404 Змей и его хтоническая мудрость образуют поворотный пункт великой драмы. Кватернион Рая и следующий за ним lapis подводят нас к зарождению естественных наук (Роджер Бэкон, 1214–1294; Альберт Великий, 1193–1280; алхимики), основная направленность которых отличается от пневматической не на 180°, а всего на 90°; иными словами, она пересекает духовную установку Церкви и скорее является досадной помехой для веры, нежели прямо противоречит ей.
405 От lapis, то есть от алхимии, прямая линия ведет непосредственно к кватерниону алхимических агрегатных состояний, который, как мы видели, основан на кватернионе пространства-времени. Последний попадает в категорию архетипических кватерностей и оказывается, как и они, ключевым принципом организации чувственных ощущений, получаемых психикой от движущихся тел. Пространство и время образуют психологическое a priori, аспект архетипической кватерности, абсолютно необходимый для познания физических процессов.
406 Эволюция от второго кватерниона к четвертому иллюстрирует изменения в картине мира человека, происходившие на протяжении второго тысячелетия. Ряд завершается понятием rotundum, или ротации, в противоположность статическому свойству кватерности, которое, как мы уже говорили, обладает первостепенным значением для восприятия реальности. Сопряженный с данным развитием подъем научного материализма представляется, с одной стороны, логическим следствием, а с другой – обожествлением материи. Последний аспект психологически основан на том факте, что rotundum совпадает с архетипом Антропоса.
407 На этом замыкается кольцо уробороса, этого символа opus circulare Природы и «Искусства».
7
408 Наш ряд кватернионов также можно выразить в форме уравнения, где А – исходное состояние (в данном случае Антропос), А1 – конечное состояние[772], а В, С, и D – промежуточные состояния. Отщепленные от них образования обозначаются в каждом конкретном случае строчными буквами а, b, с, d. При построении формулы мы должны помнить, что нас интересует непрерывный процесс трансформации одной и той же субстанции. Эта субстанция и ее соответствующая стадия трансформации всегда будет порождать свое подобие; таким образом А даст а, В – b; равным образом, b дает B, а с – С. Также предполагается, что за а следует b и что формула читается слева направо. В психологической формуле подобные допущения вполне приемлемы.
409 Естественно, такая формула не может иметь линейный вид; она имеет форму круга, который движется вправо: А порождает свое подобие, а. От а процесс в силу контингетности переходит к b, которое в свою очередь порождает В. Трансформация направлена вправо, как солнце; иными словами, это процесс становления сознания, на что указывает расщепление (различение) А, В, С и D каждый раз на четыре качественно различные единицы[773]. Современный научный подход базируется не на четырех, а на трех началах (пространство, время, причинность)[774]. Здесь, однако, мы находимся не в сфере современного научного мышления, а в сфере классических и средневековых воззрений на мир, в рамках которых вплоть до Лейбница признавали принцип соответствия и применяли его наивно и бездумно. Чтобы придать нашему суждению об А, выраженному аbс, характер целостности, мы обязаны дополнить наше обусловленное временем мышление принципом соответствия, или, как я его называю, принципом синхронии[775]. Дело в том, что наше описание Природы в определенных отношениях неполно и, соответственно, либо исключает наблюдаемые факты из нашего понимания, либо дает им неоправданно негативную формулировку, как, например, в парадоксе «действия без причины»[776]. Наша гностическая кватерность является наивным продуктом бессознательного и, следовательно, представляет собой психический факт, который можно связать с четырьмя ориентационными функциями сознания; движение процесса вправо, как я уже сказал, есть выражение сознательного различения[777], а значит, применения четырех функций, составляющих сущность сознательного процесса.
410 Полный цикл неизбежно возвращается к своему началу, причем именно в тот момент, когда D – состояние, наиболее далекое от А, – превращается в а3 посредством некой разновидности энантиодромии. В результате мы имеем:
Данная формула в точности отражает важнейшие черты символического процесса трансформации. Она показывает вращение мандалы[778], антитетическую игру комплементарных (или компенсаторных) процессов, затем апокатастасис, то есть восстановление исходного состояния целостности, которое алхимики выражали символом уробороса; и, наконец, формула повторяет древнюю алхимическую тетрамерию[779], имплицитно присутствующую в четырехсоставной структуре единства:
На что данная формула только намекает, однако, так это на высший план, достигаемый через процесс трансформации и интеграции. «Сублимация», или прогресс, или качественное изменение состоит в четырехкратном развертывании целокупности на четыре части, означающем не что иное, как ее осознание. Когда психические содержания расщепляются на четыре аспекта, это означает, что они были подвергнуты различению четырьмя ориентационными функциями сознания. Только порождение этих четырех аспектов делает возможным полное описание. Процесс, который отражает наша формула, преобразует исходно бессознательную целокупность в сознательную. Антропос А спускается через свою Тень В в Физис С (= змей) и посредством своего рода процесса кристаллизации D (= lapis), сводящего хаос к порядку, вновь восходит к первоначальному состоянию, которое за это время трансформировалось из бессознательного в сознательное. Сознание и понимание возникают благодаря различению, то есть посредством анализа (разложения), за которым следует синтез, о чем символически сказано в алхимической сентенции «Solve et coagula» (растворяй и сгущай). Соответствие представлено тождеством букв а, a1, а2, а3 и т. д. Иными словами, мы все время имеем дело с одним и тем же фактором, который в формуле просто меняет свое место, тогда как психологически меняются и его место, и его свойства. Вместе с тем очевидно, что перемена места всегда является энантиодромическим изменением ситуации, соответствующим комплементарным или компенсаторным переменам в психике как целой. Именно так классические китайские комментаторы понимали изменения гексаграмм в «И Цзин». Каждое архетипическое построение обладает собственной нуминозностью, о чем свидетельствуют сами их наименования. Так, от а до d – «бесцарская раса», от а1 до d1 – «кватернион тени», вызывающий неприязнь, поскольку обозначает «слишком человеческое» человеческое существо («Самый безобразный человек» Ницше[780]), от а2 до d2 – «Рай», говорящий сам за себя, от а3 до d3 – мир материи, чья нуминозность в форме материализма грозит удушить наш мир. Каким переменам в истории человеческой психики на протяжении последних двух тысячелетий это соответствует, я едва ли должен разъяснять подробно.
411 Формула представляет символ самости, ибо самость не просто некая статическая величина или постоянная форма, но и динамический процесс. Аналогичным образом древние рассматривали imago Dei в человеке не как простой отпечаток, безжизненный стереотип, но как действующую силу. Четыре трансформации отражают процесс восстановления или омолаживания, происходящий внутри самости и сравнимый с углеродно-азотным циклом превращений, происходящих на солнце, когда ядро углерода захватывает четыре протона (два из которых мгновенно превращаются в нейтроны) и в конце цикла высвобождает их в виде альфа-частиц. Само углеродное ядро выходит из реакции в неизменном виде, «как феникс из пепла»[781]. Секрет существования, т. е. существования атома и его компонентов, вполне может состоять в непрерывном повторении процесса омолаживания; к схожим выводам мы приходим и при попытках объяснить нуминозность архетипов.
412 Я полностью осознаю крайне гипотетическую природу данного сравнения, однако считаю подобные соображения уместными, даже если при этом рискую быть обманутым внешним сходством. Рано или поздно ядерная физика и психология бессознательного сблизятся: обе они – независимо друг от друга и с противоположных сторон – продвигаются в глубь трансцендентального царства: одна – при помощи понятия атома, другая – при помощи понятия архетипа.
413 Аналогию с физикой отнюдь не следует воспринимать как уклонение от темы, ибо сама символическая схема репрезентирует нисхождение в материю и требует тождества внешнего и внутреннего. Психика не может в корне отличаться от материи, ибо как иначе она может двигать материю? Но и материя не может быть чуждой психике, ибо как иначе материя может породить психику? Психика и материя существуют в одном и том же мире, и одно причастно другому; в противном случае, всякое взаимное действие было бы невозможно. Таким образом, если бы исследования могли продвинуться достаточно далеко, мы бы пришли к согласию физических и психологических понятий. Возможно, наши нынешние попытки дерзки, но я верю, что мы движемся в верном направлении. Математика, например, неоднократно док