Само помещение не могло похвастаться наличием мебели, и больше напоминало операционную перед ремонтом. Или очень просторную душевую. Все поверхности, включая потолок, были отделаны светлой плиткой, которую так легко отмывать от разных потёков. Неподалёку от моего кресла, чьё стальное основание было вмонтировано прямо в пол, обнаружилось широкое сливное отверстие.
Похоже, что отсюда на своих двоих мне уже не выбраться.
– А Дарья Александровна где? – спросил я, закончив с беглым осмотром.
Здесь даже лампы скрывались под прозрачными пластиковыми футлярами. А у дальней стены горело табло голографических часов. От меня не укрылось то, что хозяева уже бывшего концерна то и дело невольно поглядывали на циферблат. Будто ждали чего-то.
– Она не любит всю эту грязь, – холодно ответил Рабаданов. – Но можешь не волноваться, мы перескажем ей всё, что ты сейчас нам поведаешь. И давай договоримся сразу – вопросы здесь задаём мы. Будешь перебивать или отмалчиваться – получишь ещё одну дозу.
– Что, на нормальные пытки времени совсем нет? – посочувствовал я.
Рабаданов перевёл взгляд на одного из охранников, который немедленно отработал на мне целую серию ударов. Дай ему волю, он измолотил бы меня в отбивную котлету, а так я отделался парой треснувших рёбер и выбитым зубом. Фигня.
– Повторяю в последний раз – я спрашиваю, ты отвечаешь. Не испытывай, пожалуйста, моё терпение.
В моей гудящей голове не родилось ни одной достойной шутки, поэтому я просто кивнул.
– Хорошо, тогда начнём по порядку. Где сейчас люди из группы Георгия?
– Понятия не имею, – ответил я чистую правду. – Ими сейчас Талтер занимается.
– Бывший владелец пивной?
– Да, тот самый.
– Как вы связаны?
– Служили вместе, давным-давно…
– Вот как, – приподнял густые брови мужчина, обозначив лёгкое удивление. – Где?
– Прости, но это государственная тайна. Потом наши пути разошлись.
– Это он помог тебе убить наших сотрудников?
– Лучшего Друга и его супругу? – уточнил я. – Или ещё кого? Просто их так много полегло…
– Да, их, – сверкнув тёмными глазами ответил Рабаданов. –Они раскрыли ему свои личные данные?
– Нет, Талтер про них толком ничего не знал. Это всё Пастырь.
– Вот мы и добрались до самого интересного! – предвкушающе потёр ладони Гуцал.
– Погоди, – осадил его партнёр. – Клим, каким образом ты выходишь на контакт с Талтером?
– Уже никак. Мы подозревали, что всё так обернётся, поэтому решили разбежаться. Игорь прекрасно и без меня справляется.
Повисла короткая пауза, после чего внезапно подала голос девушка за моей спиной:
– Он не врёт.
– Жаль, – расстроенно вздохнул Рабаданов. – Тогда продолжим. Расскажи про Пастыря. Когда он тебя завербовал?
– Первое от него письмо пришло после взрыва крематория, – припомнил я. – Но он точно присматривал за мной задолго до этого. Вполне может быть, что с самого момента разморозки.
Учредители снова дождались подтверждения моих слов от девицы, после чего продолжили допрос:
– До этого ты работал на «Си-Эс-Джи»?
– «Крокусы»? Можно и так сказать, работал. Но меня разжаловали после срыва операции, а потом и мой куратор погиб.
– Кто именно?
– Мишель Дюбуа. В неё с коллегами врезался грузовик.
– Похоже на работу Пастыря, – пришёл к очевидным выводам Рабаданов. – С кем ты ещё контактировал из той конторы?
– Только с рядовыми чистильщиками. Имён не знаю, только позывные.
– Что случилось с захваченным образцом излучателя?
– Насколько я знаю, все материалы у «Крокусов» забрал Интерпол, а с работников взяли подписку о неразглашении.
– Что им удалось узнать о «Призраках»?
– Понятия не имею, – пожал я плечами. – Со мной не делились информацией. Но думаю, там догадывались, что за убийствами стоит кто-то из конкурентов.
– Ясно. Кого ещё задействовал Пастырь, кроме тебя?
– Из живых знаю только Талтера. Остальные исполнители уже мертвы, как и те, кто слишком много знал.
– Повезло нам тебя перехватить, – порадовался Гуцал. – Ведь ты тоже стал отработанным материалом.
– Пока ничего интересного мы не услышали, – поморщился его старший коллега.
Неожиданно свет в помещении на долю мгновения мигнул, но затем всё вернулось в норму. Верзилы удивлённо переглянулись, и по велению руки Рабаданова один из них покинул комнату, прикрыв за собой толстую дверь. Видать, пошёл разбираться, что там за перебои в электросети.
– Могу рассказать кое-что любопытное о Пастыре, – предложил я, постепенно догадываясь, что сейчас случится.
– Мы в курсе, что он – программа, – отмахнулся Гуцал.
– Как грубо! – Я не удержался от злорадной улыбки. – Он далеко не программа, и даже не пресловутый искусственный интеллект. Он – мыслящая система, которая постоянно совершенствуется. Он умеет грамотно применять творческий подход, поэтому для него нет невыполнимых задач. Есть только тяжело реализуемые, и для их решения он подбирает наиболее оптимальные варианты. Не прокатит один, в дело вступит другой, и так вплоть до нужного результата. От него не получится ни скрыться, ни убежать, или как-нибудь защититься. Вам дико не повезло, раз именно на вас решили испытать такое сверхмощное оружие. Видать, впечатлили всех ваши дутые «Призраки».
– Хорошо, что ты не приписываешь себе чужие успехи, – сдержанно похвалил меня Рабаданов. – Думал, будешь гордиться, что загнал нас в угол. То, что мы сейчас находимся здесь, это не твоя заслуга, а наша недоработка. Досадная оплошность, которая привела к непредвиденным последствиям. Ну ничего, будет нам урок впредь, не пускать на самотёк даже малейшую мелочь и доводить всё до конца.
– Звучит так, будто вы собираетесь спокойно жить дальше.
– Наша история, в отличие от твоей, сегодня не закончится. Так что да, собираемся.
– Хотите сменить тела? – догадался я. – Грише это особо не помогло.
– Он был лишь прототипом, – отмахнулся Гуцал. – Его связь с нами легко было проследить. А мы начнём новую жизнь с чистого листа, и ни одна вшивая программа не сможет нам помешать!
Он бы и дальше распинался, но лампы снова мигнули, на этот раз куда заметнее, чем в прошлый. Света не было почти целую секунду, заставив соучредителей озадаченно нахмуриться.
– Что-то коротит у вас в бункере, – заметил я. – Резервное питание хоть предусмотрено?
– Откуда ты знаешь, что мы именно в бункере? – резко напрягся Рабаданов.
– Так Пастырь рассказал. Тот самый, который никогда вас не найдёт, ага. Думаете, я к вам просто так попал? Просто потому, что вы такие великие профессионалы? Наивные детишки…
– Он знает, где мы! – пропищал Гуцал, испуганно вжавшись в кресло.
– Здесь полностью автономная сеть, успокойся, – рыкнул на него Рабаданов. – Даже если сверху начнут пробиваться, мы в полутора километрах от точки входа. Просто уйдём раньше и всё.
– А для своих работников вы тоже заготовили план эвакуации? – я подмигнул побледневшей девушке.
– У них будут лучшие адвокаты и комфортные условия содержания, – зачастил Гуцал. – Большинство вообще пойдёт по программе защиты свидетелей и не…
– Врёшь ведь, – перебил его я.
– Заткнись!
Он вскочил, намереваясь ударить меня лично, и только рука более хладнокровного коллеги остановила его импульсивный порыв. Рабаданов просто дёрнул хлыща назад и тот рухнул обратно в кресло.
– Ладно, мы услышали, что хотели. В любом случае, долго отсиживаться здесь никто не собирайся. Спасибо за предупреждение, Клим, тебе это зачтётся. Ася! Дай ему укол.
– Спасибо, конечно, за безболезненную смерть и всё такое, – я изобразил поклон, насколько позволяли путы. – Но позвольте последний вопрос. Это здесь вы инсценировали смерть своих подопечных?
– Ты о чём вообще? – не понял меня Рабаданов, жестом остановив девушку.
– Георгий показывал мне голографический слепок одной из ваших жертв, которых вы устранили для отвода глаз. Произошло это как раз в каком-то бункере. Не думаю, что у вас их много…
– А, ну да, – вспомнил Гуцал. – Это Филатов придумал, который до Дружка проект курировал.
– Дебилы! – взревел Рабаданов. – Почему со мной не посоветовались?!
– Так правдоподобней вышло, – принялся оправдываться соучредитель. – Со следователями мы вопрос уладили быстро, а скрины разошлись по группам. Начни нас кто-то серьёзно проверять, увидел бы, что мы тоже пострадали и землю роем в поисках убийц. Как и все остальные.
– То есть, конспиративных квартир вам показалось мало?!
– Решили просто жути нагнать, но переборщили, да. Извини.
– Какие же вы все конченые…
Мужчина выразительно поиграл желваками, но от дальнейших эпитетов сдержался. Хотя у меня самого просилось наружу столько добрых слов, что хватило бы на десятиминутную речь без запинки. Вот что бывает, когда одна голова не ведает, что творят остальные.
Не зря Змей Горыныч проиграл битву одинокому богатырю, хотя во много раз превосходил его по силе.
– Так, что с оборудованием?
– Сразу же демонтировали, – замахал руками Гуцал. – А затем вывезли, так что всё в порядке.
Между тем в комнате начал набирать силу сквозняк. Я ощутил это гораздо раньше остальных, так как мои босые ступни касались пола, отделанного гранитной плиткой. Там и раньше было совсем не жарко, но теперь по ногам тянуло прямо могильным холодом.
Наконец, запутанный пазл сложился, и до меня дошёл весь коварный план Пастыря. В который он, конечно же, не стал меня посвящать. Мало ли, вдруг разболтаю всё раньше времени…
– А на какой мы сейчас глубине? – невинно поинтересовался я вслух.
– Мне не нравится твоя ухмылка, – процедил внимательный Рабаданов. – Выкладывай, что знаешь.
– Помнится мне, излучатель добивал достаточно далеко, – начал я издалека. – Тот самый, который воплощал голограммы. Несколько десятков метров точно.
– Мы гораздо глубже.
– А что мешало Пастырю усовершенствовать ваш прототип? Проекторы ведь у вас остались.