"Ты родился в огне, ради смерти, и уйдешь в огне же, окруженный бесславно гибнущими врагами. Так помоги мне приготовить для тебя достойное погребение!" — прошептала она бинарным кодом, обращаясь к сердцу зверя.
И отклик не заставил себя ждать. Немое согласие распространилось в холодном воздухе, проникло в металлическое тело Дженнифер, загремело во тьме, обещая страдания и боль злокозненным еретикам, которые осмелились посягнуть на то, что счел своим Омниссия. Паровое чудовище будто расправило члены, размяло шарниры суставов и ответило беззвучным согласием, полные угрюмой радости, как старый волкодав, готовый умереть, сомкнув зубы на горле волка. Огнедышащее сердце котла забилось в размеренном и устрашающем ритме, выстукивая сокровенное:
"Я служил и послужу еще…".
"Мы объединимся в служении…" — благоговейно продолжила Вакруфманн.
"Чтобы принести небытие врагам Его" — закончили не-человек и не-машина в унисон.
Дженнифер поднялась на ноги, властно приказала сервитору:
— Бей!
И Люкт занес молот над первым клапаном.
— Вижу зло, но не пускаю его в мое сердце, — пробормотал Священник, закручивая муфту. Впрочем, глаза сами собой норовили повернуться в сторону нагонявшего "шестьдесят четвертого". Было что-то неизмеримо притягательное в огромном знамени, которое развевалось над еретическим составом, блестящая игра цветов, чарующий танец фигур. Враг несся параллельным курсом, вздымая снег, словно фонтаны пенной воды.
— В жопу зло, — повторял монах, с трудом действия непослушными пальцами. Здесь, на крыше штабного вагона, было невероятно холодно. Лютый ветер бросался, рвал стылыми когтями, буквально срывал клочья обмороженной кожи с лица. Но пастырь не сдавался.
— Придержи здесь, — приказал Священник, и Доходяга повиновался, неловко действуя руками в толстых варежках. На самом деле за бортом было не так уж холодно, однако ветер и скорость уже за полторы сотни километров давали сокрушительный эффект.
Очень низко, с жуткой утробностью завыл паровоз, отсюда, с крыши было видно, что его труба раскалилась до красно-желтого свечения. Из нее поднималась вертикальной свечой струя серо-белого дыма, подсвеченная малиновым светом. Вместе с дымом из паровозной утробы извергался огненный поток искр, который тянулся за составом, как огненный шлейф, не желая гаснуть на ветру.
— Есть, — прошептал Священник, больше себе, чем Доходяге, устало выпрямился, едва не уронив разводной ключ. Помощник дернул проволочную петлю, распуская завязки, над флагштоком хлопнуло, разворачиваясь, красное полотнище с белой эмблемой Отряда.
Священник благоговейно посмотрел на святые символы, нарисованные строго по эскизу, что собственноручно вывел в давние времена сам Кларенс. В душе пастыря осталось место лишь чистому восторгу. Священник огляделся и, увидев Доходягу, прочитал в глазах соратника то же чувство искренней, беспримесной радости.
А теперь надо, чтобы вышло у Криптмана. И тогда бывших собратьев, что стали еретиками, ждет большой сюрприз. Снова заревела паровозная сирена, из высокой трубы рвались уже не искры, а настоящее пламя. Священник без всякого страха посмотрел на вражеское знамя, такое смешное и нелепое в сравнении со строгой простотой штандарта Святого Кларенса.
— Пойдем, брат, — сказал он Доходяге. Замерзшие губы едва шевелились, но тот понял и кивнул.
— Нас ждут поистине великие дела.
С ослепляющей ясностью Священник понял, что, наверное, он видит закат ЭпидОтряда. Последнее великое деяние, на котором закончится и служение, и сама жизнь немолодого уже пастыря человеков. А значит, верному слуге Императора остается лишь приложить усилия к тому, чтобы то деяние стало поистине величайшим из всех.
_________________________
Огненный паровоз:
https://zen.yandex.ru/media/id/61095b017395035425a7b1d1/kogda-parovoz-idet-na-povyshennyh-oborotah-613c89e9a4fd0459e5e93eb6
И правильная музыка паровозной гонки
https://www.youtube.com/watch?v=vbFDKx99ICg&list=PLBKadB95sF46P0r6BWF_V20ctLONrZu1e&index=52
Часть V. Немного доброты
Глава 25
— Двести пятнадцать километров в час, — прокомментировал Шметтау. — Кажется, для этого парового чудища отменили сопротивление среды.
Инквизитор поменял сибаритский халат и тапочки на тренировочный костюм из синей шерсти с белыми полосками по бокам, а также специальные туфли, которые Ольга назвала бы кедами. Со стороны Шметтау больше всего походил на старенького, но бодрого спортсмена, что, несмотря на солидный животик, все еще пытается держать какую-никакую форму. Администратор средней руки на пенсии — уравновешивает спортом любовь к мясному и еще лет десять побегает от неизбежного инфаркта. На практике же именно в таком виде Калькройт предпочитал упаковываться в боевой скафандр.
— Когда я вижу подобное, то приближаюсь опасно близко к мысли о том, что Бог-Машина есть самостоятельное божество, а не ипостась Императора, — честно признался инквизитор. — Конечно, думаю я об этом недолго и с обязательной епитимьей во искупление еретических помыслов. Но все же…
Пале молча склонил голову, признавая определенную правоту в словах господина. Изображение со спутника рябило помехами, плотности канала не хватало для нормальной трансляции, кроме того, мешала ночная тьма. Эссен поэкспериментировал с контрастностью, убрал цвет, а затем выкрутил разрешение почти до минимума, в итоге сближающие транспорты казались плохо состыкованными прямоугольниками. Но даже в таком виде было ясно, что монструозный тягач во главе "Радиального" вышел далеко за пределы возможного для обычной машины. В тепловом спектре паровоз светился, будто игрушка из прозрачного стекла с малиновой лампочкой внутри. За многие годы Калькройт имел дело со всевозможными агрегатами, так что понимал — старый тягач давно уж обязан был въехать прямиком в чертоги Омниссии.
— У них есть шансы, — предположил инквизитор. — Думаю, могут проскочить первыми. Едва-едва, но могут.
Преследователь распахивал заснеженную степь, как броненосец с тараном. Снежные фонтаны разлетались вокруг, оставляя хорошо заметный след по обеим сторонам низкой железнодорожной насыпи. Пути сближались под острым углом, и автоматическая стрелка уже перевела рельсы.
— Да, шансы есть. Но счет пойдет на метры, — сообщил архивариус, глядя в экран. — И я не понимаю, как им это поможет. Столкновение в любом случае неизбежно.
— Скоро они выйдут за пределы видимости, — добавил, хмурясь, Пале. — А быстро переназначить другой спутник мы не сможем, нет полномочий.
— Что ж, значит, у нас остается мало времени, — философски решил Шметтау, затем обратился к архивариусу. — Какие новости?
Двигаясь со степенной медлительностью — влиянием больше многочисленных травм, нежели старческой немощи — многолетний секретарь Калькройта расстелил поверх большой карты столь же большой лист прозрачной и гибкой пластмассы. Карта изображала промышленный регион и "Город-22", эпицентр распространяющегося по всему полушарию бедствия — крупный транспортный узел, а также сосредоточение местной культуры с двумя музеями, настоящим театром и, разумеется, храмами. Перо архивариуса уже нанесло трехцветные обозначения на прозрачный лист, и, оценивая каракули помощника, инквизиторы поморщились, будто разом укусили один лимон с двух сторон. Зрелище не внушало оптимизма.
— Я думал, будет лучше, — подумал вслух Шметтау. — Полетят головы. Много голов. Проморгать такой прорыв… Либо местная инквизиция разложилась до полной недееспособности, либо…
Калькройт бросил короткий взгляд на спутника, словно предлагая тому явить остроту мысли и закончить предположение. Пале все понял верно, и не подвел, сразу выдав со своей обычной рассудительностью:
— Здесь поработал еретик секторального масштаба. Скорее даже группа отлично подготовленных и опытных специалистов, искушенных в колдовских практиках высшего уровня. Я бы предположил, что среди них есть, по крайней мере, один отступник, который знает, как миновать сеть комплексной безопасности. Иначе, даже очень умные колдуны не смогли бы так ловко провести всех, и арбитров, и наших собратьев.
— Хм… да, думаю, ты прав, — согласился Шметтау. — И я припоминаю, что старый маразматик Вимпфен предупреждал о чем-то подобном… Надо будет перечитать тот его меморандум.
Калькройт пожевал губами, пытаясь вспомнить, архивариус подсказал:
— Квартальный бюллетень "О возможных угрозах", общая рассылка по системе, он был предоставлен вам вместе с прочими материалами по Маяку согласно регламенту статуса присутствующего, однако не включенного официально в расследования инквизитора.
— Бюллетень доставят, — пообещал Эссен. — Вимпфен предупреждал о возможном присутствии "кочующей" группы слаанешитов, которая организует специфические колдовские практики "под ключ", на жертвенном материале заказчика. Что-то вроде высокоуровневых наемников, работающих за долю высвобождаемой по ходу приношения энергии. Они настолько эффективны, что предоставляли определенную гарантию на свою работу.
О том, что Вимпфен предполагал связь мифических "наемников" с безвозвратно уничтоженным проклятым Легионом Отступников "Альфа", Эссен промолчал. Это была основная причина, по которой меморандум был, по сути, отправлен "под сукно".
— Даже так? — искренне удивился Шметтау. — Тогда понятно, отчего предупреждение никто не принял всерьез. Такие вольные компании обретаются в ульях или очень плотных системах, на столь слабо заселенных планетках им сложно укрываться. Но тяжесть ошибки это не облегчает. Ладно, давайте глянем на новую сводку. Итак…
Инквизитор провел толстым пальцем вдоль красного пунктира, который сопровождали частые символы в виде маленьких бомбочек.
— Я вижу, страшило ползет с побережья прямо к городу.
— Остановить не удается, — прокомментировал Пале. — Слишком мало сил, по большому счету все, кто находились в радиусе десяти километров от эпицентра, утратили человеческий облик в прямом смысле. Радиус в пятьдесят километров — почти гарантированное безумие, исключениями являются лишь небольшие группы, объединенные вокруг проводников истинной веры. Гарнизоны, полицейские отряды, общины в храмах и так далее. Двухсоткилометровая черта…