По данным И. П. Бучкиной (2001), между подростками с ЗПР наблюдается взаимность антипатий; своих одноклассников эти подростки воспринимают как менее привлекательных и ожидают, что сами воспринимаются ими как менее привлекательные.
Эмоциональные особенности детей с невротическими проявлениями. Е. С. Штепа (2001) отмечает, что для этих детей характерны тревожность, напряженность и эмоциональная неустойчивость. Ведущими эмоциональными характеристиками у них являются обидчивость, подозрительность и чувство вины.
Эмоциональные нарушения при поражении различных отделов мозга. Как выявлено Т. А. Доброхотовой (1974), при локальных поражениях мозга возможны как постоянные эмоциональные расстройства (вплоть до «эмоционального паралича»), так и пароксизмальные (временные) аффективные нарушения, возникающие либо спонтанно, без всякого внешнего повода, либо в ответ на реальную причину, но неадекватные ей. Первый тип пароксизмов связан с приступами тоски, страха, даже ужаса; они сопровождаются висцерально-вегетативными реакциями и галлюцинациями. Это характерно для эпилепсии при поражении структур правой височной доли. Второй тип пароксизмов связан с различными аффектами, которые развиваются на фоне устойчивых эмоционально-личностных изменений психики.
Для гипофизарно-гипоталамической локализации очага поражения, по данным Т. А. Доброхотовой, характерно постепенное обеднение эмоций, исчезновение экспрессивных средств их выражения на фоне изменения психики в целом. Для височных поражений характерны устойчивые депрессии и яркие пароксизмальные аффекты на фоне сохранных свойств личности. Для поражений лобных отделов мозга характерно обеднение эмоций, наличие «эмоциональных параличей» или же эйфории в сочетании с грубыми изменениями личности больного. При этом в первую очередь страдают социальные эмоции.
А. Р. Лурия (1969) рассматривал эмоционально-личностные изменения (эмоциональное безразличие, тупость, эйфория, благодушие и др.) как важнейшие симптомы поражения лобных долей мозга.
Эмоциональные нарушения при поражении правого и левого полушарий головного мозга. Попытка рассмотреть хотя бы основные исследования, касающиеся этого вопроса, совершенно безнадежна; только за 15 лет, предшествовавших 1980 году, опубликовано более 3000 работ (Bradshaw, 1980). Поэтому я остановлюсь в основном на работах отечественных авторов.
Одну из первых работ по этому вопросу опубликовал М. С. Лебединский (1948). Он заметил, что правополушарные повреждения мозга, способствующие активации левого полушария, вызывают у больных эмоциональные сдвиги в сторону эйфории.
С. В. Бабенкова (1971), Т. А. Доброхотова и Н. Н. Брагина (1977) и многие другие при наблюдении за больными с опухолью в правом полушарии подтвердили этот факт. Наоборот, если опухоль находится в левом полушарии, у больных возникает депрессия. Клиника эпилепсии в большинстве случаев тоже показывает, что при локализации эпилептического очага в правом полушарии у больных возникает повышенная эмоциональность (Власова, 1970; Мнухин, 1971; Чуприков, 1970).
Правда, не все получаемые исследователями данные соответствуют этим представлениям. Согласно данным Т. А. Доброхотовой (1974), эйфорические реакции при поражении правого полушария и депрессивные реакции при поражении левого полушария наблюдаются только при локализации очага в задних отделах полушарий. При поражении лобных долей знак эмоциональных нарушений (сдвиг в сторону эйфорических реакций) не зависит от стороны поражения. При поражении височных долей отмечаются депрессивные переживания с оттенком страдания, причем при поражении левой доли преобладают депрессивные переживания, а при поражении правой доли – тоска, страх, ужас. Эти данные нашли частичное подтверждение в исследовании А. П. Чуприкова с соавторами (1979).
В экспериментах с узнаванием эмоций по выражению лица было выявлено, что при правополушарном поражении головного мозга независимо от знака изображенной эмоции узнавание происходит хуже, чем при левополушарном поражении (Bowers et al., 1985; Цветкова и др., 1984).
По данным Е. Д. Хомской и Н. Я. Батовой (1998), больные с поражением правого полушария (особенно его лобной доли) обнаруживают наиболее грубые эмоциональные нарушения по сравнению с другой локализацией поражения. Это проявляется в максимальном количестве ошибок при выполнении различных когнитивных операций с эмоциональными стимулами, в более частой невозможности определить знак и модальность даже ярко выраженных эмоции, в плохом узнавании предъявленных им для запоминания эмоциональных эталонов и т. д. (рис. 17.4 и 17.5).
Рис. 17.4. Кривые воспроизведения десяти «эмоциональных» и десяти «нейтральных» слов (усредненные данные): I – здоровыми, II – больными с поражением лобных долей: а – правого полушария, б – левого полушария.
Г. Сакейм с соавторами (Sackeim et al., 1982) проанализировала случаи патологического смеха и плача и сделала вывод, что первый связан с правосторонними очагами поражения, а второй – с левосторонними. Операция по удалению правого полушария приводила к устойчивому эйфорическому настроению.
Больные с сосудистыми поражениями правого полушария менее точно распознают мимические выражения отрицательных эмоций по сравнению с положительными, хуже воспринимают и изображают их по сравнению с больными, у которых поражено левое полушарие (Borod et al., 1986). Непосредственное запоминание и воспроизведение эмоционально отрицательного рассказа у больных с поражением правого полушария было плохим (Wechsler, 1973).
Рис. 17.5. Ошибки узнавания знака эмоционального состояния, изображенного на картинке (усредненные данные).
По мнению Т. А. Доброхотовой, при поражении правого полушария чаще возникают пароксизмальные эмоциональные изменения, а при поражении левого полушария – стабильные эмоциональные нарушения.
Б. И. Белый (1975, 1987), Л. И. Московичюте и А. И. Кадин (1975), Р. Гарднер с соавторами (1959) отмечают у правополушарных больных лабильность эмоциональной сферы, неспособность контролировать свои эмоциональные реакции.
Эмоциональные нарушения у душевнобольных. С. Вандерберг и М. Маттисон (Vanderberg, Mattisson, 1961) выясняли, насколько нарушено опознание эмоций по выражению лица у душевнобольных. Было выявлено, что больные параноидной формой шизофрении дают более высокий процент адекватного определения эмоций, чем другие шизофреники.
Эмоциональные особенности больных алкоголизмом. В работах психиатров отмечается, что на фоне алкогольной деградации возникают характерные изменения в эмоциональной сфере больных (Корсаков, 1913; Крепелин, 1912). Эмоциональные переживания становятся неглубокими, поверхностными, проявляется некоторая эйфоричность (Портнов, Пятницкая, 1971; Энтин, 1979; Glatt, 1967).
В. Ф. Матвеев с соавторами (1987) изучили изменение при алкоголизме базовых эмоций. Для этого использовалась методика самооценки эмоций К. Изарда (шкала дифференциальных эмоций). Опрос больных проводился после купирования абстинентного синдрома, в постинтоксикационном периоде. У больных по сравнению со здоровыми лицами были достоверно более выражены стыд, вина (что не удивительно, учитывая отношение к ним окружающих) и радость (что связано, вероятно, со снижением самокритичности). Остальные эмоции (удивление, печаль, гнев, отвращение, презрение, страх) тоже были больше выражены у больных, но различия оказались недостоверными.
17.7. Эмоционально обусловленные патологические изменения психического и физического здоровья
Эмоциональные переживания могут приводить к различным нарушениям психики, которые в различных культурах имеют свои особенности и названия. Описание этих состояний приведено в книге Ц. П. Короленко и Г. В. Фроловой (1979).
В мексико-американской культуре это состояния «сусто» и «биллис». Состояние «сусто» является следствием пережитого страха, причем источник последнего может быть как естественным (катастрофа, несчастный случай, внезапное нападение зверя и т. п.), так и «сверхъестественным», мистическим – боязнь духов, призраков, колдовства. Поводом для возникновения этого состояния может быть и переживание человека о том, что он не смог поступить «так, как надо», не справился со своей социальной ролью.
В результате человеком овладевает беспокойство, он теряет аппетит, интерес к близким и вообще к жизни. Возникают физическая слабость, безразличие к своему внешнему виду, к приличиям и условностям, которые он до сих пор чтил. Человек жалуется на недомогание, грустит, замыкается в себе. Это похоже на депрессию людей из цивилизованного мира.
Это состояние особенно интенсивно проявляется у детей, вероятно, в связи с их большей внушаемостью.
Состояние «биллис» вызывается, как предполагают, переживанием злости, в результате чего происходит усиленное выделение желчи. Это состояние более тяжелое, чем «сусто», так как сопровождается еще и расстройством пищеварения и рвотой.
На Филиппинах и в различных областях Африки развивается состояние, получившее название «амок». Оно похоже на состояние больных кататонической шизофренией, но отличается от него наличием амнезии (больные не помнят ничего из периода болезни) и отсутствием бредовых идей, галюцинаций. В состоянии «амока» больные могут нанести себе тяжелые телесные повреждения или покончить с собой.
Считается, что это состояние является следствием накопившихся от долгого сдерживания отрицательных эмоций гнева, протеста, которые скрывались под внешне выражаемой апатией. Интересен факт, что «амок» развивался у американских солдат, когда они оказались на Филиппинах.
У эскимосов на побережье бухты Хадсона и озера Онтарио развиваются два других психоэмоциональных расстройства: «витико» и «виндиго». «Витико» – это сверхъестественная фигура из поверья эскимосских племен, гигантский скелет человека изо льда, который пожирает людей. Психоз типа «