&T (связь), General Electric (электротехника).
Представленный в начале 2001 года Конгрессу США ежегодный отчет Национального центра контрразведки отметил новые тенденции разведывательной деятельности, осуществляемой на территории страны иностранными компаниями, частными лицами, бизнесменами и, конечно, правительственными службами.
Как видно из доклада, большая часть усилий добыть коммерческую или финансовую информацию предпринимается частными лицами или компаниями. 55 % информации добывается ими, 22 % — правительственными службами и 20 % государственными или управляемыми государством организациями (исследовательскими институтами, университетами и т. п.).
По словам авторов доклада, среди «промышленных шпионов есть сотрудники правительства и крупных компаний», но также и люди, которые не занимают никаких высоких должностей. Эти люди часто получают информацию, «просто общаясь с коллегами, или даже запрашивают данные официально, говоря, что они нужны им для работы».
«Вообще же, пока Америка остается ведущей сверхдержавой, то США будут оставаться и главной целью для иностранного промышленного шпионажа», — говорится в докладе Центра, который основан совместно ЦРУ, ФБР и еще несколькими американскими спецслужбами.
Впрочем, по словам некоторых независимых американских экспертов, «это еще вопрос, что называть коммерческим шпионажем», потому что у Америки, например, «в той же Франции есть своя сеть консультантов, которые фактически ищут там ту же информацию, что и французы в США».
«Новостью является не сам факт промышленного шпионажа, он существовал всегда, новость в прямом вовлечении разведок ряда стран в хищение промышленных секретов в интересах корпораций, — считает Вензке, эксперт, специализирующийся на этой теме. — Забудьте время, когда один шпион против другого означало ЦРУ против КГБ. В наши дни корпоративный шпионаж означает — французская разведка против IBM или «Мицубиси» против «Форд мотор компани». У Японии такая философия: зачем тратить 10 лет и миллиард долларов на исследования, когда за взятку в 1 млн. инженеру конкурирующей фирмы вы можете быстрее и эффективнее добиться тех же результатов. В этой стране только в апреле нынешнего года Министерство экономики и промышленности сделало первые робкие шаги, чтобы объявить промышленный шпионаж уголовно наказуемым деянием. Похоже рассуждают и во Франции — мол, конечно, Париж и Вашингтон являются военными союзниками, но они остаются экономическими конкурентами».
К лидерам шпионажа, работающим против американских фирм, относятся Франция и Япония. Специалисты утверждают, что французская разведка (DGSE) нацелена на аэрокосмическое оборудование, промышленные инструментальные средства и процессы, компьютерную индустрию и т. п. Правительство Франции признает, что непосредственно передает захваченные секреты французским корпорациям — разведка работает и для частного сектора.
Японская же разведка действует под прикрытием Министерства международной торговли и промышленности (MITI) и Японской внешнеторговой организации (JETRO). Обе организации передают собранную информацию японской промышленности. Имеются данные о том, что 80 % усилий японской разведки, которые направлены на Западную Европу и США, сосредоточены на промышленном шпионаже, особенно на технологических достижениях и торговых секретах. По оценкам ЦРУ, одной из предпосылок того, что Япония вытеснила Соединенные Штаты с рынка микроэлектроники, стал тот факт, что 70 % базовых данных для производства микрокристаллов было собрано японской разведкой.
Аналитики АНБ пришли в шоковое состояние, когда им удалось дешифровать и перевести перехваченные сообщения, предназначенные для Токио из вашингтонского офиса корпорации «Мицубиси»: они содержали не больше не меньше, как ежедневную аналитическую сводку ЦРУ, предназначенную для президента США и членов Совета национальной безопасности. Несколькими годами ранее сотрудники корпорации «Хитами» смогли проникнуть в «Ай-би-эм», передав похищенные сведения через японское консульство в Сан-Франциско.
Американские специалисты отмечают, что в последнее время и наша страна сконцентрировала основные усилия на промышленном шпионаже. Представители Службы внешней разведки России признают, что экономическая и коммерческая развединформация является одним из ее приоритетов.
По утверждению западных экспертов, закрывшаяся база радиоразведки в г. Лурдесе (Куба) использовалась для перехвата банковской и деловой информации. Этот пункт был крупнейшим в мире российским узлом радиоэлектронной разведки. ЦРУ оценивает деятельность России как экономический шпионаж, который является интенсивным и составляет угрозу национальной безопасности.
Мнение многих западных аналитиков однозначно — отечественные разведывательные службы собираются активно работать (а быть может, уже работают) с главными промышленными и финансовыми предприятиями страны, перенимая опыт Франции, Германии, Японии и Китая, которые доказали эффективность такого сотрудничества для подъема конкурентоспособности и технологического потенциала национальной экономики.
По мнению западных специалистов, экономический шпионаж в настоящее время обрел приоритетное значение по сравнению с военным и политическим. Три основных ведомства (СВР, ГРУ и ФСБ) создали гигантскую шпионскую сеть, насчитывающую около 100 тыс. сотрудников: агенты, внедренные в предприятия, СМИ и международные организации с целью получения полезной информации и оказания содействия российским компаниям в занятии прочных позиций на международном рынке.
Возрождение российских секретных служб может принести больше пользы, чем деятельность ПГУ в эпоху КГБ. Русские общины в демократических промышленно развитых странах сильно разрослись. Многие россияне обрели гражданство в соответствующих странах проживания, получив, таким образом, возможность посещать все страны ЕС. Многие из них получили право на проживание в европейских странах благодаря фиктивным бракам. Иными словами, огромное поле деятельности, где СВР и ГРУ могут многого добиться благодаря испытанным методам. Не стоит также забывать, что в России, с ее катастрофической экономической ситуацией, молодых талантливых людей всегда можно завербовать за небольшие деньги.
Сейчас место «солдат» тайной войны заняли «экономисты», которые не только добывают секреты, но и помогают спецслужбам зарабатывать деньги на свое содержание. «Времена бессребренического, наивно-идеологического шпионажа, подобного деятельности супругов Розенбергов в США или советского генерала Дмитрия Полякова, минули безвозвратно, — считает специалист по вопросам разведки из вашингтонского Центра стратегических и международных исследований (CSIS). — Прежние идеологические барьеры рухнули, и шпионаж довольно цинично стал рассматриваться как обычный бизнес, не слишком отличающийся от торговли компьютерами, автомобилями или сигаретами…» Не важно, идет ли речь о торговле чужими или собственными секретами.
Специалисты называют несколько факторов, которые заставили рыцарей «плаща и кинжала» превратиться в промышленных шпионов. С одной стороны, в последние годы стремительно возросла стоимость инноваций — государства и крупные корпорации вынуждены все больше средств инвестировать в исследовательскую деятельность с труднопрогнозируемой отдачей. С другой стороны, сами инновации имеют тенденцию стремительно устаревать. Кроме того, в передовых странах фундаментальная наука все теснее срастается с крупным бизнесом. В результате возникла любопытная ситуация: инвесторам экономически стало выгоднее вкладывать средства не в саму инновационную деятельность, а в инфраструктуру по добыванию информации о ней.
Эксперты отмечают: деидеологизация шпионажа приводит к тому, что из разведки постепенно исчезают люди глобального мышления, какими были советский «нелегал» Абель или агент Филби. Как свидетельствует бывший оперативник ЦРУ Бэйер, «сложились упаднические настроения: всем кажется, что золотые времена джеймсов бондов утрачены навсегда, беззубость и бездуховность парализовали людей».
Даже если спецслужбы задействуют все ресурсы в борьбе с международным терроризмом, то число случаев промышленного шпионажа будет стремительно расти. Крупные корпорации будут инвестировать огромные средства в эту сферу деятельности. Да и сомнительно, что ведущие мировые державы откажутся от поддержки национальных компаний [1107].
Современные спецслужбы не только коммерциализировались, но и активно осваивают «виртуальный» мир. Уже сейчас на просторах Интернета происходят сражения между состоящими на государственной службе хакерами и специалистами по компьютерной безопасности, также работающими на правительства различных стран.
Первая громкая история кибершпионажа была зафиксирована еще в 1989 году. Хакеры из ФРГ, тесно связанные с «Chaos Computer Club», проникли в правительственные компьютеры США и продали полученные оттуда данные КГБ. Хакеры были арестованы, приговорены к испытательным срокам и штрафам. Один из них покончил с собой. Тогда это сообщение вызвало сенсацию.
Разумеется, хакеры и до этого проникали в компьютерные системы различных правительственных учреждений, но делали это ради спортивного интереса. По крайней мере правоохранительным органам не удалось доказать их связь с иностранными спецслужбами. Так, еще в 1983 году были арестованы шесть подростков, называвших себя «бандой 414». В течение 9 дней они взломали 60 компьютеров, среди которых машины Лос-Аламосской лаборатории ядерных исследований.
В начале девяностых годов прошлого века хакеры начали зарабатывать с помощью своих специфичных навыков деньги. Так, в 1993 году, во время викторины-розыгрыша автомобилей в прямом эфире на одной из радиостанций, хакер Кевин Паулсен и двое его друзей так заблокировали телефонную сеть, что на радио проходили звонки только от них. Так они выиграли два автомобиля «Порше», турпоездки и 20 тысяч американских долларов.