Он замедлил шаг. Какая-то старуха задела его локоть, и он отошел в сторону, уступая другим пассажирам дорогу. Оглянувшись назад, в сторону самолета, Мур увидел усталые, рассеянные лица людей, поднимающихся в здание аэропорта. Нет, назад нельзя. Он снова влился в поток прибывших, повернул направо и сразу за углом увидел Линду, стоявшую с грустной улыбкой на лице. Компанию ей составляли двое широкоплечих мужчин – белый и черный, – стоявших по стойке «смирно».
– Кевин, – сказала Линда, – давай не будем устраивать сцен, ладно?
– Конечно. – Мур направился за ней, а мужчины зашагали по обе стороны от него, касаясь его плечами.
Они остановились перед дверью без ручки в белой стене, и пока проходившие мимо пассажиры с любопытством поглядывали на них, Линда постучала, и кто-то открыл им изнутри. Затем они прошли по темному коридору, который освещался только на следующем повороте, а потом Кевина ввели в камеру без окон, но со столом и стулом.
– Карманы, пожалуйста, – скомандовала Линда.
Он выложил на стол бумажник, ключи от дома, паспорт, сигареты и телефон.
– Фредди, – произнесла женщина, и чернокожий федерал ощупал его с ног до головы.
– В чем дело? – спросил Мур.
– Просто хочу побеседовать, – сказала его недавняя попутчица.
– Я думал, мы уже поговорили.
– У меня еще остались вопросы.
Закончив, Фредди отступил назад. Линда кивнула, и Кевин опустился на стул и положил руки на столешницу.
– Ты сама задаешь вопросы или твоими устами говорит Оуэн Джейкс? – уточнил он.
При упоминании этого имени женщина прищурилась. Даже Фредди как будто смутился. Что-то явно случилось.
– Прошлой ночью Оуэн Джейкс приготовил себе в своей квартире замечательную горячую ванну, лег в нее и перерезал вены на запястьях, – сообщила Линда. Наверное, эмоции Кевина отразились на его лице, потому что она наклонилась, оперлась локтями о стол и добавила: – Об этом сейчас трубят во всех новостях.
– Последние восемь часов я провел в самолете, – ответил Мур, сразу вспомнив про спутниковый телефон, с которым она ходила в туалет. Вскинув голову, он посмотрел ей прямо в глаза. – Неудивительно, что ты замолчала, Линда. Должно быть, сильно перепугалась.
Глава 15
С тех пор как она в последний раз переступала порог Здания Гувера, времени прошло немало. Сразу за дверью открывался просторный вестибюль, в котором пахло пылью. Она увидела охранников и вспомнила, что одного из них, с седыми волосами и впалыми щеками, встречала в своей прошлой жизни. Тот, однако, не узнал ее, когда она, пройдя через металлодетектор, приложила удостоверение к сканеру перед турникетом. Вместо зеленой лампочки загорелась красная, и охранник, нахмурившись, подошел к ней.
– Привет, Натан, – сказала она, и он всмотрелся в нее повнимательнее, но все равно не вспомнил.
– Натан! – окликнул его другой охранник, и он оглянулся. – Четыре-один-семь.
Лицо у седого охранника окаменело, и он потянулся к бедру за пистолетом. Рейчел, улыбаясь, подняла руки и подумала: «Разве в людей стреляют только за то, что они вошли в здание?» А потом ей вспомнился Джером Браун.
– Я специальный агент Рейчел Прю, – произнесла она спокойно, но четко. – Сейчас я работаю в офисе в Сиэтле, но раньше приходила сюда каждый день.
Пока Натан держал ее на мушке, подошли другие.
– Мне все равно, кем вы были, Рейчел, – сказал знакомый ей охранник. – Мне важно, кто вы сейчас. Пожалуйста, лягте на пол лицом вниз, руки в стороны.
Опускаясь на колени, Прю сообщила, что не вооружена, но на эти слова никто не обратил внимания. Уж не совершила ли она фатальную ошибку?
Это ощущение не исчезло и через десять минут, когда ее отвели в комнату для задержанных в подвальном этаже. В помещении стоял только стул – не было даже стола. У нее отобрали телефон и сумочку. За широким и высоким, в полный рост, двусторонним зеркалом могла находиться целая толпа наблюдателей.
– Я пришла поговорить с заместителем директора Марком Полсоном, – сказала Рейчел в пустоту комнаты.
Комната не ответила.
Прю так и не поспала и уже начала сомневаться, что это удастся ей хоть когда-нибудь. После встречи с Шумером она вернулась в Уолдорф, рассчитывая на пять или шесть часов сна, но вместо этого обнаружила Грегга, в одиночку пившего в пустом доме.
– Где Ингрид с Клэр? – спросила Рейчел.
Бывший супруг поднял стакан с водкой, и по неуверенному движению его руки она поняла, что он порядком набрался.
– Исчезли, – ответил он.
– Что?
Опустошив стакан, Уиллс грохнул им о кофейный столик.
– Гребаная сука! Что она ей сказала?
– Соберись, Грегг. О чем ты?
Свежий прилив ярости дал мужчине сил, чтобы подняться, и он ткнул в сторону Прю пальцем, словно обвиняя ее в чем-то:
– Ты. Ты ее привела. Стерва.
Он впал в то состояние озлобленности, которое Рейчел наблюдала не раз, и, хотя прошли годы, она понимала, что от таких привычек трудно избавиться даже со временем. Поэтому она оставила Грегга наедине с его бедой, а сама прошла на кухню, где увидела на столешнице оставленную Маккензи записку. Та писала мужу, что уходит от него, и просила не звонить. А потом затылок Прю обожгло болью.
Сейчас, несколько часов спустя, кожу еще саднило от удара, который Грегг Уиллс нанес, подкравшись сзади. Удар был подлый, так ведь и сам он всю жизнь был подлецом.
Но Рейчел приходилось выносить и не такую боль – удар кулаком не мог сравниться с пулей. Там, на кухне, она с разворота двинула бывшему супругу локтем в челюсть, частично задев и шею. Он вскрикнул, и она захватила его правую руку, потянула на себя и нанесла встречный удар подошвой стопы в корпус. Грегга подбросило вверх, в воздухе мелькнули его ноги, и он грохнулся, пролетев через дверной проем, на обеденный стол. Скатившись со стола, он упал на пол и застонал, а Прю вспомнились все побои, которые она вынесла от него. А еще она подумала о тех ударах, которые – она знала – приняла Маккензи, иначе зачем ей было уходить от него вот так, наспех? Рейчел думала о девочках, с которыми никогда не была знакома, над которыми он издевался в подростковом и юношеском возрасте, потому что такие начинают рано. Думала о школьницах в Нигерии, которых захватила и удерживает уже много месяцев целая армия таких, как Грегг Уиллс.
Она резко и сильно ударила его ногой по почкам, а потом по затылку – раз и еще раз.
Когда открылась дверь, Прю, все еще сжимавшая кулаки, очнулась от воспоминаний. За дверью стоял Натан с напарником помоложе. Охранник выглядел не таким напряженным, как раньше, и она расслабила руки, отгоняя злость.
– Специальный агент Прю, – произнес седой охранник, – не желаете пройти с нами?
Она не возражала.
В служебном лифте Натан нажал кнопку «6», а Рейчел привалилась к стене, чтобы отдохнуть.
«Не спать», – велела она себе.
Страха Прю не испытывала.
Дверь лифта открылась, и она позволила Натану поддерживать себя под локоть, пока они шли по коридору, в конце которого им встретились незнакомые федеральные агенты, с любопытством посмотревшие на нее. Войдя в приемную, они увидели секретаршу Полсона, которая тут же сказала в трубку: «Она здесь», а потом открыла дверь. Натан с напарником ввели арестованную в ярко освещенный, стерильный кабинет Марка.
– Рейчел, – произнес Полсон, вставая. Он натянуто улыбнулся и положил руки на спинку своего высокого мягкого кресла. – Садитесь, пожалуйста. – Прю уселась, и он снова устроился в кресле, махнув охранникам рукой. – Я полагаю, что сумею о себе позаботиться, джентльмены.
«Не будь таким уверенным», – подумала Рейчел и вдруг поняла, что не проверила, нет ли у Грегга внутреннего кровотечения. Когда она уходила из дома, он так и лежал в гостиной на полу, не двигаясь.
Они остались одни, и Марк переменил позу.
– Слышали про Джейкса? – спросил он.
– Да, нынче утром.
– Какой позор. Сомневаюсь, что после истории с Шумером он смог бы продолжить карьеру, но лишать себя жизни? – Полсон потряс головой. – Он просто сдался.
Прю едва не возразила ему. Возможно, он не отдавал приказ и ничего не знал. Возможно, Джонсон и Вейл взвалили на себя инсценировку самоубийства, чтобы разгрести грязь в Бюро. Если, конечно, в Бюро остались столь инициативные люди. Джейкс был инициативным. Или, по крайней мере, казался таким.
– Да, – вслух произнесла Рейчел. – Позор.
За своим загроможденным столом Марк выглядел растерянным стариком.
– Не знаю, чему можно верить в байке Шумера, но если в ней есть хоть частица правды… – начал он.
Бывший агент не спешила закончить за него фразу.
– Немцы в истерике. Дали нашему правовому отделу двадцать четыре часа, чтобы убраться, – добавил Полсон.
– Слышала.
– И мы взяли Кевина Мура в аэропорту Кеннеди.
Рейчел не получала сообщений от Кевина с тех пор, как он вернулся из Испании в Лондон, и уже беспокоилась.
– С ним все хорошо? – спросила она, приподнимаясь со стула.
– Конечно! Его допрашивают. Но вопрос, который нас интересует, заключается в следующем: кто передал информацию Шумеру? Мы совершенно уверены, что не Кевин.
– Вы же знаете, что я терпеть не могу Сэма Шумера.
– Знаю, – сказал Марк, улыбаясь. – Но все так замысловато, вам не кажется? Вызывает сомнения. Джейкс рассматривал кандидата для внедрения в «Бригаду»?
– Да, чтобы следить за Бишопом. Джейксу нужно было хранить свою берлинскую тайну.
– Но почему же Джейкс не избавился от Мартина Бишопа в две тысячи девятом? Зачем тратить время на Миттага и ждать, пока Бишоп станет национальным героем?
– Не избавился, потому что не мог. У Бишопа был покровитель.
– Кто? Шумер ведь про это не говорил, не так ли?
Прю решила игнорировать вопросы Полсона.
– Он называл себя Джеймсом Салливаном, но его настоящее имя – Майло Уивер, – сообщила она. – Мне сказали, он работает в ООН, но я не нашла его фамилии ни в одном из отделений. Он был одним из наших.