сидела женщина, показавшаяся мне симпатичной и милой. Они спросили, не хочу ли я поесть. Я действительно была голодна. У меня внутренности сводило от голода.
Доктор Уинтер
Увидев кости сестры, Касс вырвалась из объятий Эбби и побежала к могиле. Агент Страусс уже несся вниз по склону холма с пистолетом в руке. Добежав первым, он приказал миссис и мистеру Мартин встать на колени. Хотя они пребывали в шоке, это не помешало Джуди тут же перейти в защиту, расплакаться и заявить, что она впервые слышит о том, что ее дочь мертва.
Впоследствии она утверждала, что не имела понятия, как умерла Эмма. Засвидетельствовала, что, вернувшись домой, увидела бездыханное тело дочери у подножия крыльца. Сказала, что они спрятали его по настоянию мужа, потому что Эмма была беременна от его сына, и он не хотел, чтобы эта история загубила парню жизнь. Поэтому он отвез труп Эммы в лес, закопал его, а машину пригнал на пляж и там оставил, чтобы все решили, что она утонула в океане. Джуди набрасывалась на него с жестокими нападками, обвиняя, что он лишь спасал свою шкуру, рассказала, как он носился со своим сыном, как третировал ее саму и с каким вожделением поглядывал на ее дочь.
Посовещавшись со своими адвокатами, мистер Мартин привел совсем другую историю, в которую в конечном итоге поверила прокуратура, положив ее в основу соглашения между обвинением и защитой. По его словам, когда он приехал домой, падчерица уже была мертва. Джонатан признался, что испугался в тот момент за жену, убившую собственную дочь, равно как и за сына из-за утверждений Эммы о ее беременности. Утверждал, что оставил машину на пляже, чтобы все подумали, будто Эмма утонула, только в страхе за Хантера. Взывал к пониманию и состраданию со стороны таких же родителей, как и он сам, которые в защиту своих детей тоже совершают разные глупости.
Джонатана Мартина проверили на полиграфе. Джуди проходить детектор лжи напрочь отказалась. Исследование останков Эммы Таннер не смогло установить, была ли она когда-либо беременна.
Касс
В течение многих дней и недель после тех событий я смотрела по телевизору все шоу, какие только могла найти, где говорилось о нас с Эммой и о нашем исчезновении. Рассказала об этом Праттам, но правду о сестре утаила. Сказала, что после ссоры с мамой она ушла из дома, а я без нее оставаться там не могла.
Поначалу молилась, чтобы мистер Мартин отвез ее в больницу. Чтобы однажды утром проснуться и узнать, что в некоем доме произошел несчастный случай, но девушка, ставшая его жертвой, пошла на поправку. Но когда услышала о найденной на пляже машине, тут же поняла, что они инсценировали наше исчезновение и воспользовались моим бегством, чтобы придать ему достоверность. Но даже после этого в душе теплилась безрассудная надежда на то, что я ошиблась, что Эмма куда-нибудь уехала и теперь с ней все в порядке. Что мистер Мартин заплатил ей, попросив исчезнуть и никогда не возвращаться, дав достаточно денег, чтобы она его послушалась. Может, Эмма даже решила время от времени приезжать к ним, таким образом подвергая вечной пытке. Или укатила в какую-нибудь экзотическую страну и теперь живет с прекрасным туземцем, а то и наслаждается поклонением целого острова аборигенов, наконец обретя счастье. Думать так было безумием, но этого хватило, чтобы отбить у меня желание пойти домой, пойти спрятаться на железнодорожной станции и подумать, что делать дальше. Именно там я встретила Билла и Люси. Мы сели к ним в машину и направились в штат Мэн. Потом поднялись на борт катера Рика и понеслись по волнам залива, самого прекрасного места, которое мне когда-либо доводилось видеть, где меня охватило ощущение силы и свободы.
После побега я вернулась, чтобы найти сестру. Надежда на то, что она жива, еще не умерла, и с риском для себя мне захотелось заставить их рассказать, где она скрывается. Или привлечь к этому делу средства массовой информации, чтобы ее нашли они. Я даже не догадывалась, каким будет результат. Но понимала: если внушить всем мысль, что Эмма была со мной на острове, и убедить маму, что муж все время изменял ей и лгал, она долго не продержится и сломается. Лето в ее голове сменится зимой, она почувствует угрозу, испугается, что все их деяния, в чем бы они ни заключались, выплывут наружу, и заставит мистера Мартина предъявить доказательства. Потому как ограничиться словами и обещаниями ему больше не удастся.
Я знала: если у меня это получится, если мне удастся выбить у нее из-под ног почву, мы тут же узнаем правду.
Ноги принесли меня к могиле сестры, к матери и отчиму. Наконец, после всех этих лет, я опять была вместе с Эммой.
Мистер и миссис Мартин стояли на коленях под прицелом пистолета агента Страусса. Они подняли глаза, увидели меня, и мама еще громче стала призывать всех поверить ее словам о событиях той ночи. Мистер Мартин хранил молчание. У него хватило ума дождаться своего адвоката.
Но на фоне всего происходящего я в действительности видела только одно – безжизненные кости руки сестры, извлеченные из земли. А единственным, что смогла услышать, был крик внутри моего естества, отдававшийся эхом во тьме.