Полковник Джерри Джакс созвал всех офицеров своего штаба вместе с двумя сержантами. Это были майор Натаниэль (Нейт) Пауэлл, капитан Марк Хейнс, капитан Стивен Денни, сержант Кертис Клэджес и сержант Томас Амен, а также он пригласил гражданского специалиста по животным Мерла Гибсона. Эти люди составляли ядро его команды. Он просто спросил их: «Вы хотите поехать в Рестон?» Некоторые из них даже не слышали о Рестоне. Он объяснил, что происходит, сказав:
– Есть несколько обезьян, которых нужно усыпить. Мы бы хотели, чтобы вы поучаствовали. Хотите присоединиться? Поехать туда?
Все согласились участвовать. Джерри также полагал, что участвовать будет и Нэнси. Это означало, что он и Нэнси будут находиться в здании одновременно. Завтра дети будут предоставлены сами себе.
Они собирались проникнуть в обезьянник, войти в одну комнату, убить обезьян в этой комнате и взять образцы тканей обратно в Институт для анализа. Работу нужно было выполнять в скафандрах, соблюдая условия биоконтроля 4-го уровня. Команда должна была выехать завтра утром в 5:00. У них было меньше 24 часов, чтобы подготовиться. Джин Джонсон как раз собирал свое биологически опасное оборудование.
Джин поехал в Виргинию и прибыл в обезьянник в середине утра для разведки, чтобы получить представление о планировке здания и выяснить, где разместить воздушный шлюз и серую зону, а также как ввести команду в здание. Он отправился с сержантом Клэджесом, одетым в военную форму. Свернув на стоянку, они увидели телевизионный фургон, припаркованный перед обезьянником, диктора и его команду, пьющих кофе и ожидающих, что что-то произойдет. Это заставило Джина нервничать. Средства массовой информации начали кружить вокруг этой истории рано утром, но они, казалось, не могли подобраться к ней, и USAMRIID пытался сохранить ее в таком виде.
Джин и сержант припарковались под липой у низкого кирпичного здания и вошли через парадную дверь. Когда они открыли дверь, запах обезьян чуть не сбил их с ног. «Ого! – подумал сержант Клэджес. – Сюда без скафандра даже зайти нельзя». В здании воняло обезьянами. Здесь творилось что-то ужасное. Все это проклятое место могло быть горячим, каждая поверхность могла быть горячей. Рабочие перестали чистить клетки, потому что не хотели заходить в обезьянники.
Они нашли Билла Вольта и сказали ему, что хотят провести разведку здания, чтобы определить наилучший способ для завтрашнего входа группы. Во время разговора Вольт предложил им присесть в своем кабинете. Они не хотели садиться, не хотели касаться голыми руками каких-либо поверхностей в его кабинете. Они заметили, что у Вольта была привычка к сладостям. Он предложил им коробку, полную конфет Life Savers, батончиков Bit-O-Honey и сникерсов.
– Угощайтесь, – сказал он.
Сержант Клэджес с ужасом уставился на конфету и пробормотал:
– Нет, спасибо.
Он боялся к ним прикасаться.
Джин хотел пойти в обезьянник и посмотреть комнату Н, самое горячее место. Она находилась в задней части здания. Он не хотел идти в эту комнату через все здание – не хотелось надышаться воздухом внутри. Побродив вокруг, он обнаружил еще один путь к задней части здания. Офис по соседству был пуст, и его освободили относительно давно; электричество было отключено, и потолочные панели падали. Джин взял фонарик и стал кружить по темным комнатам. «Похоже на разбомбленный район», – подумал он.
Он нашел дверь, ведущую обратно в обезьянник. Она вела в кладовую, и там был закрытый коридор, который вел вглубь обезьянника. Теперь он мог все представить. Закрытый коридор будет воздушным шлюзом. Складское помещение должно было стать плацдармом. Команда могла бы разместить свои скафандры в этой кладовке, вне поля зрения телекамер. Он нарисовал карту на листе бумаги.
Когда он понял расположение здания, он обошел его спереди и сказал рабочим обезьянника, что хочет, чтобы задняя часть здания была полностью изолирована и воздухонепроницаема. Он не хотел, чтобы агент из комнаты Н пробрался в переднюю часть здания и попал в офис. Он хотел уменьшить количество загрязненного воздуха, попадавшего в офисную часть.
В обезьяньи комнаты в задней части здания вела дверь. Ее заклеили военной коричневой липкой лентой: первая линия защиты от горячего агента. С этого момента, как объяснил Джин рабочим, никто не мог рвать липкую ленту, никто, кроме армейцев, не мог входить в эти задние комнаты, пока они не будут очищены. Чего Джин не знал, так это того, что существовал еще один путь в задние комнаты. До них можно было добраться, не срывая ленту на двери.
В половине двенадцатого утра Нэнси Джакс и полковник Си Джей Питерс прибыли в офис корпорации «Хэзлтон Вашингтон» на Лисберг-Пайк, чтобы встретиться с Дэном Дальгардом и поговорить с группой сотрудников лаборатории «Хэзлтон», контактировавших с тканями и кровью больных обезьян. Поскольку CDC теперь отвечала за человеческие аспекты вспышки Эболы, Джо Маккормик также прибыл в офис «Хэзлтона» одновременно с Джакс и Питерсом.
Сотрудники лаборатории обрабатывали ткани и кровь обезьян, проводили анализы материала. В основном это были женщины, и некоторые из них были очень напуганы, почти в панике. В то утро в час пик, когда женщины шли на работу, по радио передавали, что в Африке вирус Эбола убил сотни тысяч человек. Это было дикое преувеличение. Но дикторы радио понятия не имели, что происходит, и теперь женщины думали, что они умрут.
– Мы слышали об этом по радио, – сказали они Джакс и Маккормику.
Нэнси Джакс утверждает, что Джо Маккормик делал все возможное, чтобы успокоить их, но, когда он рассказывал женщинам о своем опыте борьбы с Эболой в Африке, они, казалось, пугались еще больше.
Одна женщина встала и сказала:
– Нам все равно, был ли он в Африке. Мы хотим знать, не заболеем ли мы!
Маккормик не помнит, чтобы разговаривал с женщинами. Он сказал мне:
– Я никогда с ними не разговаривал. Об Эболе с ними говорила Нэнси Джакс.
Нэнси считает, что они начали успокаиваться, когда увидели женщину-полковника в военной форме. Она спросила женщин:
– Кто-нибудь из вас разбивал пробирку? Есть здесь кто-нибудь, кто укололся иглой или порезался?
Никто не поднял руку.
– Тогда все будет в порядке, – сказала она им.
Через несколько минут Дэн Дальгард повернулся к Си Джею Питерсу и сказал что-то вроде:
– Почему бы вам не пойти со мной в убежище приматов и посмотреть на обезьян?
Теперь у них наконец-то появится шанс увидеть здание.
Они подъехали к обезьяннику. К этому времени Джин Джонсон уже закрыл задние комнаты и заклеил липкой лентой входную дверь. Нэнси и Си Джей вместе с Дэном Дальгардом обошли здание, надели резиновые перчатки и бумажные хирургические маски и вошли в комнату Н, чтобы увидеть больных обезьян. Нэнси и Си Джей с некоторым беспокойством заметили, что рабочие вокруг здания не носили респираторов, несмотря на приказ Дальгарда. Никто не предложил респиратор Нэнси или Си Джею. Это заставило их обоих занервничать, но они ничего не сказали. Находясь в обезьяннике, следует поступать, как его рабочие. Они не хотели обижать людей, прося дать им дыхательное оборудование, нет, не в этот деликатный момент, когда им наконец представился первый шанс взглянуть на здание.
В комнате Н Дальгард выбрал больных животных, указывая на них.
– Этот болен, этот выглядит больным, вот этот выглядит больным, – сказал он.
Обезьяны вели себя тихо и смирно, но время от времени трясли свои клетки. Нэнси отошла подальше от клеток и сделала несколько неглубоких вдохов, не желая, чтобы запах обезьяны проник слишком глубоко в ее легкие. Многие животные уже умерли – в комнате было много пустых клеток, – и многие обезьяны были явно больны. Они сидели в своих клетках безучастные. Они не ели своих обезьяньих галет. Нэнси заметила, что у некоторых текло из носа. Она отводила глаза и вела себя с обезьянами почтительно, потому что не хотела, чтобы обезьяне взбрело в голову плюнуть в нее. Они хорошо целятся, когда плюют, и целятся в лицо. Она больше всего беспокоилась о своих глазах. Эбола имеет особое пристрастие к глазам. Четырех или пяти вирусных частиц на веке, вероятно, хватит.
Она заметила еще кое-что, что заставило ее испугаться. У этих обезьян были клыки. Компания еще не отпилила клыки обезьянам. Клыки у этих тварей были такие же большие, как у любой сторожевой собаки, которую вы когда-либо видели, и это было резкое осознание. Обезьяна удивительно быстро бегает, может прыгать на большие расстояния и использовать свой хвост в качестве захвата или крючка. У него также есть ум. «Разозленная обезьяна похожа на летающего питбультерьера с пятью цепкими конечностями, – подумала Нэнси. – Эти твари могут тебя уделать». Обезьяна атакует лицо и голову. Она может схватить вас за голову, используя все четыре конечности, а затем обернет хвост вокруг вашей шеи, чтобы крепко уцепиться, и начнет кромсать вам лицо зубами, особенно целясь в глаза. Это не очень хорошая ситуация, если обезьяна заражена вирусом Эбола. Мужчина в 180 см роста и обезьяна весом в четыре с половиной килограмма в рукопашной почти равны. Обезьяна будет повсюду вокруг человека. К концу боя человеку могут понадобиться сотни швов, и он может ослепнуть. Джерри и его команде придется быть чрезвычайно осторожными с этими обезьянами.
В тот вечер Джерри ехал домой один. Нэнси надела скафандр и вернулась в лабораторию, чтобы продолжить анализ образцов обезьян, и он понятия не имел, когда она закончит. Он переоделся, и тут зазвонил телефон. На линии был брат Нэнси, звонивший из Канзаса, сообщавший, что отец Нэнси уходит и что, похоже, конец близок. Нэнси в любой момент могли вызвать домой на похороны отца. Джерри сказал, что передаст это Нэнси, и объяснил, что она работает допоздна.
Потом они с Джейсоном полчаса ехали по направлению к Вашингтону и забрали Джейми из спортзала. Они решили поужинать в «Макдоналдсе». Семья Джакс, за исключением матери, сидела за столом, и, пока они ели, Джерри объяснил детям, почему мама работает допоздна.