(Арх.)<Ефименко, 1878>.
Представления о возможности напуска икоты сохранились в Пинежском районе Архангельской области вплоть до второй половины XX в.: «Икоты садили. Мой дядя не сшил Андрею Антоновичу сапоги, и Андрей посадил жене его икоту. Она шла, коров гонила, да к ней муха в рот залетела, а дома сажа налетела, а она заревела, закаталась…» «Чтобы узнать, кто икоту посадил, напоят блевотными травами, а как попросит пить, скажут: „Кто у тебя батюшка?“ А икота скажет кто, вот так и вынудят, и узнают, кто у икоты батюшка, либо матенка, кто насадил то есть» <Черепанова, 1996>.
Икотников, как и всех подозреваемых в умении портить людей, боялись, могли преследовать.
В некоторых районах России икотку, икотницу (как и кликушу) считали вещей, умеющей прозревать прошлое и будущее, предсказывать, ворожить с помощью нечистого духа: «У нас в деревне три икотки; две-те не ворожат, а одна-та сказыват, как ее спрашивают о чем, то о пропаже, то о чем» (Перм.); «Когда у меня в войну от мужика писем не было, ходила к икотке. Она мине сказала, что он живой, и верно ведь» (Перм).
ИНДРИК, ИНДРИК-ЗВЕРЬ, ИНДРОК, ИНОРОГ, ИНРОГ — единорог; фантастическое животное гибридной природы.
«У нас Индрик-зверь всем зверям отец» <Даль, 1881>.
По описанию «Голубиной книги», Индрик-зверь «живет за океаном-морем. А рогом проходит зверь по поднебесью, он проходит все горы белокаменные, прочищает все ручьи и проточины, пропущает реки, кладязи студеные. Когда зверь рогом поворотится, словно облацы по поднебесью, вся мать-земля под ним всколыбается… все зверья земные к нему прикланятся, никому победы он не делает».
В России вера в реальное существование Индрика (Инрога), «отца зверей» с наделенным чудодейственной силой рогом удерживалась вплоть до XVII в. (вероятно, и далее): «При царе Алексее Михайловиче „в аптекарский приказ иноземец Марселис принес три рога и сказал, что те роги инроговы. И боярин Милославский приказал те роги смотреть доктору Артану Граману, и доктор Артан Граман, смотря рогов, сказал, что те роги по признакам, как философии пишут прямые инроговые рога, два долгих рогов, что он таких великих рогов не видал в иных государствах, и Цысарской и в Турской земле, и он прямо ведает, что те роги прямые инроговые из Кронлянской земли… а лекарства в тех рогах: у которых людей бывает лихорадка и огневая, и от морового поветрия, или кого укусит змея, и от черной немочи, а те роги природные, а не деланные“. Далее следует дозировка и заключение о цене: „…и только дать за два рога больших 5000 рублей, а меньшой рог можно дать меньше — 1000 рублей“. Несмотря на высокую для того времени цену, эти чудотворные рога были куплены» <Демич, 1894>.
Отмечая, что представления об Индрике как о «рогатом животном гибридной природы» (голова и хвост коня, тело рыбы) отражены в многочисленных физиологах и азбуковниках, В. В. Иванов высказывает предположение о взаимосвязанности образов Индрика и другого фантастического зверя — Мамонта (см. МАМОНТ): «Возможно, и сама форма имени отразила распространенное у народов Сибири название мамонта типа ненецкого jěaŋ (jaŋ) hora, „земли бык“, откуда могли легко возникнуть такие формы типа jen-r-, *jindr-, *jindor-, предельно близкие к русским обозначениям Индрика» <Иванов, 1982>.
ИСПУГ, ИСПОЛОХ, ИСПОЛОХ — испуг; болезнь от испуга; существо, персонифицирующее испуг, пугающее человека и вызывающее болезнь.
«Тут идут им навстречу охи, выполохи, исполохи, переполохи…» (Арх.); «Невестка наздорова, у нее исполохи» (Волог.); «Исполох есть мгновенный испуг. Испугавшегося обрызгивают водою, или исполох унимает знахарь» (Арх.).
Во многих губерниях России испуг (особенно очень резкий, внезапный) считался причиной различных заболеваний — от недомоганий непонятной природы до помешательств: «словами „заболел с испугу“, „испужан, измешан“ всего чаще определяется происхождение таких страданий, которые относятся к идиотизму, умопомешательству, истерии, эпилепсии и кликушеству» <Попов, 1903>.
Констатируя, что заговор «на исполох» — один из самых распространенных на Пинеге, А. М. Астахова сообщает, что исполох — один из основных источников ряда болезней и несчастий. «Даже „волос“ от исполоха. Другой источник всяких болезней и бед — порча — прикос („Само главно исполох да прикос“)» <Астахова, 1928>.
Испуг наиболее опасен для маленьких детей: «После простуды видную роль играют в глазах народа (при заболеваниях. — М. В.)испуг ребенка и ушиб при падении» <Демич, 1891>. Оберегая ребенка от испуга, рекомендовалось не смотреть на него во время сна, «а то пуглив будет» (Ворон.). «Чтобы узнать, от испуга ли страдает дитя, для этого должно измерить ниткою крестообразно младенца от кисти правой руки до пяты левой ноги. Если мера будет неравна, то младенец испуган. А чтобы излечить от испуга, этою ниткою надобно опоясать младенца, и испуг через три дня пройдет» (Нижегор.).<А. М., 1859>.
Исполохи могли представляться существами, которые встречаются человеку, привязываются к нему, пугают вплоть до «заболевания с испуга» (иногда — как бы «запечатлевшись» на испуганном). В таких случаях испуг «унимали», «снимали», «выливали» с помощью сопровождаемых магическими действиями заговоров. «От испуга знахарка кладет на пороге веник, нож, кусок перегорелой глины из печи и холодный уголь, на них сажает испуганного, ставит ему на голову блюдо с водою и льет в нее растопленный воск, олово или смолу до трех раз, причем читает шепотом заговор; …должен изобразиться в слитке тот предмет, который был причиною испуга. Другие знахарки, и без предварительных условий, ставят больному на голову блюдо с водой и выливают испуг. Некоторые же ставят испуганного против печи и выливают олово на шестке» (Курск.) <Машкин, 1862>. «При испуге у ребенка знахарка 12 зорь, 6 утрених и 6 вечерних, ходит с ним на погреб. Держа ребенка на руках и обращаясь утром на восход, а вечером на заход, она там молится, трижды читает молитву „Богородице-Дево“ и каждый раз прикладывает ребенка к земле лбом. Взяв земли с этого места, знахарка говорит: „Прости, место святое, прости, мать сыра земля, прости, час святой, раба Божия [имя]“. Посыпав младенца крестообразно землей, она продолжает: „Где подумал, там забыл, где нашел, там потерял. Во имя Отца и Сына и Св. Духа, и ныне, и присно, и вовеки веков. Аминь“» <Попов, 1903>.
На Урале против «худобы», т. е. судорожного подергивания и потери сна от испуга, бросают на горячую каменку траву Melampurum pratense L. с рябочьими перьями и в таком воздухе держат малолетнего больного (или дают пить отвар растения в воде). Жители Минусинского края считают, что от испуга помогает отвар белого плакуна (Astragalus melitoides) <Демич, 1891>.
ИЧЕТИКИ — водяные человечки.
Название «ичетик», возможно, произошло от коми «ичотик» — «маленький» <Черепанова, 1983>. По поверьям Вологодчины, ичетики — маленькие водяные существа, духи утопленных матерями младенцев. В Вятской губернии считали, что ичетики небольшие, мохнатые. Они обитают в омутах на мельницах и предвещают несчастья. О грядущих несчастьях ичетики возвещают звуками — как будто по воде хлопают хлыстом.
К
КАЧИЦА, КАТИЦА — дух дома, двора.
Ряд исследователей считает качицу «предшественницей» кикиморы. (Упоминания о кикиморе встречаются в историко-литературных памятниках лишь начиная с XVIII в.) «Пакостная качица» (как и бес-хороможитель) представлялась, по-видимому, беспокойным существом, обитающим в доме, козни которого вредны для людей.
В одном из заговоров мучающая лошадей катица изгоняется со двора: «Он [Михаил Архангел] хочет бить и потребить эту катицу и полунощницу и беспокоюцу, чтобы пар Божий лошадушку эта катица полунощница и беспокоица не бывала и ноцевала и больше не беспокоила никогда» (Арх.).
КИКИМОРА, КИКИМОР, КИКИМОРКА, КУКИМОРА (ШИШИМОРА) — дух в облике женщины, появляющийся в доме, на подворье, в пустых постройках.
«А у них там ботинки были связаны, старшей-то сестры. Никто не знал, где они и лежали. А кикимора имя — раз! — тещу по голове. Не знаю, пошто» (В. Сиб.); «Спи, девушка, мать за тебя вычтет, а кикимора спрядет»; «От кикиморы не дождешься рубахи» <Даль, 1881>; «Герасим грачевник грача на Русь ведет, а со святой Руси кикимору гонит» <Ермолов, 1901>; «От нас-то близко она была, кикимора. Где магазин, мы тамака жили» (В. Сиб.).
Образ кикиморы в поверьях — один из самых многоплановых и «неуловимых». Как и многие другие духи дома и крестьянского подворья, кикимора редко показывается людям. Оставаясь невидимой, она дает знать о себе шумом, различными проделками.
Кикимору обычно представляют существом небольшого роста — крохотной старушкой (Яросл.), девочкой (В. Сиб.) или маленькой женщиной: «В каждой избе хозяйка есть — кикимора. Вышла из подполья, маленького роста, с причетами» (Волог.);кикимора так мала, что не появляется на улице из боязни быть унесенной ветром (Волог.).
Кикимора может иметь облик обычной женщины (Волог., Олон., В. Сиб.); нагой девушки с длинной косой (В. Сиб.). Крестьяне Вологодчины представляли кикимору очень уродливой, неряшливой; в этой же губернии рассказывали, что кикимора — девушка в белой рубахе (или в другой одежде).
В крестьянских повествованиях кикимора представляется и одетой в рвань, лохмотья, и в обычную женскую одежду; и с распущенными волосами, и с бабьим повойником на голове: «Повадилась