Существует мнение, что ацетаминофен связан также с развитием аутизма, хотя доказательств существования такой связи гораздо меньше[668]. Однако в обоих случаях предполагаемый механизм имеет отношение к вмешательству в естественные процессы детоксикации, которое, в свою очередь, приводит к усилению воспалительного ответа. Ощутимых результатов пока нет (еще не проводились ни исследования с участием животных, ни эксперименты, которые продемонстрировали бы наличие причинно-следственной связи), однако многочисленные случаи обнаружения такой зависимости вызывают тревогу, особенно в связи с тем, что врачи систематически назначают этот обезболивающий препарат как детям, так и беременным.
Общий вывод сводится к следующему: тот факт, что мы ослабили свою иммунорегуляцию посредством биологических инструментов, не означает, что вещества, с которыми мы имеем дело в современной жизни, не внесли свой вклад в эпидемию аллергии. То же самое можно сказать о загрязнении окружающей среды, об огнезащитных средствах, о пестицидах, о курении табака и о многих других негативных факторах. Прочитав эту книгу, не следует делать такой вывод: «Вот видите, у моей дочери затрудненное дыхание, потому что пропали гельминты. Так что можно оставить триклозан в зубной пасте, бисфенол-А в детских бутылочках и дымящие трубы без очистных фильтров».
Проблема бедных городских районов
Когда в процессе написания данной книги я говорил кому-нибудь, какой теме она посвящена, каждый раз неизменно возникал такой вопрос: «Почему люди, живущие в трущобах, так часто болеют астмой?». Короткий ответ на этот вопрос: никто точно не знает. Однако Мэтью Перзановски и его коллеги из Колумбийского университета занимаются этим вопросом[669]. Во-первых, в бедных районах не всегда бывает та самая «грязь», которая защищает от аллергических заболеваний, как в баварском коровнике. В квартирах, расположенных в бедных кварталах Нью-Йорка, не больше бактерий, чем в обычном пригородном доме.
В то же время Перзановски и другие исследователи пришли к выводу, что распространенность аллергических заболеваний находится в обратной зависимости от бактериальной нагрузки окружающей среды даже в бедных районах. Чем больше бактерий в домах людей, тем меньше вероятность развития аллергии. «Гигиеническая гипотеза» применима и в данном случае.
А что можно сказать об астрономическом уровне заболеваемости аллергией в целом и в три раза большей распространенности бронхиальной обструкции среди детей из Восточного Гарлема, живущих всего в нескольких кварталах от Верхнего Ист-Сайда? (В Восточном Гарлеме этот показатель составляет 18,5%, тогда как в Верхнем Ист-Сайде — 6,4%.) Отчасти это объясняется экологией. Перзановски обнаружил, что бедные районы состоят из зданий, которые способствуют распространению грызунов и тараканов, — это старые многоквартирные дома, сдаваемые в аренду, а также массивные дома из муниципального жилого фонда. Дети из бедных районов сталкиваются с гораздо большей угрозой в виде частичек кожи и панциря этих вредителей по сравнению с детьми, живущими в богатых районах, но не с большим количеством микробов.
Как этот вывод согласуется с результатами исследований, о которых идет речь в этой книге?[670] Вот одно объяснение: дети из бедных районов сталкиваются с белками, которые могут быть ошибочно приняты за паразитов, но, как и все остальные, не получают успокаивающих сигналов ни от экзогенных микробов, ни от настоящих паразитов[671]. У них тоже отсутствует полноценное иммунное обучение, но в то же время они живут в более сложных условиях. А когда они все же сталкиваются с паразитами, момент времени и интенсивность инфекции может не только не предотвратить аллергию, но и усугубить ее. Некоторые считают, что временное заражение паразитами в позднем детском возрасте может обострить течение аллергических заболеваний.
С учетом сказанного выше возникает неприятный, но все же важный вопрос в связи с высокой распространенностью астмы в бедных городских районах: действительно ли меньшинства США в большей степени подвержены развитию астмы и аллергии? Перзановски и на этот раз отделяет генетические факторы от факторов окружающей среды. Он сравнил афроамериканцев, живущих в бедных и в богатых районах, и пришел к выводу, что афроамериканцы из богатых районов, меньше контактирующие с вредителями, реже страдают аллергическими заболеваниями. По всей вероятности, вредители — решающий фактор. Следовательно, высокую распространенность астмы в бедных районах теоретически можно было бы предотвратить. А значит, домовладельцы трущоб, эта книга не дает вам повода не делать уборку в своих зданиях.
Однако некоторые исследователи считают, что, даже если бы существовало полное экономическое равенство между разными этническими группами, у представителей некоторых из этих групп аллергия развивалась бы чаще, чем в других группах. Перзановски не совсем согласен с этим. Однако мы видели множество доказательств того, что варианты генов, вызывающие предрасположенность к аутоиммунным и аллергическим заболеваниям, широко распространены в тех самых группах населения, которые в прошлом были подвержены воздействию патогенов и паразитов[672]. Почему? Потому что в надлежащем контексте эти гены усиливают защиту. Что это означает? В современных условиях у этих групп населения, большинство которых происходят из тропиков, при отсутствии стимулов со стороны паразитов и микробов может быть более высокий риск развития астмы и аллергии.
Резкое повышение распространенности астмы и аллергии в развивающихся странах свидетельствует, что это уже происходит[673]. Коста-Рика, которая, как известно, вместо финансирования вооруженных сил сделала инвестиции в образование, здравоохранение и экономическое развитие (и которая выступила также спонсором крупнейших кампаний по дегельминтизации), выделяется на фоне других стран Центральной Америки по такому показателю, как чрезвычайно высокая распространенность аллергических заболеваний и астмы. Четверть коста-риканских подростков страдают бронхиальной обструкцией. В Перу этот показатель составляет 26%. В Бразилии примерно такая же доля подростков, страдающих астмой, — каждый четвертый.
В Южной Африке, самой богатой из всех стран, расположенных к югу от Сахары, также сравнительно высока распространенность аллергических заболеваний. А в других странах Африки, в которых сорок лет назад аллергических заболеваний вообще не было, с тех пор наметилась тенденция к росту распространенности таких заболеваний[674]. (Кстати, в странах бывшего Восточного блока представители младших поколений также в большей степени подвержены развитию аллергических заболеваний по сравнению со старшим поколением[675].)
Все эти показатели носят предварительный характер и относятся главным образом к центральным городским районам, поэтому они не отображают закономерности в масштабах всей страны. Кроме того, эти данные основаны на результатах опросов, а значит, в них может быть много слабых мест. Тем не менее эти показатели согласуются как с прошлыми, так и с настоящими закономерностями, существующими в промышленно развитых странах. Как правило, в городах больше людей, страдающих аллергией, чем в сельской местности, а значит, аллергия как феномен начинается в центральных городских районах.
В человеческой среде обитания даже животные страдают западными заболеваниями
Однажды в конце 90-х годов у Аджита Варки, ученого из Калифорнийского университета в Сан-Диего, возникла идея сравнить человеческие Т-клетки с Т-клетками шимпанзе. Он считал, что это позволит пролить свет на сходства и различия между нами.
Варки оказался совершенно прав. Он отметил, что в отличие от Т-клеток шимпанзе Т-клетки человека демонстрируют полное отсутствие определенных рецепторов, выступающих в качестве педали тормоза[676]. Оказалось, что человеческие Т-клетки быстрее реагируют, но им труднее вернуться в состояние покоя.
Почему у нас гиперактивные Т-клетки? Варки предположил, что рецепторы сформировались у нас для того, чтобы мы могли спасаться от патогена, преследовавшего нас в прошлом. Другие объясняли эту потерю более буквально, предположив, что с тех пор, как пути наших предков и шимпанзе разошлись, мы стали такими грязными, что несдержанные Т-клетки нужны были нам для выживания. Наше бедствие стало одним из факторов эволюции.
Однако важны не столько причины этих изменений, сколько их последствия: склонность переоценивать свои силы. Варки считал, что из-за наличия относительно активных Т-клеток человеку свойственна естественная предрасположенность к развитию воспалительных заболеваний, например астмы, ревматоидного артрита и диабета первого типа, а также склонность к саморазрушению в процессе борьбы с инфекцией, в частности ВИЧ-ассоциированной деменцией и церебральной малярией.
Я безоговорочно принял аргументы Варки. Однако меня не покидало ощущение, что если это действительно так, тогда взаимоотношения, сформировавшиеся в процессе коэволюции (зависимость от микробов и необходимость в контактах с паразитами), свойственны также другим млекопитающим. В «гонке Черной Королевы» принимают участие все виды, не только Homo sapiens.
Вскоре я узнал, что наши ближайшие спутники из числа животных страдают от заболеваний, очень похожих на наши. У собак бывают воспалительные заболевания кишечника и атопический дерматит. Кошки болеют астмой и колитом[677]