Истребители заложили вираж. Республиканский ARC пошел наперерез — его опередил и протаранил третий «Ксенон». Сепаратистам больше ничего не мешало. Они шли на синхронное прямое столкновение с флагманом.
С монитора исчез еще один красный треугольник.
— Какого…
— Ламм погиб героем, — сказал Карпино, снимая с головы фуражку.
Разве это сейчас важно, подумал Скайуокер. Он тоже снял фуражку — в знак памяти вице-адмирала, а заодно ладонью вытереть пот со лба.
А важно было то, что эскадра осталась без командующего.
Скайуокер отошел к обзорному экрану мостика. Отсюда была видна часть астероидной стены. Неприступной и грозной. Такую — не проломишь.
По крайней мере, не в этом месте.
Остальное видимое пространство занимал космос. Бескрайнее пространство — объект непрекращающегося дележа и политических вожделений. Звезды — родовое имущество принцев и королей. Планеты, на которых до сих пор так трудно жить, потому что…
… все время приходится воевать.
… этой Галактики слишком много для квадриллионов живых существ, и слишком мало — для одного человека.
Взгляд опять зацепился за кусок астероидной стены.
За ней сейчас отчаянно боролись за жизнь корабли третьей эскадры пятого флота Республики.
Боролись и погибали.
— Дежурный, просканировать кольцо. Результаты вывести на монитор.
— Есть, сэр.
— Карпино, посмотрите сюда. Вы на той канонерке форсировали что-то похожее? Я имею в виду плотность заслона.
— На канонерке, — старший помощник запнулся, — так точно, сэр.
— Навигатор, рассчитать предполагаемую дислокацию сил после форсирования кольца.
— Есть, сэр.
… Даже если там почти ничего не изменилось, мы выходим слишком далеко от центра…
— Но мы же не получили приказа?
Скайуокер оторвался от монитора.
Карпино смотрел на него с удивлением и непониманием.
— От кого?
… Значит, ударим с фланга и прорвем блокаду…
… Если к тому времени от эскадры вообще что-то останется.
— Навигатор, рассчитать точные координаты слоя K133.
— Есть рассчитать точные координаты слоя K133.
— Мощность реактора на девяносто пять процентов.
— Есть мощность реактора на девяносто пять процентов.
— Дежурный, соедините меня с дредноутом «Зауберер».
— Есть, сэр. «Зауберер» на связи.
— Капитан, вам следует обогнуть астероидное кольцо и ждать моих распоряжений. Передайте мой приказ на «Зауберер-2» и по канонеркам соединения.
— Есть обогнуть кольцо, ждать ваших распоряжений и передать ваш приказ.
— Курс по рассчитанным координатам, полный вперед!
— Есть полный вперед!
— Начинаем разворот на девяносто градусов по правому борту.
— Есть начинать разворот на девяносто градусов по правому борту.
— Мощность реактора?
— Восемьдесят процентов, сэр.
— Разворот выполнен, сэр.
— Первый дефлектор на восемьсот единиц.
— Есть первый дефлектор на восемьсот единиц.
— Второй дефлектор на восемьсот единиц.
— Есть второй дефлектор на восемьсот единиц.
— Мощность реактора?
— Девяносто пять процентов, сэр.
— Дежурный, обеспечьте постоянную связь с артиллерией.
— Есть, сэр.
— Джиллард, все батареи к бою! Начинаем форсировать кольцо на максимально возможной скорости.
— Есть батареи к бою!
— Сэр, перпендикулярный разворот выполнен.
— Курс на астероидное кольцо. Полный вперед.
— Есть курс на астероидное кольцо, полный вперед!
Мгновение спустя счетверенный турболазер разнес первый астероид. Почти одновременно с ним заговорили боковые батареи.
Это было похоже на учения — всего полтора месяца назад они расстреливали куски холодного камня в астероидном поясе Туода, а потом неподалеку от Татуина. Элегантное скольжение «Виктории» по камнепаду и прицельный огонь по случайно выбранным мишеням с правого борта, красивый разворот на сто восемьдесят градусов, не менее элегантное скольжение в противоположную сторону и огонь с левого борта, и все это под постоянные шуточки типа «точность — вежливость артиллериста»…
Ничуть не похоже на методичное выгрызание бесконечной каменной стены.
— Дежурный, сколько процентов мы прошли по толщине кольца?
— Тридцать пять процентов, сэр.
— Первый дефлектор?
— Восемьсот единиц.
— Второй дефлектор?
— Семьсот пятьдесят единиц.
… Потеряли пятьдесят единиц на втором генераторе. Терпимо. Можно сказать, мелочь.
… Значит, практически все астероиды выносит артиллерия. Джиллард молодец.
… Но если Ламм был прав — сепаратисты нас уже заметили. И ждут, когда мы высунем нос из астероидов.
… Это если они вообще сканируют кольцо.
— Джиллард, если дислокация не изменилась, всю энергию на правый борт. Задание — максимально быстро уничтожить два дредноута в блокадной цепи.
— Вас понял, сэр.
— Дежурный, сколько мы прошли?
— Восемьдесят процентов, сэр.
Астероидная стена отступила, и на некоторых мониторах возникла пустота. Через считанные секунды пустота заполнилась красными и синими точками.
По правому борту — три корабля противника. За ними — прижатые к кольцу республиканцы.
— Первый дефлектор на максимум.
— Есть первый дефлектор на максимум. Достигнуто одна тысяча пятьсот пятьдесят единиц, сэр.
— Второй дефлектор на максимум.
— Есть второй дефлектор на максимум. Достигнуто одна тысяча пятьсот единиц, сэр.
… Потеряли сто пятьдесят, и восстановимся нескоро — вся энергия пойдет на батареи.
… Терпимо.
— Сэр, дислокация изменилась, — доложил Карпино.
— Вижу, — ответил Скайуокер, всматриваясь в монитор. — Что такое с Т-3?
— Это «Штольц»! Похоже, они потеряли управление.
Дредноут медленно дрейфовал в сторону астероидов.
Подойти ближе и зацепить притягивающим лучом — невозможно. Быстро оценить новую расстановку сил — важнее, чем завороженно смотреть на корабль, перемалываемый в каменной мельнице вместе с людьми.
Еще один красный треугольник замигал и погас на мониторе.
— Я знал командира «Штольца», — сказал старший помощник. — Это Клидо Шликсен. Кажется, он нашему комэску Шликсену какой-то родственник.
— Мне жаль, — сказал Скайуокер. Получилось равнодушно, но он не имел понятия, о ком говорит Карпино. Да и самого комэска Шликсена он, признаться честно, знал плохо. А времени придумывать длинные сентиментальные фразы просто не было. — Разворот на десять градусов по левому борту. Курс на сектор 120-33-9.
— Есть разворот на десять градусов по левому борту.
На этот раз батареи ударили не в камни. На огонь сепаратисты ответили огнем. И, похоже, по крайней мере командир одного дредноута надеялся на щиты.
С монитора исчез первый синий треугольник.
— Сэр, — на прямой связи был Джиллард, — противник в секторе 120-33-4 уничтожен. Противник в секторе 120-33-6 выходит из зоны поражения.
… Если они побегут от огня наших батарей, то сами разорвут блокаду.
… Если они будут стоять на месте — батальон Джилларда проведет еще одни учения с неподвижными мишенями. Мы просто перегрузим щиты кораблей. Один за другим.
… Мне нравятся оба варианта.
— Навигатор, разворот на пять градусов по правому борту.
— Есть разворот на пять градусов по правому борту.
— Курс на сектор 120-33-11.
— Есть курс на сектор 120-33-11.
— Джиллард, мы идем параллельным курсом с противником. Открыть огонь, как только противник окажется в зоне поражения.
— Есть открыть огонь по противнику.
… Удалось?
… Да, удалось. Сепаратисты нас не ждали.
— Сэр, противник в секторе 120-33-7 уничтожен.
— Огонь из всех батарей по канонеркам в зоне поражения.
— Есть огонь по канонеркам.
— Дежурный, передайте по всем кораблям третьей эскадры приказ: Принимаю командование эскадрой. Командир «Виктории» Анакин Скайуокер.
На мгновение — потрясенный взгляд старшего помощника.
Второй такой взгляд за этот час. Только теперь Карпино уже не сводил глаз с командира.
… А у меня есть выбор?
… Есть: проиграть.
… Я не для этого ждал два месяца.
— Дежурный, передайте по третьей эскадре приказ: немедленно доложить на «Викторию» о состоянии кораблей и полученных повреждениях.
— Сэр, — это был Карпино, — они же знают, что «Виктория» должна быть в резерве, значит, вы не можете…
… Сказал бы прямо: «думаете, Скайуокер, вы тут один такой умный?»
— «Виктория» уже не в резерве.
— Сэр, но ведь приказа не было!
— Вы ошибаетесь, — ответил Скайуокер. — Приказ был. Мой.
В ответ на холодный, жесткий тон — совершенно ненастоящее «есть, сэр». Столько недоверия, сомнений, тревоги вложил в эти нехитрые уставные слова старший помощник.
Он просто не верит, подумал Скайуокер.
А на самом деле, он никогда не верил до конца. Он честно выполнял приказ адмирала и честно пытался признать в двадцатидвухлетнем парне командира. По факту приказа как такового. По факту существования такого документа, присланного в штаб флота из Совета Безопасности. По факту уважения к Цандерсу.
Он почти поверил. Когда мы вместе форсировали испытания. Когда проводили артиллерийские учения. И когда моя информация о Рутьесе оказалась правдой, а в отсеке реактора обнаружили саботаж.
Почти.
Как часто это «почти» оказывается непреодолимым расстоянием в тысячу килопарсеков.
Просто у Карпино слишком много опыта. У меня такого опыта нет. Только ломаная линия биографии в личном деле…
— Сэр, сообщение с дредноута Т-8, «Шлау», — доложил дежурный связист. — Теряем щиты, осталось пятьдесят процентов. Повреждений нет.
— Сэр, сообщение с дредноута Т-4, «Раш». Теряем щиты, осталось сорок процентов. Поврежден и загерметизирован отсек гипердрайва.
— Сэр, сообщение с дредноута Т-5, «Флинк». Теряем щиты, осталось тридцать процентов. Незначительные повреждения в носовой части. Пытаемся вырваться из окружения. Прошу огневой поддержки в секторе 121-45-8.