Синхрониcтичность: «Акаузальный связующий принцип» К. Г. Юнга
Многие из нас сталкивались с ситуациями, когда кажущаяся логичной и предсказуемой ткань повседневной реальности, сотканная из сложных цепочек причин и следствий, будто бы рвалась на части, и происходили поразительные и крайне маловероятные стечения обстоятельств. В холотропных состояниях сознания подобные удивительные случайности, несущие особый смысл, наблюдаются довольно часто. Повторяющиеся невероятные совпадения привносят элементы магии и нуминозного опыта в повседневную реальность, позволяют ощутить проявления творческой энергии космоса, а также играют важную роль в процессе духовного пробуждения человека.
Однако в некоторых случаях, когда человек сталкивается с чередой загадочных совпадений, это может повлечь за собой серьезные проблемы и стать опасной ловушкой. Эти странные случайности могут быть заманчивыми, многообещающими и вдохновляющими, создавать у человека обманчивое ощущение своей избранности, особой роли в этом мире: святого, пророка, спасителя, вождя или духовного учителя. Подобное раздутое самомнение может вызвать иррациональное поведение и привести к госпитализации в психиатрическое учреждение. В некоторых случаях цепь странных событий может приобрести зловещий характер и предвещать опасность или катастрофу. Человеку может казаться, будто вокруг него сгущаются тучи, что может привести к панике и паранойе.
Традиционная психиатрия не признает существования значимых совпадений и обычно толкует любые разговоры клиентов об этом как навязчивые, бредовые идеи, которые могут быть признаком душевного расстройства. Материалистическая наука отрицает, что во Вселенной все исполнено смысла, а потому в хаотичном и освобожденном от чар мире любой намек на значимые для человека совпадения является не более чем иллюзией, которая создается его проекциями. Однако любой непредвзятый человек, готовый рассмотреть имеющиеся факты, вынужден признать, что подобные совпадения лежат за пределами разумных статистических вероятностей.
Карл Густав Юнг (1875–1961), швейцарский психиатр, один из создателей глубинной психологии.
Нарушения принципов линейной причинно-следственной связи встречаются так часто, что ставят под сомнение природу реальности и привычную нам картину мира. Это может вывести из равновесия людей, чье ощущение комфорта и безопасности основано на вере в то, что они живут в упорядоченной и предсказуемой Вселенной. Любые события, способные поколебать эти представления, могут привести их к панике или сумасшествию. Таким образом, понимание феномена значимых совпадений чрезвычайно важно для безопасной навигации по необычным измерениям реальности и является обязательным требованием для психонавтов, экспериментирующих с психоделическими веществами или переживающих психодуховные кризисы. Выбирая неподходящих партнеров для совместных психоделических опытов, человек может подвергнуться их негативному влиянию, что ведет к риску развития психических расстройств и госпитализации.
Швейцарский психиатр Карл Густав Юнг стал тем ученым, который привлек внимание академических кругов к проблеме значимых совпадений, бросающих вызов рациональным объяснениям. Осознавая то, насколько непоколебима вера в строгий детерминизм, представляющий собой краеугольный камень западной научной картины мира, он медлил больше двадцати лет, прежде чем почувствовал, что собрал достаточное количество подтверждающих свидетельств, чтобы обнародовать свое открытие. Ожидая, что ответом коллег будут серьезное недоверие и резкая критика, он хотел быть уверенным, что сможет подтвердить свои еретические утверждения сотнями примеров.
В итоге он изложил свои передовые идеи в знаменитом эссе «Синхронистичность: Акаузальный связующий принцип», которое он представил международному клубу «Эранос» в 1951 году. Конференции этого сообщества собирали выдающихся европейских и американских мыслителей. Карл Юнг был одним из вдохновителей деятельности клуба и активным его участником. «Эранос» объединял интеллектуальную элиту со всех уголков мира, в том числе таких людей, как Джозеф Кэмпбелл, Генрих Циммер, Карл Кереньи, Эрих Нойманн, Ольга Фребе-Каптейн, Эрвин Шредингер, Вольфганг Паули, Дайсэцу Тэйтаро Судзуки, Пауль Тиллих, Мария-Луиза фон Франц, Рудольф Отто, Рихард Вильгельм, Мирча Элиаде и Гершом Шолем.
Юнг начал свое эссе с примеров необычных совпадений, случающихся в обычной жизни (Jung, 1960). Он упомянул австрийского биолога ламаркианского толка Пауля Каммерера, чья трагическая жизнь была популяризирована в книге Артура Кестлера «Дело о жабе-повитухе» (Koestler, 1971), и который был одним из первых людей, заинтересовавшихся этим феноменом и его значением для науки. Каммерер описывал цепочки случайных событий, назвав это явление «серийностью». Одно из примечательных совпадений, о которых рассказывает Каммерер, произошло с ним в тот день, когда он трижды столкнулся с одним и тем же числом: он купил трамвайный билет и билет в театр с одинаковым номером, а тем же вечером, когда он попросил чей-то номер телефона, он услышал ту же последовательность цифр.
Пауль Каммерер (1880–1926), австрийский биолог, изучавший и отстаивавший теорию Жана Батиста Ламарка, согласно которой живые организмы могут передавать потомству приобретенные ими в течение жизни полезные признаки.
Каммерер был невероятно увлечен этим феноменом. Он проводил долгие часы в парках и других общественных местах, считая прохожих и отмечая, у скольких из них были зонты, шляпы, собаки и так далее. В своей книге «Закон серии» он приводит около 100 историй с невероятными совпадениями (Kammerer, 1919). Артур Кестлер рассказывал, что, когда он писал биографию Каммерера «Дело о жабе-повитухе», на него обрушился «метеоритный дождь из странных совпадений», словно призрак Каммерера стоял рядом и усмехался: «Я же говорил!» (Koestler, 1971).
Юнг заинтересовался теорией серийности и привел собственные примеры. Однажды утром он увидел изображение существа, представлявшего собой наполовину рыбу, наполовину человека. В то же утро ему дали рыбу на завтрак, а кто-то в разговоре с ним упомянул об обычае делать из кого-то «апрельскую рыбу» (эквивалент «апрельского дурака»). Днем одна из его бывших пациенток показала ему впечатляющую картину с изображенной на ней рыбой. Вечером Юнг увидел гобелен с вытканными на нем морскими чудовищами и рыбами. На следующее утро пациентка рассказала ему сон, в котором она увидела большую рыбу. Несколько месяцев спустя, когда Юнг записывал эту цепочку примечательных совпадений, он вышел прогуляться и обнаружил на волноломе у озера мертвую рыбу сантиметров в тридцать длиной. Он также отметил, что чуть раньше он проходил рядом с этим местом несколько раз и никакой рыбы там не было. Поблизости не было никаких людей. Юнг понимал, что это явление можно объяснить с точки зрения статистики, но также подчеркивал, что большое количество повторений «делает это маловероятным».
Артур Кестлер (1905–1983), британский писатель и журналист, уроженец Венгрии, автор книги «Дело о жабеповитухе» (см. выше).
В этой же работе Юнг приводит забавную историю, рассказанную известным французским астрономом Камиллем Фламмарионом, о французском писателе Эмиле Дешаме и особом сливовом пудинге. Когда Дешам был мальчиком, месье де Фонжибу угостил его сливовым пудингом. В течение следующих десяти лет он ни разу не пробовал этот деликатес, но однажды обнаружил сливовый пудинг в меню парижского ресторана. Он подозвал официанта и сделал заказ, но выяснилось, что последний кусок этого пудинга уже заказан другим посетителем. Официант указал на столик, за которым сидел не кто иной, как месье де Фонжибу, доедавший последнюю порцию десерта.
Много лет спустя месье Дешам был приглашен на ужин, на котором подавали этот пудинг. Поглощая его, Дешам подумал, что не хватает только месье де Фонжибу, который впервые познакомил его с этим деликатесом и который присутствовал в парижском ресторане, когда Дешам хотел отведать этот пудинг второй раз в своей жизни. В эту минуту зазвонил дверной колокольчик, и в комнату вошел пожилой мужчина, который выглядел очень смущенным. Это был месье де Фонжибу, оказавшийся там совершенно случайно, поскольку ему дали неверный адрес.
Вольфганг Паули (1900–1958), швейцарский физик, нобелевский лауреат и один из основоположников квантовой теории.
Существование подобных поразительных совпадений трудно совместить с той картиной мира, которую выработала материалистическая наука, описывающая Вселенную с точки зрения причинно-следственных связей. Вероятность того, что нечто подобное может произойти случайно, настолько микроскопична, что не может служить убедительным объяснением. Гораздо проще представить себе, что подобные совпадения имеют какой-то глубокий смысл и являются отражением творческой игры космического разума. Это объяснение особенно правдоподобно, если совпадения содержат элементы юмора, как это часто и происходит. Хотя случайности такого рода чрезвычайно интересны и сами по себе, работы Карла Густава Юнга придают еще одно удивительное измерение этому необъяснимому и невероятному явлению.
Ситуации, описанные Каммерером и Фламмарионом, связаны с маловероятными с точки зрения статистики случайностями, а история со сливовым пудингом не лишена юмора. Однако обе истории описывают происходящее в материальном мире. Наблюдения Юнга показывают еще один удивительный аспект этого труднообъяснимого явления. Он описывает многочисленные случаи того, что он называет синхронистичностью. Это примечательные совпадения, в которых различные события в реальности содержательно связаны с внутрипсихическими переживаниями, такими как сны или видения. Юнг определяет синхронистичность как «одновременное протекание определенного психического состояния с одним или несколькими внешними событиями, которые выглядят смысловыми аналогами моментального субъективного состояния».
Ситуации подобного рода показывают, что наша психика может вступать в игровое взаимодействие с тем, что представляется миром материи. Сам факт, что нечто подобное возможно, эффективно размывает границы между субъективной и объективной реальностью. Стараясь объяснить данный феномен, Юнг заинтересовался исследованиями в области квантово-релятивистской физики, ведущей к радикальному пересмотру всей прежней научной картины мира. Он участвовал в дискуссиях с Вольфгангом Паули, одним из основоположников квантовой теории, который первоначально был его клиентом, а позже стал другом.
Паули пришел к Юнгу со своими странными снами, в которых присутствовали комбинации цифр и архетипические фигуры из Средневековья, такие как Дикарь, Женщина под вуалью, Уроборос, Мировые часы, Квадратура круга и Перпетуум мобиле. Впоследствии, когда у них установились дружеские отношения, они вместе исследовали различные вопросы, в том числе области взаимодействия между математикой, физикой и психологией. Артур Миллер написал замечательную книгу о необычной дружбе Юнга и Паули, описав среди прочего их увлеченность числом 137 (Miller, 2009). Под руководством Паули Юнг ознакомился с революционными концепциями современной физики, включая те, что бросают вызов детерминистскому мышлению и линейной причинности, долгое время определявшим научную картину мира.
Синхронистичность имеет большое теоретическое значение в квантово-релятивистской физике в связи с важными экспериментами, указывающими на то, что мир на самом деле нелокален. Этот вопрос заслуживает краткого экскурса в историю данной научной дисциплины. Альберт Эйнштейн, чьи труды положили начало развитию квантовой физики, до конца своей жизни упорно отказывался признать фундаментальную роль вероятности в природе. Он выразил свою позицию в знаменитом высказывании «Бог не играет в кости». Для того чтобы показать ошибочность интерпретации квантовой теории, предложенной Нильсом Бором, Эйнштейн придумал мысленный эксперимент, который позже стал известен как эксперимент Эйнштейна – Подольского – Розена (ЭПР). По иронии судьбы, этот эксперимент спустя несколько десятилетий послужил основанием для теоремы Джона Белла, доказавшей, что картезианская концепция реальности несовместима с квантовой теорией (Bell, 1966, Сарга, 1975).
По упрощенной версии ЭПР-эксперимента, два электрона вращаются в противоположных направлениях, так что их общий спин равен нулю. Их удаляют друг от друга, пока расстояние между ними не станет макроскопическим; затем их спины поочередно измеряются двумя независимыми наблюдателями. Квантовая теория предсказывает, что в системе из двух частиц с общим нулевым спином спины частиц будут иметь противоположные значения по отношению к каждой оси вращения. Хотя до момента измерения можно говорить лишь о тенденции спина. Как только измерение проведено, потенциальная возможность становится реальным фактом.
Наблюдатель может выбрать любую ось измерения, и это моментально определит спин другой частицы, которая может находиться за тысячи миль от него. Согласно теории относительности, никакой сигнал не может распространяться быстрее скорости света, следовательно, эта ситуация в принципе невозможна. Мгновенная, нелокальная связь между такими частицами не осуществляется посредством сигналов в эйнштейновском смысле; коммуникация такого рода выходит за рамки принятой концепции передачи информации. Изначально мысленный эксперимент Эйнштейна был направлен на то, чтобы опровергнуть квантовую теорию, но с тех пор было проведено множество опытов, подтвердивших, что частицы остаются квантово запутанными. Теорема Белла поставила физиков перед неприятной дилеммой. Предполагается одно из двух: либо мир нелокален и в нем действуют сверхсветовые связи, либо он не является объективно реальным.
Юнг опубликовал свое эссе о синхронистичности в 1951 году, в сборнике статей, выпущенном сообществом «Эранос». В том же выпуске была статья Вольфганга Паули на схожую тему. Данную работу Юнга и статью Паули о влиянии архетипа солнца на труды Иоганна Кеплера часто публиковали под одной обложкой. Интересно, что в жизни Паули было немало проявлений синхронистичности. Например, физические приборы часто начинали ломаться, когда он находился в здании. Астроном Георгий Гамов говорил об этом явлении как об «эффекте Паули». В шутку это также называли «вторым принципом несовместимости Паули», согласно которому «исправно действующий прибор и Вольфганг Паули не могут одновременно занимать одно и то же пространство». Паули и сам был убежден в том, что феномен, названный в его честь, вполне реален. Он упоминал его в переписке с немецким парапсихологом Хансом Бендером и видел в нем пример синхронистичности.
Юнг осознавал, что его собственные наблюдения становятся куда более правдоподобными и приемлемыми в контексте новой картины реальности, которая только начинала зарождаться. Дополнительную поддержку идеям Карла Густава Юнга оказал не кто иной, как сам Альберт Эйнштейн, который во время своего визита к Юнгу побуждал его продолжать исследования синхронистичности, поскольку она полностью соответствовала новым открытиям в области физики. С момента публикации эссе Юнга концепция синхронистичности играла все более важную роль в науке. Этой теме были посвящены множество статей и книг. На противоположном конце спектра – та роль, которую идея синхронистичности играет в понимании таких эзотерических систем прорицания, как карты Таро, гадание на раковинах каури и И-Цзин («Книга перемен»).
Мария-Луиза фон Франц (1915–1998), швейцарский аналитический психолог и последовательница К. Г. Юнга.
Как указывала Мария-Луиза фон Франц в своей книге «Прорицание и синхрония: психология значимого случая», для Древнего Китая был характерен синхронистический способ мышления, что отличало его от других цивилизаций (von Franz, 2015). Для них было привычнее размышлять в терминах поля, нежели в терминах линейной казуальности. Они не задавались вопросом, по какой причине что-либо произошло, чем было вызвано конкретное событие. Их интересовало, какие значимые явления происходят одновременно в определенный момент. Китайский философ всегда спросит: «Какие события происходят одновременно?» Таким образом, в центре их концепции поля находится момент времени, в котором определенные события объединяются в группы.
Для китайского способа мышления не важно, вызваны ли психологические события какими-либо материальными процессами или то, повлияли ли психологические процессы на события во внешнем мире. Только в более позднем типе мышления мы находим разграничение между физическими и психологическими аспектами бытия. Поэтому, когда мы задаемся вопросом о том, какие события происходят одновременно, мы учитываем как внутренние, так и внешние факты. Для синхронистического способа мышления важно вести наблюдение за обеими областями реального, физической и психической, и замечать, что в тот момент, когда человека посещают какие-либо мысли или сны, происходят те или иные физические и психологические события. Есть некий объединяющий момент времени, который является точкой фокусировки для наблюдения за определенным комплексом событий.
Концепция синхронистичности могла появиться на свет лишь в цивилизации, где господствует материалистическое мышление, а мир воспринимается как скопление отдельных объектов, взаимодействующих в рамках принципа линейной причинности. Вселенную изображают как бесконечно сложную систему цепочек причин и следствий. Для первобытного мировоззрения, в котором все сущее взаимосвязано через «мистическое соучастие» (participation mystique), синхронистичность является универсальным принципом. Поскольку физический мир пронизан смыслами и полон знаков и символов, синхронистичность не выделяется в отдельную концепцию.
Для описания Вселенной древнее человечество использовало такие слова, как взаимодействие, гармония и единство. В IV веке до нашей эры древнегреческий философ-досократик Гераклит Эфесский утверждал, что все сущее взаимосвязано. Легендарный греческий врач Гиппократ говорил: «Есть один общий поток, одно общее дыхание, все вещи пребывают в гармонии». А римский философ Плотин, основоположник неоплатонизма и автор «Эннеад», писал: «Звезды подобны буквам, которыми кто-то все время пишет по небесам… Все в мире наполнено символами. Все события взаимосвязаны. Все явления зависят друг от друга, будучи единым дыханием». Эти примеры показывают, что для античных мыслителей разделенность была иллюзией (Plotinus, 1950).
В туземных культурах, в древнем мире, в античной философии и средневековом мировоззрении господствовала идея о некой высшей силе, действующей за пределами линейной причинности. Готфрид Вильгельм Лейбниц, немецкий философ, живший в XIX веке, не считал каузальность единственно возможной или ключевой теорией. Примером альтернативы линейной причинности могут послужить фильмы. В них причинно-следственные связи между событиями – это лишь видимость. По сути, это всего лишь способ рассказать историю. Создатели фильма смонтировали ряд сцен и образов таким образом, что нами они воспринимаются как взаимозависимые и взаимообусловленные.
Подобный взгляд на материальный мир характерен для индуистской традиции, в которой Вселенная – это «лила», божественная игра, созданная космическим разумом, управляющим всеми событиями и переживаниями. Все магические и гадательные практики древности были основаны на схожем понимании мироустройства. С развитием естественных наук теория согласованности исчезла, и магический мир древности канул в небытие. Он был заменен мышлением в рамках линейной причинности, которое стало краеугольным камнем материалистической науки.
Cetonia aurata, скарабей из примера синхронистичности, приведенного К. Г. Юнгом.
Синхронистическое мышление также играет большую роль в понимании архетипической астрологии. Юнг в своем эссе использовал астрологию как пример множественных синхронистических взаимосвязей, пронизывающих материальный мир и человеческую психику. В последние годы жизни у него вошло в привычку просматривать натальные карты пациентов перед тем, как начать работу с ними. Его дочь, Грета Бауманн-Юнг, специально занялась изучением астрологии, чтобы составлять гороскопы для пациентов Юнга. Она также представила свой анализ натальной карты своего отца Психологическому клубу Цюриха в 1974 году. К концу жизни Юнг был всецело убежден в том, что синхронистичность играет важную роль в естественном порядке вещей, и руководствовался ею в своей повседневной жизни.
Самый известный случай синхронистичности в жизни Юнга произошел во время сеанса терапии с одной из клиенток. Женщина внутренне сопротивлялась психотерапии, интерпретациям Юнга, а также идее о существовании трансперсональных реальностей. Во время сеанса, когда она рассказывала о своем сне, в котором ей вручили золотистого скарабея, в критический момент Юнг неожиданно услышал за собой какой-то звук, словно кто-то стучал по оконной раме. Он подошел к окну, чтобы выяснить, в чем дело, и обнаружил насекомое, которое билось о наружную сторону оконного стекла. Это была золотистая бронзовка, или бронзовка обыкновенная (Cetonia aurata), довольно редкий вид и самый близкий аналог золотистого скарабея, который можно было найти в тех широтах. Ничего подобного с Юнгом не случалось ни до того, ни после. Он открыл окно, впустил насекомое в комнату и показал его клиентке. Эта невероятная синхронистичность сыграла важную роль в успешном лечении женщины.
Наблюдения за случаями синхронистичности оказали глубокое воздействие на образ мышления Юнга и его работу, особенно на его понимание архетипов – фундаментальных управляющих и организующих принципов коллективного бессознательного. Открытие архетипов и их роли в человеческой психике представляет собой наиболее важный вклад Юнга в психологию. Большую часть своей профессиональной карьеры Юнг находился под сильным влиянием декартово-кантовской концепции, господствовавшей в западной науке, с ее четким разделением на объективное и субъективное, внутреннее и внешнее. Изначально он понимал архетипы как внеиндивидуальные, но по своей сути внутрипсихические принципы, сравнимые с биологическими инстинктами. Он предполагал, что базовая матрица для них жестко впечатана в мозг и передается из поколения в поколение.
Существование синхронистичности помогло Юнгу осознать, что архетипы выходят за пределы психики и материального мира и являются самостоятельными смысловыми паттернами, которые несут информацию и психике, и материи. Юнг увидел, что архетипы создают мост между внутренним и внешним, и выдвинул предположение о существовании сумеречной зоны между материей и сознанием. По этой причине он указывал на присущее архетипам «психоидное» (т. е. «подобное душе») качество, используя понятие, введенное одним из основоположников витализма Хансом Дришем (Driesch, 1914). Стефан Хеллер дал емкое и поэтичное описание передовой концепции архетипов, разработанной Юнгом: «Проявление архетипа в случаях синхронистичности – потрясающий феномен, если не истинное волшебство: будто на пороге вашего дома появилось какое-то сверхъестественное существо. Сочетая в себе и физическую, и психическую природу, оно подобно двуликому римскому богу Янусу. Два лица архетипа соединяются в одной голове смысла» (Hoeller, 1982).
Психиатры часто слышат от своих пациентов рассказы о «загадочных совпадениях». Тем не менее примечательный феномен синхронистичности не получил признания в традиционной психологии и психиатрии. Любые упоминания о «невероятных совпадениях» рассматриваются как патологические расстройства ощущений и восприятия или как бредовые идеи. Однако любой человек, готовый непредвзято рассмотреть имеющиеся факты, должен будет признать, что вероятность того, что подобные совпадения являются случайностью, микроскопически мала.
Кристина и Станислав Гроф с Джин Эрдман и Джозефом Кэмпбеллом на семинаре в Гонолулу, Гавайи.
В течение последних шестидесяти лет я участвовал в исследованиях сознания и был свидетелем большого количества необычных совпадений у моих клиентов, особенно у тех, кто проходил психоделическую терапию и испытывал психодуховные кризисы, а также у участников сеансов холотропного дыхания и обучающих семинаров. Я также слышал множество историй о подобных случаях от своих коллег – ученых и психотерапевтов, – а в моей собственной жизни было несколько сотен подобных примеров. Я приведу лишь несколько из них, чтобы проиллюстрировать идею синхронистичности. Заинтересованные читатели смогут найти гораздо больше удивительных примеров в моей книге «Когда невозможное возможно» (Grof, 2006).
Первая необыкновенная история связана с моим ныне покойным другом и учителем, знаменитым мифологом Джозефом Кэмпбеллом. Она немного напоминает историю Юнга о золотом жуке, так как в ней тоже появляется насекомое, причем в самых невероятных обстоятельствах. Во время одного из своих многочисленных семинаров в институте Эсален в Биг-Суре Джо долго рассуждал о своей любимой теме – исследованиях Карла Юнга и его революционном вкладе в понимание мифологии и психологии. Во время лекции он мимоходом упомянул феномен синхронистичности. Один из слушателей, которому этот термин был неизвестен, прервал Джо и попросил его объяснить, что это такое.
Джо привел определение, данное Юнгом, описал концепцию в общих чертах и затем решил поделиться примером невероятного совпадения из своей собственной жизни. Перед переездом на Гавайи – уже в достаточно пожилом возрасте – Джо и его жена Джин Эрдман жили в нью-йоркском районе Гринидж-Виллидж. Их квартира находилась на четырнадцатом этаже высотного дома на углу Вэйверли-плейс и Шестой авеню. В кабинете Джо было четыре окна, два из которых выходили на реку Гудзон, а другие два – на Шестую авеню. Из первых двух окон открывался прекрасный вид на реку, и в хорошую погоду они всегда были открыты. Вид из других двух окон был не особенно интересным, и Кэмпбеллы их почти не открывали. По словам Джо, они открывали их всего два или три раза за все сорок с чем-то лет, которые прожили в этом доме, за исключением тех случаев, когда их требовалось помыть.
Однажды, в самом начале 1980-х годов, Джо работал в кабинете над своим выдающимся произведением «Пути животных энергий» – всеобъемлющей энциклопедией мировой шаманской мифологии (Campbell, 1984). В то время он писал главу, посвященную мифологии африканских бушменов – племени кунг, живущего в пустыне Калахари. Одним из наиболее важных божеств бушменского пантеона является Богомол, сочетающий в себе черты Трикстера и Бога-Создателя.
Джо был глубоко погружен в работу, на столе вокруг него лежали статьи, книги и рисунки, связанные с этой темой. Огромное впечатление на него произвела история, рассказанная Лоренсом ван дер Постом о няне Кларе, наполовину бушменке, которая заботилась о нем с самого рождения. Ван дер Пост отчетливо помнил те моменты своего детства, когда Клара беседовала с богомолом (Mantis religiosa). Когда она говорила с представителями этого вида и задавала конкретные вопросы, насекомые, судя по всему, отвечали ей движениями тела и ног.
Богомол (Mantis religiosa), насекомое из истории Джозефа Кэмпбелла, иллюстрирующей синхронистичность.
В какой-то момент Джо внезапно почувствовал непреодолимое и абсолютно иррациональное желание встать и открыть одно из окон, выходящих на Шестую авеню (тех самых окон, из которых открывался унылый вид и которые все время оставались закрытыми). Открыв окно, он посмотрел вправо, не отдавая себе отчета, почему он это делает. Богомол – это совсем не то, что вы ожидаете встретить на Манхэттене, однако он был там – довольно крупный экземпляр, медленно ползущий вверх по стене на четырнадцатом этаже высотки в деловой части Манхэттена. По словам Джо, богомол повернул голову и многозначительно посмотрел на него.
Хотя эта встреча длилась всего несколько секунд, она казалась сверхъестественной и произвела на Джо глубокое впечатление. Он утверждал, что всего за несколько минут до этого читал в истории Ван дер Поста о любопытном сходстве морды богомола с человеческим лицом: «Их заостренный подбородок, высокие скулы и желтая кожа делают их похожими на бушменов». Появление богомола в центре Манхэттена достаточно необычно уже само по себе. Если учитывать, что он появился как раз в тот момент, когда Джо погрузился в мифологию бушменов пустыни Калахари и почувствовал неожиданное побуждение открыть окно, статистическая вероятность подобной последовательности событий микроскопически мала. А тот факт, что для бушменов богомол является Космическим Трикстером, как нельзя лучше подходит к данной ситуации. Только непоколебимый материалист, всецело доверяющий своему взгляду на мир и отстаивающий его истинность с полурелигиозным пылом, может поверить, что все это могло быть простой случайностью.
События, описанные в следующей истории, происходили во время одного из наших месячных семинаров в Эсалене, когда Кристина переживала духовное пробуждение. Спонтанные переживания Кристины были очень яркими и сочетали элементы различных уровней индивидуального и коллективного бессознательного. Однажды у нее были особенно яркие и наполненные смыслом видения, в которых фигурировал белый лебедь. Приглашенным участником семинара, который должен был выступать на следующий день, был Майкл Харнер, известный антрополог и наш близкий друг. Майкл относился к той категории ученых, которых называли «антропологи-визионеры». В отличие от традиционных антропологов, они активно участвовали в церемониях изучаемых культур, которые включали применение изменяющих состояние сознания веществ, таких как пейот, волшебные грибы, аяхуаска и дурман; экстатические танцы, длящиеся всю ночь, и другие нефармакологические «технологии священного».
Майкл Харнер (1929–2018), знаменитый американский антрополог и практикующий шаман.
Майкл начал исследования практик и невероятного внутреннего мира шаманов в 1960-х годах, когда Американский музей естественной истории предложил ему провести годичную экспедицию в перуанскую Амазонию для изучения индейцев конибо в районе реки Укаяли. Проводники сказали Майклу, что, если он действительно хочет учиться, он должен попробовать священный напиток шаманов. Воспользовавшись их советом, он попробовал аяуаску, снадобье из отвара листьев растущей в джунглях лианы Банистериопсис каапи (Banisteriopsis caapi) и растения кава, которое индейцы называют «вином души» или «маленькой смертью», и отправился в головокружительное путешествие по обычно невидимым измерениям бытия, во время которого он пережил собственную смерть и получил невероятные прозрения и откровения о природе реальности.
Когда позже он выяснил, что старейшина конибо, опытный шаман, знаком с тем, что видел он, и что его переживания, вызванные аяуаской, отражали некоторые отрывки из библейской Книги Откровения, Майкл убедился, что это целый скрытый мир, который необходимо исследовать. Он решил узнать о шаманизме все, что только возможно. Три года спустя Майкл вернулся в Южную Америку, в Эквадор, для изучения индейского племенем хиваро, в котором он жил с 1956 по 1957 год. Здесь он получил важный опыт инициации, который оказался ключевым для его исследования пути шамана. Акачу, известный шаман хиваро, и его зять взяли его к священному водопаду в амазонской сельве и дали ему напиток, приготовленный из майкуа – сока бругмансии (разновидности дурмана), растения с сильными психоактивными свойствами.
В результате этого и других опытов Майкл – антрополог с внушительным списком академических заслуг – стал практикующим шаманом и преподавателем шаманизма. Вместе со своей женой Сандрой он основал Фонд изучения шаманизма, организацию, предназначенную для преподавания шаманских практик заинтересованным студентам и проведения семинаров по шаманизму для широкой публики. Майкл написал книгу под названием «Путь шамана», в которой рассказал о различных методах работы шаманов со всех концов мира и адаптировал их для практических семинаров и шаманских тренингов, предназначенных для представителей западной культуры (Harner, 1980).
Во время нашего месячного семинара в Эсалене Майкл провел для нас целительное путешествие, использующее метод духовного каноэ, который практикуют индейцы салиш, живущие на северо-западе Америки. Он начинал сессию, стуча в барабан, и предлагал участникам двигаться и танцевать до тех пор, пока они не начнут отождествлять себя с каким-либо животным. Понадобилось не так много времени, чтобы люди начали красться, ползать на четвереньках и прыгать. Они имитировали различные движения животных: карабкались, копали, царапали, плавали, махали крыльями. Главный зал в Большом доме Эсалена был наполнен знакомыми и незнакомыми голосами животных и птиц.
Когда каждый из присутствующих установил связь с конкретным животным, Майкл попросил членов группы сесть на пол, образовав непрерывную цепь, представляющую собой воображаемое «духовное каноэ». Затем он спросил, есть ли в комнате человек, нуждающийся в исцелении, и Кристина вызвалась добровольцем. Майкл шагнул в «лодку», держа свой барабан, и сделал знак Кристине присоединиться к нему и лечь на пол. Когда декорации для целительного путешествия были готовы, Майкл попросил нас представить, что мы – экипаж, состоящий из животных, предпринимающий путешествие в нижний мир, чтобы отыскать тотемное животное Кристины – ее духа-хранителя. Майкл выбрал для этого воображаемого путешествия систему взаимосвязанных подземных пещер, заполненных горячей водой, которая, как утверждают, тянется под большей частью Калифорнии. Вход в эти пещеры было очень просто найти, поскольку эта система питает эсаленские горячие источники.
Будучи капитаном этой духовной лодки, Майкл отбивал ритм для гребцов на своем барабане. Во время путешествия он наблюдал за появлением тотемных животных. Когда конкретное животное появлялось трижды, он понимал, что именно это животное он искал. В этот момент Майкл хватал животное и быстрой барабанной дробью сообщал гребцам, что настало время для поспешного возвращения. До этого мы уже несколько раз выполняли упражнение «духовное каноэ» вместе с Майклом. Когда мы делали это впервые, мы приступили к его выполнению, не ожидая от него ничего особенного. Это было похоже на невинную шутку – прекрасная идея для детской игры, но довольно глупое занятие для взрослых, зрелых людей.
То, что произошло в тот первый раз, заставило нас изменить свое мнение. Среди нас была молодая женщина, которая вела себя так, что вызывала неприязненные ощущения у всей группы. Ее это очень расстраивало, поскольку подобное происходило с ней всякий раз, когда она оказывалась в каком-либо коллективе. Поэтому она решила стать добровольцем для участия в целительном путешествии «духовного каноэ». Когда воображаемая лодка плыла по «нижнему миру», она очень агрессивно отреагировала в тот момент, когда Майкл дал понять, что нашел и схватил ее духа-хранителя. Она внезапно села, и когда Майкл подал сигнал к возвращению, ускоряя барабанную дробь, ее несколько раз вытошнило.
Пытаясь удержать то, что извергал ее организм, женщина приподняла подол юбки, и вскоре он был заполнен до краев. Этот эпизод, длившийся не более двадцати пяти минут, очень сильно на нее повлиял. Ее поведение разительно изменилось, так что еще до конца этого месячного семинара она стала одним из самых любимых и популярных членов группы. Этот эпизод и другие, подобные ему, заставили нас отнестись к практике духовного путешествия намного серьезнее.
Итак, Майкл принялся бить в барабан, и путешествие в подземный мир началось. Мы все гребли и издавали звуки, характерные для тех животных, с которыми мы себя отождествили. Тело Кристины сотрясалось в сильных конвульсиях. Само по себе это не было чем-то необычным, поскольку в то время она находилась примерно на полпути к пробуждению энергии Кундалини, во время которого переживания мощных потоков энергии и вибраций (крии) довольно часты. Примерно через десять минут Майкл резко ускорил барабанный ритм, давая нам знать, что поймал тотемное животное Кристины. Все стали грести намного быстрее, представляя себе быстрое возвращение в серединный мир. Майкл перестал бить в барабан, что означало окончание путешествия.
Он отложил барабан в сторону, прижался ртом к грудине Кристины и подул со всей силы, издав громкий звук. Затем он шепнул ей на ухо: «Твое тотемное животное – белый лебедь». Затем он попросил ее станцевать перед группой танец, выражающий ее лебединую сущность. Важно упомянуть, что Майкл ничего не знал о процессе пробуждения энергии Кундалини у Кристины и о том, что за день до этого белый лебедь фигурировал в ее переживаниях. Он также не подозревал, что белый лебедь был очень важным для Кристины символом. Она была преданной последовательницей Свами Муктананды и занималась сиддха-йогой, в которой символ лебедя, связанного с Брахмой, играет важную роль.
История продолжилась на следующее утро, когда мы с Кристиной отправились к нашему почтовому ящику, чтобы забрать почту. Кристина получила письмо от человека, который участвовал в нашем семинаре несколько месяцев назад. В письме была фотография духовного учителя Кристины, Свами Муктананды, которую, как полагал этот человек, Кристине хотелось бы иметь. На фотографии Муктананда сидел на садовых качелях с озорным выражением лица – рядом с большим цветочным горшком в виде белого лебедя. Указательный палец его левой руки показывал на лебедя, а кончики указательного и большого пальцев правой руки были соединены, образуя общеизвестный жест, означающий попадание в яблочко и отличное настроение. Хотя прямой связи между глубинными переживаниями Кристины, выбором белого лебедя в качестве ее тотемного животного и фотографией Муктананды не было, они явно формировали содержательный психологический паттерн, отвечающий критериям синхронистичности, или «акаузального связующего принципа», по определению Карла Юнга.
Еще более удивительные события произошли на одном из наших тренингов в прекрасном ретрит-центре Покет Ранч, расположенном неподалеку от калифорнийского города Хилдсбург, к северу от Сан-Франциско. Центр был окружен горами, где в изобилии водились дикие звери: олени, зайцы, гремучие змеи, еноты, скунсы и множество видов птиц. У одной из участниц тренинга во время занятия были очень яркие и глубокие переживания, наполненные разнообразными шаманскими мотивами. Важным их элементом была ее встреча с рогатой неясытью. Она почувствовала, что эта птица стала ее личным животным силы.
После занятия женщина отправилась на прогулку в лес и вернулась оттуда с костями и перьями, оставшимися от рогатой неясыти. Два дня спустя, возвращаясь с занятий, она заметила, как что-то шевелится в канаве сбоку от дороги. Она остановила машину, вышла и обнаружила большую раненую неясыть. Когда она поднимала ее, птица не сопротивлялась. Женщина взяла ее домой и выходила. Этот случай сам по себе был довольно необычным, а учитывая то, что рогатая неясыть стала ее животным силы во время шаманских переживаний, очевидно, что это было проявлением синхронистичности.
Джоан Галифакс и Станислав Гроф на викингском обряде бракосочетания в Бифросте, Исландия, в 1972 году.
Как я уже упоминал, Юнг всецело доверял подлинности и надежности принципа синхронистичности и руководствовался им в течение всей жизни. Я также научился за долгие годы ценить проявления синхронистичности в своей жизни, но подходил к этому более взвешенно. Какими бы заманчивыми они ни были, я никогда не забывал о доводах рассудка. Я осознавал, что не стоит действовать под влиянием синхронистичности, находясь в холотропном состоянии сознания. То же самое я всегда советую своим друзьям, ученикам и пациентам. Я описал свой непростой опыт взаимодействия с синхронистическими переживаниями и архетипическими видениями в книге «Когда невозможное возможно», глава «Радужный мост богов. В мире скандинавских саг» (Grof, 2006).
Первые пять недель моих отношений с Джоан Галифакс, антропологом из Флориды, кульминацией которых стала наша свадьба в Исландии, изобиловали странными и восхитительными синхронистичностями, подтверждавшими, как нам казалось, что наш союз благословлен небесами. Свадебная церемония состоялась на Первой международной трансперсональной конференции, и семьдесят четыре ее участника разделили с нами нашу радость. Узами брака нас сочетал знаменитый философ и религиовед Хьюстон Смит, автор труда «Религии мира» (Smith, 1991). Джозеф Кэмпбелл и специалист по исландской мифологии Эйнар Пальссон воссоздали для нас древний свадебный ритуал викингов, не проводившийся в этих местах со времени появления на острове христиан.
Центральным архетипическим символом этого свадебного ритуала была радуга, которая для викингов олицетворяла священный союз Отца Неба и Матери Земли. Все это происходило в июне за полярным кругом, в период восхитительных белых ночей. Во время свадебного банкета великолепная двойная радуга появлялась и исчезала трижды. Мы также выяснили, что слово «Бифрост» (название места, где проводилась свадьба) в переводе с исландского означает «Радужный мост богов». К сожалению, несмотря на «метеоритный дождь синхронистичностей» (по выражению Артура Кестлера), которые сулили счастье, наш брак не был долгим и удачным. После трех лет сложной и напряженной семейной жизни мы пришли к выводу, что мы совершенно не подходим друг другу, и решили разорвать наш союз.
На другом конце шкалы находится замечательный пример синхронистичности, которая принесла прекрасные результаты. Этот случай также связан с Международной трансперсональной конференцией. Я основал Международную трансперсональную ассоциацию (ITA), целью которой является преодоление разрыва между современной наукой и мировыми духовными традициями, между западным прагматизмом и древней мудростью. Поскольку конечной целью деятельности Трансперсональной ассоциации было создание глобальной сети взаимопонимания и сотрудничества, нам очень не хватало участников конференций из стран, отгороженных «железным занавесом». В то время им не разрешалось выезжать за границу, а у многих не было достаточно средств, чтобы к нам присоединиться.
Когда ситуация в Советском Союзе изменилась и Михаил Горбачев провозгласил эру гласности и перестройки, нам показалось логичным и правильным провести следующую конференцию Трансперсональной ассоциации в России. Когда нас с Кристиной официально пригласили приехать в Москву в качестве гостей Министерства здравоохранения СССР, чтобы провести семинары по холотропному дыханию, мы воспользовались этим визитом, чтобы изучить возможность проведения подобной конференции в России. Мы очень старались, но безуспешно – ситуация выглядела слишком нестабильной и ненадежной. Казалось, что мы топчемся на одном месте.
В ноябре 1989 года, когда я был в отъезде, мне позвонила Кристина и спросила, знаю ли я, что происходит в моей родной стране. Наш тренинг был очень интенсивным и включал три сессии в день. Мы так глубоко погрузились в процесс, что никто из нас не включал телевизор и не следил за новостями. Кристина сообщила мне, что в Праге идет «бархатная революция» и что коммунистический режим в Чехословакии, скорее всего, падет. Это означало, что у нас были шансы провести следующую конференцию Трансперсональной ассоциации в Праге, городе, где я родился.
Через несколько недель Чехословакия стала свободной страной, и руководство Трансперсональной ассоциации приняло решение провести там нашу следующую встречу. Поскольку я родился в Праге, показалось вполне логичным отправить меня туда, чтобы я нашел место для проведения конференции и подготовил почву для нее. Однако, как оказалось, годы, которые я провел в родной стране, не сыграли ожидаемой роли. Я покинул Чехословакию во времена движения за либерализацию, нацеленного на создание «социализма с человеческим лицом».
В 1968 году, когда советская армия жестоко подавила «Пражскую весну», я работал в США, в Университете Джона Хопкинса в Балтиморе на медицинском факультете. После вторжения чешские власти потребовали, чтобы я немедленно вернулся, но я решил не подчиняться их требованию и остаться в США. В результате я более двадцати лет был лишен возможности посетить родину. В течение этих лет я не мог открыто поддерживать связь со своими друзьями и коллегами в Чехословакии. С политической точки зрения для них было бы опасно писать мне письма или звонить, ведь я считался нелегальным эмигрантом.
Из-за своего долгого отсутствия я потерял контакт со всеми, кроме самых близких родственников, не имел понятия о сложившейся в стране ситуации и не представлял, с чего следует начать. Моя мать встретила меня в пражском аэропорту, и мы поехали к ней домой на такси. После того как мы провели некоторое время вместе, она пошла навестить соседа, а затем отправилась в город по делам. Оставшись в квартире один, я расположился в кресле, выпил чаю и начал размышлять о миссии, с которой я приехал. Я обдумывал ситуацию в течение десяти минут, но мне ничего не приходило в голову.
Ход моих рассуждений внезапно был прерван громким звонком в дверь. Я пошел проверить, кто пришел, и увидел Томаша Досталя, моего коллегу-психиатра, который был немного моложе меня и с которым когда-то давно мы были близкими друзьями. Перед моим отъездом в США мы вместе исследовали холотропные состояния сознания и были друг у друга ситтерами на наших личных ЛСД-сеансах. Томаш узнал от своего знакомого о том, что я приехал в Прагу, и пришел меня навестить.
Я был очень удивлен, узнав, что в тот момент, когда Томаш уже выходил из своей квартиры и направлялся ко мне, ему позвонил Иван Гавел, известный исследователь искусственного интеллекта, брат президента Чехословакии Вацлава Гавела. Он также был одним из лидеров группы прогрессивных ученых, которые устраивали подпольные встречи при коммунистическом режиме и обсуждали актуальные направления западной научной мысли. Особенно их интересовали новая парадигма мышления, исследования сознания и трансперсональная психология. Иван Гавел и Томаш были одноклассниками, когда учились в гимназии, и с тех пор оставались близкими друзьями.
Вацлав Гавел (1936–2011), писатель, драматург, диссидент и президент Чехословакии.
Томаш был частым гостем в доме Гавелов и хорошо знал Вацлава, брата Ивана. Группа Ивана Гавела была знакома с моей работой благодаря Василию Налимову, которого они пригласили в Прагу выступить с лекцией. Василий был блестящим русским ученым, математиком и философом. Как бывший советский диссидент, он провел восемнадцать лет в сибирском исправительно-трудовом лагере. По странному стечению обстоятельств наиболее известный его труд назывался «Области бессознательного» (Nalimov, 1982), что напоминало название моего первого труда – «Области человеческого бессознательного» (Grof, 1975).
Василий включил в свою книгу обширный обзор моих исследований, связанных с психоделиками, и обсуждал мой труд на своей лекции в Праге. После лекции Василия пражская группа захотела заполучить меня в качестве приглашенного лектора. Иван Гавел знал, что мы с Томашем старые друзья, и позвонил ему, чтобы попросить мой телефон или адрес и узнать, не может ли он стать посредником между мной и пражской группой. К его величайшему удивлению, Томаш ответил, что я уже нахожусь в Праге и он как раз собирался выйти из дома, чтобы нанести мне визит.
Подобное невероятное проявление синхронистичности казалось достаточным подтверждением того, что на этот раз мы «движемся в потоке», а не «гребем против течения», как это было в Москве. Это впечатляющее стечение обстоятельств сильно облегчило мою задачу по организации конференции Трансперсональной ассоциации. Мне потребовалось всего десять минут в незнакомой обстановке, чтобы найти идеальные контакты и поддержку для будущей конференции – группу очень компетентных ученых, связанных с университетской системой и жизненно заинтересованных в том, чтобы Прагу посетило целое созвездие знаменитых иностранных исследователей, которыми они восторгались многие годы. Подобным же образом я нашел доступ к главе государства, который оказался пробужденным и духовно ищущим человеком и мог заинтересоваться идеями трансперсональной психологии. В сложившейся ситуации нам казалось, что нас попросили провести конференцию и нам не нужно прилагать особых усилий, чтобы организовать ее.
Раковина наутилуса – логотип Международной трансперсональной ассоциации.
Конференция была проведена в 1993 году в пражском концертном зале имени Сметаны и пражской мэрии при содействии президента Вацлава Гавела. Президент Гавел был идеальным почетным гостем для конференции Трансперсональной ассоциации. Он был не рядовым политиком, а самым настоящим государственным деятелем, главой государства с глобальным видением, основанным на духовных ценностях. Будучи известным драматургом, он стал президентом не в результате многолетней политической борьбы. Он крайне неохотно воспринял выдвижение, откликнувшись на настойчивые мольбы чешского народа. Он пользовался любовью людей как бесстрашный диссидент, который провел много лет в коммунистической тюрьме. Одним из первых его действий сразу после инаугурации было признание его святейшества Далай-ламы главой Тибета, после чего он пригласил его посетить Прагу с трехдневным государственным визитом. Куда бы он ни ехал, он везде поражал аудиторию своими красноречивыми призывами к демократии, основанной на духовных ценностях, и глобальной солидарности.
Окаменелый наутилус (аммонит), найденный на вершине Эвереста.
Пражская конференция Трансперсональной ассоциации, которая для представителей трансперсонального движения с Востока и Запада была первой возможностью встретиться и обменяться информацией, прошла с большим успехом. Гвоздем программы стало выступление нигерийского музыканта Бабатунде Олатунджи с группой из десяти африканских барабанщиков и танцоров. После бурной овации, последовавшей за их потрясающим представлением, исполнители не ушли за кулисы, а продолжили танцевать в середине зала. Затем они вышли через центральный вход и пошли по пражским улицам. Сопровождаемые значительной частью аудитории, они пели, играли на барабанах и танцевали, идя по улице Целетна – маленькой улице в исторической части города, ведущей к Староместской площади. По пути к ним присоединялись жители Праги из близлежащих домов, которых привлекло это вакхическое действо. Ликующая толпа заполнила площадь и продолжала танцевать под звуки африканских барабанов и песен до раннего утра. После сорока лет коммунистического гнета, когда даже твист считался непристойным танцем, это событие стало весьма подходящим символом новообретенной свободы.
Я заметил, что синхронистичность проявляется гораздо чаще, когда речь идет о мероприятиях, связанных с трансперсональной психологией. Множество невероятных случаев произошло с участниками наших семинаров и тренингов. Наиболее захватывающий пример синхронистичности в моей жизни связан с моей первой поездкой в Китай. Наша небольшая группа состояла из нескольких фасилитаторов холотропного дыхания, моего брата и его девушки Мэри, оператора Салли Ли, меня самого, а также Билла Мелтона и Мей Сюй, которые вдохновили нас на эту поездку и всячески нам помогали. Целью нашего путешествия было познакомить китайцев с трансперсональной психологией и холотропным дыханием.
Прежде чем перейти к истории, я должен упомянуть один важный факт. В 1978 году мы с моей женой Кристиной основали Международную трансперсональную ассоциацию (ITA). Мы часами подбирали подходящий логотип и в итоге решили использовать стилизованное изображение наутилуса – моллюска, живущего в разделенной на камеры спиральной раковине. Это превосходный пример божественной геометрии. Мы использовали этот логотип несколько десятилетий в брошюрах, использующихся на всех конференциях (к настоящему времени их было проведено уже двадцать), в рекламных буклетах и на бланках для документов.
Наш первый семинар по холотропному дыханию состоялся в городе Цзинань, расположенном неподалеку от места, где родился китайский духовный учитель и философ Конфуций. Во время обеденного перерыва ко мне подошла одна из участниц, миссис Менг (что означает «сон»). В руке у нее была маленькая синяя вельветовая сумочка. Она рассказала мне, что ее прабабушка явилась ей во сне и сказала, что ее семья в течение нескольких поколений хранит особый камень и что она должна показать его «доктору Грофу». Затем она протянула мне какой-то предмет. Это была окаменелая раковина наутилуса, морского моллюска, но найдена она была на вершине горы Эверест.
Джек Корнфилд (р. 1945), учитель випассаны, трансперсональный психолог и основатель медитационного центра «Спирит Рок» в Вудакре, Калифорния, вместе со Стэном Грофом во время посещения Запретного города в Пекине.
Мне еще не доводилось слышать об окаменелостях морской фауны, найденных на вершине Эвереста. Я решил изучить историю геологии Гималаев и обнаружил, что возраст этого знаменитого горного хребта оценивают примерно в пятьдесят миллионов лет. Он образовался, когда огромные тектонические плиты столкнулись друг с другом, вызвав извержения вулканов и подняв дно океана. Таким образом, вершина горы Эверест содержит слои разного происхождения, включая те, что когда-то были на самом дне океана. Окаменелая раковина наутилуса, скорее всего, находилась на дне моря, прежде чем Гималаи вообще появились, а потому ей было как минимум пятьдесят миллионов лет.
Целью нашего путешествия было познакомить Китай с трансперсональной психологией. Тот факт, что прабабушка миссис Менг пришла к ней во сне и попросила ее принести мне символ Международной трансперсональной ассоциации – окаменелую раковину наутилуса, поднятую со дна океана на вершину самой высокой горы мира десятки миллионов лет назад, – был поистине фантастическим случаем синхронистичности. Я вкратце упомянул об этом на своей презентации в Пекинском университете, и эта история освещалась в китайской прессе гораздо больше, чем все остальное, о чем я говорил. Однако это было не единственным примером синхронистичности во время нашей поездки. Казалось, что мы вошли в мир магии, где законы линейной причинности не действуют.
Я приведу лишь два примера из множества невероятных совпадений. Мы узнали, что организаторы нашей поездки в Китай договорились о выступлении в Пекинском университете моего близкого друга Джека Корнфилда, учителя випассаны, в тот же вечер, когда должно было состояться и мое выступление, причем это не было сделано намеренно. Когда это выяснилось, организаторы решили провести наше совместное выступление в формате «Гроф беседует с Корнфилдом». Мы с Джеком провели множество совместных мероприятий за последние сорок с лишним лет, но обычно мы заранее договаривались об этом. Второе из удивительных совпадений было связано с одним из наших переводчиков и фасилитатором холотропного дыхания, которые должны были присоединиться к нам в поезде, идущем из Цзинаня в Пекин. Хотя каждый из них приобретал билет самостоятельно – один на севере Китая, а другой на юге, – в итоге они оказались не просто в одном вагоне со всей группой – у них были соседние места.
Наблюдая за тем, как целые серии синхронистичностей привносят элемент магии в поездку нашей группы, я вспомнил слова французского писателя чешского происхождения Милана Кундеры, автора «Невыносимой легкости бытия»: «Нельзя, следовательно, упрекать роман, что он заворожен тайными встречами случайностей… но можно справедливо упрекать человека, что в своей повседневной жизни он слеп к таким случайностям. Его жизнь тем самым утрачивает свое измерение красоты».
Знание о феномене синхронистичности имеет важное значение не только для психонавтов и тех, кто занимается архетипической астрологией, но также для ученых, которые до сих пор придерживаются материалистического мировоззрения. Это явление бросает серьезный вызов материалистическому монизму. Юнг хорошо это понимал, что следует из его письма переводчику Р. Халлу, датированного 1955 годом: «Судя по недавним отзывам о “синхронистичности”, эта идея неприемлема, поскольку способна поколебать основание, на котором зиждется наша наука, но ведь это как раз и являлось моей целью». В тот же день он написал Майклу Фордхэму о «влиянии идеи синхронистичности на однобокий подход научной философии».
Мария-Луиза фон Франц, прекрасно понимавшая, что феномен синхронистичности способен сломать устоявшиеся парадигмы, сказала в одном из интервью, ближе к концу своей жизни: «Работа, которой следует заниматься сейчас, связана с концепцией синхронистичности. Я не знаю людей, которые могли бы ее продолжить. Должно быть, эти люди существуют, но мне неизвестно, кто они». К счастью, с тех пор количество трудов на тему синхронистичности и ее чрезвычайной важности для целого ряда научных дисциплин возросло экспоненциально. Эта концепция стала неотъемлемым элементом создания новой научной парадигмы.
Литература
Bell, J.S. 1966. “On the Problem of Hidden Variables in Quantum Physics.” Review of Modern Physics 38:447.
Campbell, J. 1984. The Way of the Animal Powers: The Historical Atlas of World Mythology. New York: Harper and Row.
Capra, F. 1975. The Tao of Physics. Berkeley: Shambala Publications.
Driesch, H. 1914. The History and Theory of Vitalism (translated by C. K. Ogden). London: Macmillan.
Franz, M. von. 2015. On Divination and Synchronicity: The Psychology of Meaningful Chance. Toronto, Ontario: Inner City Books.
Grof, S. 1975. Realms of the Human Unconscious: Observations from LSD Research. New York: Viking Press.
Grof, S. 2006. When the Impossible Happens: Adventures in Non-Ordinary Realities. Louisville, CO: Sounds True.
Harner, M. 1980. The Way of the Shaman: A Guide to Power and Healing. New York: Harper & Row.
Holler, S. 1982. The Gnostic Jung and the Seven Sermons for the Dead. Athens, Greece: Quest Publications.
Jung, C.G. 1959. The Archetypes and the Collective Unconscious. Collected Works, vol. 9,1. Bollingen Series XX, Princeton, NJ: Princeton University Press.
Jung, C.G. 1960. Synchronicity: An Acausal Connecting Principle. Collected Works, vol. 8, Bollingen Series XX. Princeton, NJ: Princeton University Press.
Kammerer, P. 1919. Das Gesetz der Serie (Law of the Series). Stuttgart/Berlin: Deutsche Verlags-Anstalt.
Koestler, A. 1971. The Case of the Midwife Toad. New York: Random House.
Main, R. (ed.) 1998. Jung on Synchronicity and the Paranormal. Princeton, NJ: Princeton University Press.
Miller, A. 2009. Deciphering the Cosmic Number: The Strange Friendship of Wolfgang Pauli and Carl Jung. New York: W. W. Norton & Co.
Nalimov, V.V. 1982. Realms of the Unconscious: The Enchanted Frontier. Philadelphia, PA: ISI Press.
Plotinus. 1950. The Philosophy of Plotinus: Representative Books from the Enneads. Appelton, WI: Century-Crofts.
Smith, H. 1991. The World’s Religions: Our Great Wisdom Traditions. San Francisco, CA: Harper One.