— Я бы так не сказал, — усмехнулся Энтони. — Познавательно, да. Хотя иногда и интересно всё же бывало. Но потом я понял, почему в высшем свете люди скучают.
— И почему же? — теперь Линди на самом деле заинтересовалась.
— На самом деле, эти круги — они же довольно узкие, — ответил парень. — Все всех знают. Это мне, молодому и неопытному, вначале казалось, что этих людей много. Но потом, когда походишь на приёмы, вечера, в салоны — тоже начинаешь видеть вокруг лишь знакомые лица. Поэтому, когда Альберто предложил поехать с ним, я согласился. Надо развеяться, почувствовать пульс жизни вне столицы.
— А вне столицы есть какой-то пульс? — вздохнула девушка.
— Чтобы оценить сладость, нужно кушать что-то совсем не сладкое, — заметил Энтони. — А ещё лучше, пару дней вообще не есть. Тогда вкусной будет даже подмётка от сапога. Вы только первый курс закончили…
— Так, а это вы как поняли? — нахмурила бровки девушка. — Тоже по мозоли на пальце?
— Я и не знал, вы сами мне только что подтвердили это, — выдал улыбку парень.
— Хм, — девушка посмотрела с подозрением.
А потом тоже слегка улыбнулась. А далее в её взгляде промелькнула хитринка.
— Признаю, Энтони, — произнесла девушка, причём с лёгким высокомерием. — Ваши умения в части общения, действительно, хороши.
— Благодарю за столь лестную оценку, — склонил голову парень.
— Но время уже позднее, — насмешливо добавила девушка. — Мне уже нужно вернуться в каюту.
— Позвольте вас проводить, — тут же предложил Энтони.
Девушка опять хмыкнула. Но руку из локтя не убрала. Они развернулись и пошли по палубе в обратную сторону.
— А чем конкретно вы с другом собираетесь заниматься в Ариане? — спросила Линди.
— Признаться, я пока не уточнял, — ответил Энтони. — И, если честно, мне всё равно.
— Почему? — удивилась девушка.
— Потому что я буду, в любом случае, работать с людьми, — ответил парень. — Вряд ли Альберто направит меня с бухгалтерскими книгами разбираться. Бумаги, организация — это его стезя. Моя — находить возможности. Вот, например, кто знает, к чему может привести наше с вами знакомство.
— То есть, вы в отношении меня делаете… на всякий случай?
— Леди Линди, вы красивая девушка, — иронично заметил Энтони. — Мой интерес в вашем случае прозрачен, как родниковая вода. Мне просто приятно находиться в вашем обществе. И я не думал при этом, ни о каких возможностях. Но если они возникнут, мне будет крайне приятно продолжить наше общение. Тщу себя надеждой, что и вам будет, хотя бы, не противно.
Линди приподняла подбородок.
— Знаю я… таких, как… ты, — выдала девушка. — Ловкий на язык, смазлив.
— А вы умны, — спокойно заметил Энтони. — И что? У всех свои особенности, Линди. Вам было что-то неприятно?
Девушка подумала.
— Нет, — признала она. — Что удивительно. Вы даже не перегнули с комплиментами.
— Я же тоже… вижу, с кем беседую, Линди. Мне хотелось приятно провести вечер за беседой. И я его так и провёл.
Они остановились, дойдя до каюты девушек. Энтони развернулся к даме. Естественно, приложился к ручке.
— Благодарю вас, леди Линди, — с улыбкой произнёс парень. — Нечасто удаётся столь…
— Столь? — девушка нахмурилась.
— Рискну сказать банальность, — произнёс Энтони. — Но вы всё это время… не теряли нить беседы. И ещё одна банальность. Трудно вам будет, Линди.
— В смысле?
— Мужа найти, — усмехнулся парень. — Вы же того, кто до вас не дотягивается, либо превратите в игрушку, либо жить с ним не сможете.
— А чего это вы моим будущим озаботились? — холодно спросила Линди.
— Я же сказал, вы мне приятны, — ответил Энтони. — А нас всегда заботит судьба людей, которые нам нравятся, согласитесь?
Следующий день. Каюта Альберто и Энтони
Лёжа на кровати, Энтони занимался тем, что под папиросу сортировал, где мысли Максима, а где Энтони. Память — она была чётко поделена по критерию личности. Он отлично помнил Землю, сослуживцев. Прошлое до Врат и армии. И Максим Векшин, разумеется, не умел так закрутить словесные кружева. Ему было сначала не с кем, образ жизни он вёл закрытый. Говоря прямо, необщительный был. Друзей даже не было, не говоря про девушку. А потом вся эта вакханалия началась. Появились друзья. И жена. Только всё ненадолго. Затем он уже с людьми особо не сходился. А окружающие не стремились с ним поближе общаться. Он был, фактически, этакой легендой. Эхом прошлого.
Энтони Кольер, наоборот, всячески развивал эмпатию. Потому что это было основой его жизни. Соответственно, наблюдательность была в числе необходимых навыков. И тут приплюсовалось такое же качество Максима. Ненаблюдательный разведчик — мёртвый разведчик.
— Энтони, — произнёс Альберто. — И о чём же вы вчера так долго разговаривали с Линди?
— Да так, просто болтали, — откликнулся Энтони. — Обо всём, но по верхам.
— Эта девушка, — вздохнул Альберт. — Мне она показалась… Как бы это описать. С завышенными требованиями.
— Так и есть, — подтвердил Энтони. — Она умна и этого не стесняется. И грубовата — это тоже есть.
— И ты собираешься продолжать с ней… знакомство? — спросил Альберто.
— Зачем? — спросил Энтони. — Вечер вчера я скрасил. Если продолжать, то нужно готовить палец к кольцу. Дама конкретная и целеустремлённая.
— Я также подумал, — усмехнулся Альберто. — Значит, сегодня мы никуда не пойдём?
— Отчего же? — откликнулся Энтони. — Я не собираюсь голодать.
— Но они могут там быть, — заметил Альберто.
— Могут, — согласился Энтони. — Но мы же не давали никаких обещаний. Или?
Энтони посмотрел на соседа. Тот отрицательно мотнул головой.
— Я пока… — Альберто нахмурился. — В общем, понимаешь, перед глазами встаёт…
— Ну, а меня не прельщает роль развлекателя, — произнёс Энтони. — Даже красивой дамы. С её червями в голове бороться — это такое себе занятие. Один раз может и забавно. Но не на постоянной основе. А черви там упитанные, заботливо откормленные. Не удивлюсь, если Линди считает всех мужчин тупыми самцами, которым нужно только одно.
— Мне именно так и показалось, — заметил Каниони. — Что же… Тогда идём?
Кольер кивнул. Потом помассировал закрытые глаза. Вздохнул, сел на кровати. Наклонился, затушил остатки папиросы в медной пепельнице на столе.
— Я видел таких дам… — заговорил Энтони. — Лет через пятнадцать-двадцать.
Он поднялся, подошёл к крючкам на стене. Где висели его вещи.
— Твёрдый характер опасен тем, — продолжил Кольер. — Что, как и любая твёрдая вещь, он хрупкий. И если поддался хоть в малости, то сломается весь.
Энтони снял с крючка штаны.
— И что бывает? — спросил Альберто.
— Я бываю, — ответил Кольер. — В смысле, такие, как я. Молодые, смазливые… И глупые. Думающие, что окрутили взрослую тётку. А тётка наслаждается своей властью над такими. Мимолётным мгновением мести. Мужу и вообще всем мужикам. А потом наступает похмелье и она понимает, что сделала ещё хуже. Ум-то остаётся при них. И оперирует фактами. Которые весьма плохо выглядят.
А говорил сейчас с Альберто именно Максим. Энтони Кольер над такими вещами не задумывался. Он бы к Линди даже не подошёл. Это же явно видно, что дамочка с претензиями. И тараканами (тут говорят черви) в башке, которые поддерживают исключительное самомнение.
Альберто тоже поднялся. Штаны уже были на нём, поэтому он снял с крючка рубашку.
— В порядке любопытства, — произнёс Каниони. — А что бы ты посоветовал этой… особе?
— А смысл? — откликнулся Энтони. — Для неё есть два мнения. Её и неправильное. И особенно неправильное, полагаю — это мужское.
— Но если предположить, что она выслушала бы? — вкинул ещё условие Альберто.
Энтони натянул штаны и, не застегивая их пояс, снял рубашку с крючка.
— Это невозможное предположение, — произнёс Кольер, застёгивая пуговицы. — Линди именно такая, потому что если и слушает кого-то, то примерно такую же особу, только старше. Парадокс, но ум мешает этой девушке. И это не ум, а эрудированность. Книга в голове. Сухие факты без привязки к реальности.
Энтони заправил рубашку в брюки. Натянул портки повыше, застегнул пояс. Накинул на плечи лямки подтяжек.
— Представь, её убеждения будут опровергнуты, — продолжил Кольер. — А это для неё и есть мир.
— Выходит, если заставить её посмотреть на реальность, — произнёс Альберто. — Это её сломает?
— А именно это и произойдёт, рано или поздно, — заметил Энтони. — И я не хочу в этом принимать участие. Так, как она, ведут себя люди фанатичные, любящие размышлять догмами. Так же проще. Вот чёрное, вот белое. И никаких полутонов. Незрелость. Вот это и проблема. Ребёнок в теле взрослого. Как ему что-то объяснить? Он тебе просто скажет: «Не верю». И всё.
Кольер снял жилетку. А Альберто уже застёгивал свою.
— А, например, если бы тебе предложили деньги за решение этой проблемы? — произнёс Каниони. — Ты бы взялся?
Энтони с подозрением посмотрел на собеседника.
— Ты что, размышляешь именно о таком… деле? — спросил он.
— Перебираю варианты, — серьёзно ответил Альберто. — В семейный бизнес я заходить не хочу. Места нет. Понимаешь, там отец, два моих старших брата. Мне, конечно, выделят какой-то кусочек. Но только кусочек. А если развиваться, тоэто что, придётся с родственниками конкурировать?
— Понял, — кивнул Энтони. — Ты ищешь дело, которое отличается.
— Да, — Альберто тоже кивнул. — Именно так. У меня есть тяга к приключениям и желание заработать. Надо это как-то использовать.
— Что же, — Энтони надел пиджак. — Это неплохая тема для обсуждения. Предлагаю продолжить за поздним завтраком…
Глава 3
19 мая 1034 года. Аустверг
Коронный город Ариана
Пристань Арианы производит впечатление именно большого портового города. Множество людей, крики, суета. Ещё почему-то Энтони ожидал лес мачт, видимо, навеяло атмосферой. Мачты были, но не лес. Вообще, порт Арианы более напоминал порт земной… До истории с Вратами, конечно. Большие железные корабли, высокие краны, которые перетаскивали из кораблей и в корабли грузы, оплетённые сетками из канатов.