— Откуда ты… — столь вопиющий и ошеломляющий вопрос не только малость отрезвил, но и заглушил сердечную пытку.
Но ответа более и не требовалось, Имания успела всё увидеть в глазах у небесной воительницы.
— Вот как получается, — с какой-то грустью обронила Знающая, обессиленно падая в соседнее кресло. — Вот почему он так поступил. Глупый мальчишка! — горько сглотнула женщина с печальной. — Нашел кого охомутать. Валькирию! Послали же Небеса невестку. В коллизии, да? — грубо кинула она Фьётре.
Несколько долгих мгновений на лице у служительницы читалась душевная борьба, но затем та опустила бледное лицо вниз и слабо кивнула.
— Да. В коллизии. Как… как ты узнала?
— Ты за дуру меня держишь, вертихвостка без целомудрия⁈ Отдаёшь свой первый раз мужику и вылетаешь пробкой из небесных воительниц! Таков ваш негласный закон. На первом месте у вас только служение! Какую-нибудь дворовую знахарку или вашу неумеху валькирию исцеляющего жезла ты может быть и обманула бы своими печатями, но неужели ты считаешь, что сможешь одурачить мои целительские способности? А если уж я смогла разглядеть подобное, то уж твоя Фрея-то подавно!
От услышанного и без того раздробленное сердце Фьётры наполнилось еще большей болью и отчаянием.
— Ты… ты уверена? — растеряно спросила девушка.
— Несомненно! — отрезала холодно целительница, поднимаясь на ноги. — Впрочем, можешь не переживать на этот счёт. Как и сказала ранее, твоя жизнь тебе не принадлежит. Да и Кетар, сукин сын, действовал наверняка, — насмешливо добавила женщина, со злорадством глядя на слугу оберега. — Знал, что вы живучие вертихвостки. Ударил по самому больному.
— О чем ты…
Однако, ответ явился сам собой. И без того расшатанная психика дала тотальную трещину, когда Фьётра попыталась обратиться к магическому и духовному источникам, но вместо знакомого тепла смогла ощутить лишь жуткий холод. Ни магии, ни эссенции. Совсем ничего. Лишь пустота. Огонь Верховного выжег оба её источника до основания.
— Я смогла спасти только твою жизнь. Отныне ты не валькирия, а просто-напросто слабая никчемная девка. Оба твоих резерва разрушены. Я поклялась сама себе, что если с моим племянником что-то случится, то твоя жизнь будет хуже смерти. Что ж… судьба сама всё расставила по своим местам. Похоже, у того падшего серафима появилась подруга по несчастью. Вам будет о чем побеседовать, — ядовито прошипела Имания, неспешно удаляясь из покоев. — Впрочем, ты можешь приползти к своей хозяйке и уповать на её милость, но будет ли она слушать тебя? — на миг женщина остановилась и посмотрела на бледную тень, коей стала гордая небесная воительница. — Ну а если посмеешь наложить на себя руки, то таким жестом опорочишь все труды и память о Ранкаре. Он отдал свою жизнь, чтобы спасти тебя. Привыкай к новым реалиям. С этих самых пор ты моя личная служанка, поэтому будь готова к делегации из Ванахейма. Через декаду сюда прибудет Кайса Ксант и Пешая Молния. Однако, как бы ни повернулись обстоятельства до конца своих дней я не прощу ни тебя, ни Север за гибель моего племянника. Рано или поздно, но вы заплатите за его смерть кровью…
Аххеский пантеон.
Равайн. Твердыня доминирующего дома Аванон.
Цветущие сады Равайна.
Новости о вторжении демонов в Ванфею распространялись будто лесной пожар. Минута за минутой. Час за часом. День за днём. Через две с половиной декады уже вся Альбарра в мельчайших подробностях знала о том, что архидемоны нанесли Северу сокрушительное поражение. Несколько десятков тысяч погибших северян. Еще больше раненых. Три убитых служителя. Один пропал без вести. И еще пара тяжело раненных. Подобного позора Север не испытывал очень и очень давно. Противники злорадствовали и упивались провалом, ну а союзники соболезновали и скорбели.
Впрочем, невзирая на катастрофический крах Север молча терпел, а через две с половиной декады прошла весть о том, что рейтинг Неукротимых пополнился новыми лицами. Элейна из верховного клана Альвхейм и Вестар из верховного клана Нифльхейм. За свои достижения тёмная альва стала частью основной ветви, а вот наследника Криаста после дня вторжения никто не видел. Тот словно исчез.
Впрочем, львиной части Альбарры доподлинно было известно, кто на самом деле должен был стать частью Неукротимых. Просвещённые умы знали, кто именно являлся неоспоримым победителем отбора. Имя воспитанника Изувера с момента вторжения на Ванфею находилось на слуху. Его сокрушительные победы многим голубокровным не давали покоя, а магические «нарезки» воочию передавали мастерство бывшего смертника. Ученик стал достойным своего учителя. Однако пока Север и сотни иных сил втайне радовались гибели их соперника и досадной помехи, Аххеский пантеон неустанно бурлил.
Складывалось впечатление, что кто-то специально подливает масла в огонь нарастающей вражды между Аххесом и Севером. Неизвестные лица день ото дня всё сильнее распаляли вести о погибшем молодом безупречном и врожденном деспоте. Обстановка накалялась с каждым пройденным часом и лишь одни Небеса ведали, чем всё могло закончиться. Неизвестным образом смерть юного дарования взболтала мутные воды Вечного Ристалища. Вот только Хаззаки и глава Дэймон бездействовал, а наряду с ними выжидал и великий дом Ксант.
В это самое время по цветущим садам Равайна прогуливались трое разумных. Человек, феникс и полубог. Многим такая компания могла показаться чересчур контрастной, но только не для сведущих.
— Глава, почему Ксант бездействует? — недовольно вопросила Сиана, погруженная в собственные мысли. — Почему ничего не предпринимает?
Юная феникс была одной из тех, кто с неверием и ошеломлением, а в дальнейшем и с неудержимой яростью восприняла смерть воспитанника Изувера. До самого последнего момента она не могла поверить в такое проклятое стечение обстоятельств.
— Они не бездействуют, дитя, — глухо отозвался Хаймон. — Они выжидают удобного момента. Ты представить себе не можешь, каким мстительным умеет быть Данакт. Такого он ни за что не простит. Парень принёс Хаззакам и Ксанту всё на блюдце, но их наглым образом лишили заслуженной награды. Так еще и отняли жизнь того, кто многого достиг. Нет, можешь быть уверена, никто не спустит подобного. Через день, месяц, год. Да даже через десятилетие Данакт отомстит! Он умеет выжидать.
— Год или десятилетие, значит, — печально хмыкнула эмиссар, вслушиваясь в каждое слово юного феникса и полубога.
— Прошу меня простить, Валери, — вдруг повинился Хаймон. — Вам должно быть наскучили такие беседы. Сомневаюсь, что вам интересна внутренняя кухня Альбарры.
— Вовсе нет, глава, — сдержано ответила заметно бледная княгиня. — Просто мне кажется, что если всё пойдет по самому скверному сценарию, то ждать десятилетия или же годы не придётся. Всё может решиться гораздо быстрее.
— К чему вы это? — с животрепещущим интересом вопросил мужчина.
— Неизвестность пугает, глава, — с какой-то грустью просветила его женщина. — По своему опыту могу сказать, что если во всех этих событиях откроется нечто страшное и непоправимое, то неизвестная переменная может решить исход любой вражды.
— Неизвестная переменная? — почесывая подбородок, повторил полубог. — Какая именно?
— Кто знает, глава, — загадочно пожала плечами княгиня, крепко сцепив руки в замок. — Переменные бывают разные. К примеру, ситуация, новые обстоятельства, ужасающая правда или же… лицо, что способно всё решить одним махом.
— Боюсь, Данакт не так радикален, — махнул рукой Хаймон. — Он хитрый старый лис. Он агрессивен и безжалостен, но лишь тогда, когда располагает ситуация.
— Да, — невесело кивнула женщина. — Возможно, вы правы.
— Валери, ты сама не своя в последнее время, — с некой досадой заметила юная феникс. — С тобой всё в порядке?
— Не стоит переживать, Сиана, всё в порядке, — выдавила княгиня из себя теплую улыбку, ободрительно касаясь руки подруги. — Просто порой я скучаю по дому, детям, подругам и мужу.
— Понимаю вас, княгиня, — удрученно пробормотал Хаймон. — Но работа и обстоятельства прежде всего.
— Вы вновь правы, глава. Вашей прозорливости многие бы позавидовали.
— Как я понимаю, ваш супруг еще не возвратился из своего странствия?
— Зеантар как ветер, — с толикой улыбки ответила Валери. — Муж не может находиться долго не одном месте, как бы мы его ни просили. Он постоянно в странствии, постоянно что-то делает. Он жуткий непоседа… Может сейчас оно и к лучшему, что он отсутствует.
— Жуткий непоседа, — мягко повторил полубог. — Если бы кто-то так отзывался о наших оберегах, то жизнь такого разумного была бы незавидной и слишком короткой.
— Вашим оберегам несколько тысяч лет, а мой муж не так стар, — усмехнулась тепло женщина. — Хотя по меркам Земли он переступил пожилой возраст, если не сказать больше.
— В любом случае, я жду не дождусь знакомства с ним. Очень надеюсь, что наши обереги меня не покарают за такое любопытство, — тихо рассмеялся Хаймон, изнывая от нетерпения.
— Да, глава, думаю, вы с ним познакомитесь. Возможно, следующие полгода или год станут… — на миг Валери осеклась, а её тон стал напрочь загадочным, — … решающими для наших миров.
— Если полгода-год, то вероятнее всего он успеет на Великую Сотню! — воодушевлённо произнес Хаймон. — Хотя из-за последних вторжений демонов её могут перенести по срокам гораздо дальше. Либо потратят больше времени на безопасность.
— Великая Сотня? — приподняла бровь эмиссар. — Что это?
— Это весьма знаменательное событие для всего Вечного Ристалища. Праздник, что учредили сами Небеса после войны с Пятой Династией. Таким образом мы отдаём дань павшим небожителям, — с неким почитанием просветила Сиана женщину. — К тому же сами обереги являют себя в эти дни всем желающим. А еще они собираются вместе чтобы понаблюдать за главным состязанием Вечного Ристалища. Ведь на Великой Сотне строится порядок сил между пантеонами и внутри пантеонов на будущие года.