Марилла поспешно отвернулась, чтобы скрыть улыбку, но это не сработало, и тогда она, рухнув на ближайший стул, разразилась таким гомерическим хохотом, что шедший по двору Мэтью застыл в изумлении. Он не мог припомнить, чтобы Марилла когда-нибудь так звонко смеялась.
– Вот что, Энн Ширли, – сказала Марилла, когда снова обрела дар речи, – если тебе так уж нужны выдуманные проблемы, спустись тогда с небес на землю и поищи их у себя дома. Ну и фантазия у тебя, скажу.
Глава 16Приглашение Дианы на чай заканчивается трагически
Октябрь – благодатный месяц в Зеленых Крышах. Березы в лощине становятся золотыми, словно солнце замерло на них, клены за садом – багряными, дикие вишни вдоль тропы окрашены в прелестные темно-красные и бронзово-зеленые цвета, а поля золотятся и греются на солнце после дождя.
Энн наслаждалась этим буйством цвета.
– О, Марилла! – воскликнула она субботним утром, входя в дом танцующей походкой с охапкой роскошных веток в руках, – как я рада, что живу в мире, где есть октябрь. Было б ужасно, если после сентября мы сразу перепрыгивали бы в ноябрь. Только взгляните на эти кленовые ветки! Глядя на них, тебя охватывает трепет, правда? Я украшу ими свою комнату.
– От них только беспорядок, – не одобрила это намерение Марилла, у которой эстетическое чувство было недостаточно развито. – Растительность, которую ты постоянно тащишь из сада, захламляет комнату. Спальня существует для того, чтобы в ней спать.
– И еще мечтать. А знаете, Марилла, что в комнате, где много красивых вещей, лучше спится? Я поставлю эти ветки в большой кувшин на столе.
– Тогда следи за тем, чтобы листья не осыпались на лестнице. Днем я поеду в Кармоди на собрание Общества помощи и, скорее всего, не вернусь домой до темноты. Тебе нужно будет накормить Мэтью и Джерри ужином, и смотри, не забудь поставить чайник на огонь до того, как сядете за стол – не повторяй прежних ошибок.
– Да, это было позорище, – сконфуженно произнесла Энн. – Тогда я весь день пыталась придумать название для Фиалковой долины, и все остальное вылетело из головы. Мэтью такой добрый. Он совсем меня не ругал. Поставил сам чайник на огонь и сказал, что ничего особенного не случилось – можно и подождать. Пока мы ждали, я рассказала ему прелестную волшебную историю, и он признался, что время пролетело незаметно. История была действительно очень красивая, Марилла. Я забыла конец, и мне пришлось по ходу его выдумывать, но Мэтью сказал, что он даже не заметил разницы.
– Даже если ты решишь кормить его посреди ночи, он подумает, что так и надо. Но в этот раз попробуй сосредоточиться. И вот еще – не знаю, правильно ли я поступаю – это может еще больше вскружить тебе голову – я разрешаю пригласить Диану к нам на чай.
– Как это мило, Марилла, – всплеснула руками Энн. – Все-таки вы наделены воображением, иначе не догадались бы, как я мечтала об этом. Это будет совсем по-взрослому. Не беспокойтесь, я не забуду поставить чайник, раз у меня будут гости. Марилла, а можно взять чайный сервиз с розовыми бутонами?
– Конечно, нет. Сервиз с розовыми бутонами! Что еще ты в следующий раз попросишь? Ты ведь знаешь, я ставлю этот сервиз на стол только при священнике и членах Общества помощи. Возьми старый – коричневый. Но можешь открыть желтый горшочек с вишневым вареньем. Его надо есть, а то засахарится. Нарежь еще фруктового пирога, можешь взять также печенье и орехи.
– Я так и представляю, как сижу во главе стола и разливаю чай, – сказала Энн, в восторге зажмуривая глаза. – Предлагаю Диане положить сахару. Я знаю, что она не пьет чай с сахаром, но все же предлагаю, как будто это мне не известно. А потом настаиваю, чтоб она взяла еще кусок пирога и подложила варенья. О, Марилла, даже предвкушать это – уже приятно. Можно ей оставить шляпку в свободной комнате? А затем нам посидеть в гостиной?
– Нет, это лишнее. Для вас хороша и столовая. У меня после чаепития в церкви и прочих встреч осталось полбутылки малинового сиропа. Бутылка стоит на второй полке в кладовой и, если захотите, можете запивать им печенье. Мэтью может опоздать к чаю: он перетаскивает картофель на корабль.
Энн побежала к лощине, и дальше – мимо Ключа Дриады вверх через ельник к Яблоневому Косогору, стремясь поскорее пригласить Диану. В результате, вскоре после того, как Марилла отправилась в Кармоди, пришла Диана в одном из своих лучших платьев – одетая именно так, как положено приглашенной на чай гостье. В другое время она вбежала бы в кухню без предупреждения, но сейчас чинно постучала во входную дверь. И когда Энн, тоже парадно одетая, так же чинно ее открыла, обе девочки чопорно пожали друг другу руки, словно никогда прежде не встречались. Это неестественное поведение продолжалось и после того, как Диана оставила в свободной комнате шляпку, и потом, когда они минут десять сидели неподвижно в столовой, ровно сомкнув ноги.
– Как себя чувствует мама? – вежливо поинтересовалась Энн, как будто не видела, как миссис Барри в прекрасном настроении собирала сегодня яблоки.
– Очень хорошо, спасибо. Кажется, мистер Катберт занят сегодня погрузкой картофеля на «Лили Сэндз», не так ли? – спросила Диана, которую нынешним утром Мэтью на своей телеге подвозил к мистеру Хармону.
– Да. В этом году у нас хорошо уродился картофель. Надеюсь, твой отец тоже снял хороший урожай.
– Спасибо. Очень хороший. А вы уже много яблок собрали?
– Порядочно. – И тут Энн, позабыв о хороших манерах, быстро вскочила на ноги. – Пойдем в сад и соберем несколько яблок «рэд делишес». Марилла разрешила брать все яблоки, что остались на дереве. Марилла – очень добрая женщина. Она оставила нам фруктовый пирог и вишневое варенье к чаю. Правда, говорить гостям, чем ты собираешься их угощать – неприлично, поэтому я утаю от тебя, что мы будем пить, кроме чая. Скажу только, что оно начинается с «М» и «С» и ярко-красного цвета. Мне нравятся напитки красного цвета, а тебе? Они вдвое вкуснее, чем питье любого другого цвета.
Сад с большими ветвями, склонившимися до земли под тяжестью яблок, которые прямо таяли во рту, был так прекрасен, что девочки провели там много времени, сидя на траве в углу, где прохлада пощадила зелень. Мягкое осеннее солнце их согревало, они ели яблоки и без умолку болтали. Диане было что рассказать о школьных делах. Она страдала от того, что ей приходится сидеть с Джерти Пай. У той была отвратительная привычка скрипеть карандашом, и от этого у Дианы, по ее словам, кровь стыла в жилах. Руби Джиллис заговорила все свои бородавки – честное слово! – с помощью волшебного камешка, который ей дала старая Мэри Джо, что живет у бухты. Нужно всего лишь в новолуние потереть камешком бородавки, а потом бросить его через левое плечо, и бородавки исчезнут. Имя Чарли Слоуна написали на стене рядом с именем Эмили Уайт, и та просто взбесилась от злости. Сэм Боултер нагрубил в классе мистеру Филлипсу, и тот при всех его отхлестал, а отец Сэма пришел в школу и пригрозил учителю, запретив поднимать впредь руку на его детей. У Мэтти Эндрюс новая красная шляпка и синяя накидка с кисточками, и у нее при этом такой высокомерный вид, что прямо тошнит. А Лиззи Райт не разговаривает с Мэми Уилсон, потому что старшая сестра Мэми Уилсон увела кавалера у старшей сестры Лиззи Райт; и еще все скучают по Энн и ждут, когда она снова вернется в школу, а Гилберт Блайт…
Но Энн даже слышать ничего не хотела о Гилберте Блайте. Она заторопилась в дом, предложив поскорей выпить малинового сиропа.
Энн тщательно осмотрела вторую полку в кладовой, но малинового сиропа там не нашла. Он нашелся на верхней полке. К столу Энн принесла на подносе бутылку, а также стакан.
– Пожалуйста, угощайся, Диана, – вежливо предложила Энн. – Я пока подожду – слишком много съела яблок.
Диана налила себе сироп, восхищенно любуясь его ярко-красным оттенком, и изящно его пригубила.
– Какой восхитительный малиновый сироп, – сказала она. – Я даже не думала, что малиновый сироп может быть таким вкусным.
– Я так рада, что тебе нравится. Пей, сколько хочешь. А я пока пойду разведу огонь. Когда отвечаешь за дом, на тебе большая ответственность.
Когда Энн вернулась из кухни, Диана допивала второй стакан сиропа и всем своим видом показывала, что не откажется и от третьего. Стаканы были вместительными, а малиновый сироп был выше всяких похвал.
– Ничего вкуснее не пила, – сказала Диана. – Он лучше сиропа миссис Линд, хотя она его вовсю расхваливает. Но ее сироп этому уступает.
– Я не удивлюсь, если так оно и есть, – убежденно согласилась Энн. – Марилла – замечательная хозяйка. Она пытается научить меня стряпать, но, признаюсь тебе, Диана, это нелегкий труд. В хозяйственных работах воображению негде разгуляться. Тут надо все делать по правилам. Когда я недавно собралась испечь пирог, я забыла положить муку. В тот раз я придумала замечательную историю про нас с тобой. Ты в ней заболела оспой, все тебя бросили, но я осталась у твоей постели и спасла тебе жизнь. Однако сама заразилась и умерла, и меня похоронили на кладбище под теми раскидистыми тополями, а ты посадила рядом с моей могилкой розовый куст и оросила его слезами, и до конца дней не забывала о подруге детства, которая пожертвовала ради тебя жизнью. О, Диана, это была такая трогательная история, что слезы струились у меня по щекам, когда я готовила тесто. Но в тесте главное – мука. Марилла очень рассердилась, и я ее понимаю. Я для нее вообще большое испытание. Во вторник на обед у нас был сливовый пудинг, и половина пудинга, и кувшин соуса остались. Марилла сказала, что оставшегося хватит и назавтра, и велела мне отнести все в кладовую, поставить на полку и хорошенько накрыть. Я собиралась все сделать в самом лучшем виде. Но по дороге мне представилось, что я монахиня – на самом деле, я протестантка, но тут вообразила себя католичкой, – которая приняла решение из-за разбитого сердца постричься в монахини и жить в монастырском уединении. Пребывая в мечтах, я забыла накрыть крышкой соус. Наутро я вспомнила о невыполненном обещании