А ракета, между тем, взлетала всё выше и выше. Вопреки безжалостной гравитации, а так же всем устаревшим запретам.
По всему выходило, что ехал я сюда не зря.
Вокруг космодрома работало тройное кольцо охраны, но мой путь лежал мимо него — в старенькое поместье, отреставрированное с большой любовью и знанием инженерного дела. Даже близкие старты ракет не могли потревожить монументальное здание, построенное ещё в позапрошлом веке. Глядя на раскинувшийся вокруг старомодный парк как-то особо не верилось, что совсем неподалёку кипит современная жизнь, со всеми её наворотами. Время здесь будто остановилось, не в силах потревожить покой местных обитателей. Точнее, обитателя.
Хозяин усадьбы, а так же всех прилегающих к нему земель и населённых пунктов, встречал меня у самых ворот, выкованных вручную мастерами прошлого. Несмотря на высокий социальный статус одет он был в удобную простую одежду – джинсы, куртка-штормовка и вязаная шапочка. Так и не скажешь, что это долларовый миллиардер, совладелец нескольких крутых инновационных компаний. Хотя, как говорил один мой знакомый, когда твой доход преодолевает определённый порог, надобность в деловом костюме отпадает, как старая отслужившая свой век штукатурка.
Потому что люди в костюмах от Версаче в конце концов работают на таких вот дядек в потёртых джинсах.
— Ну, как тебе? – вместо приветствия спросил местный барин, раскинув руки в стороны.
– Очень крутое у тебя графство, братишка, – ответил я. – Твои предки могли бы тобой гордиться.
– На самом деле их владения были ещё больше, — вкрадчиво поделился со мной Любомир. – Но я потихоньку расту и выкупаю небольшими частями, по кусочкам.
Граф Огурцофф в реальной жизни оказался поразительно похож на своего неказистого прототипа. Высокий покатый лоб, тонкий крючковатый нос и мелкие зубы. Круглые глаза навыкате скрывались за старинными очками в роговой оправе. Толщина линз внушала уважение, будто он их с какого-то телескопа скрутил. Даже рост был примерно такой же, как у невысоких даторийцев. Разве что не хватало заострённых ушей и зеленоватой кожи.
-- Пойдём?
– Ведите, господин граф.
– Титул это всё, что мне досталось от родителей, – махнул рукой приятель, шаркая по вымощенной камнем тропинке. – Даже это родовое гнездо было давным-давно заброшено. После развала Союза тут устроили диспансер для туберкулёзных, а потом и его закрыли. Это была моя первая серьёзная покупка…
– Я читал про твои изобретения и компании, которую ты основал, – признался я. – В целом, история понятная. При должном упорстве талант всегда наверх пробьётся. Но ответь мне, какого чёрта тебя в игры понесло?
– Так интересно же! – искренне улыбнулся конструктор. – Там довольно неплохо физика сделана, есть, что почерпнуть.
– Ещё скажи, что ты подпространственный скачок открыл.
– К сожалению, нет. Даже ионные двиглы не выдают сколько мне нужно. Но у меня есть один перспективный проект…
– Так ты реально собираешь его, прямо там?! – я перевёл взгляд в бездонное синее небо, разбавленное редкими облачками.
– Да, – с гордостью кивнул инженер. – Уже приступили ко второму этапу. Думаю, к концу года всё будет готово.
– А мусор?
– Чистим потихоньку. На самом деле, братиш, там не так уж и много осталось. Другое дело, что выводить носители сейчас невыгодно. В минус уходишь сильно.
– И зачем ты тогда идёшь на такие траты?
– Мечта! – Любомир закатил глаза, пока не споткнулся о какой-то едва выступающий камушек. – А, вот мы и пришли.
Здание вблизи казалось не таким уж и большим – всего три этажа. Но в роскоши оно могло посоперничать со многими загородными особняками современности. Резные балкончики, лепнина везде, где только можно, и огромные мраморные колонны у парадного входа. Неудивительно, что до туб-диспансера здесь долгое время размещался областной музей.
Хозяин повёл меня на небольшую экскурсию, пока домашняя прислуга накрывала на стол. Огурцофф и здесь не стал изменять себе, поэтому все его помощники были сплошь электронными – от мобильных роботов, до умных кухонных комбайнов. Со своей работой они справлялись не хуже живых аналогов, но уюта здесь не чувствовалось совершенно, и от этого здание никак не воспринималось жилым.
Даже стол сервировали пусть и красиво, но всё равно – как-то без души…
Немного прогулявшись, мы устроились в одной из гостиных на верхнем этаже, с видом на цветущий яблоневый сад. Его посадили уже при Любомире на месте стихийно образовавшегося пустыря, и деревья там были сплошь молодыми. Старые же исполины, которых осталось не так уж и много, темнели хвоей чуть дальше, размывая границы графской усадьбы.
– Ты извини, братиш, что я теперь редко там появляюсь, – виновато произнёс инженер. – Работы много подвалило. Даже на Турнир забить пришлось.
– Понимаю, – кивнул я. – Твоя мечта…
– Уж близко, да.
– А скажи мне тогда, куда ты так торопишься? Насколько я понимаю, железный занавес вокруг планеты когда-нибудь рассыпается сам собой, спасибо родному притяжению. С каждым годом обломков всё меньше, а за технологиями уже не угнаться. Ведь все эти твои старты сейчас – огромный риск.
– Да нет, у нас всего одна авария случилась. Плюс, всё на автоматике, без участия живых операторов. Но дело не в том, братиш. Я тоже когда-то думал, что пусть не подпространство, но хоть что-то лучше ионных двиглов мы успеем изобрести, но…
Он надолго замолчал, уставившись в одну точку.
– И в чём проблема? – нарушил я затянувшееся молчание.
– Время. У нас его практически не осталось.
– А вот с этого места, пожалуйста, поподробнее…
– Да тут особо и нечего рассказывать. Ещё годик-другой, и все космические программы свернут. Оставят только наблюдение, метеорологию и прочую ерунду. Потом примутся за нас, частников. Это ведь не только мой проект, мы с ребятами вместе в него вложились, иначе попросту бы не успели даже начать.
– Ага, я и про твоих единомышленников успел в самолёте почитать. Все сплошь миллиардеры, плейбои и филантропы. Но зачем кому-то закрывать от вас космос?
– Всех и так устраивает текущий порядок, а там, – Любомир ткнул пальцем в потолок. – Не будет никакого контроля. Их это пугает.
– Кого?
– Их.
– Массонов, что ли? – не выдержал я.
Инженер тоненько захихикал, едва не расплескав чай себе на штаны. Кухня пока ещё готовила для нас какую-то хитрую снедь, поэтому в ожидании основных блюд мы пока что заправлялись тёрпким напитком с нотками душицы и чабреца.
– Это всё сказки для дурачков, братиш. На самом деле, никакое это не сообщество. Каждый сам за себя, и только общие интересы заставляют их считаться друг с другом. И ты, и я для них – просто мелкие рыбёшки. Пескари. На нас не обращают внимания вплоть до того момента, пока мы не начинаем сбиваться в косяки.
– Любопытная аналогия.
– Ещё всего одно поколение сменится, и будет ровно век, как человек полетел в космос, – с жаром продолжил граф Огурцофф. – На стальном, почти неуправляемом снаряде! Сейчас в одном твоём коммуникаторе вычислительной мощности гораздо больше, чем во время первой высадки на Луну. Я ещё с учебных планшетов в школе спокойно рассчитывал полёты на Марс и Венеру, просто от нечего делать. А мы на собственный спутник второй раз так и не слетали.
– Авария же…
– Это всего лишь предлог, братиш. Не прилети тогда комета, придумали бы что-нибудь другое. Уж слишком неудачно там цепная реакция случилась. Большинство спутников можно было отвести на другую сторону, и укрыть за планетой. А они обе станции ещё подставили…
– Получается, голодные акулы с самого начала не хотели, чтобы их рыбёшки сбились в косяки и не уплыли в другой водоём?
– Почти что так и есть, образно. Только наша проблема совсем не в этом, братиш. Так было всегда, на протяжении всей нашей истории. Во все времена тотальный контроль был лишь несбыточной мечтой, но именно сейчас эта сказка становится былью. И вряд ли концовка будет счастливой, если вообще будет.
– Ты хочешь сказать, что акулы сотворили погонщика для рыб себе в помощь, – продолжил я его мысль. – Шустрого осьминога, который будет поспевать везде и всюду.
– Так ты знаешь?! – вытаращил на меня глаза Любомир.
– Лишь в самых общих чертах.
– Поверь, все подробности никому неизвестны. Те, кто начинает излишне глубоко копать в этом направлении, быстро пропадают.
– Всё настолько плохо?
– Нет, ещё хуже. Уже совсем скоро акулы поймут, что они – те же самые рыбы, только побольше. Но будет уже поздно.
– Умеешь ты гостей развлечь страшилками, – похвалил я хозяина, допивая чай. – Пробирает, однако.
– Надеюсь, ты с ночёвкой? – оживился Огурцофф. – У меня так редко кто-то бывает…
– Извини, братишка, мой самолёт улетает через три часа. У меня тоже работы невпроворот, заскочил ненадолго.
– Жаль, – вздохнул инженер. – А чего хотел-то? Не просто же так повидаться.
– Да, у меня к тебе небольшая просьба. Хотя, это с какой стороны посмотреть. Может, у вас там каждое место миллион баксов стоит.
– Хочешь с нами, туда?
– Очень хочу, – не стал я скрывать. – Но прошу не за себя…
Глава 112
Самое моё нелюбимое занятие по возвращению в игру — смотреть, как именно Хреноватор обозвал новое приобретение для клана. Я уже давно смирился с его извращённой фантазией, которую рядовые соклановцы просто боготворили, и за всё время упёрся рогом лишь единожды, когда дело коснулось орбитальной артиллерии. Уж очень мне хотелось, чтобы она так и осталась «Огарком». В честь погрузчика-героя. К счастью, выдумщик долго не упирался – его вариант «Статисфакер» не прошло даже премодерацию, а от админов ему прилетело лёгкое предупреждение. Как по мне –давно уже пора.
Однако, не смотря на принятие творческих закидонов партнёра, вкладку имущества и особенно флота я каждый раз открывал со смешанными чувствами. Как будто разбираю ручную гранату с уже горящим запалом.