Я почувствовал, что в этот момент продавщице захотелось навсегда уехать в
Ханты- Мансийск. Именно этот Сити стал городом ее мечты. Она была так
заворожена тем, как иностранец отсчитывает новенькие стодолларовые купюры,
что успела за это время упаковать в фирменный кишкообразный пакет только один
галстук.
- Она что, каждый галстук будет так упаковывать? У меня нет времени! -
возмутился мой кореш. - Мы еще должны купить подарки женам моих корешей.
Пусть сложит все вместе в пакет.
Каким унижением для продавщицы было увидеть ее гордость - галстуки
Версаче - без упаковки, в полиэтиленовом пакете, сваленными лапшой! Еще она
хотела дать сдачу. Но гость из города ее мечты сдачу не взял. Сказал: некуда
мелочь класть, и так все карманы раздуты.
Не зная, чем быть полезным такому клиенту, негр-секьюрити подхватил
мешок с лапшой и услужливо понес подарок корешам Ханты-Мансийска за нами
до дверей.
Никогда не забуду, как я пытался объяснить
одному американскому туристу, что по
статистике больше всего людей, которые
говорят по-английски... В КИТАЕ!
ВЫПИТЬ ОХОТА
На улице ко мне часто подходят с вопросом: «Все, что вы рассказываете, -
правда? Или вы все это сочиняете?» Чаще всего в последнее время спрашивают, по-
жалуй, про историю с дринками.
Сознаюсь, ее мне рассказал в Харькове, в бане, один из руководителей
харьковского ГАИ. К сожалению, его фамилии я не записал и не смог потом
отблагодарить за такой подарок. Он сам был участником этой истории. Из Харькова
в свое время многие уехали в Америку, в том числе один из его лучших друзей.
Прошло лет пятнадцать. Из Советского Союза стало легче выезжать по
приглашениям. Друзья встретились в Хьюстоне и решили эту встречу отметить
прямо по дороге из аэропорта.
Эмигрировавший друг был за рулем. Проезжали мимо мексиканского
ресторана на трассе. Зашли, сели, позвали официантку-мексиканку. Задача перед
ними стояла непростая. В большинстве американских ресторанов водку в бутылках
на стол не подают. Только рюмками. Называется одна порция-рюмка «one drink»
(drink - по-английски: выпивка, напиток, а также порция). Две порции - «two
drinks»... То есть дринкнул, недостаточно захорошело - попросил второй дринк.
Двух-трех дринков для американцев обычно за вечер предостаточно. Но наши
ребята не виделись пятнадцать лет.
Друг моего рассказчика хоть и знал здешние порядки, но они ему претили,
так как душа его навсегда осталась нашей. Поэтому официантке он сразу сказал:
- Значит, так. Слушай меня внимательно. Принеси нам десять дринков.
Только сразу, вместе! Поняла? Ну и на закусочку какой-нибудь салатик.
Официантка переспросила:
- Сколько-сколько дринков?
- Десять. Давай быстрее, мы двадцать лет не виделись. Выпить охота,
понимаешь?
Официантка пошла сначала на кухню, но какая-то мысль ее все-таки
остановила по дороге, и она вернулась.
- Вы извините, я недавно из Мексики, не все еще понимаю по-английски. Вы
не могли бы повторить ваш заказ? Наш слово в слово повторил настойчивее:
- Десять дринков и один салат. Давай быстрее. «Догадавшись», о чем идет
речь, официантка очень учтиво спросила:
-
Вам, наверно, еще стулья поставить, да? Еще люди придут?
Наши уже стали раздражаться.
- Не волнуйся, милая, стулья ставить не надо. Вдвоем справимся. Давай, и
побыстрее. Говорят тебе, выпить охота.
Официантка принесла на блюде десять рюмок водки, отошла в сторону и
стала наблюдать, что будет дальше. Наши быстро ими прожонглировали за
встречу, за друзей, за первую родину, за вторую родину, за удачу, за счастье и за
будь-будь. И снова позвали потрясенную увиденным официантку.
-
Еще десять дринков принеси, да?
Та опять учтиво спрашивает:
- И салат?
-
Нет, салат оставь этот. Не трогай.
Официантка принесла новые десять дринков. Наши их продринкали еще
быстрее. За школьных учителей, врачей, за тех, кто уехал и кто остался (поименно),
и за будь-будь. И в третий раз повелительным жестом потребовали официантку.
- Очень маленькие у вас все-таки дринки. Чтобы мы тебя больше не гоняли
(решили заботу об официантке проявить!), принеси сразу двадцать. А салат не
трогай, тебе сказали.
Все работники ресторана вышли смотреть, как наши опрокидывают дринки
за тех, кто в море, за тех, кто с нами, и за хрен с теми, кто не с нами... Подошел к
столику хозяин ресторана. Пожилой заботливый мексиканец пожал нашим руки,
представился и говорит:
- Вы замечательные клиенты. Мы даем вам максимальные скидки.
Приезжайте к нам почаще. И имейте в виду, что каждый четвертый дринк у нас
бесплатный. Зря он это сказал! Наши туг же позвали официантку.
- Повтори все, что мы взяли, а то, что бесплатно положено, отдельно поставь
на поднос - пусть рядышком стоит, так, для удовольствия, глаз радует. Да, и при-
неси наконец какой-нибудь закуски. Мы ж не алкоголики - все это под один салат
пить.
Когда в каждом сидело по пол-литра, ребята встали и под аплодисменты
обслуживающего персонала начали прощаться:
- Спасибо, было очень вкусно, нам пора, мы поехали.
Хозяин подошел во второй раз. Снова пожал им руки и, загадочно улыбаясь,
сообщил, что их ждет у выхода сюрприз. Он вызвал за свой счет лимузин! Чтобы
тот в целости и сохранности доставил дорогих клиентов домой.
- Таких клиентов беречь надо, - пояснил хозяин.
- Зачем нам лимузин? - возмутились друзья детства. - Мы сами за рулем.
И официанты, и повара вышли на крыльцо проводить «жонглеров дринками»
в последний путь. Те же как ни в чем не бывало сели в машину и поехали.
Ехали, ехали, вроде не качаясь, не нарушая правил. И вдруг - надо же такому
случиться! - их остановил на трассе дорожный патруль:
- У вас фара одна не работает. Полицейский отошел метра на три, показал
жезлом на негорящую фару. За рулем из наших был тот, который уже в Америке
пообтерся. Понимал - главное сейчас, чтобы полицейский не почувствовал запаха.
Однако отвечать надо. Приоткрыл окошко чуть-чуть и, высунувшись лишь одним
ухом, попытался внятно пробормотать:
- Конечно-конечно, мы все знаем, как раз ехали в автосервис.
Но даже из уха на три метра так потянуло спиртным, что полицейский
пошел на это ухо, как кот на валерьянку.
- По-моему, вы выпили.
Наш попытался его успокоить, продолжая разговаривать так же, ухом:
- Да нет, в пределах нормы.
И вроде не соврал. Просто не уточнил, что в пределах своей нормы.
- А по-моему, не в пределах, - не поверил полицейский. - Придется пройти
тест.
Достал, извините за выражение, «тестилку» - последнее достижение
американской науки и техники.
- Дыхните вот сюда!
Водитель побледнел. Отказаться от тестилки нереально. Сразу заберут. Дать
взятку - еще хуже: посадят. Они же, американцы, как недоросли, даже не догадыва-
ются, что можно деньги собирать на дороге. Оставалось одно - надеяться на
технику выдоха. Этому у нас многие научились еще в юношестве. И никто, кроме
наших, в мире такой техникой не обладает. Выдыхать носом. Шумно, но с
меньшим процентом перегара. Когда-то я тоже знал этот способ. Мальчишки во
дворе научили. Я тогда был в восьмом классе. И успешно пользовался этим
выдохом, когда на школьных вечерах нас проверяли учителя.
Вспомнив, чему учили комсомол и школа, наш водитель послушно и шумно
пустил струю через нос и стал обреченно ждать результата. Полицейский посмот-
рел на дисплей тестилки и не поверил своим глазам. Там ясно и отчетливо
выскочило слово «труп». Бедный американец так удивился! До сего момента он
даже не знал, что там такое есть, внутри дисплея. Потряс тестилкой - может, что-то
в ней заклинило? Ведь не может такого быть: водитель живой, а на дисплее написа-
но «труп». Явное расхождение - несвязуха! Потряс и попросил еще раз: «Не могли
бы вы снова пройти тест?»
Наш понял: что-то у американца не получается. Дыхнул уже увереннее.
Американец посмотрел на дисплей: опять труп. У американца, как рассказывал мне
свидетель-харьковчанин, даже волосы в подмышках зашевелились от ужаса.
Водитель же, увидев полицейского растерянным, приободрился и спросил: «Что
там у вас?»
- Да вот тут, посмотрите, - не зная, как подобрать слова, начал объяснять
американец. И показал водителю на дисплей.
- Да у вас же прибор испорчен! - мгновенно осмелел наш «заяц во хмелю». -
Да я на вас жаловаться буду. Вы меня оскорбляете. Я что, труп, по-вашему?
Американец окончательно растерялся и, не зная, что дальше делать, отпустил
наших. Как утверждал мой рассказчик, он долго еще, стоя на том же месте, тряс
своей тестилкой, с которой никак, судя по всему, не мог скинуть слово «труп».
Наши обрадовались, поехали. По дороге уже хотели в честь такого события
еще в какой-нибудь ресторанчик заскочить. Но судьба-режиссер распорядилась по-
своему. Или они и впрямь ехали качаясь. И их остановила вторая полицейская
машина. Впрочем, наш уже опытный водитель ничего не боялся. Уверенно подозвал