– Напрасно мы не взяли оружие, – проворчал Гектор. – Этот корабль словно специально придуман для игры в прятки. Те, кто его строил, и сами, наверное, путались в его закоулках.
– Что ты этим хочешь сказать? – подозрительно осведомился Ахилл.
– Если бы я был инопланетным агрессором, – пояснил Гектор, – то легко нашел бы, где укрыться. И никто бы меня не отыскал, пока я сам не решил бы объявиться и напасть на человечество.
– У тебя слишком разыгралось воображение, – заметила Маша. – Мне тоже не нравится неизвестность. Но я знаю, что рано или поздно ко всем загадкам найдутся вполне рациональные ключи.
– Оптимистка, – хмыкнул Гектор. – Мир слишком сложен, чтобы быть понятным.
– Но действует он по объективным законам. А значит, мир познаваем.
– Когда все тайны будут раскрыты, – сказал Ахилл сочувственно, – тебе придется сменить профессию, Мария. Ты уже придумала, чем займешься потом?
– Это случится нескоро, – заверила его Маша. – Сто раз успею передумать.
– Если бы ты, Мария, была злобным и хищным монстром, напавшим на космический корабль, – сказал Гектор, – где бы ты затаилась в первую очередь?
– Для начала я бы подумала, зачем мне нападать на корабль, – ответила Маша. – И что я стану делать, когда он доставит меня в Солнечную систему.
– Как что? – удивился Гектор. – Уничтожить человечество!
– А зачем мне уничтожать человечество? – кротко спросила Маша.
– Ну, ты же злобный монстр, – напомнил Гектор. – Моральные терзания тебе не свойственны.
– И здравый смысл, между прочим, тоже, – добавил Ахилл.
– Глупый, хищный, злобный монстр, – покачала головой Маша. – Такие вымирают прежде, чем выбираются в открытый космос.
– Не видала ты еще настоящего монстра, Мария, – возразил Гектор.
Маша скорчила ироническую гримаску и молча адресовала ему воздушный поцелуй.
– Да брось, – протянул Гектор недоверчиво. – Где ты могла с ними встретиться?
– Тариркана, – сказала Маша. – Ущелье Чадодау. А еще Швитанган, побережье Кемнарской Прорвы. Это если за пределами Земли…
– И что ты там делала? – осторожно спросил Ахилл.
– То же, что и здесь, – ответила Маша. – Пыталась найти ключ к загадке.
– А в это время злобные хищные монстры… – начал было Гектор.
– Им было не до меня, – сказала Маша. – Они были заняты тем, что жрали друг дружку. Излюбленный досуг злобных монстров. Как вы понимаете, тут уж не до эволюции.
– Мне одному кажется, что где-то булькает? – вдруг спросил Ахилл озабоченно.
– У тебя глюки, – успокоил его Гектор. – В полной тишине с неуравновешенными натурами и не такое случается.
– Я тоже это слышу, – беспечно сказала Маша. – Причем с самого начала.
– У затаившегося монстра урчит в животе, – предположил Гектор. – От голода.
– Полной тишины не бывает, – сказала Маша. – Особенно внутри таких громадных конструкций. Я слышу не только то, как булькает охладитель в трубопроводах, но и как где-то за переборками искрит поврежденная проводка…
– Что-что искрит? – не понял Ахилл.
– Тонкие металлические соединения в пластиковой изоляции, – пренебрежительно объяснил Гектор. – Когда-то использовались для передачи потока электронов от генератора к приборам. Примерно как артерии в живом организме.
– …и как шумят насосы в системе подачи воздуха, – сказала Маша. – Здесь вообще довольно шумно, если вы не в курсе.
– Это у тебя юмор такой? – ощетинился Ахилл.
– Это у меня слух такой, – сказала Маша. – Во-первых, когда я напряжена, все мои чувства сильно обостряются. Например, я могу рассказать, что Гектор ел нынче на завтрак…
– Ничего особенного! – быстро объявил тот. – Кофе и пончики.
– Подумаешь! – фыркнул Ахилл. – Такое про него и я могу рассказать.
– …и какие сигареты ты курил в своей каюте, между прочим – вопреки категорическому запрету начальства.
– Но ведь ты не станешь этого делать, Мария, не так ли? – понизив голос, задушевно спросил Ахилл.
– А во-вторых, – продолжала Маша, – у меня от природы тонкий слух. Почти музыкальный.
– Это-то при чем?! – вскричал Гектор.
– Любой технический шум имеет свою акустическую характеристику, – сказала Маша. – У меня есть старший брат Виктор, он прекрасный гравигенный системотехник. У него золотые руки… но это не важно. А еще у него замечательный слух, еще лучше, чем у меня. Современные приборы шумят не так сильно, как архаичные, вроде тех, что установлены на нашем «Луче». Но Витя все равно их слышит. Он говорит: техника либо молчит – если бездействует, либо производит постоянный однородный шум.
– Особенно карьерный гигабот, – ввернул Ахилл.
– Если ты желаешь меня запутать, – сердито сказала Маша, – то тебе все равно не удастся.
– Не слушай его, Мария, – сказал Гектор. – Продолжай хвастаться братом. Ахиллу хвастаться некем, кроме самого себя.
– Я не хвастаюсь, – сказала Маша, – а горжусь. Есть разница?
– Есть, – согласился Гектор. – Примерно как между гравигенератором и карьерным гигаботом.
– Так вот, всякое изменение высоты и громкости технического шума должно настораживать. Это значит, что с техникой что-то не так.
– Гравигенераторы, – веско заметил Гектор, – не шумят. На «Луче» прямо сейчас находятся несколько мобильных гравигенераторов, чтобы создать комфортную для исследователей силу тяжести. Вряд ли ты обнаружишь их местонахождение по звуку.
– Когда гравигенератор вот-вот сорвется в форсаж, он начинает завывать, – возразила Маша. – Мне рассказывали, – она сделала многозначительную паузу. – Полагаю, никому не нужно объяснять, что такое гравигенный форсаж.
– Нужно, – мстительно заявил Ахилл.
– Не нужно, – сказал Гектор. – Когда «Конунг Тургейс» уходил от Бримиаранты, ему понадобилась вся мощность гравигенной секции. Что вы хотите: планета-гигант с металлическим ядром! Уйти-то он ушел, а планета превратилась в красивый китайский фейерверк…
– Гордиться тут нечем, – заметил Ахилл.
– Вот-вот, – кивнула Маша. – Брат мне об этом рассказывал, как о примере неумелого обхождения с источниками повышенной техногенной опасности.
– Много вы понимаете! – сказал Гектор. – Можно подумать, твой головастый братец нашел бы другой способ оторваться от планеты.
– Не только головастый, но и рукастый, – сказала Маша. – Возможно, и нашел бы. А если бы на борту «Тургейса» вместе с ним оказалась и я, нашли бы непременно.
– Все же ты хвастаешься, Мария, – сказал Гектор укоризненно.
– Думай, как хочешь, – сказала Маша. – Мне трудно осуждать экипаж «Тургейса». В конце концов, я гуляю здесь, вместе с вами, Витя никогда не покидает Землю, а энигмастеров с инженерной подготовкой на все галактические миссии не хватит.
– А есть среди вас и такие? – спросил Ахилл.
– Есть, – сказала Маша. – Например, Артем Леденцов, отличный технарь, но для самостоятельной работы у него маловато воображения.
– У тебя, конечно же, воображения хоть отбавляй, – сказал Ахилл.
– У меня интуиции хоть отбавляй, – поправила Маша. – А воображение я развиваю специально.
– И как? – усмехнулся Гектор. – Удается?
– Надеюсь, – сухо ответила Маша.
– Кстати, о гравигенной тяге, – сказал Ахилл. – Чем тащиться через весь корабль, нужно было выбрать скафандры с гравитационными поясами. Пять минут – и мы на месте.
– В следующий раз так и поступите, – кивнула Маша. – Когда придете сюда без меня. А мне нужно осмотреться.
– И прислушаться, – сказал Гектор.
– И принюхаться, – присовокупил Ахилл.
– А что же, – произнесла Маша с вызовом. – И принюхаться тоже.
– Ничего здесь нет интересного, – сказал Ахилл. – Пустая мертвая коробка. Чего тут нюхать! Можно бродить по ней годами и ничего не найти.
– И все же что-то убило людей, – напомнила Маша. – Всех до единого. Причем разными способами. И это «что-то» никуда не делось с корабля, оно все еще здесь.
– Почему ты так думаешь? – спросил Гектор, невольно понизив голос.
– Потому что ему некуда скрыться из пустой мертвой коробки, висящей в космическом пространстве.
– Но ведь как-то оно сюда проникло. Может быть, из того же космического пространства.
– Нисколько не исключаю. И очень хочу понять, как это произошло. Но разница в том, что все случилось за много парсеков отсюда, в другом космическом пространстве.
– Вакуум, холод, – проворчал Ахилл. – Всюду одно и то же.
– Балда ты, – сказал Гектор. – Пространство пространству рознь. А еще есть такая неприятная штука, как темная материя.
– Нуль-потоки, – добавила Маша. – Гравитационный шторм. Блуждающие поля реликтовых излучений.
– Ладно, убедили, – сказал Ахилл. – Буду настороже.
– Возможно, я преувеличила опасность, – сказала Маша. – В конце концов, здесь все обследовано и просканировано вдоль и поперек. И категорически подтверждено отсутствие любых биологических угроз. Но это не значит, что опасность обязательно должна иметь биологическую природу.
– А какую тогда? – спросил Гектор с интересом.
Маша не ответила.
Ей вдруг почудилось движение.
Но, кроме них, на корабле никого больше не было. По меньшей мере, не должно было.
Ахилл и Гектор продолжали о чем-то вяло препираться и не заметили, что Маша поотстала на пару шагов. Ей хотелось присмотреться повнимательнее.
Разгадка оказалась донельзя банальной: зеркало. А если точнее, отполированная до зеркального блеска металлическая панель в человеческий рост в параллельном коридоре. Такие панели встречались здесь с достаточной регулярностью. Визитеры как раз миновали переход. Поэтому Маша увидела собственное искаженное отражение в одной из панелей.
– Что-то случилось? – спросил Ахилл.
– Померещилось, – сказала Маша.
– Здесь непременно должны быть привидения, – сказал Гектор, зловеще понизив голос.
– Куда же без них, – легко согласился Ахилл. – Собственно, мы уже пришли.
Завернув за угол, они оказались перед двухстворчатой бронированной дверью с угрожающего вида запорами.