Mycobacterium bovis. Со временем именно эта бактерия стала основой для создания вакцины БЦЖ. M. bovis может вызывать болезнь у людей, однако после контакта с этой бактерией развивается резистентность к туберкулезу. Грейндж и его коллеги утверждают, что эпидемия туберкулеза обусловлена изменением схемы подверженности воздействию этой и других микобактерий[657]. По мнению Грэма Рука, именно эти бактерии усиливают регуляторные цепи и предотвращают аллергические заболевания.
Другие факторы, которые мы с вами проанализировали, также могли внести свой вклад в распространение «белой чумы». Если Helicobacter pylori помогает удерживать микобактериальную инфекцию в латентном состоянии, тогда изменение модели колонизации могло повлечь за собой снижение резистентности к туберкулезу. Вспомните о том, что поколение людей, родившихся в конце XVIII — начале XIX столетия, впервые столкнулось с увеличением риска рака желудочно-кишечного тракта, что, по всей вероятности, было признаком более поздней колонизации H. pylori. Повышение распространенности рака желудка также может указывать на начало изгнания гельминтов. Возможно, гельминты делают эту бактерию менее канцерогенной. Безусловно, это весьма спорное толкование, которое было распространено в прошлом, однако первый настоящий признак дисрегуляции иммунной системы, охватившей все население планеты, появился именно в конце XIX столетия, вскоре после начала изгнания гельминтов.
Появление сенной лихорадки и воспалительных заболеваний кишечника среди привилегированных классов свидетельствует о потере нескольких или всех этих организмов. Развитие рассеянного склероза у представителей тех же слоев общества указывает на позднюю колонизацию вирусом Эпштейна — Барр. Повышение распространенности этих трех групп заболеваний служит доказательством ослабления иммунорегуляции. А одно из сопутствующих явлений однозначно указывает на наличие связи между улучшением санитарно-гигиенических условий и изменением картины заболеваний.
Эпидемия полиомиелита, которая началась на севере Европы в конце XIX столетия, говорит о том, что по большому счету люди стали поглощать гораздо меньше экскрементов друг друга[658]. Заражение вирусом полиомиелита происходило во все более позднем возрасте, что приводило к увеличению количества случаев паралитического полиомиелита. Общественная гигиена при этом улучшалась.
Эти изменения происходили неравномерно. Огромные районы, на территории которых располагаются нынешние развитые страны, изобиловали гельминтами и экскрементами вплоть до середины ХХ столетия. В частности, те регионы на юго-востоке США и на юге Европы, которые гораздо дольше оставались относительно свободными от иммуноопосредованных заболеваний, сохраняли своих паразитов десятки лет.
Нормал Столл прочитал свою знаменитую лекцию This Wormy World («Этот червивый мир») в 1947 году, через десятки лет после того, как фонд Рокфеллера профинансировал дегельминтизацию южных районов США. Сардиния ликвидировала малярию после Второй мировой войны. И даже когда за прошедший период постепенно снижалась распространенность туберкулеза, кори, гепатита А и других инфекционных заболеваний, некоторые гельминты (в частности, острицы) оставались распространенными до 80-х годов.
На протяжении всего этого времени менялся рацион питания и повышался уровень благосостояния людей, что, в свою очередь, повлекло за собой изменение микробиоты. Антибиотики, ставшие легко доступными после Второй мировой войны, начали подталкивать наши микробные сообщества к образованию новых структур. Урбанизация, сокращение численности семей, жизнь в менее скученных условиях, более чистая вода и улучшение санитарно-гигиенических условий в целом — все эти факторы исчерпали запас потенциальных колонизаторов и существенно ослабили то, что Бенгт Бьоркстен (микробиолог, который сравнивал микробиоту шведов и эстонцев) называет микробным давлением. Формирование потребительского общества, в котором, начиная с 20-х годов, поклонение перед чистотой и безупречностью достигло почти патологического уровня, также способствовало ограничению контактов с нашими «старыми друзьями».
Примерно в середине столетия низшие классы развитых стран совершили эпидемиологический переход, который высшие классы инициировали еще в предыдущем веке. Одно-два десятилетия спустя, когда много слоев суперорганизма были сняты, а его сердцевина (многочисленное сообщество, обитающее в нашем кишечнике) перешла на совершенно новую с эволюционной точки зрения территорию, эпидемия аллергии развернулась в полную силу. Вместе с ней повысилась и распространенность воспалительных заболеваний кишечника, рассеянного склероза и диабета первого типа.
Такова краткая история коллапса человеческого суперорганизма. Последствия такого развития событий носят более масштабный и долгосрочный характер, чем просто повышение распространенности аллергических и аутоиммунных заболеваний. Усиленная воспалительная динамика, имеющая место в современном мире, способствует распространению сердечно-сосудистых заболеваний, некоторых видов рака, ожирения, метаболического синдрома, депрессии и, возможно, расстройств развития. Главным нашим мучителем стала непредсказуемая современная иммунная система.
А что можно сказать о химикатах?
Одна из причин для отслеживания начала аллергических и аутоиммунных заболеваний вплоть до XIX столетия состоит в том, чтобы понять следующий факт: нарушение иммунной системы началось еще до того, как созданные человеком вещества, циркулирующие теперь в наших венах и накапливающиеся в тканях, получили широкое распространение. Однако это понимание не освобождает эти вещества от ответственности. Существует много способов создания одних и тех же проблем.
Хотелось бы упомянуть о некоторых из этих веществ. По результатам ряда исследований была установлена связь между противомикробным триклозаном, который применяется с 1972 года, и аллергическими заболеваниями. Сегодня это вещество содержится в моющих средствах, антисептиках для рук, некоторых видах зубной пасты, дезодорантах и определенных детских игрушках. Ученые пришли к выводу, что чем больше люди используют триклозан, тем выше у них вероятность развития аллергии[659]. Возможно, здесь имеет место обратная причинно-следственная связь? Дело в том, что страдающие аллергией люди помешаны на чистоте? Может быть. Однако, помимо того что триклозан приводит к «истощению запаса» полезных микробов и образованию трещин на коже, он еще и превращается в диоксин. Диоксин, в свою очередь, связывается с рецепторами эстрогена — сенсорными клетками, которые служат для получения важных сигналов. Необоснованная активизация этих рецепторов может повлечь за собой нарушение процесса роста и развития. В частности, у крыс триклозан изменил функцию щитовидной железы[660]. В окружающей среде триклозан сохраняется десятки лет. В 2009 году Канадская медицинская ассоциация потребовала запретить использование этого вещества в бытовой химии.
Еще одно широко применяемое вещество — бисфенол-А — также связывается с рецепторами эстрогена. Бисфенол-А попадает в организм человека из пластикового покрытия консервных банок, из белого пломбировочного материала, из некоторых пластиковых детских бутылочек и из других источников. Связь этого вещества с астмой и раком груди установлена в ходе экспериментов с грызунами, а также в ходе исследований с участием людей[661]. У детей, испытывавших избыточное воздействие бисфенола-А в утробе матери, повышен риск развития бронхиальной обструкции[662]. У мышей, которых подвергали воздействию этого вещества в пренатальный период, чаще развивалась астма[663]. У самок крыс, которые сразу же после рождения контактировали с бисфенолом-А, развивалось воспаление кишечника[664]. В 2008 году власти Канады запретили использование этого вещества в детских бутылочках. Через два года они отнесли бисфенол-А к категории ядовитых веществ.
Ученые неоднократно отмечали тревожную связь между популярным обезболивающим препаратом ацетаминофен и аллергическими заболеваниями. Этот препарат (известный в Европе как парацетамол) продается в США также под фирменным названием «тайленол». Окончательные выводы еще не сделаны, однако на данный момент в ходе более чем двадцати исследований была установлена связь между этим продаваемым без рецепта анальгетиком и аллергической сенсибилизацией или бронхиальной обструкцией[665]. По всей вероятности, большую роль играет в этом воздействие препарата в пренатальный период[666]. А матери и дети, которые являются носителями вариантов генов, «отключающих» выработку одного естественного антиоксиданта, подвержены самому большому риску. Ацетаминофен препятствует выработке антиоксиданта глутаниона.
Наличие обратной причинно-следственной связи еще не опровергнуто. Возможно, те дети, у которых впоследствии развиваются аллергические заболевания и которые чаще болеют в начале жизни, принимают больше ацетаминофена. Однако такое объяснение кажется все менее вероятным, особенно учитывая то, что люди с определенным генотипом более чувствительны к этому препарату, чем остальные[667]. Кроме того, у детей, которые принимают другие болеутоляющие средства (аспирин и ибупрофен), нет повышенного риска развития аллергических заболеваний. (В некоторых случаях прием нестероидных противовоспалительных препаратов немного снижает относительный риск астмы.) А связь между ацетаминофеном и астмой зависит от дозы: чем больше этого препарата вы принимаете, тем выше у вас вероятность развития астмы.