Герберт начал принимать иммуносупрессант хумира, который ему помог. Однако его знакомый, который также принимал хумиру, умер от лимфомы — этот препарат повышает вероятность ее развития. Герберт использовал преднизон, но из-за этого лекарства у него появились перепады настроения и бессонница.
Затем Герберт узнал о работе Уэйнстока, собрал деньги и купил в Ovamed яйца свиного власоглава, которые стоили тогда 5500 долларов за трехмесячную дозу. Это лечение помогло, но оно было слишком дорогостоящим для длительного применения. Герберт нашел в интернете историю о Лоуренсе и присоединился к его группе в Yahoo. После трех месяцев наблюдений он «сделал решительный шаг». Весной 2010 года во время деловой поездки за границу Герберт заразил себя тридцатью пятью личинками анкилостомы. Никаких побочных эффектов. Никакой боли. Он сократил прием хумиры. Все было хорошо. Никаких обострений. Через пять месяцев Герберт добавил власоглава. Некоторое время спустя он понял, что у него прошла аллергия на многие пищевые продукты, в том числе на вишню, груши, сливы и абрикосы. Однажды Герберт отправился на рынок, купил авокадо (еще один продукт, из-за которого у него отекало горло) и съел его. Ничего не произошло. Он полностью прекратил прием хумиры.
«Я чувствовал себя прекрасно, — говорит Герберт. — В это просто трудно поверить».
Герберт попросил меня не использовать его настоящее имя. Его беспокоило, что, если бы люди узнали о присутствии анкилостомы в его организме, это могло бы негативно сказаться на его личной жизни или на работе. К моменту нашей встречи у него уже целый год была ремиссия. Врач Герберта Моше Рубин, заведующий отделением гастроэнтерологии нью-йоркской больницы в Квинсе, подтвердил этот факт. Он сказал, что не может рекомендовать этот метод лечения, но не может также отрицать факт спонтанной ремиссии. По словам Рубина, он сделал Герберту эндоскопию и обнаружил, что болезнь находится в латентном состоянии. «Это похоже на ремиссию», — сказал он.
Джош успокаивает бушующее море
Первая псориазная бляшка появилась у Джоша в одиннадцать лет. Со временем она исчезла, но примерно в двадцатилетнем возрасте у линии роста волос появилась новая бляшка, а затем еще одна, на груди. На этот раз, хотя бляшки то появлялись, то исчезали, общая тенденция указывала на развитие тяжелой формы псориаза. Джон пробовал стероидные мази для наружного применения, но они оказались недостаточно эффективными. Он был не против принимать более сильные препараты, но его страховая компания, относившая псориаз к числу косметических заболеваний, не покрывала расходы на новые лекарственные препараты, такие как энбрел. На коже Джоша образовались глубокие трещины. Ему, уже отцу двоих детей, стало трудно двигаться. На протяжении нескольких лет помогала терапия ультрафиолетовым облучением, однако этот метод со временем теряет свою эффективность, что произошло и с Джошем. Затем воспаленные чешуйчатые бляшки покрыли весь торс и руки Джоша; по его словам, это было «отвратительное, безобразное зрелище». Непроходящая боль мешала Джошу спать. Ночью он не мог поворачиваться в постели. Впервые в жизни Джош начал задумываться (пусть даже мимолетно) о самоубийстве. «Я не функционировал как нормальный человек», — вспоминает он.
Джош услышал о Джаспере Лоуренсе в программе Radiolab[625]. Он начал искать информацию в интернете и нашел ссылку на предприятие по «лечению глистами» Гарина Аглиетти, которое находилось в Тихуане. Они поговорили по телефону. «Я думал, он скажет: “Мы опробовали этот метод с несколькими людьми, страдающими псориазом, и он оказался эффективным”», — говорит Джош. Однако вместо этого он услышал следующее: «Я сам так лечился. Но помимо этого случая вы будете первым». Откровенность Аглиетти подкупила Джоша. Он полетел в Сан-Диего, встретился с Аглиетти, пересек границу, сел в машину и был готов к тому, что проснется без одной почки. Вместо этого в октябре 2010 года он получил 25 личинок анкилостомы. Почти сразу же после этого его кожа «показалась немного менее воспаленной». Во время полета домой его охватило непривычное чувство эйфории. «Мне хотелось вскочить и сделать “колесо”», — говорит Джош. (Другие люди также рассказывали о таком состояние эйфории под воздействием анкилостомы. Возможно, это связано с прекращением депрессии, возникающей при посредничестве воспаления?) После нескольких рецидивов к апрелю псориаз почти полностью исчез. Джош впервые за многие годы начал носить шорты. «Моя жена в полном восторге», — сообщил он.
Терапевт Джоша — Ханно Мюллнер из Уильямсбурга — подтверждает эту историю, хотя и с обычными в таких случаях оговорками. Он утверждает, что заболевания такого рода то усиливаются, то ослабевают и он не может рекомендовать этот метод лечения. Тем не менее, по его словам, в этом «тяжелом» случае «явно имело место улучшение на 90%». «Это очень интересно», — говорит он. На фотографиях Джоша до и после лечения видны настолько большие различия, что, впервые увидев их, я заподозрил, что это фальшивка. На фотографии «до» торс Джоша покрывает море воспаленной красной кожи с островами белых бляшек неправильной формы. На фотографии «после» осталось всего лишь несколько небольших бляшек. Бушующее море полностью успокоилось.
Я слышал и другие поразительные истории такого рода. Карл из Орегона добился ремиссии синдрома Шегрена — мучительного аутоиммунного заболевания, при котором иммунная система атакует слезные протоки и слюнные железы. (Как и Джош, он попросил называть только его имя.) А Майкл Л. из Виргинии вылечился от сенной лихорадки. Вы уже слышали некоторые истории успеха детей, страдающих аутизмом. Как мне сказали, существуют и другие примеры такого рода, однако, учитывая уровень сложности проблем, сопряженных с аутизмом, родители не хотят говорить об этом.
Тем временем другие люди открыто описывают свои приключения с гельминтами в блогах, которых за последние десять лет появилось больше десятка.
Однако для некоторых людей все сложилось не так хорошо. Николай К., студент Калифорнийского университета в Беркли, пытался вылечить болезнь Крона с помощью анкилостомы. Он искал альтернативу иммуносупрессанту тизабри. Николай понимал, что ему предстоит сделать выбор между «легкой формой анемии и риском инфекции головного мозга». Он заразил себя десятью гельминтами, на неделю впал в анкилостомную эйфорию, но затем его состояние ухудшилось: появились ужасные головные боли, усталость, метеоризм. Николая заранее предупреждали о возможных симптомах, поэтому он выдержал все это. Однако за три недели он потерял почти семь килограммов мышечной массы. У него наступила тяжелая форма анемии. Увидев Николая, врач назначил срочное переливание крови.
Когда я разговаривал с Николаем, он не планировал когда-либо снова пробовать лечение гельминтами.
Аналогичная история произошла со Скоттом Р. из Сан-Франциско. Он попытался вылечить гельминтами Аглиетти болезнь Крона, которая поразила весь желудочно-кишечный тракт, «от горла до прямой кишки». Поначалу казалось, что паразиты творят чудеса. «Однажды я проснулся и почувствовал себя совершенно иначе, — вспоминал он. — Во мне все изменилось». У Скотта улучшилось настроение. Ему легче было сосредоточиться. Настоящим облегчением стало то, что у него больше не было по четырнадцать актов дефекации в день.
Однако это улучшение оказалось недолгим. Через два-три месяца все успехи Скотта сошли на нет. Он обнаружил, что потерял гельминтов. Вес Скотта уменьшился с 63,5 до 50 килограммов. Он стал настолько худым и анемичным, что однажды решил лечь в больницу. Врачи сделали ему внутривенную регидрацию. Скотт утверждает, что даже с учетом такого негативного развития событий он не задумываясь снова попробовал бы анкилостому. Тот период улучшения был настоящим чудом.
Врач Скотта Джонатан Тердимен из Калифорнийского университета в Сан-Франциско также подтверждает факт улучшения и последующего возврата болезни. Его беспокоит контроль качества этого лекарства. Все ли получают одно и то же? Всегда ли личинки жизнеспособны? «Думаю, все это замечательно и интересно, но я советую не делать этого до выяснения этих деталей», — сказал он мне. До Тердимена дошли слухи о вражде между Аглиетти и Лоуренсом — в интернете периодически распространялись их взаимные обвинения. «Когда я слышу о таких вещах, все это кажется мне незрелым», — говорит он. В общей сложности у него было шесть пациентов, попробовавших лечение гельминтами. После первоначального улучшения состояние пяти из них ухудшилось. Только один пациент оставался зараженным гельминтами, когда я разговаривал с ним в 2010 году.
Имя этого пациента — Дебора Уэйд.
Я встретился с Деборой Уэйд безоблачным днем в залитой солнцем Калифорнии, в ее доме в Санта-Крузе. У нее веснушчатое лицо, золотисто-каштановые волосы и нос, растущий прямо от бровей в классическом греческом стиле. Мы сидим на заднем дворе, заросшем пышной зеленью. Большой сад занимает участок земли в боковой части двора. В небольшом загоне кудахчут куры.
Деборе поставили диагноз «болезнь Крона», когда ей было шестнадцать. В тридцать с лишним лет ей удалили нисходящую ободочную кишку. К 2007 году она перепробовала все возможные методы лечения, в том числе хумиру. Ничто не помогло. Она потеряла девять килограммов веса. Каждый день у нее был кровянистый стул. Дебора узнала об исследованиях Уэйнстока, однако, поскольку она была не в состоянии работать, яйца свиного власоглава были ей не по карману. Затем Дебора нашла информацию о бизнесе Джаспера Лоуренса. Ну конечно же, подумала она, выяснив, где он живет: изо всех возможных мест он оказался именно в Санта-Крузе.
В декабре 2007 года Дебора Уэйд отправилась в Мексику (куда никогда не ездила из страха подцепить паразитов) и получила десять гельминтов. Поначалу ее симптомы усугубились. У нее опухли лодыжки, а суставы потеряли гибкость. Однако через полтора месяца состояние Деборы улучшилось. Аппетит вернулся. Через четыре месяца боль отступила, а императивность актов дефекации существенно уменьшилась. Дебор