— Подключи датабанк к консолям модерати.
Указание повторилось несколько раз, прежде чем опустошенный логис понял, что к нему по закрытому шифроканалу обращается Дотуров. И еще несколько невероятно долгих секунд, чтобы понять смысл сообщения.
— Зачем?
Лексик Арканус был терпелив, потому что хорошо понимал страдания, наполнившие душу Тэты. Для осознания того факта, что произошедшее не было святотатством, попранием основ культа Механикус, но являлось актом истинной веры — требовалась гибкость мышления, не скованная догматизмом устаревших толкований или пустотой традиции. И надо признать, молодой логис еще неплохо держался.
— Вселенная не терпит пустоты, и воплощение Бога-Машины не должно оставаться лишенным искры Его воли. Смотри. Учись. Думай. Исполняй.
Марсианские сервиторы, прибывшие вместе с "Ковальски", были прекрасно отлажены, а их прошивки адекватно интерпретировали даже комплексные команды. Спустя двести восемьдесят три секунды задействованный логисом погрузчик аккуратно водрузил металлопластиковый куб датабанка на лобовой скат титана, закрепили электромагнитными фиксаторами.
Логис Тэта настолько погрузился в приводящую в порядок мыслительные алгоритмы Литанию Нечетких Множеств, что не сразу заметил поступивший ему новый запрос от Дотурова.
— Ты понял, что произошло?
— Дух Божественного Титана "Пес Войны" схема Марс тип четыре, код XVII-1441, имя "Кроновер" был уничтожен по воле Парламента Марса.
Персей Тэта потратил несколько секунд, чтобы ответ не содержал даже тени его переживаний и ужаса.
— Как именно?
— Божественная ектения.
— Детализируй.
Логису пришлось потратить еще минуту, чтобы воссоздать хотя бы фрагменты алгоритмов, уловленные его перегруженными кодом Омниссии сенсорами.
— Фрактальный метод. Самоподобие наведенного трафика в потоке данных. Несоответствие элементов сети Титана сформированной модели привело к хаосу в динамических управляющих системах.
— И? — гексакод Дотурова прозвучал… одобряюще?
— Применение фрактальной теории вместо теории графов привело к неоправданному загрублению модели, и как следствие, несоответствия результатов представления Духа Машины реальному поведению сети бортовых когитаторов. Нестационарный поток данных при значительных флуктуациях во времени… Нужно считать. Мне не хватает собственных мощностей для ответа в разумный срок.
— В целом верно. Необходимые вычисления были проведены еще до Великой Схизмы. Я воспользовался стандартным шаблоном уничтожения.
Стандартный шаблон уничтожения машинного духа… Это было настолько чудовищно, что Тэта едва не ушел в новый цикл глубокого самоанализа и восстановления.
— Но зачем?! — Малеволис понимал, что сейчас им управляет не холодная логика идущего путем Омниссии, а животная природа человеческой основы. И все же не мог сдержать эмоции.
— Зачем нужны такие… схемы разрушения?!
— В Галактике миллионы Кузен. Десятки тысяч миров, денно и нощно сигналом, геномом и сталью восславляющих Троицу. Десятки тысяч Фабрикатор-Генералов ведут свою паству по пути Омниссии. Но лишь один говорит от имени всех Адептус Механикус. Один мир. Один путь. Один Фабрикатор-Генерал.
— Один мир… — повторил Тэта.
— Это — настоящая сила Марса. Неоспоримая, безоговорочная, истинная власть Храма Всех Знаний. Мы можем сокрушить любую угрозу, уничтожить любую техноересь, выиграть любой диспут. Ибо нам известна их природа, их структура, их методы. Любая, самая изощренная задумка врагов Омниссии будет лишь пародией на его дары. Все, что может создать искаженный разум еретиков, уже предопределено и сосчитано, а, следовательно, может быть уничтожено по воле Омниссии.
— Я… мне следует обдумать это…
— Для лучшего понимания ознакомься с концепцией "обезьяны Господа" из истории Древней Терры.
— Да, я сделаю это… Но зачем?! — вновь не выдержал Тэта. — Ради чего был убит Дух этого Титана?!
— В одном теле должно существовать лишь одно сознание. Любое подобие "рефлексов" создавало бы лишние риски.
Вокруг трона принцепса и кокпитов модерати рассыпались огнями панели управления и голографические мониторы. Реактор был успешно запущен.
— А для грядущих задач сейчас я нуждаюсь именно в этом воплощении. Если оно перенесет испытания, Дух Машины будет в нем восстановлен.
Электромагниты отключились одновременно с выскользнувшими из разъемов консолей модерати кабелями. Крышки кокпитов с грохотом упали, закрывая пустую кабину сотнями килограммов безупречной брони, рожденной в плавильнях Магнос Омикрона. Куб датабанка с грохотом обрушился на бетонные плиты ангара, пустой и бесполезный, лишившийся драгоценного содержимого.
В полутьме ангара медленно разгорались зеленоватым отблеском глаза-ауспексы "Кроновера".
— ИМЕНЕМ АДЕПТУС МЕХАНИКУС И ВО СЛАВУ БОГА-МАШИНЫ!!! — разнесся по инфополю бинарный рев Титана.
— Именем его, — благоговейно выдохнул Тэта, упав на колени, понимая, что ныне допущен к чему-то прекрасному, восхитительному в совершенстве истины.
Глава 15
Сейчас
Все происходило быстро, и притом Ольга снова видела происходящее так, будто восприятие ускорилось во много раз. Синий огонек запала, негромкий щелчок с которым пусковой рычаг огнемета открывает клапан. Острый запах ацетона бьет в нос, туманя голову — противогаза то нет.
Хлопок подожженной огнесмеси на основе прометия, обогащенного кислородом, хлопает по ушам, звуча как растянутое "в-в-ву-у-ух!!!". Еще с вагонного инструктажа Ольга помнила, что это самый опасный момент при огнеметании — первый выброс из "холодного" ствола. Горючка может воспламениться не сразу, а когда все же загорится, то благодаря испарению получится аналог небольшого термобарического заряда. Немного, но оператору и всем, кто будет рядом, вполне хватит. Дефект конструкции, допущенный целенаправленно, плата за не фиксированный выброс (то есть льется пока жмешь рычаг) и возможность часами держать оружие на боевом взводе.
В этот раз все получилось как надо. Струя белесой жидкости, попав под синий язык запальной горелки, мгновенно вспыхнула оранжево-желтым. Огненная вспышка на мгновение ослепила, так что Ольга зажмурилась и не увидела, как выхлоп накрыл сторожевого инсектоида. Когда же девушка открыла глаза, тварь уже молча и с ужасающей силой рванулась вперед. Все еще трансформирующаяся плоть загорелась, роняя жаркие капли, как подожженная пластмасса или свеча над огнем. Остатки волос превратились в пепел, кожа стекала шипящими струйками, открывая серые мышцы. Человекомуха за пару мгновений превратилась в настоящий факел, но, похоже, ее боевым качествам это не повредило.
Цепь лопнула сразу, а может быть на то и рассчитывалась — удерживать слабую человеческую форму сторожа, но в случае чего дать возможность боевой ипостаси освободиться. Шестилапый сгусток огня завис в мощном прыжке, а Ольга словила мощный флэшбек. Почти так же кракозябра с "Баллистической" прыгнула на трехметрового "астартес". Тот был сильнее всего отделения вместе взятого, но бой проиграл. Значит и сейчас все ум…
Ольга шатнулась назад и больно ударилась спиной — баллон уперся в Люкта, твердого и несдвигаемого, как закатанный в бетон камень. Пылающая тварь одним прыжком — совсем как насекомое — перекрыла почти все расстояние от вентиля до группы. Присела на опорные лапы, готовая прорваться уже в строй.
Могучий сервитор вытянул вперед руку, словно указывая на бестию, и уродливая башка с фасеточными буркалами взорвалась. Сначала Ольга увидела разрыв и фонтан темной жижи, который мгновенно загорелся, словно по жилам чудища вместо крови тек бензин. А затем уже звук выстрела из дробовика хлопнул по ушам и оглушил окончательно.
Многолапая фигура еще шевелилась и даже пыталась двигаться, но бесцельно, видимо на остатках рефлексов. Лишь сейчас монстр издал некий звук, впервые после трансформации. Скорее просто громкий свистящий выдох, прорвавшися сквозь пламя. И, словно отозвавшись на призыв, забурлила вода в бассейне. Темные брызги перехлестывали через высокие бортики, плескали на кафель.
— Назад! — бросила наставница, и разъяснять не пришлось. Каждому было ясно, что держать оборону в тоннеле куда проще, по огнемету на каждую сторону и порядок. Ольга не расслышала команды, но двинулась вместе с остальными.
Священник фыркнул, вроде прочищая горло, но возможно и в знак презрения к врагу. Отступая, он быстрым движением крутанул вентиль на пушке, регулируя напор, и задрал ствол. Ольга не видела, как на лице Савларца отразилось мучение и страдальческое ожидание чего-то крайне скверного. Дальше случилось то, что могло бы показаться забавным, если бы не обстоятельства. Священник пальнул жиденькой струей кислоты по крутой дуге, точь в точь как хулиганский мальчишка, писающий через забор. И попал, причем с первой попытки, вызвав немедленный эффект.
Вода ударила настоящим фонтаном, с такой силой, что сорвала какие-то детали с крановой конструкции над бассейном. Из-под черной и бурлящей поверхности разнесся страшноватый звук, низкий и замогильный, будто где-то в глубине включили инфразвуковой генератор. Рычание пробилось даже сквозь временную глухоту Ольги, резонируя всеми костями черепа. Священник что-то вопил и продолжал заливать бассейн кислотой. Похоже, тому, кто (или что) стремился вылезти оттуда, все это не нравилось.
— Император, — тихо и четко сказал Фидус, который первым заметил, как истекающую жирным дымом тушу инсектоида охватило голубовато-зеленое пламя, как при обжигании проволоки. Затем полыхнули в дымном, насыщенном смрадом горелого мяса воздухе странные символы. Они мелькнули буквально на доли секунды, танцуя, как шаловливые огоньки кислотных расцветок. В следующее мгновение для всего отряда будто выключили свет.
А затем снова включили.
Ольга упала на колени, оглушенная и ослепшая, судорога завязала пищевод в узел, но для тошноты уже ничего не осталось, в том числе и желудочного сока. Только сипящий выдох, словно душа рвалась наружу, не желая больше выносить испытания тела.