Когда патруль сменяется, то один офицер передавал всю доступную информацию своей ротации. В бастионе я получил артефакт в виде браслета с проекционной картой, на которую наносился артефакторами крепости тот самый защитный строй со всеми отметками, и при любом вмешательстве в установленные массивы подавался магический сигнал напрямую мне.
Так вот стоило перенять все последние данные из рук смертельно уставшего своего предшественника, как началась полнейшая вакханалия. Складывалось впечатление, что браслет не утихал ни на минуту. Одно происшествие сменялось вторым, за вторым шло третье и далее им не было никакого конца.
За сколько тренированный человек с Терры сможет пробежать десятикилометровый отрезок? Зная синдикатовских бойцов и их таланты могу с уверенность сказать, что за полчаса или немного больше. Так вот воители на уровне губителя при полном обмундировании могли это сделать минут за двадцать пять, а те, кто выше рангом и того быстрее. Лично мне, находясь на ранге вершителя и периодически обращаясь к неистовству, удавалось это провернуть минут за пятнадцать.
Через пять часов среди вверенных мне воителей дома Фалайн начало расти изумление и те стали чаще перешёптываться между собой. Даже Йоргос стал коситься в мою сторону с некоторым удивлением, когда на нужное место я пребывал первым, опередив обоих одарённых. Марию по-прежнему моё молчание и нелюдимость лишь раздражали. Невозмутимыми и отчего-то довольными оставались только «Осколки», которые и не помышляли за мной угнаться и выдерживали единый темп с остальными.
К концу шестого часа вдоль всей вверенной мне десятикилометровой зоны я уже узнавал каждый камень и кустарник, ибо успел раз десять переместиться с одного её края до другого. К концу седьмого часа я проклинал всех чудовищ и монстров Вечного Ристалища. К концу восьмого часа сигнальная сеть активировалась каждые пять или десять минут, и я уже ненавидел иерихонских укротителей всеми фибрами души. Ведь именно они и занимались такого рода диверсиями.
Из-за практически непроходимого обрыва в километре от начала оборонительных барьеров, нормальным разумным невозможно было подняться незамеченными и атаковать какую-либо часть защитного строя. Вот только прирученные твари отличались повышенной ловкостью и прытью. Они нарушали эти законы природы. Чудовища рвались вперед с оголтелой жадность и жестокостью, невзирая на собственные жизни. Зачастую это были сверхбыстрые каракалы и мерзкие гули с гарпиями, но порой на барьер пытались напасть и более массивные твари. Одной из таких образин являлась песчаная кобра и размер чудовища при первом её появлении меня невольно поразил. Впрочем, при поддержке Йоргоса её удалось уничтожить весьма быстро.
Лишь одно разочаровывало и ввергало мои эмоции в еще большее раздражение и злобу. Ядра! В атаковавших нас чудовищах абсолютно не было столь нужных для Руны ядер силы. Для меня эта охота сейчас являлась бесполезной. Хотя периодически я видел, как многие воители, да и наши маги тоже, что-то на ходу срезают с мёртвых тварей.
Однако наряду с удивлением на лицах многих воителей стала образовываться еще одна эмоция. Жуткое непонимание. Многие стали замечать, что я не убиваю чудовищ, а лишь их калечу. Добивал монстров Аркас и Рамас. Именно они чаще всего прикрывали мне спину.
К началу девятого часа я не поверил собственному сенсорному полю, чутью и артефакту. Потому как впервые за всё время с начала патруля браслет затих и не подавал признаков жизни. На миг померещилось, что я или моё наследие каким-то образом поглотило всю магию, что была скрыта в украшении, но проекционная карта продолжала функционировать исправно, что и дало всему отряду некую передышку.
Причем передышкой воспользовался не только отряд, но и одна заноза в моей задницу, рот у которой не затыкался на протяжении нескольких долгих часов. Прямо сейчас та приближалась в мою сторону с угрожающей гримасой.
Хотя Йоргос всеми силами пытался её остановить:
— Мария, не надо…
— Тебе жить надоело, простолюдин⁈ — подойдя вплотную, рявкнула злобно магиня, испепеляя меня снизу-вверх взглядом светло-оранжевых глаз. — Ты что себе позволяешь⁈ Мало того, что игнорируешь всем известные правила во время патруля, так за каким-то демоном мешаешь работать нам и даже не думаешь убивать тварей! Зачем ты их калечишь, идиот⁈ Их надобно истреблять!
Слушал я взбалмошную идиотку вполуха и был погружен в собственные мысли.
Еще одна прелесть заиметь должность лейтенанта заключалась в том, что офицерам выдают походные пространственные сумы. Для меня же это являлось самой замечательной вещью на свете. Безупречный предмет. Выкраивали артефакт из кожи какого-то редкого животного, а суть её была в том, что она здорово помогала при переноске вещей, облегчала вес, являлась небольшой по размеру и спокойно крепилась на пояс.
— Мария, уймись, — попытался успокоить девицу товарищ. — Главное, что из бойцов никто не ранен. Тактика лейтенанта очень действенна.
Тактика? Какая к бесам тактика? Я всего-навсего первым прибываю на место и принимаю волну чудовищ на себя.
— Заткнись, Йорг! — рыкнула на того одарённая, отчего парень сдулся как резиновый шарик. — Его поведение губительно!
— В каком месте вам мешает ваш же командир? — спокойно осведомился я, вынимая из заветной сумы на ремне чистую тряпицу, и между делом начинаю очищать Гаммы от смердящей крови чудовищ. — В каком месте моё поведение губительно? Оглянись по сторонам, девчонка. Разве кто-нибудь из них ранен?
— Что⁈ — свирепо зашипела та, словно ужаленная, а по пальцам у неё пробежали искры. — Мне послышалось? Мерзкий простолюдин назвал меня «девчонкой»? Ты забыл, что я благородная⁈ Для такой черни как ты, я достопочтенная Мария! Тебе ясно?
Проклятье! Ярвир дай сил не придушить эту дрянь прямо здесь и сейчас. Как вернусь в бастион сразу же сбагрю её обратно! Такая головная боль мне и даром не сдалась. Я и сам еще та мигрень ходячая, а такие отягчающие факторы для моей взрывоопасной натуры губительны.
— Сейчас ты подчиняешься моим приказам, — с наигранным спокойствием изрёк я, поднимая на неё безэмоциональный взор. — Пока ты находишься под моим командованием мне плевать какого ты сословия. Я не твой брат, девчонка. Если еще раз посмеешь дерзнуть или повысить голос на старшего по званию, то я лично выволоку тебя за патлы и скормлю тварям Иерихона!
— Как ты посмел… Ты какой-то деревенский мерзкий выродок! — яростно процедила Мария сквозь зубы, делая резкий шаг вперёд. — Я говорила, что не буду исполнять приказы безмозглых офицеров! Такую чернь как ты следуют научить манерам.
На миг среди окружающих нас воителей образовалась гробовая тишина, а Йоргос, на которого я невольно обратил свой взгляд, от ошеломления вытаращил глаза и попытался закрыть меня собой, но пацан сделать этого попросту не успел. Ему не позволили.
— Мария, нельзя…
Стройное тело девицы тотчас покрыло едва уловимое оранжевое сияние. Обе руки её моментально заискрились и воспламенились. Левой пылающей ладонью она с лёгкостью отбросила прочь своего товарища, а правой в размашистом движении попыталась вмазать по моему лицу.
— Получай, жалкий отброс…
Чему я успел научиться у Дианы, так это тому, что стал хорошо понимать, когда одарённый готовится к атаке или же намеревается применить магию. Я и без того был на взводе после всех вывертов зажравшейся аристократки, а с тем учётом, что потусторонний шепот, где-то на задворках сознания, практически постоянно требовал прикончить магов и поглотить их резервы, то из-за этого я находился в полнейшем раздрае. И данный выкрутас дряни стал последней каплей.
Видит Ярвир, эта безмозглая мегера сама напросилась.
За движением её руки и ног я наблюдал с раздражением и насмешкой.
Мария хоть и была магиней, но по одним движениям стало понятно, что воительница та слабая, а на таком близком расстоянии итог оказался закономерен. Далее же организм действовал на одних инстинктах. Сознание разом обратилось к чужеродной силе в глубинах внутреннего мира и впитав полностью черное марево, я с максимальной скоростью сблизился с благородной.
На миг в её глазах замерцало удовлетворение, но секунду спустя оно моментально исчезло, когда моя ладонь, покрывшаяся иссиня-черным туманом, в грубой форме отбила её руку, отчего пламя на её пальцах тотчас погасло, а затем с тихим шелестом по неизвестной причине распался и её защитный покров.
Взять эмоции под контроль получилось только тогда, когда рука в жёсткой форме легли на её тонкую шею и приподняли девичье тело над землей.
— Как ты… смог… разрушить мою защиту… Я… Нет… — захрипела та, пытаясь вцепиться мне в кисть и вновь обратиться к огню, но черное марево сводило на нет все её потуги. — От… пусти… Иначе… не поздоровится…
— Ты только что напала на своего товарища! Напала на старшего по званию! Ты понимаешь, чем тебе за это грозит? Танар не говорил, что его сестра конченная идиотка! — холодно выпалил я, глядя как в её глазах начинает медленно зарождаться ужас. — Слушай сюда, несносная девчонка! Лучше не зли меня и выполняй приказы, как тебе велено! Я и так держусь на последнем издыхании, чтобы не свернуть твою тщедушную шею. Один раз я спущу это тебе из благодарности к твоему брату, но второго не будет. Посмеешь дерзить и в ту же секунду я тебе что-нибудь отрежу и выкину эту часть на съедение тварям! Уяснила?
— Ты… ты… не посмеешь… — задыхаясь, просипела одарённая. — Я… я благородная…
— С каких пор знать славится своим бессмертием? В таком случае обязательно проверь сделаю я это или нет, — и без каких-либо церемоний с молниеносной скоростью извлёк из ножен левую Гамму и полоснул лезвием по её щеке, оставляя на миловидном веснушчатом личике длинный тонкий порез. — В следующий раз — это будет твой язык!
Глаза дряни резко расширились, и я ощутил, как та впервые с нашего знакомства задрожала, но спор прекратился в тот самый момент, когда ладонь Йоргоса легла на моё предплечье.