«Потому что бог не наделил тебя членом». Вот оно. Голая, циничная правда Мешка. Ярость, знакомая и горячая, кольнула под ребра. Да, они все такие. Каждый второй мужик здесь – потенциальный насильник или рабовладелец в душе. «Кровавая маньячка»… Идеальный образ. Пугало для мелких пакостников. Ладно, Леон. Ты продавец страхов. Я – товар. Страшная, непредсказуемая, с мешком отрубленных голов. Купите или умрите. Эффективно. Мерзко. Но… эффективно.
– А меня значит, потому что проста, как пять копеек. Чуть что – голову с плеч? – усмехнулась я, пытаясь скрыть дрожь в руках сарказмом. Проста? Я? После всего? Ха! – Червонная королева написано в оригинале. Элегантнее. Менее… кроваво.
– Неа, слишком прилизанно, – отрезал Леон, закончив свою мясницкую работу и передавая мне последний, самый тяжелый трофей. Его руки были в крови до локтей. Мои – в грязи и чужой смерти. – Королева червей не только голову заберёт, но и скормит тварям тело, весьма актуально в Мешке. Запоминается лучше.
«Скормит тварям тело». Он думает обо всем. Даже о логистике утилизации. Какой практичный монстр. «Запоминается лучше»… Да, конечно. Кто забудет такую милую дамочку? Я взглянула на зловещую коллекцию в мешке. Десять. Целая футбольная команда мертвецов. Моя визитная карточка.
– Ну тогда нужен красный бантик, – выпалила я с ледяной яростью, подпираемой отвращением. Пусть будет гротеск. Пусть будет цирк уродов. Если уж играть роль, то до конца. Бантик. Идеальный штрих к портрету психопатки. – Иначе безумие не зайдёт. А без бантика кто поверит, что девушка с милой мордашкой – серийная отрубательница голов? – А на самом деле зачем мы это делаем? – спросила я, уже не веря в его сказки про «репутацию для ленивых мудаков». Тут что-то большее. Он всегда на два шага впереди.
– Хм, верно мыслишь, – кивнул Леон, бережно вытирая с топора кровь ветошью. «Верно мыслишь» – высшая похвала. Настораживает. – В этом секторе мы новички, но успели отжать ценный ресурс у местных «авторитетов». Значит, нас начнут щупать. Проверять. Пытаться вернуть свое или просто сломать выскочек. А тут… – он кивнул на мешок, – …информация о дуэте прямо перед глазами. Наглядная. Убедительная. Плюс у меня репутация мясника, – добавил он, как о чем-то само собой разумеющемся. Да, его «ловушки»… Видела я, что они оставляют. Мясной фарш в бронежилете. «Мясник» – это мягко сказано.
– А я значит под стать тебе, только ещё и психованная? – уточнила я, мысленно примеряя этот новый, жуткий образ. Королева Червей. Психованная напарница Мясника. Звучит как название дешевого триллера. Но в Мешке – сработает.
– Точно, это про бантик. Отличная идея, – вдруг оживился Леон, полностью проигнорировав мой саркастический вопрос. Его глаза, обычно ледяные, на миг сверкнули чем-то вроде… одобрения? Черт. Он же серьезно! Он сейчас пойдет искать этот чертов бантик! – Даже знаю, где мы его найдём. Прощайся с «друзьями» и поехали закрывать дела.
Я бросила последний взгляд на зловещий мешок. «Друзья»… Мои десять немых свидетелей. Мои пропуск в мир, где меня боятся на расстоянии. Спите спокойно, падаль. Вы выполнили свою функцию. Отвращение смешалось с горьким удовлетворением. Выживание. Оно всегда воняет.
– Скажи мне по секрету, – не удержалась я, когда мы двинулись к пикапу, – почему всё-таки банда Кота? Ведь это твоё предложение, не Совета? Группа вообще удивилась контракту с Геймерами.
Почему именно они? После того ада, через который он меня провел… Почему дал им шанс?
– Люди всё равно нужны надёжные, – ответил Леон с убийственной логикой, возвращая очищенный топор в чехол на бедре. – А по твоему рассказу – рейдеры достойные. Опять же, ты их знаешь. Две девушки в команде не станут нервировать тебя, Джо просто без работы, а специалист отличный.
«Логично». Всегда логично. Как схема боя. «Ты их знаешь». Вот оно. Неожиданная… забота? Подарок. Не в бантике дело. Он дал мне шанс. Шанс закрыть гештальт, пусть и за деньги Союза. Вернуть долг тем, кто когда-то, в самом начале этого кошмара, подобрал испуганную «птичку божью» на дороге. Пусть это его холодный расчет на лояльность, но это шанс стереть еще одно пятно прошлого. Заменить ужас первых дней… на что-то похожее на нормальные рабочие отношения. Надежду, что не все связи здесь основаны на страхе и крови.
Отдать долги… Обрести крупицу спокойствия. Словно вымыть руки после этой бойни. Не дочиста, конечно. Но хоть немного смыть липкую гадость. Я взглянула на Леона, грузящего мешок с «подарками для местных» в машину. Всё-таки чтобы быть хорошим психологом, надо оставаться бесстрастным, как скала. А он… Он мастер. Холодный, безжалостный, циничный мастер. Он знает, где болит, и тычет туда пальцем, чтобы выжечь гной. И дает таблетку, прикрытую горькой оболочкой «расчета». Долг Коту… Мой бантик… Королева Червей… Это и есть его терапия. Жестокая, действенная, как удар топора. И я, хоть и с рвотным позывом, иду на нее. Потому что он, черт его дери, почти всегда прав. И потому что в этом проклятом Мешке спокойствие – роскошь, которую можно купить только такой ценой.
Красный бантик… Мысль вдруг показалась уже не такой абсурдной. Пусть будет. Мой королевский герб. Мое проклятое знамя. Носи, Алиса. Носи и помни, кто ты теперь. И какой ценой куплен этот «трон».
***
Пикап довольно урчал мотором под капотом, вырываясь из мрачных переулков в чуть менее мрачный "деловой" квартал. Леон молчал, его профиль, словно высечен из того же серого камня, что и дома вокруг. Мои руки, все еще чувствовавшие липкий холод смерти от "посылки" на заднем сиденье, судорожно сжимали руль.
– Серьёзно, магазин тканей, – прорычала я, увидев цель. Не укрепленный бункер, не оружейную лавку, а... лавку с тряпками. Ирония била током. Вот оно, торжество цивилизации в аду. После отрубания голов – шоппинг. Апогей карьеры Королевы Червей. – Такие тоже есть, и вы их потрошите? – удивление смешалось с горькой усмешкой. Наверное, следующий контракт – ограбление булочной. "Доставьте дюжину круассанов, или голову пекаря в мешке".
– Отличный товар, – Леон отозвался с убийственной прагматичностью, будто обсуждал патроны. – Этим торговать нам не запрещают. В центральные сектора Мешка уходят караваны, гружённые шёлком. Нулевые любят такое. – "Нулевые любят такое". Конечно. Элита этого помойного ведра. Им, видимо, подавай шелковые шторы на фоне вечного дождя и криков тварей. Роскошь в гробу. Какой сюрреализм. – Опять же девушкам нужны красивые вещи, а размеров универсальных нет. Вот и шьют себе сами платье, а также занавески, скатерти и другие привычные вещи в быту. Не все мотаются по кварталам, многие работают на местах.
"Девушкам нужны красивые вещи". Фраза прозвучала как пощечина. Я посмотрела на свой запачканный брезент и кровью рукав. Красивые вещи? Мне? Королеве Червей? Может, еще кружевные перчатки для ношения голов? Но где-то глубоко, под слоями гнева и цинизма, кольнуло что-то острое и щемящее. Привычные вещи... Скатерти... Занавески... Образ всплыл неожиданно ярко: маленькая квартирка, Мистер Льюис на полке, чистая скатерть на столе, запах настоящей еды, а не тушенки... Мир, где "работа на месте" не означала выживание под дулом автомата.
– Почти нормальная жизнь, – вырвалось у меня, голос неожиданно сдавленный. Я резко дернула руль, входя в поворот, пытаясь сбить эту опасную слабость скоростью, грохотом мотора, адреналином. Уйти от призрака нормальности. Он здесь убийственнее любой твари. – Для меня пока роскошь. – Недостижимая. Как теплый душ и музыка без оглядки.
– Ты не заигрывайся с пикапом, это не гоночный автомобиль, – предупредил Леон, его каменный голос вернул меня в реальность. – Вот доберёмся до моего Багги, тогда и оторвёшься за все пропущенные годы.
Его Багги. Его правила. Его безумные гонки со смертью. Иногда казалось, что скорость – единственное, что заставляет его чувствовать себя живым. Как и меня. Только я бежала от призраков, а он – к новым целям.
– Я контролирую процесс, – буркнула я, больше для себя. Контролирую? Ха. Контролирую ли я хоть что-то, кроме давления на педаль газа и сжимания курка? Этот Мешок, Леон, эта кровавая роль... Все контролирует меня.
– Я контролирую процесс, готовый в любой момент отстегнуться и спрыгнуть с кувыркающегося автомобиля, – парировал Леон с леденящей точностью снайпера. – А у тебя стадия новичка, который поверил в собственные силы – чаще всего попадающего в аварии, наравне с опытными водителями. Хорошо ездят только настороженные вчерашние любители.
"Стадия новичка, поверившего в свои силы". Как всегда, попал в яблочко. Этот чертов умение видеть слабину. Я сжала зубы, чувствуя, как ярость – знакомая, почти уютная в своей жгучести – гасит щемящую тоску по "нормальности". Да, поверила. На секунду. Подумала, что могу просто "ехать", а не бежать. Глупость.
– Хорошо, убедил, – ответила ровно, без прежнего раздражения. Оно растворилось, сменившись усталой пустотой. Как будто баул с головами рейдеров на заднем сидении нашёл нужный переключатель. Он был прав. Смерть в Мешке – не драма, не трагедия. Дело обычное. Просто бизнес, ребята. Застрявшие в пробке в своем прошлом мире умирали от инфарктов. Здесь – от пули, ножа или клыков твари. Разница лишь в эстетике ухода. Иначе легко поехать крышей, – мысленно закончила я его невысказанную мысль. Цепляться за "нормальность" здесь – первый шаг к безумию. Или к могиле.
– Только скорость не сбавляй, успеваем на встречу впритык, – вернул меня к делу голос наставника. – Нехорошо заставлять ждать заказчика. Бантик оформишь сама. Инициатива наказуема.
"Бантик оформишь сама". Абсурдность ситуации достигла космических масштабов. Вот так и живем: утром – вязаные мешки для голов, днем – выбор аксессуаров для образа серийной убийцы.