Кайл настойчиво стучит в дверь и нетерпеливо переминается с ноги на ногу. Дом, где Том снимает комнату (а точнее угол в подвале), стоит чуть поодаль от других домов квартала. Он наспех обит когда-то белым металлическим шифером, сейчас пожелтевшими и подёрнутыми ржавчиной, некоторые окна заколочены, а входная дверь из уродски окрашенного дерева совсем не внушает доверия. Та ещё дыра, однако, иметь свой собственный угол даже в таких условиях — это круто, особенно после жизни в сиротском приюте. Кайл снова барабанит по двери, но ответа не последовало и во второй раз. Мы обходим дом и пытаемся заглянуть в пару подвальных окошек у самой земли, но они все завешены чем-то с другой стороны.
— Том! — кричу я, стуча носком кроссовка по стеклу, но в ответ не следует никакой реакции.
— Погоди, — говорит Фэйт, присаживаясь на корточки перед одним из окон и просовывая карманный нож в щель под рамой, — о! Знала, что однажды мне это пригодится, — нервно улыбается она и открывает отозвавшуюся щелчком раму.
Мы присаживаемся на корточки рядом с ней и вглядываемся в темноту узкого оконного проёма. Изнутри пахнет пылью, палёным, чипсами и застоявшимся воздухом. Фэйт бесцеремонно ложится на ещё не оттаявшую от снега землю и просовывает ноги в окно. Мы помогаем ей протиснуться полностью, и, спрыгнув, она наконец оказывается в комнате Тома.
— Том! Это я! — напугано произносит она, но реакции по-прежнему нет, — ребята, его тут нет походу, — бросает она в нашу сторону.
Вскоре она отпирает парадную дверь изнутри и мы проникаем внутрь. В подвале, где спит Том, совсем темно из-за заклеенных старыми журналами окон. Постель беспокойно смята, а на столике у кровати стоит гора немытых тарелок. В целом комната выглядит пиздецки грязно и неопрятно, но раньше она не сильно отличалась, и поэтому я могу поклясться, что ещё сегодня ночью Том был тут и вёл своё привычное существование. Наконец, Фэйт окликиает нас с первого этажа.
Том нашёлся в гостевой ванной, задремавшим с потухшей сигаретой и деревянной бейсбольной битой в руках. Выглядел он архи-дерьмово: опухшее от недосыпа лицо, тёмные круги под глазами и здоровенная ссадина с синяком на разбитой скуле.
— Чувак, чё случилось? — подскакиваю к нему я, помогая ему выбраться из ванной и встать ногами на пол. Он пошатывается и смотрит на нас ошалелым взглядом, отчего я перевожу вопросительный взгляд на Фэйт, но она лишь мотает головой в ответ, кивнув на руки Тома. Я вижу, как его пальцы неконтролируемо трясутся и, хоть меня это и не убеждает, я верю Фэйт. Если бы он был обдолбанным сейчас, она бы уже сказала нам об этом. Я заглядываю в его глаза и вижу до смерти перепуганного, но вполне адекватного человека с нормальным размером зрачков.
— Том, чё блять происходит? — повторяет мой вопрос Кайл.
Мы сидим на наспех застеленной кровати Тома, пока он суетливо снуёт по комнате, пытаясь начать говорить. В очередной раз он набирает воздух в лёгкие, но ему удаётся выдавить из себя только: «Блять», после чего он сползает вниз по стене, обхватив голову руками. Фэйт садится рядом с ним на колени и потерянно хватает его за руку, но Том может лишь тяжело дышать и всхлипывать. Эта картина заставляет всё внутри меня похолодеть — я никогда не видел его таким.
— Я хотел уйти, — наконец начинает он после нескольких глубоких вдохов, — уйти из банды.
— Сука, — шумно выдыхает Кайл и тянется за сигаретой. Фэйт крепко зажмуривает глаза, а я просто смотрю на Тома, продолжая охуевать от происходящего.
— Я пытался договориться, но они подумали, что это шутка. Когда они поверили, то пиздец как разозлились. Я думал, они меня убьют прямо там… — продолжает он, потирая разбитую скулу.
— Что они сказали? — тихо спрашиваю я.
— Сказали, что дают мне время передумать. До сегодняшнего вечера. Я… я не знаю, что я должен делать…
— Чел, нахера ты это вообще затеял? — взмолился Кайл, — ты же знаешь, как это работает. Из банды не уходят… если только на небеса, — сказал он, слегка поморщившись.
— И что я, по-твоему, до смерти должен заниматься этой хуйнёй? Я не могу больше. Это… это дерьмо меня разрушает. Я не хочу больше продавать. Не хочу… делать всего этого. Я не такой!
— Ты всегда был таким, — затянулся Кайл, — если бы не это дерьмо, ты бы не выжил на улице, разве не так?
— Бля, Кайл, да как ты можешь такое говорить? — вскрикнула Фэйт, — по-твоему это нормально?
— Это полная хуйня, — вмешался я, — но Кайл прав. Если бы эти отбросы не взяли Тома под крыло, кто знает, сколько бы он протянул. Ты знаешь, что такое расти на улице.
— И что, он действительно должен был до конца жизни катиться на дно? Рисковать собой каждый хренов день?
— У нас не всегда есть выбор, — нахмурился Кайл, — во всяком случае не всегда нужно делать его прямо сейчас. Чувак, почему ты не посоветовался с нами? Не рассмотрел варианты?
— Это мои проблемы, а не ваши, — угрюмо ответил Том, — и сейчас я бы предпочёл, чтобы вы свалили как можно быстрее.
Как же это похоже на Тома! Ублюдок до последнего будет вытеснять из своей жизни даже самых близких людей, лишь бы не подвергать их опасности, не втягивать их в мрачный мир, который он сам же и создал.
— А не пойти бы тебе нахуй? — процедила Фэйт и уселась рядом с ним на пол.
— Я не шучу, — Том вскочил на ноги и грубо потянул её за руку, заставив встать, а затем толкнул в сторону двери.
— Эй, чувак, полегче, — ответил я, сделав шаг в их сторону.
— Я серьёзно, выметайтесь нахуй, пока я не заставил вас это сделать!
— Нет, Том, — Кайл тоже поднялся на ноги и скрестил руки на груди, — ты влип в большое дерьмо, и разгребать его просто придётся.
— Мне, а не вам, это…
— Это твои проблемы, мы знаем, — ответила Фэйт, — но хватит принимать решения за нас.
— Я сказал вам убираться! — резко вскрикнул Том, засадив бейсбольной битой по старой настольной лампе, стоявшей на столе. Та с громким звоном раскололась, рассыпав осколки по грязному ковролину, — это последнее предупреждение! — он поднял биту в угрожающем замахе и, хоть внутри каждого из нас рефлекторно что-то замерло, мы его не боялись. Слишком хорошо мы знаем Тома. Слишком отчётливо видно, как дрожат уголки его рта, как в глазах стоят слёзы, как трясутся руки. Может, в рамках банды он и способен в одиночку отхуярить обнаглевшего должника, но рядом с нами он бессилен. Всё, что у нас есть, слишком дорого для него, и поэтому сквозь пыльный воздух можно почти физически ощутить, как он напуган и потерян. То самое чувство, когда ты, стоя ещё ребёнком в песочнице, угрожаешь старшим ребятам, что если они не отдадут твой совок, то им не поздоровится. Но вот они ухмыляются своими беззубыми ртами и говорят: «Валяй!», а ты даже не знаешь, что нужно делать, чтобы им не поздоровилось.
Наш диалог внезапно прервался грохотом с первого этажа. Оттуда послышались тяжёлые шаги, и я только и успел, что потянуть Кайла за воротник рубашки, запрыгнув на кровать и вжавшись в стену за шкафом. Нам удалось занять место, которое было слепой зоной для людей, стоящих в дверях, но с которого было прекрасно видно замеревшую Фэйт и Тома, вцепившегося в рукоятку биты побледневшими пальцами.
— О, здорово, Томас, — послышался из дверного проёма скрипучий голос, — прошу прощения, что испортили тебе свидание, не знал, что ты не один.
— Я… чего вам, Зи? — он старался говорить как можно более спокойно, но напряжение в его голосе было нелегко скрыть.
— Мы вас отвлечём ненадолго, — сказал невидимый для нас Зи и сделал шаг в комнату, — просто зашли услышать, что ты передумал.
— Он не передумал, — резко вмешалась Фэйт, — и я думаю, что вам нужно собрать в себе остатки человечности и вспомнить, как дохера Том для вас сделал. И отъебаться.
— О, так я её знаю, — послышался ещё один голос из-за спины Зи. Он определённо принадлежал здоровенному чуваку, я готов был поклясться. От этого у меня слегка перехватило дыхание, и я нервно сглотнул, — это его подружка, дочурка того чувака с метом.
— Ооо, и правда, — подхватил Зи, — так это, значит, была твоя идея, красотка?
— Это была моя идея, — не дал ей ответить Том, — я просто хочу начать нормально жить, чуваки. Я уверен, что мы можем решить это мирно.
— То есть наша жизнь, значится, не нормальная? — скептически переспросил Зи.
— Зи, ты знаешь, о чём я говорю. Просто блять отпустите меня, я выполню все договорённости. Вы же знаете, что я надёжный, почему вы не можете просто мне поверить?
— Сегодня надёжный, завтра нет, — задумчиво протянул второй бугай и тоже сделал шаг в комнату, после чего Том моментально оттеснил Фэйт назад, прикрыв её своим телом, — даже если мы тебя отпустим, откуда ты знаешь, что тебя никто не подстрелит завтра? Ну так, чисто по случайности. Райончик-то криминальный…
— Парни, я вас прошу, — не теряя достоинства проговорил Том, — я же не чужой человек для вас.
— Поэтому мы и не хотим тебя отпускать, — наигранно ласково проговорил Зи, двигаясь к Тому так, что я уже мог видеть его спину из-за угла. Это был невысокий но накачанный чёрный пацан примерно нашего возраста. Его волосы были заплетены в афро-косички, уложенные назад, а одет он был в красную спортивную футболку с номером 8 на спине, — мы тебя слиииишком любим, — едко проворковал он.
Я заметил его руку, что-то сжимающую в кармане спортивных штанов, и осторожно кивнул Кайлу. Тот скорчил обречённую гримасу и, по-возможности тихо, полез в свой задний карман, где хранился охуенный швейцарский нож, ещё несколько лет назад подаренный его отцом. У меня внутри что-то оборвалось. Не сказать, что я много дрался в жизни, и не сказать, что хорошо умел это делать. А когда дело доходило до оружия, то во мне просто начинал извергаться вулкан. Как минимум, я дико боялся. Боялся сесть за убийство, боялся получить ещё одно ножевое, боялся за своих близких. Да я после прошлого раза ещё не оправился, а теперь стою за спиной у двух бандитов, не представляя, что с ними делать. Правда, судя по решительно сжатым челюстям Кайла, он прекрасно представлял. И это меня ещё сильнее пугало.