Даже не дожидаясь, пока я возбужусь, девушка начала активно работать языком. Опустив взгляд вниз, я неожиданно столкнулся с ее блестевшими в темноте глазами.
Вот это нормально – первый раз в жизни мне делают минет и беззастенчиво смотрят в глаза при этом. Несколько секунд, и я уже не чувствовал усталость и ломоту во всем теле, а чуть позже и на боль перестал внимание обращать.
Волосы у Кати по-прежнему были стянуты в тугой хвост, основание которого я рукой и ухватил, понемногу надавливая на голову. И тут девушка вообще повергла меня в шок – оторвав от моего бедра руку, она обхватила мою ладонь у себя на голове и начала сильно давить, насаживаясь глубже. И еще глубже. При этом Катя начала постанывать, изредка прерываясь кряхтеньем и утробными хрипами.
И все это не отрывая взгляда от моих глаз.
Раздался громкий чмок, когда она резко отдернула голову, первый судорожный вздох и после девушка начала глубоко дышать. Несмотря на темноту, я рассмотрел блестящую в лунных лучах нитку слюны у нее на подбородке.
За пару мгновений отдышавшись, Катя вдруг дернулась, и с силой ударилась мне лицом в лобок, снова насаживаясь до упора. Обхватив руками мои ягодицы, она напирала все сильнее и сильнее, утробно постанывая. Не в силах сдерживаться, я схватил двигавшуюся туда-сюда голову девушки руками, что было сил насадил на себя. Когда Катя захрипела и забилась от недостатка воздуха, я отпустил ее, но отпрянула она едва на секунду – снова влажный громкий «чмок», судорожный вдох и тут она наскочила бешено, принявшись просто [любить] меня своим ртом.
Только сейчас глаза она закрыла.
Помогая ей руками, я настолько впал в астрал, что даже не волновался о сохранности ее лица – настолько сильными были удары. Снизу по-прежнему доносились утробные стоны, и резкий вскрик, когда она вновь решилась заглотить на всю длину, а я в порыве страсти рванул ее от себя за уши.
Чувствуя горячее объятия ее горла, я прикрыл глаза и, запрокинув голову, понял, что означает выражение «Небо в алмазах».
Еще через пару минут, когда стонавшая Катя по-прежнему с силой упиралась в меня лицом, я узнал новую грань выражения «Высосать душу».
Мои ноги подкосились, и с трудом удержавшись, чтобы не сползти на пол, я даже отнял одну руку от головы девушки, оперевшись о стену.
- Фу… - выдохнул я, пытаясь пошевелить ногами так, чтобы карточным домиком не сложиться при этом.
- Понравилось? – негромко, но игриво спросила Катя.
- Слушай, как у тебя муж с такой женой в танчики то играет? – едва приоткрыв один глаз и с трудом удерживаясь на ногах, поинтересовался я.
- С какой такой женой? – с непередаваемой интонацией спросила Катя - тут же я почувствовал ее юркий язык внизу и влажные объятия губ.
- Я за такое не только танчики бы удалил, но и компьютер бы в окно выкинул… - посмотрел я вниз, в блестящие глаза, погладив девушку по волосам. В этот момент Катя отдернула голову, снова звонко чмокнув губами.
- Если я такой минет мужу сделаю, - легко поднявшись, утерла девушка рот тыльной стороной ладони, - он меня вопросами [замучает], где так научилась.
Она потянула она меня за собой и, остановившись у кровати, быстро стянув через голову легкой платье, как кошка скользнула на покрывало, и грациозно прогнулась, поворачиваясь ко мне задом.
- Я же у него девочка приличная, при слове «хуй» краснею, - произнесла она, обернувшись, в ожидании обхватывая руками подушку.
Преодолевая вновь сковавшую меня истому, я с трудом шагнул к ней, пристраиваясь. Она выжидательно поводила бедрами и негромко застонала, когда я провел рукой ей по позвоночнику. Спина ее тут же выгнулась, живот почти прижался к кровати, а ягодицы приподнялись еще выше.
- Скажи, что на банане тренировалась, - усмехнулся я.
- Давай же… быстрее… - протянула Катя, не обращая внимания на мои слова.
Отодвинув в сторону тонкую ниточку трусов, которые Катя не сняла, я раздвинул ей ягодицы.
- Только не в попку, у меня все болит после вчерашнего, - опомнившись, почти нормальным голосом сказала Катя, вновь обернувшись, но я сильнее сжал руки, чуть приподнимая ее зад, и она спрятала лицо в подушке. Поначалу я двигался не торопясь, чувствуя, как Катя подается навстречу. Но в груди неожиданно вновь появилась глухое раздражение, очень быстро превратившись в неясную злобу на весь мир. Я рванулся вперед так, что Катю даже откинуло вперед под звонкий шлепок. Вскрикнув, девушка приподнялась на руках, но тут новый удар бросил ее вперед. Закипевшая во мне злоба сконцентрировалась вся на девушке – руки сжались на ее ягодицах так сильно, что она вскрикнула.
Я как с цепи сорвался – не до конца осознавая, что делаю, яростно двигался, с каждым стоном и всхлипом девушки сжимая руки на ее ягодицах все сильнее. Закрыв глаза, я едва не зарычал – хотелось сделать ей больно, смять, растоптать, разорвать…
Катя уже кричала в голос, безуспешно пытаясь закрыть лицо подушкой. Не получалось – девушку трясло и кидало как тряпичную куклу, а ее стоны прерывали ритмичные удары наших тел.
Зажмурившись, понимая, что происходит что-то не то, я сжал зубы, услышав их скрежет. Открыв глаза, попытался справиться с собой, убрав ладони с ягодиц девушки, где остались красные полоски отпечатков, но не в силах держать руки свободными, схватил Катю за плечи.
Она сейчас пыталась бессвязно что-то сказать. Наклонившись, я зажал ей рот рукой, чувствуя, как поддаются под ладонью губы, как натыкаются пальцы на скользкие влажные зубы. Я с силой потянул голову Кати к себе, где-то далеко понимая, что делаю Кате больно. Девушка застонала, второй рукой я обхватил ее за шею. Мне захотелось вцепиться в такую нежную кожу, снять ее с плеч, как одежду. Испугавшись своих мыслей, я попытался отпрянуть.
- Нет, нет, нет! – сдавленно застонала девушка вперемежку со всхлипами, подаваясь ко мне. Не в силах справиться с собой, я все же отпрянул, но Катя вдруг изогнулась, бросившись на меня как кошка. Завалив на спину и запрыгнув сверху, она начала прыгать на мне.
Сжав ее груди, вновь вызвав болезненный вскрик, я почти сразу схватил девушку за шею и принялся ее душить, надавливая все сильнее. Замычав, Катя безуспешно постаралась освободиться. Из последних сил она изогнулась, захрипев, руки ее бессильно скользнули по моим, и тут она конвульсивно задергалась в очередном оргазме.
В этот момент ко мне как сознание вернулось – оторвав руки от шеи крупно дрожащей девушки, я грубо скинул ее с себя, отпрянув. Катя завалилась ничком на кровать, зарывшись лицом в смятую простыню, ноги девушки при этом продолжали конвульсивно дергаться.
Вскочив с кровати, я отпрыгнул к стене и вжался в нее спиной, пытаясь понять и осознать то, что сейчас произошло. Чувствуя, что сам начинаю дрожать, я сползал по стене все ниже, обхватив голову руками. На Катю не смотрел – боялся того, что сейчас сделал, ведь…
Трясло меня вовсе не оттого сейчас, что я убил ее. Колотило меня от осознания того, что я не смог себя контролировать. Совсем.
- О… [вот это да]… - выдохнула вдруг Катя. Она протяжно застонала, пытаясь перекатиться на живот. Побарахтавшись немного, как перевернутый на спину жук, она заплела ноги ножницами и осталась лежать на боку.
- Охохо… - дрожащим голосом произнесла Катя, и присмотревшись, я увидел, как ее ноги продолжает мелко потрясывать.
- Ты в порядке? – оторвавшись от стены, подошел я к кровати и склонился над девушкой.
- чти… как хорошо…
Выдохнув, я сглотнул невольно. Поднял ладони на уровень глаз, приблизив их к лицу. Сфокусировав взгляд, увидел как подрагивают пальцы.
- Ты только предупреждай, если снова с удушением будет, - с трудом переворачиваясь на живот и пытаясь свести вместе ноги, произнесла Катя. Протяжно вздохнув, она попыталась принять более удобное положение, но бросила эти попытки, так и оставшись лежать с широко раскинутыми ногами.
Машинально кивнув, я пошел в ванную смывать с себя пот. Укушенная рука ныла и пульсировала болью.
Глава 15. Сергей
05 октября, ночь
Выйдя из номера вместе с Катей, мы двинулись по темному коридору, подсвечивая себе мобильными телефонами. Остановившись у лестницы, я некоторое время опасливо вглядывался вниз. Корпус будто вымер – ни звука, ни шороха.
Я первым спускался по ступенькам, медленно и осторожно шагая. Когда проходили мимо черного зева входа на коридор первого этажа, прикрыл собой девушку, но оттуда никто вроде не кинулся. Последнюю лесенку, ступенек в пять, бегом миновали, но тут же я поднял руку, мягко останавливая спутницу. Она недойменно поглядывала на мои танцы с бубном, но пока не комментировала.
- Пять сек, - прежде чем высунуть голову на улицу, шепнул я Кате.
- Ты чего? – спросила она. Негромко спросила, но в ночной тишине показались взрывом бомбы. Поморщившись, я приложил палец к губам, шикнув для наглядности, и столкнулся с недоумевающим взглядом.
Я лишь головой покачал; мы сейчас с ней немного в разных реальностях. Я в той, где эпидемия неведанного бешенства, где сошедшие с ума люди убивают себе подобных, где закончился закон, действуют банды мародеров и уже началось выживание. Катя же систему координат еще не поменяла, и ночная прогулка по территории ее совершенно не пугает, а мои предосторожности выглядят странными. И это для меня мы спускались медленно из-за опаски, для нее же наверняка из-за осторожности, чтобы во тьме, с трудом разгоняемой светом экрана мобильного, не навернуться на ступеньках. Она ведь не видела ничего из того, чего я насмотрелся за минувшие сутки. Ну, революция в стране, по ее мнению, что тут такого? Мы в девяностых жили, что нам бояться. Так что остается только наслаждаться последними мгновениями отдыха, пока не прилетели спасатели и всех не спасли, увезя домой, в осень и к мужу.
Эти мысли мелькнули у меня за какое-то мгновенье и, приставив палец к губам, я еще раз шикнув, все же выглянул. Около минуты осматривался по сторонам.