Теперь нам предстоит обратиться к той части земного шара, которая для большей части стран третьего мира после деколонизации оказалась более подходящей и вдохновляющей моделью развития общества, чем Запад,— странам второго мира, социалистическим системам, созданным по образцу Советского Союза.
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
Октябрьская революция не только эпохально разделила мир, создав первое посткапиталистическое государство и общество, но также разделила марксизм и социалистическую политику (...) После Октябрьской революции социалистическая стратегия и перспективы стали основываться на политических прецедентах, а не на анализе капитализма.
Горан Терборн (Goran Therborn, 1985, Р- 227)
Сегодняшние экономисты (...) гораздо лучше, чем раньше, понимают, в чем отличие реальных способов работы экономики от официальных. Они знают о «второй экономике», может быть, даже и о третьей, т. е. о хитросплетении широко применяемых закулисных махинаций, без которых ничего не работает.
Моше Левин (КегЫау, 1983, р- xxii)
I
После того как в начале 1920-х годов улеглась пыль сражений мировой и гражданской войн и затянулись раны, большая часть того государства, которое до 1914 года являлось православной Россией, по-прежнему оставалась империей. Однако теперь эта империя находилась под властью большевиков и строила социализм. Это была единственная из древних династических и религиозных империй, которая выжила в Первой мировой войне, разрушившей и Османскую империю, султан которой являлся духовным главой всех правоверных мусульман, и империю Габсбургов, поддерживавшую особые отношения с Римско-католической церковью. Обе эти империи рухнули в результате тяжелых последствий поражения в Первой мировой войне. То, что Россия выжила как единое многонациональное государство, простирающееся от польской границы на западе до японской на востоке, произошло почти наверняка благодаря Октябрьской революции, поскольку конфликты, разру-
«Золотая эпоха>
шившие более древние империи, проявились в Советском Союзе в конце 1980-x годов, когда вышла из строя коммунистическая система, удерживавшая этот союз с 1917 года. Что бы ни происходило в дальнейшем, возникшее в 1920-х годах государство б^1ло единым, хотя и крайне обнищавшим и отсталым— гораздо более отсталым, чем даже царская Россия, однако имело огромн^хе размеры («одна шестая часть суши^>, как любили хвастаться коммунисты) . Его целью являлось построение общества, отличного от капитализма и противостоящего ему.
В 1945 году границы региона, отколовшегося от мировой капиталистической системы, резко расширились. В Европе они теперь включали всю территорию к востоку от Эльбы в Германии до Адриатического моря, а также весь Балканский полуостров, за исключением Греции и малой (европейской) части Турции. Польша, Чехословакия, Венгрия, Югославия, Румыния, Болгария и Албания теперь входили в социалистическую зону, так же как и территория Германии, после войны оккупированная Красной армией, а в 1954 году ставшая Германской Демократической Республикой. Большая часть территорий, потерянн^хх Россией в результате Первой мировой войнах и революции 1917 года, как и один или два региона, ранее принадлежавших империи Габсбургов, также отошли к Советскому Союзу в период с 1939 no I945 год. Одновременно будущий социалистический лагерь довольно широко распространился на Дальнем Востоке после установления коммунистических режимов в Китае (г949 год) и частично в Корее (1945 год), а также в ходе тридцатилетней войны (1945—1975) на территории бывшего Французского Индокитая (Вьетнам, Лаос, Камбоджа). Позже имело место еще некоторое расширение коммунистического лагеря в Западном полушарии (Куба— 1959 год), а также в Африке (1970-6 годы), однако в основном мировой социалистический сектор принял свои очертания к 1950 году. Благодаря огромному числу китайцев теперь оп включал около трети населения земпого шара, хотя, как правило, социалистические государства, за исключением Китая, СССР и Вьетнама (58 миллионов), пе б^хли особенно велики. Их население составляло от i,8 миллиона в Монголии до зб миллионов в Польше.
Это б^1ла та часть земпого шара, общественные системы которой в 19бо-е годы па языке социалистической идеологии назывались «реальным социализмом»— пе совсем ясп^хй термин, как будто бы подразумевавший, что могут быть и другие, лучшие виды социализма, одпако па практике имелся едипствепп^1й реально работавший вид. Этот регион отличался еще и тем, что па его европейской территории социально-экономические системы наряду с политическими режимами полностью рухнули па границе igSo-x и 1990-х годов. На Востоке эти политические системы пока что удерживают свои позиции, хотя предпринятая ими в различп^хх масштабах экономическая реорганизация закончилась ликвидацией социализма в традиционном ^Реальный социализм»399
попимапии этого слова, особенно в Китае. Отдельные режимы в других частях света, копировавшие «реальп^1й социализм» или вдохповлеппые им, также потерпели крах или дошли до грапи разрушения. Первая особенность социалистического сектора заключается в том, что па протяжении большей части своего существования оп являлся обособленной и в значительной степени замкнутой системой как в политическом, так и в экономическом отпошепии. Его взаимодействие с остальной мировой экономикой, капиталистической или находящейся под влиянием развит^хх капиталистических страп, б^1ло крайне ограпичепп^1м. Даже па пике подъема международной торговли в «золотую эпоху» лишь около 4% экспорта развит^хх рыпочп^хх страп поступало в экономики с централизовапп^хм плапировапием; к igSo-M годам доля экспорта из страп третьего мира в странах социалистического лагеря б^1ла пепампого больше. Экспорт социалистических страп в страны остального мира несколько превышал их импорт, одпако при этом две трети их впешпей торговли в гдбо-е годы (1965) приходилось па странах их собственного лагеря * (UNInternational Trade, 1983, vol. i, p. 1046).
По объективп^1м причинам передвижение населения из страп первого в странах второго мира б^1ло невелико, хотя некоторые восточноевропейские государства с 19бо-х годов начали поощрять массовый туризм. Эмиграция в песоциалистические странах, так же как и временные поездки, строго контролировалась, а иногда и просто запрещалась. Политические системы социалистических страп, построепп^1е преимущественно по образцу советской системы, пигде в мире пе имели реальп^хх аналогов. Опи были созданы па основе строго иерархической и авторитарной однопартийной системы, монополизировавшей государственную власть,—иногда опа фактически заменила собой государство, управляя командной экономикой с цептрализовапп^хм плапировапием и (по крайней мере теоретически) навязывая единую принудительную марксистско-ленинскую идесчогию жителям своей страны. Сегрегация, или самоизоляция, ".социалистического лагеря» (как, по советской терминологии, оп стал называться с копца 1940-х годов) постепеппо начала разрушаться в 19?о-е и igSo-e годы. Тем пе мепее сама степень взаимной пеосведомлеппости и пепопимапия, сохранявшаяся между двумя этими мирами, б^1ла огромна, особенно если вспомнить, что это был период, когда в сфере путешествий и средств коммуникаций произошли революционные преобразования. Долгое время очепь мало информации о странах социалистического лагеря в^хходило за их пределы и так же мало сведений о других частях света проникало внутрь. В свою очередь, даже пе специалисты, а просто образованные и умудреппые опытом жители страп первого мира часто обнаруживали,
* Строго говоря, эти данные относятся к СССР и ближайшим сателлитам, но но ним можно судить о порядке цифр.
ЛОО «Золотая эпоха»
что не могут осмыслить то, что видели или слышали в странах, прошлое и ш стоящее которых так сильно отличалось от их собственного и язык который зачастую был для них слишком сложен. Однако основная причина разделения двух этих лагерей, без сомнения, была политической. Как мы знаем, после Октябрьского переворота Советская Россия видела в мировом капитализме врага, которого следует как можно быстрее разгромить, совершив мировую революцию. Однако этого не произошло, и Советская Россия оказалась изолированной и окруженной капиталистическими странами, самые могущественные из которых вначале хотели воспрепятствовать становлению этого центра мировой подрывной деятельности, а позднее разрушить его как можно скорее. Сам факт, что США до 1933 года официально не признавали существования СССР, хорошо иллюстрирует его первоначальный статус изгоя. Даже когда Ленин, который всегда реально оценивал ситуацию, был готов пойти на существенные уступки иностранным инвесторам в ответ на их поддержку российской экономики, на практике он не нашел желающих. Таким образом, молодой Советский Союз был вынужден следовать курсу самостоятельного развития фактически в полной изоляции от остальной мировой экономики. Как ни парадоксально, но вскоре именно это оказалось самым убедительным идеологическим аргументом в его пользу. Казалось, что СССР
был застрахован от той глобальной экономической депрессии, которая разрушила капиталистическую экономику после краха на Уолл-стрит в 1929 году.
Политические факторы стали причиной изоляции советской экономики в 1930-е годы и затем еще большего обособления советской зоны влияния после 1945 года. «Холодная война» заморозила как экономические, так и политические отношения между двумя противостоящими лагерями. Практически все экономические связи, кроме самых незначительных, с обеих сторон подвергались жестокому государственному контролю. Торговля между двумя блоками зависела от политических отношений. Только в начале i9?o-x и 1980-х годов появились признаки того, что изолированное экономическое пространство социалистического лагеря начинает интегрироваться в мировую экономику. Оглядываясь назад, мы можем видеть, что именно это стало началом конца «реального социализма». Трудно найти теоретическое объяснение тому, отчего советская экономика, пережившая революцию и гражданскую войну, не смогла наладить более тесных отношений с мировой экономикой. Ведь система централизованного планирования и экономика западного типа могут быть тесно взаимосвязаны, что доказывает пример Финляндии, которая в 1983 году получала из СССР четверть своего импорта и от