Я бросила быстрый взгляд на витрину магазина тканей, мелькнувшую за окном. Там, за пыльным стеклом, лежали рулоны чего-то цветного, возможно, даже шелка. Кусочек иллюзии нормальности, запертый за стеклом, как музейный экспонат. Леон, сидевший рядом, был моей единственной реальностью – жесткой, безжалостной, предсказуемой в своей непредсказуемости. Всё лучше, чем остаться с собой наедине, – пронеслось в голове. Потому что наедине с собой были только тени прошлого, щемящая тоска по невозможному и холодный груз десяти пар мертвых глаз в брезентовом мешке за спиной. Лучше грохот мотора. Лучше его ледяная логика. Лучше дорога, даже если она ведет прямиком к следующему акту кровавого спектакля под названием "Королева Червей". Я прибавила газу
***
Гермес нервничал, хотя не мог признаться в этом даже себе. Выбивали из привычного состояния эти двое странных рейдеров. Торговец много дерьма повидал в жизни, пока добрался до руководителя оперативной группой торгового союза, в переводе на человеческий его должность обозначала «Первый после бога» в пределах своего сектора. Неограниченные полномочия для решения сложных задач обязывали проявлять взвешенность в действиях, не допускать перегибов на местах и следить, чтобы не воровали безбожно. Так-то небольшая часть на «хитрые махинации» местных продавцов уже заложена в стоимость, оценка рисков и правильное их нивелирование – сильная черта всей фракции. Совет чётко представлял, когда необходимо драться за свои интересы, а когда достаточно откупится. Пираты – это временное решение, долго подобные ребята не способны удерживать маршруты под контролем, как только накапливается критическая масса камней – начинаются разборки за власть.
«Вот только я не хочу столько ждать, эти выскочки меня раздражают» – подумал представитель торгового союза.
Странная парочка также бесила его, поскольку не испытывали должного почтения к уважаемой организации. Пусть сами они из игрового союза, но там они простые пешки. Да и сами геймеры не имели никакой власти, копаясь по мелочи среди кварталов, стаскивая мусор в норы, словно крысы. Вот только крысы больно кусачие, трогать таких без повода – себе дороже. Отморозки, которые не боятся ничего и никого, которые должны были сковырнуть проклятых пиратов. Но нет же, умные оказались, догадались и решили не лезть в разборки. Ничего страшного, всё равно сделали, что планировалось. Зачистили охрану объекта, теперь можно наведаться туда и взять под контроль личной командой без всякого риска, заработав авторитет среди коллег.
Наконец -то приехали на своём ведре с гайками, пора работать по-настоящему.
***
Пикап остановился, пыль (обычная, серая, не кровавая) оседала на лобовом стекле. Место встречи напоминало свалку декораций из плохого постапокалиптического боевика – ржавые контейнеры, разбитый кран, вечный дождь, накрапывающий на капот. И торгаш. Гермес. Стоял под зонтом, который выглядел абсурдно чистым в этой грязи. Его аура плыла перед моим внутренним взором – плотная, уверенная, бизнес-серость, но сейчас… сейчас в ней змеились тонкие, ядовито-желтые прожилки.
– Леон, торгаш собрался, – проговорила я, голос звучал нарочито легкомысленно, как у сплетницы, обсуждающей погоду. Внутри же все сжалось в холодный комок. Что-то на душе у него тоскливо. Не просто тоскливо – тревожно. Как у крысы, чувствующей кота за стеной. – Прям предчувствие беды витает. Иронично, да?
Леон что-то сказал в ответ про интуицию и десятилетний стаж выживания. Фон. Белый шум. Его прагматичные объяснения мира Мешка давно стали аксиомами, не требующими осмысления. Мое внимание было приковано к Гермесу. К этой желтой трещине в его броне. Он чего-то боится. Или кого-то. Не нас ли?
– Буду импровизировать, посмотрим на его реакцию, – бросила я в сторону Леона, уже отстраняясь. Голос прозвучал увереннее, чем я чувствовала. Импровизация… Моя лучшая роль – безумная королева. Готова к антракту, дорогие зрители?
Мы подкатили вплотную. Не для удобства – чтобы не тащить этот проклятый, отяжелевший от «доказательств» мешок далеко. Мой пропускной билет в клуб «серьезных людей». Цена свободы от их снисходительных усмешек, от проверок «на слабо»? Десять пар остекленевших глаз в брезенте. Дешево, если честно. Мораль? Та мораль, что кричала во мне месяц назад, сменилась на новую, как мой «Витязь» на Австрийку. Осталась только усталая пустота и практический интерес: сработает ли спектакль?
– Вы довольно быстро управились, – фраза Гермеса прозвучала как скрип ножа по тарелке. Сарказм, густой, как грязь под колесами. Даже не «здравствуйте». Проверка на прочность. Стандартная процедура для «новичков», особенно если новичок – девчонка.
Правила, Алиса. Его правила. Не спускать хамства. Уверенно, почти вызывающе, шагнула вперед, перекрывая Леона телом. Не физически – энергетически. Пусть видит, кто здесь ведет переговоры.– Гораздо быстрее, чем вы сами, – парировала я, лед в голосе такой, что, кажется, дождевые капли замерзали в воздухе. Попробуй обвини в непрофессионализме. Попробуй.
– Я жду доказательства, где их паспорта? – Гермес съехал с темы, но желтая тревога в его ауре вспыхнула ярче. Голос чуть дрогнул.
Бинго. Попался. «Паспорта»… Ха! Как будто здесь есть хоть одна инстанция, куда их можно предъявить. Клоунада. Чистой воды проверка «девочка ли ты или все-таки боец?»
Долбаная клоунада! Мысленный крик рвался наружу. Почему с девушкой они всегда ведут себя, как герои дешевого сериала про бандитов? «Где бумажки, крошка?» Сука… Но внешне – только мертвенная улыбка, скопированная с лучших образцов леоновского арсенала. Холодный свет в глазах добавила сама – практика с самоконтролем давала плоды.– Лучше, Леон, дорогой, – голос стал сладким, как сироп, но с ядом на донышке, – принеси пожалуйста подарок для недоверчивого работодателя.
«Подарок». Какое ласковое слово для мешка с отрезанными головами.
Я почувствовала, как уверенность Гермеса дрогнула. Тот самый желтый страх в ауре колыхнулся, как пламя на ветру. Работает. Способность слушается. Я – режиссер этого ужаса.
– Это так банально – паспорта, – продолжила я, играя с интонациями, как с ножом. Шаг вперед. Еще один. Давя пространством. Королева выходит на сцену. – А вдруг они откупились, отдав документы? А мы ещё и с вас возьмём за полноценный заказ. – Еще шаг. Гермес непроизвольно отступил на сантиметр. Профессионалы так не работают, уважаемый, только надёжно. Исключительно по методу Королевы Червей… – Я замерла, глядя ему прямо в глаза, вкладывая в последние слова весь накопленный за месяц цинизм и леденящую убежденность. – …она знала толк в правосудии.
Где-то внутри дико забилось сердце. Откат. Скоро. Очень скоро. Но сейчас я держалась на последних каплях адреналина и чистой, беспримесной ярости к этому миру и его правилам.
И тут появился Леон. Боже, какой он актёр. Словно церемониймейстер на королевском балу. С какой… грацией он вынес этот жуткий мешок. И этот бант! Мой идиотский, нелепый, совершенный красный бант из тряпки, что я накрутила в спешке! Он обвязал им горловину мешка, как подарочную корзину. Сюрреализм достиг апогея. Мы дарим ему смерть с бантиком.
Одним плавным движением Леон поставил мешок у ног Гермеса и откинул брезент. Не демонстративно, а… с отстраненной вежливостью официанта, подающего изысканное блюдо.
Простите, бедолаги, мелькнуло где-то на задворках сознания, пока я наблюдала, как лицо Гермеса превращается в маску ужаса. Скорее всего, мы будем соседями по котлам где-нибудь в аду для особо циничных. Но сегодня… сегодня так надо. Волна отвращения, чистая, первобытная, поднялась от него. Потом страх. Нет, не животный ужас – опасение. Расчетливый страх человека, понявшего, что перед ним не просто наемники, а нечто… непредсказуемое. Он сглотнул, пытаясь взять себя в руки. Было близко.
– А вот теперь можно и карточки отдать, – моя голос снова зазвучал, сладкий и шипящий, как газировка с ядом. Мерзкая улыбка не сходила с лица. Никто теперь не посмеет обвинить нас в обмане.
– Убедительно, – Гермес выдавил из себя. Цвет его ауры стабилизировался в грязно-серый – цвет потрясения и вынужденного признания. – У меня нет претензий. Оплату получит отделение игрового союза…
Сделка закрыта. Спектакль окончен. Но почему бы не сыграть на бис? Пока я еще держусь.– Отличная новость! – перебила я с нарочитой бодростью, которая должна была звучать пугающе после только что увиденного. – Мы готовы продолжить сотрудничество. Если есть цели на траектории движения к Форту-Бирже – рады поработать. Камни лишними не бывают, заодно разную мразоту подчистим.
«Мразота»? Слово вырвалось само, грубое, чуждое моему прошлому «логистскому» лексикону. Откуда? Из глубин этого Мешка? Из роли, которую я играю слишком убедительно? Внутренний голос, слабый, но ясный, пробился сквозь адреналин: «Алиса, кончай этот театр. Падаешь».
– Думаю, сможем договориться, – Гермес выглядел ошарашенным. Потерял нить. Потерял контроль. Идеально.
– Ну тогда мы помчались! – бросила я через плечо, уже разворачиваясь к пикапу. Силы уходили с каждой секундой. Если чё – свяжетесь через геймеров. Лео – заводи мотор, здесь мы закончили. Последняя фраза прозвучала уже приглушенно, как сквозь вату.
Я почти доползла до пассажирской двери. Руки тряслись. В висках стучало.
– Поздравляю тебя с новыми поклонниками, – тихо прозвучал в ларингофоне голос Леона. Ирония? Констатация факта?
Я еле кивнула, прежде чем рухнуть на сиденье. Перед глазами мелькнули лица охраны Гермеса. Их ауры… Чистое, незамутнённое УВАЖЕНИЕ. И… да, ирония. К своему шефу. Видимо, коллектив у них не настолько дружный, как наш. Мысль вызвала хриплый, почти истерический смешок. Наш ДРУЖНЫЙ коллектив…