– Давай разденемся в гостиной, – предложила Диана. – Здесь так уютно и тепло.
– Как мы прекрасно провели время, – вздохнула восхищенно Энн. – Наверное, приятно выйти на подиум и прочитать стихи. Как ты думаешь, Диана, нас когда-нибудь пригласят выступить?
– Конечно. Старших школьников всегда приглашают. Гилберта Блайта, например. А он всего на два года старше нас. О, Энн, как ты могла притворяться, что его не слушаешь? Когда он произносил слова: «Здесь есть другая – не сестра», то посмотрел прямо на тебя.
– Диана, – сказала Энн с достоинством, – ты моя лучшая подруга, и все же прошу тебя, не говори при мне об этом человеке. Ты уже готова ложиться? Давай побежим наперегонки и посмотрим, кто окажется в постели первой.
Это предложение Диане понравилось. Две маленькие фигурки в белых рубашках пронеслись через длинную гостиную, влетели в гостевую комнату и одновременно плюхнулись на кровать. И вдруг что-то зашевелилось под ними, тяжело задышало, вскрикнуло, и потом кто-то произнес приглушенным голосом: «Боже правый!»
Энн и Диана не смогли потом рассказать, как соскочили с кровати и выбежали из комнаты. Они только помнили, как после сумасшедшей гонки, на цыпочках, дрожа всем телом, поднимались на второй этаж.
– Кто это был? Что это было? – прошептала Энн, клацая зубами от холода и страха.
– Это была тетя Жозефина, – сказала Диана, давясь от смеха. – Да, Энн, это тетя Жозефина; значит, она все-таки приехала. Я знаю – она придет в ярость. Это ужасно, правда, ужасно – но, согласись, безумно смешно.
– Кто такая тетя Жозефина?
– Тетя со стороны отца и живет в Шарлоттауне. Ей очень много лет – то ли семьдесят, то ли больше – даже не верится, что она была когда-то маленькой девочкой. Мы ждали, что она к нам приедет, но не думали, что так скоро. Она очень строгая и чопорная и, конечно, теперь поднимет скандал. Сейчас нам придется спать с Минни Мей – знала бы ты, как она брыкается!
На следующее утро мисс Жозефина Барри не вышла к раннему завтраку. Миссис Барри с доброй улыбкой приветствовала двух подруг.
– Хорошо вы повеселились вчера вечером? Я хотела дождаться вас, чтобы сообщить о приезде тети Жозефины и о том, что вам придется ночевать на втором этаже, но так устала, что мигом уснула. Надеюсь, ты не потревожила тетю, Диана?
Диана хранила сдержанное молчание, но они с Энн обменялись виноватыми и лукавыми улыбками через стол. После завтрака Энн заторопилась домой и долгое время пребывала в блаженном неведении о тех перипетиях, что происходили в доме Барри. Глаза Энн открыла миссис Линд, к которой ее отправила Марилла с каким-то поручением.
– Итак, вы с Дианой чуть ли не до смерти напугали вчера несчастную, старую мисс Барри? – проговорила сурово миссис Линд, но в глазах у нее плясал озорной огонек. – Миссис Барри несколько минут назад была тут на пути в Кармоди. Она очень встревожена. Старая мисс Барри, когда поднялась, была в ярости, а с ней в таком состоянии шутки плохи. Уж я знаю, о чем говорю. Она не хочет даже говорить с Дианой.
– Но Диана не виновата, – сокрушенно произнесла Энн. – Это моя вина. Я предложила поспорить, кто быстрее запрыгнет в постель.
– Я так и знала! – сказала миссис Линд, радостно убедившись в правильности своих догадок. – Я не сомневалась, что эта мысль зародилась именно в твоей голове. И именно она стала причиной всех неприятностей. Старая мисс Барри собиралась погостить у родных с месяц, но теперь объявила, что и дня здесь не пробудет и уже завтра вернется в город – в воскресенье к тому же. Она уехала бы и сегодня, но некому было ее захватить. Раньше мисс Барри обещала оплатить часть уроков музыки для Дианы, но теперь не намерена помогать девчонке, которая ведет себя как сорванец. Полагаю, утро сегодня в Яблоневом Косогоре было не из веселых. Барри очень расстроены. Старая мисс Барри богата, и они стараются сохранять с ней хорошие отношения. Конечно, об этом мы с миссис Барри не говорили, но я человеческую природу хорошо знаю – мне и так все ясно.
– Какая же я несчастная девочка, – сетовала Энн. – Вечно попадаю в переделки, а еще и впутываю лучших друзей – ради которых и жизнь бы отдала. Ну почему так, миссис Линд?
– Ты слишком беспечная и импульсивная, дитя мое. В этом все и дело. Когда какая-то мысль приходит тебе в голову, ты не останавливаешься, чтобы подумать – стоит ли это говорить или делать.
– Но это самое приятное, – возразила Энн. – Что-то вдруг вспыхивает в твоем мозгу, что-то волнующее – и ты должна поделиться с кем-то этим. А если начать раздумывать – все испортишь. Неужели вы никогда не испытывали это, миссис Линд?
Нет, миссис Линд никогда не испытывала. Та глубокомысленно покачала головой.
– Но думать все-таки надо, Энн. Следуй поговорке «Тише едешь – дальше будешь». Это относится и к событиям в гостевой комнате.
Миссис Линд от души посмеялась своей незамысловатой шутке, но Энн оставалась задумчивой. Она не видела ничего смешного в ситуации, которая, на ее взгляд, была очень серьезной. Покинув миссис Линд, она через замерзшие поля пошла к Яблоневому Косогору. Диана встретила ее у дверей кухни.
– Так тетя Жозефина очень рассердилась на нашу проделку? – шепотом спросила Энн.
– Да, – ответила Диана, сдерживая смех и в то же время встревоженно поглядывая на закрытую дверь комнаты. – Ее прямо колотило от злости. А как она ругалась! Она сказала, что такой испорченной девочки еще не видела, а моим родителям надо стыдиться, что они так плохо меня воспитали. Она здесь не останется, заявила тетя, и, поверь, жалеть об этом я не буду. А вот отец и мама расстроены.
– Почему ты не сказала, что во всем виновата я? – потребовала ответа Энн.
– Разве я похожа на ябеду? – почти с презрением произнесла Диана. – Нет, я не из таких, Энн Ширли. К тому же я виновата не меньше тебя.
– Тогда я сама все расскажу, – решительно заявила Энн.
Диана вытаращилась на нее.
– Энн Ширли, не делай этого! Она съест тебя живьем.
– Не пугай меня – я и так напугана, – взмолилась Энн. – Легче, наверно, стоять под пулями. Но я должна это сделать, Диана, это моя вина, и надо в этом сознаться. К счастью, у меня большая практика.
– Она сейчас вон в той комнате, – сказала Диана. – Иди, если хочешь. Я бы не смогла. И мне не верится, что из этого может выйти что-то хорошее.
С таким напутствием Энн направилась в логово ко льву – другими словами, бесстрашно подошла к двери и тихо постучала. Последовало резкое: «Войдите!»
Мисс Жозефина Барри, худощавая, чопорная и суровая, быстро перебирала спицами, сидя у камина. Гнев ее еще не улегся, и глаза грозно щурились сквозь очки в позолоченной оправе. Она развернулась в кресле на колесиках, ожидая увидеть Диану, но на нее смотрела бледная девочка с огромными глазами, в которых отчаянная смелость сочеталась с беспредельным ужасом.
– Кто ты такая? – без лишних церемоний потребовала ответа мисс Жозефина Барри.
– Я – Энн из Зеленых Крыш, – ответила маленькая гостья, вся дрожа и сжимая по своему обыкновению руки. – Я пришла сделать признание, с вашего разрешения.
– Признание? В чем?
– Это по моей вине мы прыгнули на вас прошлой ночью. Предложение было сделано мной. Диана никогда бы до этого не додумалась. Диана очень воспитанная девочка, мисс Барри. Теперь вы сами должны понять, как несправедливо ее в этом обвинять.
– Я должна, вот как? Мне кажется, часть ее вины в этих прыжках тоже есть. Такое неприглядное поведение в уважаемом доме!
– Мы были просто в веселом настроении, – продолжала Энн. – Думаю, нас можно простить, мисс Барри, – теперь, когда мы извинились. В крайнем случае, хотя бы Диану, ей нужно продолжать заниматься музыкой. Она любит музыку всем сердцем, мисс Барри, а я по своему опыту знаю, как тяжело отказываться от чего-то, что по-настоящему любишь. Если вы очень рассержены, перенесите ваш гнев на меня. За прошлую жизнь на меня так часто гневались, что мне будет это легче перенести, чем Диане.
Раздражение в глазах старой леди постепенно меркло, в них зажегся огонек веселого интереса. Но потом она строго произнесла:
– Не думаю, что пребывание в приподнятом настроении может служить оправданием вашего проступка. В моей молодости маленькие девочки никогда не впадали в состояние такой необузданной веселости. Ты представить себе не можешь, каково это после долгой, утомительной дороги, когда ты наконец крепко заснула, почувствовать, что на тебе прыгают.
– Такого со мной не было, но я могу это вообразить, – пылко проговорила Энн. – Уверена, то, что случилось, было крайне неприятно. Но, прошу, посмотрите на этот прискорбный случай с другой стороны. Вы ведь наделены воображением, мисс Барри? Если – да, то поставьте себя на наше место. Мы не знали, что на этой кровати кто-то лежит, и сами испугались до смерти. Наш ужас невозможно описать. Нам ведь обещали, что мы будем спать в гостевой комнате. Вы, наверное, привыкли спать в отдельной комнате. Но вообразите чувства девочки из приюта, которая никогда раньше не удостаивалась такой чести.
На лице мисс Барри не осталось следов гнева. Она рассмеялась – и звук смеха доставил большое облегчение Диане, которая с молчаливым беспокойством дожидалась в кухне результатов разговора.
– Боюсь, мое воображение немного заржавело – много времени утекло с тех пор, как я им пользовалась, – сказала мисс Барри. – Я согласна, что вас тоже можно пожалеть, равно как и меня. Все зависит от точки зрения. Сядь вот сюда и расскажи мне о себе.
– Мне очень жаль, но я сейчас не могу, – твердо сказала Энн. – Мне бы хотелось остаться, вы кажетесь таким интересным человеком, может быть, даже родственной душой, хотя в это трудно поверить. Но мне надо идти домой – к мисс Марилле Катберт. Мисс Марилла – добрейшая женщина, которая взяла меня к себе, чтобы правильно воспитать. Она старается изо всех сил, но пока ей мало что удается. Вы не должны упрекать ее за то, что я прыгнула на кровать. И перед тем как уйти, мне бы очень хотелось услышать от вас, что вы прощаете Диану и не покинете в спешке Эйвонли.