Раскрасьте радугу эмоций в цвета, которые кажутся вам самыми подходящими.
Игра в эмоции, эмоция в игре
Сегодня, наверное, каждый человек слышал и читал о том, что игра – самый важный вид деятельности для ребенка, что это невероятно полезно, что игровая деятельность развивает, психологически укрепляет и т. д. При этом не так-то просто понять, с чего игра начинается, какую деятельность можно назвать игровой, по каким критериям определить игру и – самое любопытное – как понять, что вот именно эта игра полезная и развивающая, а вон та – сомнительная и решает какие-то не те, не наши задачи?
Сама идея игры была за последние годы растиражирована и многократно искажена. В книгах и тетрадях по развитию интеллекта ребенка часто можно встретить приглашение: «Давайте поиграем», а под ним – прописи, которые нужно сопровождать песенкой, или картинки, которые нужно скопировать по образцу. Опытный педагог и психолог воскликнет: а где же здесь игра? Игры-то здесь уже и нет…
Скептик:
– А почему пропись не может быть игрой? Или все-таки может? И что тогда делает игру игрой?
Вопрос на миллион долларов! Развернутый ответ потянет на хорошую докторскую диссертацию по педагогике и психологии. Попробуем уложиться в пару страниц, обозначим главное, чтобы нам было легче потом разбираться с практикой.
Когда мы говорим «игра», часто имеем в виду определенный законченный сюжет или набор правил (игра в мяч, игра в нарды, игра в гости и т. д.). Поначалу мы заметим в действиях малыша не такие развитые, завершенные структуры, а отдельные элементы игровой деятельности, крайне ценные и показательные. Поэтому предлагаю искать пока не игру как таковую, а элементы игры. Они проявляются достаточно рано, их характеризует попытка обобщения, осмысления, проектирования реальности.
Казалось бы, что может проектировать этот годовалый товарищ, у которого то и дело мячик падает из рук? Смотрим!
Вот малыш старается взять в руки погремушку. Берет ее неловко, она падает, малыш снова тянется за ней, снова роняет… Похоже, он очень увлечен, но его деятельность – это освоение навыка. Для игры здесь не хватает моделирования.
А вот малыш снимает с себя шапку, пытается надеть обратно на голову, у него ничего не получается, и тогда он начинает надевать шапку себе на ногу. Потом на руку. Потом на погремушку. Все это его увлекает и забавляет, возможно, он даже хохочет, когда то, что обычно носят на голове, оказывается у него на пятке или в другом неожиданном месте.
В обоих случаях описаны ситуации предметно-манипулятивной деятельности ребенка, но во второй ситуации малыш на один важный шаг приближается к игре, так как он демонстрирует: а) понимание модели (если шапка, то она должна быть на голове); б) слом модели (а мы возьмем да и наденем на ногу).
Другой пример: тоддлеры обожают складывать предметы в коробку или корзинку, а потом, когда вокруг них уже практически наступает порядок, вдруг взять да и рассыпать все заново. Здесь есть тоже элемент проектирования: пока вокруг валяются игрушки, мы их складываем, а когда больше нечего складывать – что делать? Какой алгоритм задать самому себе? Решение раскидать все снова – это уже шаг в сторону проектирования, моделирования реальности, создания нового правила.
Правило – прятать от мамы лицо, когда она говорит «ку-ку». Правило – бросать игрушку на пол, когда кто-то говорит «ой». Правило – открывать кран, как только мама его закрывает, примерять папины ботинки, как только он их снял и поставил в прихожей, складывать все кубики в ящик, а потом перекладывать обратно на стол, на кровать, в другой ящик… Это и есть первоигры ребенка, его первые робкие попытки условиться с реальностью: давай если так, то так. Давай если мама чихает – смеяться. Смеяться, как только мама чихает.
Первый пласт – тихий и незаметный, часто нам даже не удается его распознать. Это скрытая игра, в которой малыш занимает роль наблюдателя. По полчаса перебирает бусы, катает мячик, внимательно смотрит на ветви деревьев, которые проплывают над ним, когда он едет в коляске по знакомой улице. В этот момент в сознании ребенка уже происходят процессы, которые питают игру: он осмысляет то, что видит.
Эта скрытая игра – не тот этап, от которого нужно срочно переходить к чему-то более сложному и развивающему. Игра-наблюдение останется с вами на долгие годы. Когда ваш ребенок будет битый час водить палочкой по луже (а вы – мечтать о том, чтобы он уже оторвался от нее и пошел за вами в магазин), когда будет один за другим выбрасывать камешки в пруд, скидывать на пол все круглое, что найдет, и смотреть, как оно катится в самый дальний и неудобный угол, куда-нибудь под шкаф – все это тоже игра. Внутренняя, тонкая, в высшей степени интеллектуальная игра, которой пока далеко до ролей и правил, и все-таки ее не стоит разрушать без особой необходимости.
Второй пласт игры – развивающий – начинается тогда, когда в игру «стучится» взрослый. Дает обратную связь, чаще всего эмоционально ярко окрашенную. Вам решать, какой будет ваша реакция. Вот двухлетний ребенок загнал под шкаф все пульты от всех приборов. Можно, конечно, рассердиться или расстроиться. А можно и удивиться: ничего себе, и как это у тебя так получилось? Порадоваться: ну вот, ты уже освоил шкаф! Посмеяться: хитрец, ты развел меня на то, чтобы полезть под шкаф со шваброй, отличный повод помыть пол. Погрустить: бедные пульты, все в пыли теперь…
А лучшее, что мы можем сделать с игровым посылом ребенка, это поймать интерес. Вот ребенок живо увлекся каким-нибудь предметом, местом, занятием; это может быть лес, дерево, стена дома, гриб, палка, лужа, шишка, детская горка, фонарный столб, что угодно. Мы можем понемногу начать предлагать ребенку обыграть то, что ему интересно (то есть смоделировать, провести аналогию, придумать правила). Пример: ребёнок полутора-двух лет вышел во двор и «залип» на скамейку. Смотрит и смотрит на нее, нерешительно тюкает ее лопаткой и никак не хочет идти к привычной песочнице. Круто, вот она, игра! Между рейками скамейки такие удобные щели. Что бы с ними такого сделать? Предложите малышу набрать травинок, палочек и пропускать их через щели. Вниз подставить ведро. Ого, так они падают в ведро! А если свой шарф пропустим? А если завяжем между рейками? А если зима – то это просто праздник! На заснеженной скамейке можно сначала нарисовать несколько простых объектов, потом счистить лопатой, потом насыпать новую кучу снега и сформировать из нее домик, слепить мини-снеговичка, устроить прилавок, на котором будут продаваться снежные пирожки… Пока ребенок увлеченно следит за вами, пытается совершать какие-то действия, сломать, убрать, починить, добавить – он внутренне играет. Постепенно его участия в играх будет все больше; в какой-то момент он сам придумает, что делать с вот этой палкой, веткой, камнем, ведром и т. д. Но, чтобы это получилось, игру сначала нужно «напитать».
Уставшая мама:
– То есть я правильно понимаю, что если я буду почаще вот так играть с ребенком, он быстрее начнет играть сам? А не станет ли он от меня еще более зависим?
Чем больше мы даем ребенку игры, тем скорее он сможет от нас «открепиться» и начать действовать сам. Когда мы играем с ребенком вот так, вокруг простого предмета или простого явления (падение воды, катание круглого мяча, соединение и разъединение двух деталей конструктора) – мы даем ему инструменты для дальнейшего самостоятельного путешествия. Показываем, что игра, которая уже происходит у него в голове, может вылиться наружу, и это интересно, и мама с папой этому очень рады. Поначалу в игре интересен взрослый, который что-то делает, потом интересно попробовать сделать что-то самому, потом интересен весь окружающий мир. Так вы учите ребенка самостоятельно увлекаться песком, водой, тропой, лопаткой, деревом. Это большой и прочный камень в фундаменте эмоционального интеллекта ребенка.
Но вернемся к трем пластам игры. На втором пласте малыш имеет право «застрять» надолго, на целые годы. Нормально, когда даже в младшем школьном возрасте ребенок, как в раннем детстве, на прогулке выбирает себе какой-нибудь предмет и начинает его «обыгрывать»: из лужи могут вырастать моря и реки, из дерева – магические объекты, Игдрассили, ведьмины домики, белкины жилища… Все это очень ценные и адекватные этапы развития игры. Свободная смысловая игра – основа всей деятельности ребенка, и это ему только на пользу.
Конечно, годам к трем у ребенка добавится и интерес к другим детям, и желание установить более четкие правила – это третий пласт игры. Игра по правилам – это «высший игровой пилотаж», ребенок двух-трех лет если и может его освоить, то вряд ли будет им живо интересоваться. Зато третий пласт игры включается, когда взрослый пытается научить ребенка какому-нибудь полезному навыку. Здесь отлично работает система условных рефлексов. Например:
Я бросил мячик, мне похлопали. Всякий раз, когда я бросаю мячик, мне хлопают. Если я хочу, чтобы мне захлопали, – надо бросить мячик.
Когда мы собираем машинки в коробку, мама приговаривает вот этот стишок. Каждый раз она так делает. Вот она говорит стишок, значит, я буду собирать машинки. Мама рада – значит, я правильно понял условия игры. Я молодец.
Самое главное о третьем уровне игры: она остается игрой, с правом на ошибку, на возможность действовать в своем темпе или отказаться от участия. Задача взрослого – сделать так, чтобы игра не уходила из вашей повседневности.
Скептик:
– Куда же игра уйдет, если вот они, игрушки, вот природа, улица, вот я, все время к услугам моего тоддлера?
Настоящая игра – как застывающая на воздухе полимерная глина. Пока материал мягкий, податливый, легкий, теплый в наших руках – мы играем, придаем ему любую форму, поворачиваем так и эдак, смешиваем цвета и формы. Но если игру не разминать, не разогревать, она застывает, становится жесткой и ломкой. Точно так же то, что мы считали игровой деятельностью, может в один момент закостенеть, застыть и утратить свою пластичность. Теперь это уже не игра, а просто статуэтка.