охоронена Лесная Паучья Ведьма, и просто воображают себе все это. Наша рекомендация: дети, разворачивайтесь и возвращайтесь в лес".
А Лаптантидель Латуда скажет: "Ах, боже мой, ведьмин дом. Теперь он действительно вытаскивает из своего старого цилиндра еще и самое старое кролика замонийской литературной истории. Почему бы ему сразу не убить весь свой персонал метеоритом? Тогда у мучений хотя бы был быстрый конец. Но я говорю: Тише! Возможно, это ничего из этого. Возможно, этот дом ни пуст, ни полон. Возможно, вам просто стоит продолжить чтение и наслаждаться моментом".
"Вот это место! Здесь я хочу жить! Здесь я хочу умереть!" - взволнованно воскликнула Орхидея.
Поляна была действительно необычайно красива. Сочная зеленая лужайка, украшенная маргаритками и маками, кристально чистый лесной ручей, протекавший посередине, вокруг великолепно выросшие дубы. Несколько берез. Никаких черных грибов. Никаких обугленных стволов деревьев. Вместо этого маленький забавный домик с садиком перед ним.
"Закопайте меня! Закопайте меня!" - кричала Орхидея. "Вот здесь. Рядом с домом. В полутени! Там, где течет ручей. У маргариток".
Энзель сделал, как пожелала Орхидея. Они медленно пошли к дому. Внутри никто не шевелился.
Подойдя к ручью, Энзель начал руками рыхлить мягкую землю.
"Отсюда я смогу пустить корни прямо в ручей", - восторгался цветок, когда Крете утрамбовала землю вокруг него.
"Привет, ребята!" - крикнула Орхидея маргариткам. "Будем добрыми соседями!"
Маргаритки не шелохнулись, что Крете посчитала хорошим знаком.
Брат и сестра еще раз поблагодарили за оказанную помощь. Но Орхидея была уже слишком занята тем, что знакомилась с травами в окрестностях.
Энзель и Крете с опаской обошли вокруг дома. Перед лестницей на веранду они остановились и осмотрели небольшой сад. У Энзеля, который обычно последовательно презирал овощи, потекли слюнки. Цветная капуста. Помидоры. Ревень. Редис. Петрушка и зеленый лук. Морковь и лук.
"Это дом ведьмы", - вдруг сказала Крете.
"Мне все равно, чей это дом", - проворчал Энзель, уставший, изголодавшийся и раздраженный. Он бродил по лесу уже несколько дней. У него были галлюцинации, он убежал от существа с тысячью голосов, видел растения с мордами животных, горящие, танцующие, стонущие деревья. Он разговаривал со Звездоглазами. Он летал в космосе и упал на землю. Он больше никого и ничего не боялся, даже ведьмы. Он был голоден, как Лиственный волк. Если и была какая-то ведьма, ей следовало остерегаться, чтобы не быть съеденной им.
"Кто бы это ни был, его или ее нет дома. Возможно, это станция Лесной стражи. Мы до сих пор не знаем, есть ли вообще ведьма".
"Я ее видела. Ты ее слышал".
"Это не меняет того, что это не может быть домик Лесной стражи".
"Откуда ты знаешь, что здесь никого нет?"
"Потому что никто не выходит".
"Так и работают ловушки. Кто-то сидит внутри и делает вид, что его нет".
Энзель замолчал. Потом ему пришел в голову план:
"Мы еще посмотрим, ведьмин ли это дом. Убежать мы всегда успеем. Если это ведьмин дом, и ведьмы нет дома, мы, возможно, найдем что-нибудь поесть. Или мы разграбим сад. Мы могли бы ее обмануть. Что в этом плохого?"
У Крете кончились аргументы. Она тоже была так утомлена и голодна, что это пересилило ее страх.
"Ты первый", - сказала она.
"Ладно", - ответил Энзель и ступил на лестницу.
"Я бы на вашем месте еще раз хорошенько подумал", - сказал голос, уже хорошо знакомый им обоим.
Они обернулись. Позади них, в траве на поляне, сидел горный тролль и обрывал лепестки у маргаритки.
"Я знаю, что вы больше не придаете значения моим советам, но в прошлый раз вам было бы лучше прислушаться ко мне. Кхе-хе-хе".
"Ты знаешь, что в этом доме?" - настороженно спросила Крете.
"Конечно, нет. Только сумасшедший добровольно пойдет в дом, стоящий посреди одинокого леса. Есть страшные истории, в которых об этом рассказывается".
"Что бы ты нам тогда посоветовал? Ты же обычно все знаешь", - спросила Крете.
"Я вам больше ничего не советую. Я буду остерегаться давать советы. Их все равно пропустят мимо ушей". Тролль обиженно выпятил нижнюю губу и опустил взгляд на оборванную маргаритку. "Я предлагаю альтернативы для обсуждения, вот и все. Разве не это делают друзья, когда хотят помочь, но не хотят никому навязывать свою волю? Поправьте меня, если я ошибаюсь. Я еще тренируюсь".
"Это дом ведьмы?" - строго спросила Крете, чтобы прервать болтовню тролля.
"Я ничего не знаю о ведьме. Я знаю только о слухах о ведьме. Я также знаю о слухах о ведьмах, которые привели к тому, что невинных дам, которые вовсе не были ведьмами, сожгли как таковых. Темная глава в замонийской истории".
Тут тролль выбил Крете из колеи.
"Ты хочешь сказать, что мы все это выдумываем? Крики в лесу? Мертвых животных?"
"В Большом Лесу и не такое представится, по сравнению с тем, что видели вы. У ночи много голосов". Тролль помахал руками над головой и закатил глаза, чтобы изобразить умственное расстройство. "Это может быть дом ведьмы - верно. Но это может быть и домик Лесной стражи. Это может быть и дом дождевого червя, который преуспел в сфере недвижимости. Я действительно не знаю. Я не привык проникать в уединенные лесные домики с намерением совать нос в чужие дела. Или совершать кражу со взломом".
Горный тролль ухмыльнулся.
"Мы не хотим ничего воровать. Мы просто хотим раздобыть немного еды".
"Я же говорю: кража со взломом. Не большое преступление, но все же: преступление. Я предпочитаю быть на стороне закона".
Энзель и Крете отошли от веранды.
Горный тролль поднял правую руку и выпятил нижнюю губу, что, как он считал, придавало ему респектабельный вид.
"Я сделаю вам встречное предложение: я выведу вас из всей этой передряги. Я возьму вас за руку и отведу обратно к Цветным медведям. Это недалеко, может быть, полдня пути. Это мое предложение".
Крете внимательно оглядела горного тролля.
"При одном условии..."
"Ага", - восторжествовала Крете. "Сейчас начнется".
"Условие таково: вы ни в коем случае не должны заходить в дом".
"Мы не можем даже посмотреть, дом ли это Лесной стражи?"
"Таково условие. Оно должно уберечь вас от худшего".
"Значит, это дом Лесной стражи", - воскликнула Крете.
"Но ты же только что сказала, что это дом ведьмы!" - возразил Энзель.
Крете отмахнулась. "Значит, я ошиблась. Если горный тролль хочет помешать нам войти в него, то в нем не может быть ничего злого. Скорее наоборот".
"Но в прошлый раз он ведь тоже дал нам правильный совет".
"Это был трюк, чтобы заставить нас сделать неправильно. Посмотри на Орхидею". Крете указала на только что посаженный цветок на краю сада. Она оживленно болтала с окружающими маргаритками.
"Посмотри, как ей здесь хорошо", - сказала Крете. "У нее есть природные инстинкты. Разве она поселилась бы рядом с ведьминым домом?"
"Она ведь выдержала соседство с Пожирающим оленей Травяным озером", - возразил Энзель. "Мы даже не знаем, злая это ведьма или добрая".
"Ты забыл мертвых животных?"
"Может быть, в лесу эпидемия, - кроме того, что это доказывает? Это не доказательство того, что в этом доме нет ведьмы".
"Там нет ведьмы". Крете топнула ногой.
"Может быть, и есть!" - возразил Энзель.
"Нет ее".
"Есть".
"Нет".
"Есть".
"Нет".
"Кхе-хе-хе", - проворчал горный тролль.
"Погоди-ка!" - сказал Энзель. "Только что я был за то, чтобы войти в дом, а ты был против. Этот тролль совсем запутал нас".
Энзель и Крете сердито посмотрели на ухмыляющегося гнома.
"Осторожно!" - закричал в этот момент горный тролль и, широко раскрыв глаза, указал на что-то позади них. "Ведьма! Позади вас!"
Энзель и Крете резко обернулись. На веранде никого не было. Дверь была закрыта, как и прежде. В окне тоже ничего не было видно.
"Странно", - сказал горный тролль, - "но я мог бы поклясться, что ведьма просунула свой длинный нос в дверь. Кхе-хе-хе".
Энзель и Крете снова повернулись к нему. Но горного тролля уже не было. Поляна была пуста, как и веранда.
"Я думаю, мы начинаем терять рассудок от голода", - сказал Энзель. "Я сейчас войду и посмотрю, есть ли там что-нибудь поесть".
Он ступил на деревянную лестницу. Ступенька так громко скрипнула, что Крете вздрогнула. Она внимательно наблюдала за опушкой леса.
Дверь была лишь приоткрыта. Энзель толкнул ее, и она бесшумно распахнулась, словно смазанная маслом. Энзель просунул голову внутрь и огляделся.
"Боже мой!" - сказал он. "Это... в самый раз!"
Это было единственное слово, которое пришло ему в голову.
Дом был действительно обставлен так, что казался Энзелю совершенно идеальным. Вся мебель, стулья, стол, печь и камин, даже горшки и кувшины на полках, казалось, были сделаны для гномов. Или, скорее, для детей гномов. Словно этот дом был сшит на заказ для Энзеля и Крете.
"Здесь живут очень маленькие гномы", - сказал Энзель. "Бывают ли ведьмы-карлики?"
Крете последовала за Энзелем, осматривая внутренности жилища и испытывая странное чувство. Ей впервые в жизни показалось, что она находится в комнате, которая принадлежит ей. На ферме ее родителей она была дома, но там все было приспособлено к размерам взрослых. На мебель приходилось взбираться, во время еды она едва доставала подбородком до края стола, банки с печеньем стояли в недосягаемой высоте. Здесь все было совсем по-другому. Крете почувствовала, что ее воспринимают всерьез.
Энзель, казалось, испытывал нечто подобное, потому что он удовлетворенно ухмыльнулся, подойдя к очагу. Дома ему понадобился бы стул, чтобы увидеть, что на нем стоит. Это был маленький горшок. "Посмотри, Крете", - сказал он, - "я могу заглянуть в горшок сверху. Сам. Никому не нужно меня поднимать". Он приподнял крышку горшка.