й-то гармонии.
— Ну что же, — Лазар потер ладони, шурша грубой тканью. — Вот и свиделись. Кстати, я знал твоего отца.
— Многие знали моего отца, — Фидус поджал губы.
— Ершистый парнишка, — улыбнулся тонкими губами Вимпфен, и жеваные провода качнулись по бокам головы в такт движению. — Колючий. Это мне нравится.
Криптман, готовый произнести энергичный спич насчет того как ему надоели сравнения бездарного потомка с великим отцом, закрыл рот и удивленно посмотрел на старого мудреца.
— Внесем ясность, — деловито сообщил Лазар. — Меня обязали расследовать происшедшее в Порту на правах этакого стороннего наблюдателя, который здесь ни к чему не привязан и смотрит на все новым взглядом. Скорее всего не найдет ничего, но может и наоборот. Тебя, соответственно, настоятельно попросили поработать со мной, и ты счел разумным согласиться. Сие показывает, что устойчивая репутация скудоумного эпигона, коей ты устойчиво пользуешься, по крайней мере, в первом приближении неверна.
Фидус плотно сжал губы и уставился на лоснящуюся под лампой макушку инквизитора.
— Ты воспринимаешь меня как епитимью, — продолжил, как ни в чем не бывало, Лазар. — Этакий способ как-то наградить тебя и одновременно убрать из Ордо Еретикус подальше. Во избежание… — Вимпфен неопределенно покрутил пальцами в пустоте. — Того и этого. Верно?
Фидус молча кивнул. Из-за стопки бумаг высотой по грудь Криптману вышел, переваливаясь на коротких лапах, удивительный зверь. Он походил на кошку, но длиной около метра с очень длинными ушами и "бородкой", завязанной в аккуратную косичку. Длинный мех некогда был оранжевого цвета, сейчас же он переливался всеми оттенками уныло-коричневого, отлично маскируя зверя на фоне кабинета. У зверя выпали усы, с одной стороны пасти торчал длинный загнутый клык. Как будто для симметрии кот был еще и одноглаз, причем синий шарик светился отраженным светом на той стороне морды, где отсутствовал клык.
Животное посмотрело на Фидуса, и молодой инквизитор чуть вздрогнул. Криптман слышал о джиринксах, но впервые видел такого. Криптман знал, что эльдарские коты не разумны, однако… взгляд ярко-синего глаза с треугольным зрачком казался очень странным. Не по-звериному внимательным и оценивающим.
— А, вот ты где, Хорус, — Лазар явно обрадовался. — Иди сюда, скотина.
Криптман лишь покачал головой, воздерживаясь от комментариев. Джиринкс, переваливаясь при каждом шаге, добрел до хозяйского стула и полез на колени Лазара, цепляясь крючковатыми когтями. Животное двигалось с трудом, преодолевая не то боль, не то старость плоти, но делая это крайне целеустремленно.
— Да, — весело ответил старый инквизитор на невысказанный вопрос. — Удивительно вредная тварь, так что я назвал его под стать характеру.
Хорус, в конце концов, забрался на колени хозяина, посмотрел на гостя с таким видом, что Фидус почувствовал себя самым ничтожным и презираемым созданием в галактике. Джиринкс зевнул, демонстрируя набор длинных, но прореженных минимум на треть зубов и заерзал, устраиваясь половчее. Свернувшись, эльдарский "психокот" оказался удивительно компактным и удобным для поглаживания. Лазар не преминул начать гладить и чесать наглую скотину за ушами.
— Я к нему привык, — улыбнулся инквизитор. — Гнусное животное, но мы столько повидали вместе… Учти, он мочится в ботинки тем, кого не любит. А не любит Хорус всех, так что береги обувь.
— Откуда он? — спросил Фидус, чувствуя себя глупо, как взрослый на утреннем чтении молитв школьниками "во славу доброго дедушки Императора".
— Подарок эльдарской ведьмы, — пояснил Вимпфен. — У нас был роман, который перерос в совместное расследование. Или наоборот… сложно сказать, все было… сложно. С эльдарами всегда так, удивительная раса, они самые простые вещи превращают в ритуал немыслимой запутанности. Я был молод и… скажем так… неосторожен. Впрочем, надо сказать, получилось хорошо. Во всех смыслах. Согласись, не каждый может сказать, что надавал Хорусу тапком по морде.
— А… — Фидус кивнул.
— Но мы отвлеклись, — деловито сказал Вимпфен, продолжая гладить осквернителя обуви. — Что там было раньше?..
— Епитимья, — подсказал Фидус. — Которой меня подвергли.
— Да, точно.
Лазар усмехнулся, и Криптману на мгновение стало не по себе. Очень не по себе. Сразу вспомнилось, что у сидящего напротив смешного и неряшливого деда нет в биографии громких дел, спасения целых секторов, битв с чемпионами Хаоса и прочих великих деяний. Зато по числу рядовых, незнаменитых и завершенных расследований Вимпфен один из первых в своем Ордо, если не первый. Человек-комбайн, прозванный "Дробилкой Императора" за целеустремленность и неизменную выдачу результата в любых условиях.
— Так вот, — продолжил Вимпфен, как ни в чем не бывало. — На самом деле ты вытащил счастливый билет в светлое будущее.
— Правда?
— Ага. Просто по молодости и глупости еще этого не понял.
Криптман снова промолчал. Лазар почесал непомерно длинное ухо джиринкса и с внезапной серьезностью продолжил:
— Скажем так, твой перевод в наш Ордо действительно был ссылкой. Точнее компромиссом. Это факт. А вот то, что я обратил на тебя внимание, это удача. Благодеяние, можно сказать.
— Благодарю, — задрал подбородок Фидус. — Я готов пасть на колени, лобызая пятку благодетеля.
— Хорошее намерение, — благосклонно кивнул старик. — Но мы же не на Сеферис Секундус, обойдемся без этих глупостей. Итак, дружище, я внимательно ознакомился с твоим делом. Повторюсь, я знал твоего отца. И мне было интересно, почему его потомок столь далек от успеха.
Фидус сжал челюсти, промолчав.
— Не скрипи зубами, — посоветовал Вимпфен. — Я не пытаюсь тебя оскорблять. Сейчас мы говорим строго по делу и очень предметно.
Старик шевельнулся, меняя положение. Хорус недовольно приоткрыл глаз и молча вонзил когти в бедро хозяина, демонстрируя недовольство.
— Я же говорю, подлая тварь, — констатировал Вимпфен, дернув кошачье ухо. — Когда-нибудь сделаю из него коврик. Или чучело, пока не решил. Да… так вот. Криптман-старший был очень скверным человеком. Таких обычно называют разными словами наподобие "мудак" и прочими нелицеприятностями. Однако он был эффективен. Крайне эффективен. Да, можно спорить о методах и сопутствующем ущербе, но твой предок добивался целей, и они были настолько значимы, что даже штабеля трупов, которые Фидус громоздил в процессе, выглядели очень умеренной ценой. А уж в тандеме с нравственным лишенцем Шметтау Криптман был непобедим. Что же в тебе не так?..
Фидус-младший решил, что вопрос риторический, ответа не требующий, так и оказалось.
— Все на поверхности, — задумчиво произнес Вимпфен. — На поверхности… Ты неплохой инквизитор, мой юный друг. Действительно неплохой.
— Многие с вами не согласились бы, — с неожиданной для самого себя горечью вымолвил Криптман.
— Да в жопу многих, — с великолепным безразличием отмахнулся старик. — Хороший следователь должен смотреть в корень, видеть суть вещей. Я хороший следователь, потому что я всегда смотрю дальше и глубже.
Фидус опять почувствовал, как скользит вдоль позвоночника холодок. Под немигающим взглядом за толстыми стеклами становилось неловко и тревожно, как насекомому в пробирке.
— И я вижу твою суть, — продолжил Вимпфен. — Непотизм далеко не столь уж плох, как думают многие. У него есть весомые достоинства. Однако есть и недостатки. Родственные связи могут привести на подходящее место неподходящего человека. Или привести человека подходящего, но… слишком рано.
— Рано?
— Да. У тебя есть все задатки и возможности, чтобы стать отличным защитником Дома, который построил Он.
Лазар осенил себя аквилой, Криптман повторил его движение словно тень.
— Но ты слишком рано стал инквизитором. Слишком рано оказался прикрыт славной тенью отца. Ты сейчас будто имаго, которому лишь предстоит раскрыть широкие крылья и воспарить к солнцу.
— И?.. — неопределенно вымолвил Фидус.
— И я могу тебя научить.
— Не понимаю, — честно признался Фидус. — Разве у меня есть выбор? Насколько я понял, моя ссылка в другой Ордо, младшим помощником, есть обязательное условие для того, чтобы некоторые моменты… были забыты.
— Объясняю, — скупо улыбнулся Вимпфен. — Что делает инквизитора бичом врагов Империума? Это знания, склад характера и опыт. Три ноги, на которых всегда основывается любой успех. А в твоей табуретке одна ножка отпилена. Пока отпилена.
Лазар переплел пальцы, внимательно глядя прямо в глаза Криптмана.
— Опыт, вот главное, чего тебе не хватает. Ты слишком рано отправился в самостоятельный полет. И предсказуемо споткнулся. А неудачи в начале пути ломали куда более сильных людей. Такие травмы души, они как плохо сросшиеся переломы. Ты можешь встать на ноги, но ходить все равно до конца жизни будешь с костылями.
Фидус откинулся на спинку из толстой проволоки, опустил руки по бокам, стараясь быть сдержанным и непроницаемо хладнокровным. Впрочем, юноше начинало казаться, что старый инквизитор читает его как открытую книгу с печатными буквами.
— Всего лишь опыт… — Вимпфен сделал упор на "всего лишь", умудрившись вложить в два коротеньких слова бездну смысла, начиная с иронии. — Вот, что нужно тебе, чтобы срастить поломанные кости души. Избавиться от комплексов. Оставить за спиной неудачи. Опыт закалит, укрепит, научит. И даст команду, что пройдет с тобой бок о бок через десятилетия. Команду, без которой ты ничего не стоишь, уж поверь мне.
Вимпфен вздохнул и поправил очки.
— Все знают прославленные, грозные имена великих инквизиторов… однако за успехами каждого из них всегда стояли незнаменитые, неизвестные люди, верные аколиты. Если ты хочешь добиться успеха, тебе нужна команда сподвижников.
— У меня есть свита, — мрачно сказал Фидус, ожидая насмешку и готовый к ней. — Теперь есть.
— Кажется, не все согласились отправиться с тобой?
— Не все. Некоторые решили остаться пурификаторами.