Решительность и энергия, с которыми Генрих II пошел навстречу опасности, доставили ему победу. Предоставив своим министрам расправляться с его врагами в Англии, он лично отправился на материк; не прошло и нескольких месяцев, как граф Булонский был убит в сражении и вторжение фламандцев остановлено, Людовик VII разбит при Конше и граф Честер взят в плен близ Доля. Перемирие, заключенное на Рождество с французским королем, дало возможность Генриху II, «забывшему о пище и сне», обратиться против Пуату (1173). Тревожные известия из Англии принудили его оставить свои континентальные владения лишь наполовину примиренными. У ворот Кентербери он сошел с коня и босиком, в одежде кающегося, пошел к гробу мученика; здесь он долгое время молился и принял бичевание семидесяти монахов собора. В тот же день шотландцы были наголову разбиты при Альнвике (13 июля 1174 г.). После этого Гуго Биго выдал свои замки, дургэм-ский епископ отпустил своих фламандских наемников, город Лейстер был взят и его укрепления разрушены. С этой стороны дело было выиграно. Чтобы остановить французов, возобновивших военные действия, достаточно было одного появления Генриха. «Сам Бог был за него», — сказал Людовик VII. 30 сентября в Жизоре был заключен мир между королями; оба сына короля примирились с отцом, присягнув ему на верность. Пленники были освобождены на довольно тяжелых условиях: шотландский король должен был признать себя вассалом английского короля; только королева Элеонора осталась пленницей. К концу 1174 г. мир был восстановлен. Высшая знать, потомки завоевателей, была почти обезоружена: она перестала быть революционной партией, чтобы вскоре сделаться оппозиционной.
Административные реформы: разъездные судьи; суд королевской скамьи и милиция. Когда гроза рассеялась, Генрих ii возобновил свою плодотворную законодательную деятельность, оставившую неизгладимые следы в истории английской конституции. В этой области он широко пользовался советами высших чинов королевства; в тех общих съездах, которые так часто собирались после 1175 г., были выработаны все важнейшие «ассизы» его царствования. Норт-хемптонские постановления (январь 1176 г.) урегулировали двойной институт разъездных судей и суда присяжных. Уже при Генрихе I у шерифов были отняты известные судебные дела, переданные затем королевским комиссарам, которые должны были разбирать их на месте. Эти разъездные сессии вышли из употребления при Стефане, Генрих II в 1166 г. восстановил их. Разъездные судьи, принадлежавшие к Сuriaregis, обладали чрезвычайно широкими полномочиями в области финансов, полиции, гражданского и уголовного суда; они наблюдали за деятельностью шерифов, лесничих и сеньориальных приказчиков. При них находилось жюри, получающее теперь свою окончательную форму: оно состояло из двенадцати дворян сотни, или, за недостатком их, из двенадцати свободных людей; кроме того, в него входило по четыре человека (может быть, и не свободных) от каждого села. Эти jurati или legaleshomines клялись говорить все, что они знают верного о предложенном на их рассмотрение деле: краже, грабеже, укрывательстве, поджоге, спорах по вопросам собственности и наследства и т. д. Каков бы ни был способ их назначения. Эти присяжные являлись представителями графства в суде сотни, как позже в парламенте. Вскоре было замечено, что королевские судьи слишком многочисленны, и в 1178 г. Генрих II постановил, чтобы впредь все дела, подлежащие ведению королевского суда, разбирались пятью судьями — двумя духовными и тремя светскими, заседающими в Сuriaregis. Таково происхождение Суда королевской скамьи, который вначале, как и Шахматная палата, был лишь секцией Сuriaregis. Указ о милиции (1181) сделал военную службу обязательной для всех подданных, исключая духовных лиц и евреев; таким образом, Генрих II вернул законную силу древнему саксонскому учреждению fyrd, которое после завоевания было вытеснено феодальной службой, но которое не исчезло, как доказывают победы северных ополчений над шотландцами при Каутонмуре и Альнвике. В 1180 г. монета была переплавлена и Шахматная палата установила чрезвычайно точные меры для проверки ее пробы. «Лесной указ» (1184) ослабил строгость законов Генриха I; но Генрих II был слишком страстным охотником, чтобы уничтожить жестокое законодательство первых нормандских королей.
Глэнвиль и Ричард Фиц-Нигель. Теория была при дворе Генриха II не в меньшем почете, чем практика. Ранульф Глэнвиль, который в битве при Альнвике скакал рядом с Ричардом Люси и в 1180 г. сменил его в звании верховного судьи, написал знаменитый трактат о законах и обычаях Англии, в котором постарался согласовать процедуру королевского суда с саксонскими и нормандскими обычаями. Сын Нигеля, Ричард, епископ Элийский и казначей Шахматной палаты, описал в своем «Диалоге о Шахматной палате» (1178) механизм взимания королевских налогов и систему отчетности, причем сообщил множество необыкновенно точных и верных подробностей; он — живой комментарий к Большим сверткам, которые беспрерывно идут от 1155 г. до наших дней.
Царедворцы и моралисты. Если королевский двор был сосредоточием замечательной деятельности, то царедворцы Генриха II беспрестанно подвергались упрекам моралистов и насмешкам стариков. Иоанн Салисберийский в своем «Роlicratus», оксфордский архидьякон Вальтер Мап в своем «De nugis curialaium» сурово бичевали их, не щадя и придворного духовенства. Жиро де Барри написал даже настоящий памфлет против анжуйских государей, которым он льстил и служил при их жизни и которых осмеял после их смерти. Эти упреки были справедливы, когда они обращались против высокомерия, наглости и алчности царедворцев одного из самых деспотических средневековых королей.
Генрих II и Уэльс. Одновременно с водворением порядка в своем королевстве Генрих II старался обеспечить безопасность на своих границах и расширить свое внешнее влияние. Со времени поражения при Альнвике шотландский король, вассал короля Англии, более не нарушал мира. Три экспедиции в Уэльс остались без результата; однако Генрих II не переставал зорко следить за этой границей. Когда умер Давид Фицджеральд, епископ св. Давида (1176), каноники избрали его племянника Жиро де Барри, архидьякона Брекнокского, который происходил как от уэльских князей, так и от нормандских баронов Уэльской марки. Было известно, что беспокойный и смелый Жиро имел в виду восстановить архиепископство св. Давида, чего уэльсцы в 1175 г. потребовали на лондонском синоде, желая свергнуть с себя зависимость от кентерберийского архиепископа. Генрих II на основании формальной погрешности кассировал выборы, и Жиро, несмотря на его царедворческую изворотливость, несмотря на его частые поездки в Рим, никогда не удалось осуществить мечту его жизни. С другой стороны, Генрих II старался, по-видимому, льстить национальному тщеславию кельтов Древней Камбрии. В 1136–1137 гг. вышла легендарная «История британцев», составленная Жофруа Монмоутским на основании одной уэльской книги, которая теперь утрачена. В этой истории описывались похождения Энея и его соотечественников, подвиги сына Аскания Брута, который основал новую Трою на острове Альбиона, названном по его имени Британией, битвы Артура, защитника британской независимости против саксонских завоевателей и т. д. Она тотчас и почти повсюду завоевала успех; все летописцы, за исключением, может быть, одного, прославляют ее правдивость. В конце царствования Генриха II в Гластонбери были найдены будто бы кости Артура, его жены Женевры и его родственника Говэна; распространилось даже поверье, что Артур не умер, а живет у антиподов, что Генрих II письменно выразил согласие признать над собой верховную власть бретонского короля, законного властелина Древней Британии. Если Генрих действительно, как думают некоторые, придавал какое-нибудь значение этим басням, то он делал это, несомненно, исключительно из политических соображений.
Генрих II и Ирландия. Ирландия возбуждала жадность уже Вильгельма Рыжего. Ирландцы были католиками, но не подчинялись власти св. престола, только скандинавские колонисты, основавшие города по восточному берегу, признавали верховенство кентерберийского архиепископа. С согласия папы Адриана IV, единственного англичанина, носившего венец св. Петра, Генрих II решил подчинить их себе. Завоевание было начато Ричардом де Клер, графом Стригайльским, которого призвал на помощь лейстерский король, изгнанный коннаутским; затем во главе войска стал сам король (1170–1171); во время гражданской войны 1173–1174 гг. предприятие было на время оставлено и затем возобновлено, хотя и без успеха, Иоанном Безземельным, который принял из рук папского легата корону Ирландии (Рождество 1186 г.). В общем англичане приобрели лишь часть острова, колонизованную некогда скандинавами; остальная часть достанется им лишь пять веков спустя.
Последние годы царствования Генриха II были для него лишь беспрерывным рядом неприятностей. Правда, он закрепил свои союзы посредством браков своих дочерей: Иоанны — с Вильгельмом Добрым, королем Сицилии, и Элеоноры — с Альфонсом VIII, королем Кастилии. С другой стороны, смерть Людовика VII (1180) и вступление на престол 15-летнего юноши на время доставили ему безопасность со стороны Франции. Но в 1183 г. восстал молодой король Генрих; он умер от болезни в Мартеле (в Лимузене), оплакиваемый только отцом и несколькими преданными слугами, как, например, рыцарем-поэтом Бертраном де Борн. Спустя три года Жофруа скоропостижно умер в Париже (1186), оставив свою жену Констанцию беременной; этот ребенок был будущий несчастный Артур Бретанский. Вскоре после этого на Западе было получено известие о взятии Иерусалима Сала-дином (1187); Генрих II и Ричард Львиное Сердце дали обет отправиться в крестовый поход. «Саладинова десятина», разрешенная с этой целью большим съездом, собравшимся в Геддингтоне близ Нортхемптона, была первым общим налогом на движимое и недвижимое имущество, который должны были платить все англичане. Но Филипп Август возобновил враждебные действ