— Хорошо, — кивнул Вениамин Петрович. — Договорились.
Когда за следователем закрылась дверь, адвокат посмотрел на меня. Его взгляд изменился: стал каким-то более строгим, что ли.
— Он ещё не спросил, был ли ты дома семнадцатого мая этого года, — произнёс он. — Но, думаю, был. Учитывая будущие экзамены. Правильно?
— Правильно, — кивнул я.
— В общем, Саш, дело такое. Серьёзное, — он вздохнул и почесал подбородок. — Ты вроде как сослуживец моего сына, поэтому хочу с тобой по-хорошему. Поэтому врать не буду: дело довольно опасное.
— Я слушаю, — сказал я. — Очень внимательно.
— Буквально у вас под окнами в начале весны убили в собственном автомобиле одного уважаемого, авторитетного человека, — продолжал адвокат. — Исполнители и заказчики хорошо известны. Ты, наверно, спросишь, а что мешает поступить с ними аналогичным образом, да?
Конечно, ничего подобного я спрашивать не собирался, но кивнул.
— А вот есть причина. Ты вряд ли это поймёшь, без специального образования — но постараюсь объяснить. Те, кто сделал это, получили контроль над одним важным предприятием. Оно принадлежит фирме, которая находится в юрисдикции Кипра. И единственный способ добиться повторного голосования членов совета директоров до оговоренного в предыдущем постановлении срока — это дискредитирующие данные на теперешнего председателя. Его устранение ничего не решит, поскольку в этом случае управление перейдёт трасту, который так же вне зоны контроля моих клиентов. — Он сделал паузу и улыбнулся, после чего спросил: — Понял хоть что-нибудь?
— Ваш противник — предусмотрительная сволочь, — сказал я.
— Совершенно верно! — просиял адвокат. — А теперь насчёт дела. Нам нужно, чтобы ты письменно, под протокол, подписал показания, в которых видел автомобиль предполагаемых убийц и дал бы их точное и детальное описание. Собственно, сам протокол уже готов. Тебе нужно будет его прочитать, запомнить ключевые факты. И подписать.
Он снова сделал паузу, глядя мне в глаза.
Не могу сказать, что мне понравилась эта ситуация в целом и само предложение. С другой стороны — риск в то время был повсюду. Если я совсем не буду рисковать — то едва ли чего добьюсь. Но что мне пришлось по душе, так это то, что, адвокат не стал душой кривить и пытаться развести на показания «в тёмную», как лоха. Сразу показал всю серьёзность дела.
— Смотри какая ситуация, — продолжал он. — Ты даёшь показания на то, что действительно было. Ты вполне мог это видеть. Никакого оговора невиновных, это точно. Это во-первых. А во-вторых — я собираюсь хорошо заплатить. Пятьсот долларов сразу после подписи. И ещё триста на тот маловероятный случай, если судья всё-таки решит тебя вызвать. При этом мы обеспечим транспорт и охрану.
Сумма по тем временам вполне солидная. Но что-то мне подсказывало, что адвокат может дать и больше. Поэтом у я начал торг.
— Тысяча триста сразу, — сказал я. — И пятьсот, если вызовут. Дело в том, что я хорошо понимаю степень риска. Меня ведь очень постараются найти и убить, не так ли?
— Не буду преуменьшать степень риска, — кивнул адвокат. — Но сам по суди: ты сейчас уедешь. Будешь жить на закрытой территории, под вооружённой охраной, фактически, круглые сутки. Ты — идеальный свидетель. Так что риск для тебя ниже, чем мог бы быть. Поэтому тысяча сразу. И четыреста потом.
— Плюс работа отцу, — напомнил я.
Вениамин Петрович широко улыбнулся.
— Если ты в него пошёл — то сработаемся. Но гарантировать не могу. Могу обещать испытательный срок в безопасности одной компании… если он будет готов в Москву переехать.
— Он будет, — уверенно кивнул я. — Только время надо будет немного, бытовые вопросы решить.
— Если он подойдёт — с квартирой поможем, там есть служебная на первое время. В общем, пускай приходит сюда в понедельник к десяти, сведу с нужным человеком. А дальше уж от него будет зависеть.
— По рукам, — ответил я.
Вениамин Петрович действительно протянул мне ладонь, которую я крепко пожал.
— На вот, — он протянул мне папку. — Изучи очень внимательно. Все детали, номера и так далее. И запомни. Процесс будет длиться ещё месяца три, в течение этого времени тебя могут вызвать. Запрос придёт на руководство университета, к вам его спустят по разнарядке. Если это произойдёт — я выйду на связь. Да, Диму не бойся если что — он наш. Хотя иногда и любит выделываться.
Я не сразу понял, что он говорит про следака.
— Принято, — кивнул я и погрузился в чтение протокола.
Где-то минут через сорок я выучил всё, что было необходимо и сообщил об этом Вениамину, который всё это время листал какие-то бумажки у себя за столом.
— Уверен? — спросил он.
— Абсолютно.
— Номер машины, которая была припаркована справа от авто, на котором приехали убийцы?
— Эн-девять-ноль-один-эр-е-семьдесят семь, — ответил я.
— Молодец, — удовлетворённо кивнул адвокат. — Можешь подписывать.
Я потянулся к подставке с дорогими ручками на его столе и вопросительно взглянул на него. Тот утвердительно кивнул.
Поставив свою подпись, я вернул бумаги.
Вениамин Петрович тем временем открыл сейф, скрытый за одной из деревянных панелей, отсчитал доллары, спрятал их в чистый белый конверт и протянул мне.
Я подошёл и взял деньги. Открыл конверт и тщательно пересчитал зеленоватые купюры. Потом удовлетворённо кивнул и спрятал конверт в карман.
— Зайди к часу, — попросил адвокат. — Надо подпись продублировать для дела. Дима принесёт.
— Зайду, — кивнул я и посмотрел на часы. С момента начала нашей встречи прошло меньше часа. Что ж, шальные деньги делаются быстро, это правда… и так же быстро может за них прийти расплата — если не быть осторожным. Об этом нужно теперь помнить.
Обратно я шёл быстрым шагом и по дороге заглянул в автомагазин, где на витрине стоял ВАЗовский движок. Насколько я помнил, магазин работал по субботам. Так и оказалось: он был открыт до семнадцати ноль-ноль. Вполне можно успеть сделать задуманное.
Потом я зашёл в обменник, расположенный в гостинице «Егорьевск». Поменял шестьсот долларов. И только после этого чуть не бегом вернулся домой.
Отец как раз только закончил то ли завтрак, то ли обед и мыл посуду.
— Ну что, успел со своими делами? — спросил он, закрывая воду.
— Да, пап, — кивнул я. — Теперь нам с тобой надо успеть. С другими делами.
Отец глянул на меня с удивлением.
— Одевайся, мы в магазин идём, — сказал я, и тут же добавил: — Пап, у дяди Коли с четвёртого вроде машина на ходу, да? Здоровая такая?
— Опель у него, да, — подтвердил отец, — а что?
— А мужики знакомые у тебя на работе сейчас есть?
— Ну, есть дежурная смена… а что случилось-то?
— Надо движок купить и привезти его в автоколонну. Он, зараза, тяжёлый, нужно человека четыре. Плюс машина для перевозки…
— Что? — растерялся отец. — Что за движок? Ты о чём?
Я достал разменянные деньги и положил на стол.
— Вот, — сказал я. — Тут на новый движок, и чтобы мужикам заплатить за транспорт и помощь в ремонте.
Сказать, что на отцовском лице появилось выражение удивления, значит, не сказать ничего. Чтобы объяснить происхождение денег и не вызвать его негативную реакцию мне пришлось проявить чудеса фантазии и изворотливости. Но ничего, справился.
Глава 5
Вся эта возня с покупкой движка заняла больше времени, чем я предполагал. Сначала долго не могли до соседа снизу дозвониться, потом его старый, но здоровенный «Опелёк» не желал заводиться. Затем сотрудники магазина никак не могли нужные для ГАИ документы собрать.
В конце концов, я вынужден был оставить отца разбираться со всем остальным, договорившись, что потом зайду за ним на его работу — в автоколонну №1796, обслуживающую автобусы. Сам же побежал в офис к адвокату, захватив на всякий случай пару тысяч на мелкие расходы.
К счастью, успел вовремя: ровно за три минуты до назначенного времени.
Охранник внизу сидел всё тот же. Он меня узнал, и больше паспорт не требовал.
Следователь уже был в кабинете. Когда я вошёл, он взглянул на меня, насупившись, и спросил:
— Ну что, готов?
Я молча кивнул.
— Подписывать здесь и здесь, — он указал на бумаги.
Я подошёл к столу, взял лежащую радом ручку и подписал в нужных местах.
— Удачи тебе, парень, — ответил милиционер, после чего захлопнул папку с документами и, кивнув Вениамину, вышел из кабинета.
— Спасибо, — автоматически ответил я.
— Ну что, новости видел? — спросил адвокат, откинувшись в своём кресле.
— Нет, — ответил я. — Занят был.
— Понятно… ну что — ты прав был. Насчёт соглашений по Чечне. Наши войска выводят.
— Ясно, — кивнул я.
— Да ты присаживайся, как говорится, в ногах правды нет, — сказал Вениамин.
Я молча занял кресло, расположенное напротив стола.
— Интересный ты парень, — продолжал адвокат. — Чем больше за тобой наблюдаю, тем больше чувствую что-то такое… — он щёлкнул пальцами, пытаясь подобрать нужное слово. — Потенциальное, — наконец сказал он. — Думаю, ты можешь далеко пойти. При определённых условиях. Жаль, что тебе, как и моему сыну, досталось это вот всё… — он вздохнул, сделал небольшую паузу, потом продолжил: — Как сам-то думаешь, что дальше будет?
Я посмотрел ему в глаза. И начал говорить не то, что знал наверняка — а то, что он хотел услышать. Мне хорошо был знаком этот тип. В то время таких много появилось. Представители «новой морали», «не мы такие — жизнь такая». Им нужно было оправдание для того, что они делали.
— Продолжение распада, — сказал я. — Не сразу, всё-таки в перевыборы Ельцина было многое вложено. Но постепенно автономия регионов будет расширяться. А после того, как Чечня станет независимой, о правах на самоопределение заявит Дагестан, а с ним Ингушетия. Там Саудиты уже плотно заявили об интересах, при полной поддержке США. Потом Татарстан последует. Затем — парад референд