и действия. Дайте ему наиграться свободно, а затем понемногу добавляйте правила.
И напоследок: для нашего эмоционального благополучия важно, чтобы установленный порядок служил нам, а не мы ему. Всякий раз, когда хотите чему-то научить, ввести в привычку любую «обучайку», дать ребенку знания или навык чего угодно здесь и сейчас, ответьте себе на вопрос: мне это точно нужно? Для чего я это делаю? Я действую, руководствуясь своими желаниями, или просто служу традиции «потому что так надо»? Всегда удобнее следовать дисциплине, которая обещает вам конкретную положительную эмоцию: радость, гордость, спокойствие, приятное удивление. Если вы пытаетесь (даже в игровой форме) обучить ребенка тому, что не дает кайфа ни ему, ни вам, это будет сложно. И боюсь, в конечном итоге не так уж нужно.
• Они учатся медленнее, чем нам хотелось бы, и только тому, во что мы твердо верим.
• Они учатся через игру. Можно, конечно, использовать более скучные и прямые методы, но игра – это самый понятный, комфортный и безопасный язык обучения, независимо от того, чему именно вы хотите научить.
• Тоддлеры (и не только они, а и мы, да и все люди на планете) лучше всего учатся тому, что гарантирует им в конце положительные эмоции. Это лучшая награда ученику, не считая самого процесса, который может быть потрясающе приятным и увлекательным.
Кое-что о границах
Глава о тоддлерах была бы неполной без разговора о личных границах. Ведь именно в эпоху тоддлерства вы и ваш ребенок начинаете постепенно отделяться друг от друга. Да-да, это будет долгий путь, но он начнется уже сейчас, когда ребенок впервые поймет, что он хочет идти в одну сторону, а мама почему-то в другую.
ЛИЧНЫЕ ГРАНИЦЫ – КАК ЭЛЕКТРОМАГНИТНОЕ ПОЛЕ: ИХ НЕ ВИДНО, ПОКА НЕ ЗАДЕНЕШЬ И НЕ ПОЧУВСТВУЕШЬ.
КА НЕ ЗАДЕНЕШЬ И НЕ ПОЧУВСТВУЕШЬ.
В какой-то момент понимаешь: я – не то же самое, что мамина нога или рука. Что мама не чувствует то же самое, что и я. Что не всегда может меня понять, особенно если я мычу и плачу, ничего не объясняя и не показывая.
Мы ощущаем ту зону, за которой уже не мы, а внешний мир: туда не простираются наши рецепторы, там нет наших чувств и желаний. И вдруг осознаем, что наши желания могут отличаться от того, что нам предлагают.
Все это волшебная и удивительная сторона чувственности, которую стоит наблюдать и изучать. Но сложность границ в том, что о них мало и редко говорят «в спокойные времена»: пока нам не больно, не обидно, не страшно, границ будто бы и нет. А между тем они есть всегда, даже когда их никто не нарушает. Когда мы тщательно выбираем, какой именно хотим пить чай, черный или зеленый, с бергамотом или с лимоном; когда озадаченно смотрим в шкаф, соображая, почему не хочется влезть в привычные джинсы, а хочется чего-то легкого, воздушного и романтичного. Когда с кем-то целуемся при встрече, а кому-то сдержанно машем рукой.
Важно не пропустить первые заявления ребенка о его личных границах.
Вот несколько явных сигналов того, что у ребенка появилось собственное «я» и «не я», «хочу» и «не хочу»:
• ребенок за обедом упорно отказывается от одного блюда и целиком съедает другое;
• показывает, что ему не нравится температура воды в ванне;
• в ответ на ваше предложение пойти гулять, одеться потеплее, снять шапку, попить воды, собрать игрушки активно мотает головой или говорит «нет»;
• просит маму или папу дать попробовать то, что они едят, и выплевывает: оказывается, невкусно;
• не готов слушать любую книжку, а хочет какую-то конкретную, ищет ее, волнуется, если не находит;
• отказывается надевать эти варежки (брюки, носки), просит другие;
• выбирает одну игрушку, назначает ее любимой, носит всегда с собой, без нее не выходит из дома;
• отталкивает маму или папу, которые пытаются помочь: хочу сделать сам, вы делаете не то, не так, у меня свое видение.
Какие-то из этих проявлений вы могли заметить и раньше (ну не любит наш ребенок брокколи, не пытайтесь накормить!), но большинство из них проявится именно в период от года до трех. Что требуется от родителя? Заметить эти первые ростки характера и самоощущения ребенка, отнестись к ним максимально уважительно, постараться не затоптать их. Ведь именно сейчас, в этих маленьких эпизодах, ребенок получает опыт отношений с миром и людьми; уважая его желания, прислушиваясь к ним, вы даете малышу понять, что его границы имеют значение.
Это ни в коем случае не означает, что желания и прихоти ребенка должны стать законом для окружающих. Нет, родители по-прежнему берут на себя ответственность, контроль, обеспечение безопасности и порядка – но если вдруг малыш бурно выступает против погоды, природы, супа, необходимости ложиться спать, подавлять этот бунт не надо. Эмоции имеют право на существование, границы могут ощущаться, и довольно остро: ну не хочется мне делать то, что говорят родители. Да, вероятно, сделать придется, но мне никто не запретит рассердиться, огорчиться, быть недовольным. Взрослые ко мне отнесутся с сочувствием и постараются найти решение, которое устроит всех.
Приготовьтесь к тому, что тоддлера уже нельзя просто схватить и потащить. Взять и заставить. Придется искать более сложные пути.
Скептик:
– Ну, знаете ли! Вот ребенок бежит по дороге, а я вижу, что его вот-вот собьет велосипед, – что же мне, не схватить его за руку? Не оттащить за шиворот от горящего утюга? Или он сидит на горшке полтора часа, а я жду, пока он соблаговолит пойти помыться?
Отличный вопрос! Пока вы были с малышом единым целым, пока он не чувствовал разницы между собой и мамой, собой и папой, взрослые делали с ним все что нужно. Брали на руки, переворачивали на живот, давали соску или не давали соску… Теперь пришло время постепенно делегировать ребенку его самого. Даже не пытайтесь решить эту задачу одним днем: это невозможно и попросту опасно. Ни один ребенок на свете не может вдруг однажды проснуться осознанным, самостоятельным и способным отвечать за себя. И тем не менее в два-три года уже есть такие зоны, куда не проникает родительское влияние.
Давайте для начала четко определим, когда границы ребенка нарушать можно и нужно, а когда в этом нет необходимости.
ОБЫЧНО В СВОЕЙ ПРАКТИКЕ Я ИСПОЛЬЗУЮ МЕТОД СВЕТОФОРА. УСЛОВНО ДЕЛИМ ВСЕ ФОРМЫ ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ С МАЛЫШОМ НА ТРИ ЦВЕТОВЫЕ ЗОНЫ. КРАСНАЯ ЗОНА – ОПАСНОСТЬ. РЕАЛЬНАЯ УГРОЗА ДЛЯ ЖИЗНИ, ЗДОРОВЬЯ И БЛАГОПОЛУЧИЯ РЕБЕНКА ИЛИ ОКРУЖАЮЩИХ. ЖЕЛТАЯ ЗОНА – СПОРНЫЙ МОМЕНТ, КОГДА ЖЕЛАНИЯ РЕБЕНКА МОГУТ «НАСТУПИТЬ» НА ЛИЧНЫЕ ГРАНИЦЫ И ПЛАНЫ РОДИТЕЛЕЙ, И НУЖНО БУДЕТ ИСКАТЬ РЕШЕНИЕ. ЗЕЛЕНАЯ ЗОНА – СИТУАЦИ,И КОГДА ВАШЕ ВМЕШАТЕЛЬСТВО ОБЪЕКТИВНО НЕ ТРЕБУЕТСЯ, МОЖНО СПОКОЙНО ЗАНЯТЬ ПОЗИЦИЮ СТОРОННЕГО НАБЛЮДАТЕЛЯ И НЕ ЗАЯВЛЯТЬ СВОИХ ПРАВ.
НО ДЕЛИМ ВСЕ ФОРМЫ ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ С МАЛЫШОМ НА ТРИ ЦВЕТОВЫЕ
ЗОНЫ. КРАСНАЯ ЗОНА – ОПАСНОСТЬ. РЕАЛЬНАЯ УГРОЗА ДЛЯ ЖИЗНИ,
ЗДОРОВЬЯ И БЛАГОПОЛУЧИЯ РЕБЕНКА ИЛИ ОКРУЖАЮЩИХ. ЖЕЛТАЯ
ЗОНА – СПОРНЫЙ МОМЕНТ, КОГДА ЖЕЛАНИЯ РЕБЕНКА МОГУТ «НАСТУ
ПИТЬ» НА ЛИЧНЫЕ ГРАНИЦЫ И ПЛАНЫ РОДИТЕЛЕЙ, И НУЖНО БУДЕТ ИС
КАТЬ РЕШЕНИЕ. ЗЕЛЕНАЯ ЗОНА – СИТУАЦИ,И КОГДА ВАШЕ ВМЕШАТЕЛЬ
СТВО ОБЪЕКТИВНО НЕ ТРЕБУЕТСЯ, МОЖНО СПОКОЙНО ЗАНЯТЬ ПОЗИЦИЮ
СТОРОННЕГО НАБЛЮДАТЕЛЯ И НЕ ЗАЯВЛЯТЬ СВОИХ ПРАВ.
Из этих трех зон самая бесспорная и понятная – это красная зона, самая загадочная – зеленая. Многие родители даже уверены, что для трехлетнего ребенка такой зоны нет (на самом деле есть, и мы расскажем о ней чуть позже). Каждая семья создает и уточняет свой «светофор» исходя из конкретных обстоятельств. Приведу здесь только один из возможных сценариев:
КРАСНАЯ – ВКЛЮЧАЕТСЯ В МОМЕНТ, КОГДА РЕБЕНОК:
• находится на автостоянке, на проезжей части, собирается переходить улицу и т. д.;
• собирается повиснуть на шее у незнакомой собаки;
• требует у мамы иголки, острые ножи, вертится там, где папа собирается работать электролобзиком, и т. д.;
• влезает на подоконник, а форточка открыта;
• собирается опрокинуть на себя стеклянную банку.
Смело и уверенно вмешиваемся в ситуацию, удаляем ребенка из места опасности, убираем то, что может навредить. Ровным, спокойным голосом объясняем, что будет только так, как мы сказали, потому что это опасно для жизни. Оставляем за ребенком право реветь и топать ногами, пытаемся по возможности сочувствовать и утешать.
ЖЕЛТАЯ – НАЧИНАЕТ РАБОТАТЬ, КОГДА РЕБЕНОК:
• уже полчаса сидит в луже, а вам надо вести его в поликлинику;
• отказывается ложиться спать, хотя уже поздно и он явно устал;
• третий день не ест ничего, кроме хлеба;
• рисует на обоях или царапает стол ножницами;
• настаивает на том, чтобы его одели в летние штаны, а на улице минус двадцать;
• капризничает в детском саду или просто не отпускает маму на работу.
Ищем вместе варианты решения, компромисс, пытаемся установить временные рамки, надеваем летние штаны, а поверх них – зимние, придумываем сказки, ритуалы.
ЗЕЛЕНАЯ – ЗОНА СИТУАЦИЙ, КОГДА РЕБЕНОК:
• играет в спокойной обстановке, без риска для здоровья и временных ограничений;
• третий день не ест полезные паровые овощи, но ест сырые огурцы, яблоки и мясо;
• уже полчаса сидит в луже во время обычной прогулки;
• рисует на обоях, которые специально наклеены на стены вторым слоем;
• влезает на подоконник, при этом все форточки закрыты, шпингалеты задвинуты, а под подоконником стоит мягкий диван;
• настаивает на том, чтобы него надели штаны, которые не очень подходят к курточке по цвету и стилю.
Выдыхаем и занимаемся своими делами. Это зона его самостоятельных решений.
Уставшая мама:
– Честно говоря, удобнее всего было бы все ситуации записать в желтую зону. А лучше в красную: ну нет сил над каждым «не хочу» разводить канитель. Так ли это важно в три года? Почему не начать позже?
Дело в том, что к трем годам наш тоддлер уже во многом психологически готов выйти в мир и начать активно взаимодействовать с ним без посредника в лице мамы или папы. Пусть пока это будет только детский сад и пара друзей по песочнице, но вы не всегда будете рядом. Привычка уважать и остро чувствовать свои личные границы – это еще и прекрасная прививка от неприятностей. Эксперты из Lisa Alert не раз писали о том, что легче всего увести с площадки послушного ребенка. Такого, который не станет плакать, забудет о своих желаниях и чувствах, если взрослый сдвинет брови и чуть строже скажет «делать, что велено». Любой воспитатель детского сада скажет, что хуже всего живется в коллективе не избалованному ребенку, а слишком «завоспитанному», который покорно отдаст своего мишку, куклу, мячик, яблоко, конфету – потому что его учили отдавать, делиться, соглашаться. Учили нарушать собственные границы ради неясной социальной выгоды («а то с тобой дружить не будут» – знакомая угроза?).
Собственно, в этом и заключается коварство красной зоны: чем больше всего в нее входит, тем меньше уважения к воле ребенка, тем больше зависимость от взрослого. Но взрослый не всегда будет рядом, и, прямо скажем, не всегда он будет иметь право брать ребенка за шиворот и тащить куда-то к светлому будущему. Да, личные границы создают нам массу проблем, но без них мы беззащитны, лишены естественной мембраны. Поэтому имеет смысл повозиться с тоддлером сейчас, чтобы быть спокойнее за него в будущем.
Не исключено, что придется выйти на улицу в десятиградусный мороз в легкой куртке и почти сразу вернуться домой, чтобы переодеться потеплее. Отказаться от идеи кормить ребенка только полезными блюдами и найти компромисс между клетчаткой и «быстрыми углеводами». Научиться передоговариваться с подругой, если ребенок «залип» не там, где вы планировали гулять. Уважать его первое твердое «нет». Даже если нужно войти в красную зону и оттащить ребенка от опасности, сделать это со всеми объяснениями, аргументами и искренними словами сочувствия.
Об управлении чужими эмоциями
ЛИЧНЫЕ ГРАНИЦЫ РЕБЕНКА И РОДИТЕЛЯ – ЭТО ВСЕГДА ТЕРРИТОРИЯ ОСТРЫХ ЭМОЦИЙ, НО ЭМОЦИИ У КАЖДОГО СВОИ. Для младенца близкие взрослые – это вся его Вселенная, он полностью от них зависим, активно тянется к ним и стремится сделать все, чтобы им были довольны. Для тоддлера родители – уже не вся Вселенная, но большая ее часть. Тоддлер тоже готов очень на многое, чтобы понравиться родителю, получить порцию похвалы и одобрения. Наша власть над ребенком велика, но мы не властны заставить его чувствовать. Эмоции и ощущения – это та зона, где нашей власти нет.
Можно просить ребенка перестать плакать, но никак не получится повелеть ему перестать грустить. Так не лучше ли уйти от попыток приказать, а вместо этого подумать, что можно сделать, чтобы стало веселее? А может быть, и не надо делать ничего, достаточно показать, что мы понимаем ребенка и любим, даже если он уже целых полчаса пытается утопить нас в своих слезах.
Мы можем ждать от ребенка, что он обрадуется нашему подарку, проснется в хорошем настроении, можем тысячу раз сказать ему «не хмурься, не злись, ну что ты такой сердитый» – но мы не в силах приказать ему испытывать чувства, которые нам хочется видеть. Даже если взрослый начнет хмуриться, кричать и плакать – все это не приведет к желаемому результату. Ребенок, конечно, испытает новые чувства: вину, обиду, досаду, одиночество, но уж точно не то, что мы планировали вызвать. Лучшее, что мы можем сделать, – это не ждать радости и не страдать оттого, что ее нет, а взять и показать дорогу к радости. Малыш сам решит, идти по этой дороге или остаться на месте.
ЭТУ МЫСЛЬ БЫВАЕТ ОЧЕНЬ СЛОЖНО ПРИНЯТЬ. МЫ ЛЮБИМ НАШИХ ДЕТЕЙ И ХОТИМ, ЧТОБЫ ОНИ БЫЛИ РАДЫ, СЧАСТЛИВЫ, ДОВОЛЬНЫ, ВООДУШЕВЛЕНЫ, МЫ ТАК МНОГО ДЕЛАЕМ ДЛЯ ЭТОГО… НО ЛУЧШЕ СЕЙЧАС, В САМОМ НАЧАЛЕ, ОСОЗНАТЬ, ЧТО ЭМОЦИИ РЕБЕНКА ЛЕЖАТ ВНЕ ЗОНЫ ВАШЕГО КОНТРОЛЯ.
Ребенку может не понравиться то, что вы считали величайшим для него удовольствием.
Ребенок будет ужасно злиться по поводам, которые вам кажутся ничтожными.
Ребенку может быть неприятно целовать бабушку, даже если вы будете говорить ему, что это надо сделать (а мы надеемся, что не будете, ведь поцелуй без согласия – это крошечное, но все же насилие, нарушение личных границ без особой на то причины).
Ребенок имеет право остаться равнодушным к песенке или фильму, от которых у вас слезы сами наворачиваются на глаза.
Все это нормально. Высший пилотаж родительского эмоционального интеллекта – признать, что эмоции ребенка не равны нашим и мы не в силах ими управлять. Все, что нам остается, – это по мере сил сочувствовать и сопереживать.
• К двум-трем годам ребенок уже отлично может дать понять, что его желания не совпадают с желаниями взрослых. Это не капризы, а законное отделение себя от других.
• Личные границы ребенка априори достойны уважения. Здесь очень важно понимать, что уважение – это отношение, а не действие. Не нужно потакать всем прихотям, угождать, прогибаться, а вот относиться по возможности бережно, сочувственно и искренне – можно и нужно.
• Личные границы взрослых тоже должны быть защищены, в том числе и от спонтанных желаний ребенка.
• Хорошо осмысленная граница является еще и мерой защиты: ваше уважение к эмоциям и желаниям ребенка позволит ему в нужный момент не послушаться чужого взрослого, не дать себя в обиду, защититься от давления сверстников в детском саду и вообще сохранить свою целостность в социуме.
• Эмоции всегда относятся к зоне личных границ. Мы не можем запретить ребенку что-то чувствовать, не можем требовать от него той или иной эмоции. Поэтому прямые пути вроде «перестань плакать» или «ты чего такой злой, это же смешно» нам не подойдут. Будем искать другие способы воздействия на чувства ребенка – более бережные и честные, чем слова и манипуляции.
Мы уже говорили о том, что границы – это не только когда вас оскорбляют или применяют к вам непозволительные приемы. Они проявляются и в том, насколько остро вы чувствуете, чего сейчас хотите и не хотите, что вам нравится и не нравится. Прежде чем совершать заученные ритуалы, готовить такой же завтрак, как обычно, надевать ту же одежду, что и вчера, позвольте себе покапризничать: а чего вам хочется именно сейчас? Может быть, вы не хотите сегодня кофе, а хотите свежевыжатого сока или какао с зефирками? Может быть, потратить лишние десять минут и дать себе желаемое? Удобно поймать свои «капризы» в супермаркете – вдруг вы осознаете, что не хотите покупать привычный набор продуктов, вам хочется чего-то новенького. Почему бы не реализовать этот безобидный каприз?
Мамы из семейства кошачьих считаются не самыми добросовестными: их обычно изображают вальяжно развалившимися где-то посреди субтропиков или джунглей, а дети носятся вокруг, вступают в схватку со скорпионом, падают в яму, подвергаются опасности – мать и ухом не ведет. На самом деле материнство кошачьих – это особый стиль и отношение к миру, к опасности, к собственным детям. Матери-тигрицы отлично чувствуют «красную зону» и готовы в любой момент вскочить на все четыре лапы и вцепиться в горло тому, кто собирается обидеть их котенка. Но пока котенок в зеленой зоне, мама полностью расслаблена. Она не лезет в игры малыша, не зудит над ним, не старается поучать и участвовать без надобности. Проголодается – поест, устанет – уснет, испугается – прибежит ко мне, и я буду готова. Это не попустительство, а настоящий материнский дзен, и нам будет полезно вслед за мамами-кошками научиться его ловить. Во время прогулки постарайтесь представить себя такой мамой-тигрицей: просканируйте пространство, оцените риски, удостоверьтесь, что все в порядке, а потом устранитесь из игры, но не отключайтесь, а следите за тем, в какой зоне сейчас ваш ребенок. Нужно ли бежать его спасать или стоит подождать и посмотреть, как он будет выпутываться сам.
Простая устная игра, которая поможет ребенку научиться чувствовать и обозначать свои границы буквально мимоходом, во время телесной импровизации или привычного ритуала, например купания. Спрашивайте малыша: можно погладить тебя по голове? Если ребенок отвечает «да» – гладьте. Если ничего не отвечает или отвечает «нет» – просто ничего не делайте. Спрашиваем дальше: можно ли поцеловать тебя в лоб?
Можно погладить тебя по спине? Можно я поправлю тебе волосы? Можно я тебя пощекочу? Во время купания вопросы могут быть такие: можно ли полить водой твои ноги? Руки? Спину? Животик? Правило только одно: если вам говорят «нет» – не делать. Удивительно, но следовать этому правилу зачастую оказывается очень сложно: за первые годы жизни с малышом мы привыкаем сначала делать, а потом думать, можно или нет.
Упражнение для детей старше двух лет. Вместе с ребенком нарисуйте на листе бумаги фигуру человечка, обозначьте, что это портрет самого малыша (если есть желание, можно взять большой лист бумаги, положить на него малыша и обвести маркером силуэт, чтобы ребенок мог лучше установить связь между собой и картинкой). От фигуры ведем налево две стрелки, вверх и вниз. Верхней стрелке даем имя «Меня можно», нижней «Мне нравится». Справа – симметричные две стрелки, «Меня нельзя» и «Мне не нравится». Получилась схема, которую вам предстоит заполнить вместе с малышом. Задавайте наводящие вопросы: тебя можно обнимать? (может оказаться, что нет, или можно, но только маме). Угощать конфетами? Брать за руку? Целовать? Гладить? Кормить? Хвалить? Тебе нравится – сидеть у мамы на коленях, лежать на полу, когда тихо, когда весело, нравится суббота, нравится бороться с папой подушками, нравится, когда мама и папа с тобой шутят…
То же самое в правой части: тебя нельзя щипать? Кусать? Кричать на тебя? Отнимать, брать из рук игрушку? Подбрасывать тебя в воздух? Тебе не нравится, когда шумно, когда холодно, когда тебя трогают за лицо, не нравится делиться игрушками в песочнице? Если малышу сложно отвечать на эти вопросы, можно начать с более простой раскладки, где нравиться может просто яблоко или конфета, а не нравиться – жесткая пижама и плохая погода. Самое ценное в упражнении – это не столько полученные ответы, сколько сам факт интереса к границам. То, что вы задумываетесь о том, как можно и нельзя обращаться с вашим ребенком, что обсуждаете с ним, задаете вопросы – это очень здоровая практика отношения к себе.
Пришло время поближе познакомиться с самим собой.