Из бывших близких и друзей не пришла, естественно, Лида, а также Рыбников и Ларионова. Коля после премьеры «Садко» говорил:
— Нечего мне с этим умником якшаться. Я для него не шибко умен.
Алку после окончания института бросил Захарченко, она сильно переживала, но ею увлекались звезды кино, она увлекалась ими и кружилась, вращалась, витала. Что ей какие-то там бывшие однокурсники? Захотят, будут в ногах у нее ползать: «Снимись у нас!» Вскоре «Садко» получил Серебряного льва на Венецианском кинофестивале, теперь так и посыплются предложения не только от наших режиков, но и от иностранных.
Незримов наслаждался жизнью. Выпускник с красным дипломом, он получил на «Мосфильме» тарификацию второго режиссера с небольшой, но стабильной зарплатой, ее хватало на оплату квартиры, Ника устроилась медсестрой в ближайшую поликлинику, а если еще какие-то приработки, то вполне можно жить.
Обычно выпускник ВГИКа лишь через три-четыре года получал возможность снимать свой полнометражный фильм. Для Эола, благодаря содействию Герасимова и Твардовского, сделали исключение. Весной 1955 года намечалось не только десятилетие победы над фашистской Германией, но и пятнадцатилетие победы над Финляндией. Фильм «Разрывная пуля» утвердили. С началом 1954 года в подмосковных полях и лесах стали снимать события на Карельском перешейке, благо ни там, ни там нет пальм и кипарисов.
Зима. В поле стоят заснеженные палатки, машины. Издалека на горячем боевом коне скачет Жжёнов, прекрасно исполняющий роль хирурга Шилова. Из палатки выходит начальник штаба дивизии Днепров в исполнении Бориса Лесового, и Шилов, подскакав к нему, в разговоре интересуется, почему так затягиваются сборы.
На «Союзмультфильме» сделали подвижную карту СССР и Финляндии, крупным планом — граница на Карельском перешейке. Карта появлялась несколько раз, чтобы показать, какие территории предлагались Финляндии взамен на Карельский перешеек, как потом двигался фронт. Голос Левитана мог изображать не только Коля Рыбников, но и многие другие, включая Эола. Он сам и озвучил мультипликацию: Финляндия, возглавляемая Карлом Густавом Маннергеймом, являлась союзником Гитлера, граница между СССР и Финляндией проходила в опасной близости от Ленинграда, и наши руководители предложили финскому правительству отодвинуть границу на Карельском перешейке, предложив взамен территории в Карелии, значительно превосходящие по своим размерам.
И мультипликация на карте двигает границы в соответствии с территориальными предложениями советского руководства.
Автофургон с красным крестом движется по лесной дороге, издалека доносится канонада.
Теперь на карте мультипликацией показывается движение границ на восток и образование «великой Финляндии» под голос Левитана — Незримова: финны не пошли на уступки, Гитлер обещал им в скором времени разгромить Советский Союз и отдать всю Карелию целиком, а они мечтали о «великой Финляндии» от моря до моря — от Балтики до Белого, включая озёра — Ладожское и Онежское. Заканчивался голос диктора под кадры кинохроники той войны: в итоге тридцатого ноября тысяча девятьсот тридцать девятого года началась советско-финская война, также получившая наименование Зимней войны. силы Красной армии были брошены на прорыв крепких оборонительных сооружений, называемых линией Маннергейма — по имени их создателя, бывшего генерала Российской армии, а затем маршала Финляндии; быстро прорвать линию Маннергейма и разгромить финскую армию не удалось, Красная армия стала нести большие потери.
Шилов, Мезгирёв и еще один врач, по фамилии Лившиц, без продыху принимают раненых, делают операции, одних спасают, других — бессильны. А машины с ранеными приходят и приходят...
Один молодой, чахлый солдатик, по фамилии Творожков, некрасиво истерит, требует, чтобы его первым прооперировали, его приходится успокаивать, что у других раны куда серьезнее, чем у него. Этого Творожкова играл Генка Баритонов, его взяли из школы-студии имени Немировича-Данченко, но тайно, поскольку участие в съемках фильма для студентов театральных школ тогда каралось исключением, и он потребовал, чтобы никакого упоминания в титрах, а если что — то просто похожий юноша. Он и впоследствии остался верен этой тайне, да и не любил роль Творожкова, считал ее слишком мелкой и несимпатичной.
В палатке, насквозь продуваемой зимними ветрами, хирурги борются за жизни солдат, а в отдалении с протяжным вздохом рвутся снаряды, слышится рокот авиационных двигателей. При взрывах камера делает сразу несколько голландских углов.
Мельком показано сражение. Незримов не ставил себе цель изобразить батальные сцены, но минуты две в фильме они занимают.
А в палатке снова оперируют Шилов, Мезгирёв и Лившиц, им помогают медсестры: уже известная по «Кукле» Лебединская в исполнении Вероники Новак, теперь уже не невесты, а законной жены режиссера. И совершенно новое действующее лицо — Булавкина.
Жанну Степнякову Эол искал долго. Ему нужна была девушка-ангел, с чистыми и невинными глазами, тончайшими чертами лица и хрупкими пальцами. И нашел ее совершенно неожиданно в цирке на Цветном бульваре, куда они с Вероникой отправились перед самым Новым годом. Семнадцатилетнюю акробатку подбрасывали на снятых с опор брусьях высоко-высоко, а она приземлялась на брусья так, будто это кадры прокрученной в обратном направлении кинопленки. Блескучий костюм покрывал худосочное тело гимнастки, глаза сверкали при никакой мимике на лице, и Эол загорелся попробовать. А Ника не увидела в Жанне ни капли конкурентоспособности. Даже наоборот, выгодно сниматься в одних сценах с замухрышкой.
Жанна не сразу, но согласилась, и вот теперь вместе с другими артистами изображала участие в хирургических операциях.
Интерьер операционной палатки снимался в павильоне потом, весной и летом, а на мороз и кровавый снег врачи выходили гораздо раньше, и получалось, что они шастали из января в май и обратно. И то, что в фильме после монтажа складывалось в естественный ход событий, на съемках выглядело совсем не так.
По действию фильма Булавкина влюбляется в Шилова, он это видит и пытается как-то отвести ее любовь от своей персоны.
Приехавшему Днепрову хирурги жалуются на то, что каждый второй раненый — от разрывных пуль, запрещенных во всем мире, их можно применять только для уничтожения самолетов. Днепров говорит, что во время прошлой войны немцы начали было их применять, но под запретом перестали и продали финнам. Якобы финским охотникам, чтобы охотиться на крупного зверя. Лига Наций исключила СССР за то, что мы решили отодвинуть нашу границу от Ленинграда, а про то, что финны используют запрещенные пули, ни слова! Двойные стандарты.
Шилов возвращается в операционную. Снаружи он входит в палатку в подмосковном январе, а внутри палатки оказывается уже на «Мосфильме» в июле. Оперирует вместе с Мезгирёвым, Лебединской и Булавкиной. С операционного стола уносят одного раненого и тотчас приносят и кладут следующего. И вновь с чудовищными последствиями ранения разрывной пулей.
Марта Валерьевна вспомнила, как лет десять назад они спорили по поводу этих операций.
— Чистоплюйство! — говорил Эол Федорович. — Я сто раз наблюдал, как работает Григорий Терентьевич. В этом есть особая красота, когда чему-то безобразному, разорванному хирург возвращает изначальность.
— И сколько зрителей способны, как ты, выдержать такое зрелище и увидеть красоту, а не отвернуться? Или еще хуже — убежать из зрительного зала. Даже в кодексе Хейса категорически запрещено снимать хирургические операции иначе, нежели со стороны, а не в подробностях.
— А то я кодекс Хейса не читал! Там много чего запрещено. Только этот дремучий кодекс лет семьдесят никто не соблюдает.
— А я бы его вернула. Чтобы никаких постельных сцен. И даже поцелуи лишь в исключительных случаях.
— Глупости. Орден иезуитов!
— Вот ты же ни разу не заставил меня целоваться в кадре с кем-нибудь. Тебе это было бы неприятно. А думаешь, легко жены и мужья смиряются с издержками актерской профессии, когда их благоверные целуются или, того хуже, совокупляются на экране? Или даже лишь изображают трахен-махен.
— Душа моя, неужто ты думаешь, мне есть дело до актеров? Они заведомо идут на то, что им придется в кадре вытворять штуки. М-да... Которые могут не понравиться мужьям и женам.
— И это плохо. Я считаю, муж Аньки Ковальчук правильно сделал, что бросил ее, когда она голой Маргаритой у Бортко снималась.
— Унылое Средневековье.
— А чего же ты сам никаких эротических сцен не использовал?
— Был бы помоложе... А сейчас скажут, «бес в ребро». Что я, не знаю весь наш город Ретроград?
— Пожалуйста, не говори глупостей, уши вянут! Был бы он помоложе... Да кто бы тебе позволил!
Кодекс Хейса... Молодцы в свое время были американцы. Даже кровь почти нельзя было показывать на экране, а сейчас она водопадами льется. У нас тоже бывали заскоки. Гримерша, работавшая у Эола, рассказывала, что когда Элем Климов снимал «Иди и смотри», он для какой-то там вящей достоверности приказал использовать настоящую кровь, и ее собирали по белорусским больницам, а потом все изнемогали от вони и мушиных эскадрилий.
А как у Эола?
Вот финский снайпер в исполнении эстонского актера Ленарта Кииви подстреливает Днепрова, когда тот едет в своей эмке по проселочной дороге. Выстрел!.. В лобовом стекле — дырка. Водитель резко тормозит, смотрит на начштаба. Тот отвалился виском к боковому стеклу. Никакой крови. А сейчас бы — обязательный фонтан, брызги на стекле.
Днепрова привозят к Шилову, тот срочно его оперирует. Оказывается, пуля прошла всего в миллиметре от сердца. Мезгирёв восторгается виртуозностью Шилова. Закончив операцию, Шилов садится, берет стакан чаю и падает в обморок. Камера совершает голландский угол. Все лаконично и при этом передает атмосферу напряжения и потери сил после столь рискованной операции.
— Нет, Эол Федорович, следует признать, ты у меня молодец, — обернулась Марта Валерьевна на лежащего в кровати мужа. Сознание того, что он умер, ворвалось в нее как разрывная пуля. Но она быстро взяла себя в руки. Умер? Нет, не дождетесь! Он спит. И видит сны.