Во всяком случае, такова одна из интерпретаций. Другое объяснение сосредоточено на усилении тех самых регуляторных сетей, которые защищают от аллергических и аутоиммунных заболеваний. Работа Сьюзен Эрдман из Массачусетского технологического института подчеркивает важность регуляторных Т-клеток не только в предотвращении рака, но и в том, чтобы обратить вспять процесс образования злокачественной опухоли уже после его начала[575].
Эта теория противоречит общепринятым истинам в области онкологии. Специалисты по аллергическим заболеваниям относятся к регуляторной Т-клетке как к спасителю, тогда как онкологи обычно воспринимают ее как Иуду. Они считают, что супрессорные клетки защищают клетки опухоли от иммунной системы, которая в противном случае разрушила бы их. В случае рака регуляторные Т-клетки предают вас, оберегая злокачественную опухоль от уничтожения.
Тем не менее Эрдман обнаружила, что поведение регуляторных Т-клеток в случае опухоли зависит от их обучения в прошлом. Она начала свои исследования с мышей, которые не могли вырабатывать противовоспалительный IL-10, а значит, были не в состоянии толерантно относиться к резидентным микробам. У этих мышей развивался колит, а затем и рак толстой кишки. (У людей наличие язвенного колита также повышает риск рака толстой кишки.) Перенос регуляторных Т-клеток от диких мышей к этим мутантам остановил воспаление. Еще более удивительно то, что перенесенные регуляторные Т-клетки смогли сократить уже сформировавшуюся опухоль. Они погасили огонь, подпитывающий ее рост.
Однако уничтожить рак могли только регуляторные Т-клетки мышей, которые раньше сталкивались с инфекцией. Аналогичные клетки, взятые у чистых мышей, никогда не имевших дела с патогенами, не только не могли подавлять воспаление, но и становились предателями. Оказавшись в окружающей опухоль воспаленной среде, они ввязывались в драку и сами начинали подливать масла в огонь воспаления. Только закаленные в боях регуляторные Т-клетки удерживали свои позиции. Они могли также подавлять рак груди и рак простаты, еще два онкологических заболевания цивилизации.
Работа Эрдман не только предлагала совершенно новый подход к лечению рака (подавление воспаления), но и указывала на то, что противоопухолевый иммунитет зависит от первичной иммунизации микроорганизмами. Гигиенические условия жизни могут ослабить нашу способность гасить воспаление, подпитывающее рост злокачественной опухоли. Возможно, именно это объясняет, почему у людей, регулярно принимающих нестероидные противовоспалительные препараты (такие, как аспирин), реже развивается рак[576]. Этот препарат помогает подавлять слабовыраженное воспаление.
Но мы уже знали об этом: токсин Коули
Потеряв молодую пациентку — она умерла от рака костей в 90-х годах XIX столетия, — нью-йоркский хирург Уильям Коули[577] внимательнее проанализировал старые слухи. Он слышал истории о том, что иногда, когда больные раком люди заражались какой-либо инфекцией, их злокачественная опухоль уменьшалась и исчезала. Коули нашел в литературе много документально подтвержденных случаев этого феномена. В итоге он придумал способ намеренно вызывать инфекцию посредством введения пациентам бактерий стрептококка. Некоторые больные умерли после такого лечения, но у других опухоль исчезла. Коули усовершенствовал свою бактериальную смесь, после чего одна компания начала выпускать ее как «токсин Коули». За свою карьеру Коули вылечил более тысячи пациентов. Однако после появления таких методов лечения рака, как облучение и химиотерапия (первоначально основанная на использовании иприта, применявшегося во время Первой мировой войны), «токсин Коули» перестал пользоваться популярностью. Тем не менее онкологи и хирурги до сих пор фиксируют случаи спонтанной ремиссии рака после инфекционных заболеваний и лихорадки[578].
В действительности один метод лечения, разработанный по примеру «токсина Коули», стал весьма популярным. Введение Mycobacterium bovis (вакцины, первоначально разработанной для лечения туберкулеза) обеспечивает эффективное лечение поверхностного рака мочевого пузыря. Внедрение живых паразитических микобактерий побуждает иммунную систему удалить опухоль. По всей вероятности, нечто подобное происходит также естественным путем. Ученые пришли к выводу, что в целом у людей, чаще сталкивающихся с инфекционными заболеваниями и лихорадкой, меньше вероятность развития меланомы[579]. Чем больше человек перенес болезней, тем сильнее у него защита от меланомы. Когда в 1999 году впервые была зафиксирована эта взаимосвязь, ученые объяснили ее повышением противоопухолевого иммунитета под воздействием лихорадки. Однако есть мнение, что существует особая связь между бактериями (особенно микобактериями) и меланомой.
Как вы помните, 8% человеческого генома приходится на вирусы, внедрившиеся в организм человека в прошлом. Когда механизмы сдерживания этих вирусов дают сбой, они могут вернуться в активное состояние и способствовать неконтролируемому воспроизведению клеток — образованию опухоли. Вакцина БЦЖ, в которую входит ослабленная версия M. bovis, сокращает риск развития меланомы на 40%. Почему? Как у этой бактерии, так и у опухоли, вызванной пробудившимся вирусом, есть общие молекулярные паттерны. Подверженность воздействию бактерии защищает от пробуждения вируса. В упомянутом выше исследовании с меланомой и лихорадкой у людей с латентной формой туберкулеза был самый низкий риск развития меланомы, в шесть раз ниже среднего показателя.
Безусловно, не так давно мы были с ног до головы покрыты бактериями, родственными БЦЖ. Они обитали в наших тканях в виде туберкулезной инфекции. Мы поглощали их вместе с водой и грязью. У наших внутренних вирусов было гораздо меньше шансов снова стать активными. Как говорит Грэм Рук, мы как будто переложили контроль над латентным врагом на микобактерии. А потеряв контакт с этими бактериями, мы потеряли и контроль над вирусами, живущими у нас внутри.
Меланома относится к числу онкологических заболеваний с самыми высокими темпами роста в промышленно развитых странах[580]. За период с 1970 по 2000 год распространенность этого заболевания увеличилась в три раза. Обычно в этом обвиняют солнечные лучи и солярии, однако трудно не придавать значения связи с лихорадкой и микобактериями, а также тому факту, что в настоящее время мы страдаем и от того и от другого гораздо реже, чем всего 60 лет назад. Ученые Бернд Крон и Джон Грейндж утверждают, что вакцину БЦЖ, предназначенную для борьбы с туберкулезом, необходимо повсеместно применять для защиты от меланомы[581]. «Возможно, в будущем стратегия иммунизации будет преследовать двоякую цель, — говорят эти ученые, — компенсировать потери естественных контактов со “старыми друзьями” и защищать от потенциальных врагов, скрывающихся внутри».
Загадочные онкологические заболевания молодости
Существует еще два онкологических заболевания, поражающих людей в молодости, которые согласуются с гигиенической гипотезой. Лимфома Ходжкина (злокачественное заболевание лимфоидной ткани) подчиняется той же закономерности, что и аллергические заболевания. Младшие братья и сестры страдают этим заболеванием реже, чем старшие[582]. Посещение детского сада обеспечивает защиту от него. В парах близнецов менее уязвим к этой болезни тот близнец, который чаще контактирует с микробами. Кроме того, есть еще и вирус Эпштейна — Барр: наличие инфекционного мононуклеоза (индикатора позднего воздействия этого вируса, а также (в более общем случае) лишенной микробов среды) в четыре раза увеличивает риск развития лимфомы Ходжкина у молодых людей. Еще одно детское онкологическое заболевание, острый лимфобластный лейкоз, подчиняется той же эпидемиологии. Среди первенцев это заболевание встречается реже, чем у детей, родившихся позже[583], а посещение детского сада в раннем возрасте обеспечивает защиту от этой болезни[584].
В развитых странах распространенность этих двух видов рака повысилась, но в развивающихся странах они по-прежнему встречаются довольно редко. Детский онколог Мел Гривз считает, что виной тому запоздалая колонизация до сих пор не установленным вирусом. Слабые регуляторные цепи также могут играть свою роль. Как оказалось, у детей, страдающих этой формой лейкемии, повышен риск аллергических заболеваний, что является прямым доказательством иммунной дисрегуляции.
Кроме того, есть еще и рак толстой кишки, рак-убийца номер два в развитых странах. (Первое место занимает рак легких.) Гастроэнтеролог Питтсбургского университета Стивен О’Киф, много лет проработавший в Южной Африке, никогда не встречал там рака или полипов толстой кишки. Однако, когда он начал работать в США, казалось, будто полипы есть у каждого второго американца. Различия в уровне риска были поразительными: рак толстой кишки был только у одного из 100 000 жителей сельских районов Африки, тогда как в Штатах это заболевание поражало одного из 1500 афроамериканцев и одного из 2000 белых[585]. Внимание О’Кифа сразу же привлекло питание, но дело было не в отсутствии клетчатки в рационе американцев. Африканцы, которых он изучал, ели много кукурузы, а это культура с низким содержанием клетчатки. О’Кифа заинтересовало скорее относительное изобилие мяса в рационе жителей США. Формированию какой микробиоты способствует такой рацион?
В толстой кишке обитает множество резидентных микробов. Эта связь настолько тесна, что некоторые клетки толстой кишки черпают энергию не из циркулирующей крови, а непосредственно из побочных продуктов микробной ферментации. О’Киф обратил внимание на то, что скорость размножения клеток (фактор риска развития рака толстой кишки) у чернокожих жителей Южной Африки гораздо ниже, чем у афроамериканцев, которые гораздо чаще болеют раком толстой кишки