Таксист не стал переспрашивать, а просто тормознул возле указанного подъезда.
Мы забрали вещи и рассчитались.
Несмотря на обшарпанность дома, в подъездах стояли новые железные двери с домофонами. Серёжа направился к ней и, поглядев на инструкцию, набрал номер нужной квартиры. Послышался перелив звонка. Однако дверь не открылась ни на первый, ни на второй набор.
— Н-н-да… — Серёжа цокнул языком. — Надо автомат искать. Бате звонить.
— Ты когда был здесь, домофон уже стоял? — спросил я.
— Н-не уверен… кажется, нет, — ответил Серёжа.
— Может такое быть, что у него в квартире трубка не установлена? Или звук выключен?
Серёжа задумался на секунду.
— Ну, может, — ответил он, пожав плечами.
— Тогда вот что: ты остаёшься с вещами. А я попробую подняться на этаж и постучать в квартиру.
— А почему я с вещами? — удивился Серёжа.
— Потому что меня тут никто не знает, — ответил я. — В случае чего легко можно сказать, что я просто квартирой ошибся. А тебя могут соседи вспомнить.
— Ну и пускай вспомнят, — он развёл руками. — Наоборот же понятно, что не чужой кто!
— А если у дяди твоего неприятности? — спросил я. — И он, скажем, где-то скрывается? А ты — ниточка, которая к нему приведёт! Усёк?
Серёжа поглядел на меня одновременно испуганно и растерянно.
— Ну… наверное, — всё-таки согласился он. — Квартира сто двенадцать.
Мы отошли в сторону и сложили вещи за густыми кустами у торца дома. Я же вернулся к подъезду и стал ждать.
Минут через пять появилась женщина с коляской. Она остановилась перед довольно крутыми ступеньками и приготовилась тянуть коляску.
— Вам помочь? — предложил я.
Она посмотрела на меня оценивающе. Потом, видимо, сочла степень угрозы низкой, улыбнулась и кивнула.
— Да, пожалуйста.
— Конечно.
Я аккуратно затащил коляску на площадку. Женщина тем временем открыла домофон и распахнула дверь.
Докатив коляску до лифта, я нажал кнопку вызова. Первой открыла двери маленькая кабина. Я вопросительно посмотрел на женщину.
— Вы езжайте, — махнула рукой та. — Я грузового дождусь.
— Спасибо, — кивнул я.
— Вам спасибо!
Я поднялся на нужный этаж. Хорошо, что здесь не было никаких дополнительных перегородок в тамбурах, как любили делать у нас в старых домах.
Нужная квартира была обшита покрытой лаком вагонкой, на которую были приклеены металлические цифры с номером.
Я подошёл ближе. Поискал глазами кнопку звонка. Надавил на неё. Внутри квартиры послышалось тихое чириканье, после чего всё стихло. Ещё одно нажатие на звонок, снова тишина.
Я уже собрался было спускаться, но решил на всякий случай ещё постучаться. Сигнал звонка мне показался тихим, такой можно и не услышать, если чем-то занят.
И после первого стука дверь распахнулась.
Глава 9
Разумно было бы сразу уйти, да поскорее, пока соседи не заметили. Но вместо этого я зашёл в тёмную прихожую и прикрыл за собой дверь.
Квартира пахла обычным человеческим жильём: немного еды, немного бытовой химии. Если её и покинули, то совсем недавно. Запаха разложения или свежей крови не было даже близко.
Я осторожно прошёл по коридору и заглянул на кухню. Через лоджию, на которой сушилось развешенное на верёвках бельё, пробивался солнечный свет. Тут было чисто и аккуратно: никакой неприбранной посуды или даже крошек.
Холодильник был включен. Я снял футболку, обернул её вокруг ладони и открыл его. На полках стояли йогурты, яйца, молоко, пакеты с соком, и большая кастрюля борща. Взяв в руки ближайший йогурт, я посмотрел дату производства. Три дня назад, совсем свежий. Значит, хозяин квартиры покинул её совсем недавно.
Осмотрев комнаты, я везде обнаружил тот же порядок: все вещи на месте, пол чистый, даже пыль толком не успела осесть. Я мог бы подумать, что хозяин куда-то уехал, прибравшись как следует перед дорогой, и просто забыл закрыть дверь. Но почему тогда столько свежей еды в холодильнике? Может, он ушёл ненадолго? И привык оставлять порядок, чтобы приятнее возвращаться было? Но почему тогда любитель порядка вдруг забывает такие элементарные вещи, как запереть за собой дверь?
Решив, что в сложившейся ситуации лучше будет вернуться к Серёже и рассказать ему о том, что я увидел. Может, он сообразит, что к чему. В конце концов, он должен лучше знать собственного дядю.
Всё ещё продолжая строить гипотезы о том, почему дверь квартиры могла остаться открытой, я вернулся к входной двери и потянул её на себя. И тут же отпрянул: на пороге стояло двое. Оба здоровые, мясистые. Тот, что слева — лысый, справа — с усами и пробивающейся сединой на висках.
Увидев меня, они синхронно улыбнулись и подались вперёд. Я рефлекторно отступил в коридор, даже не пытаясь захлопнуть перед ними дверь: было ясно, что не успею, да и сил не хватит.
— Привет, хлопчик, — сказал лысый, не переставая улыбаться.
— Ну ты спортсмен, — осклабился усатый.
— Что вы? — спросил я, стараясь, чтобы голос не дрожал.
— Нам куда интереснее, кто ты, — бросил усатый, аккуратно закрывая за собой дверь.
Ситуация складывалась так себе: путь к отходу отрезан. Теоретически можно прорваться к лоджии на кухне — но что дальше? Этаж высокий, не выпрыгнешь. Да и успеть почти нереально, догонят раньше.
— Давайте поговорим, — предложил я.
— Так и мы о чём? — осклабился лысый. — И мы за поговорить. Ты чей, а?
Усатый посмотрел на лысого. Потом покачал головой, после чего сказал:
— Не местный он.
— О как!
— Да слышно по говору, — продолжал усатый. — Ты никак из самой Ма-а-сквы пожаловал, а? Во народ у вас: по таким вопросам сопляков посылает…
— Это какое-то недоразумение, — вставил я.
— Да уж, — согласился лысый. — Ещё какое недоразумение.
— Какого фига ты здесь делаешь? — спросил усатый. — Врать не советую, хуже будет.
Я лихорадочно прокручивал в голове варианты. Сказать правду? Но тогда придётся рассказать и про Серёжу… а так у него есть шанс уйти. Может, помощь привести. Насчёт работы милиции в эти годы у меня иллюзий не было — но, может, у него есть другие варианты? С отцом связаться, совета попросить, контакты. Только бы догадался свалить! На крайний случай можно ведь и тревогу поднять: симулировать пожар или ещё что-то в этом роде, чтобы соответствующие службы приехали, соседей переполошить.
Китайский мобильник я, как назло, оставил в багаже, под охраной Серёжи, чтобы лишний раз не светить трубку.
— Я вообще проездом тут, — торопливо сказал я. — Так-то дальше в Крым собираюсь, отдыхать. Друг попросил перед вылетом заехать по адресу. Говорит, родственник перестал на связь выходить, вот и…
— Друг, значит, — нахмурился лысый. После чего посмотрел на подельника и произнёс: — Петро, веришь?
— Да чёрт его разберёт… а сам-то кто? Зовут как?
— Саша, — быстро ответил я.
— Саша, значит, — кивнул лысый. — Чем у себя в Москве занимаешься? В Москве же, так?
— Так, — кивнул я. — Студент я. Учусь.
— О как! И где учишься? Не в ментовской школе часом?
— Нет, — я помотал головой. — Я на лингвиста учусь. Языки.
— Языки, говоришь… — лысый ухмыльнулся. Потом посмотрел на усатого. После чего с места рванул и прижал меня всей своей тушей к стене в коридоре.
В руке усатого блеснул нож, который через мгновение оказался у моего горла.
Я старался не паниковать. В этой ситуации самое лучшее, что можно сделать, это сохранять трезвость рассудка. Попытаться вырваться можно, но очень уж рискованно. Видно, что бандюки такими делами не впервые занимаются и готовы к неожиданностям. Хотели бы убить меня — убили бы сразу. Значит, им что-то от меня надо.
— Где он? — прошипел лысый.
— Я не знаю, — честно ответил я. — Сам хочу выяснить…
— Сколько он вам должен? — вмешался усатый.
— Полтинник… — соврал я.
— Полтинник, — ухмыльнулся лысый. — И ради этого ты сюда сунулся? Ты хоть представляешь, в какие дела он встрял, малец? Полтинник, блин…
— Короче, выкладывай, под кем ходишь. Звездеть не вздумай — порешим на месте.
— Ладно, — кивнул я, приготовившись врать.
И в этот момент скрипнула входная дверь. Бандиты переглянулись.
— Какого х…я, ты не запер⁈ — возмутился лысый.
На пороге стоял Серёжа. За ним, на площадке, виднелись наши чемоданы.
«Беги!!!» — мысленно заорал я, изо всех сил надеясь, что Серёжа сообразит сделать ноги. Но тот продолжал стоять на месте. Потом неловко улыбнулся и произнёс:
— Здрасьте.
Усатый аккуратно убрал нож от моего горла и развернулся к Серёже.
— И тебе не болеть, — ответил он. — Ты кто?
— Я Серёжа Гуменюк. Племянник Антон Семёныча…
— Племянник, значит, — ухмыльнулся лысый.
— Ну да, — Серёжа пожал плечами. — А вы его сотрудники, да? Если что — Саша, он со мной приехал…
Мне хотелось зажмуриться. Серёжа катастрофически неправильно оценил ситуацию. Он что же, нож не заметил? Или же заметил, но играет?
Усатый отодвинулся от меня. Встал за спину Лысого. В его руке как по волшебству появился пистолет. Какой именно — в полумраке прихожей я не разглядел. Но, судя по утолщению на конце ствола, с глушителем.
Плохо. Совсем плохо. Надо бы начинать действовать…
Лысый сделал два шага по направлению к Серёже, спрятав нож за спину. Серёжа продолжал стоять на месте, глупо улыбаясь. Усатый вплотную подошёл к лысому и встал за его спиной. «Чтобы схватить Серёжу понадёжнее…» — понимаю я.
Я напружинился и приготовился к рывку. Главное — попытаться вырвать пистолет. Если получится, не тормозить, стрелять по ногам.
И тут лысый поскальзывается на потёртом коврике, который расстелен в коридоре, возле прихожей. Его ноги скользят вперёд, а дюжее туловище резко смещается назад. Он рефлекторно вытягивает за спиной руки, чтобы смягчить падение, в том числе ту, которая продолжает сжимать нож.
Лезвие беззвучно входит усатому в корпус, чуть пониже солнечного сплетения. А потом он оказывается на полу, придавленный тушей лысого. Слышатся хлопки, будто кто-то резко, со стуком, поставил на пол табурет, впечатав его в ламинат всеми четырьмя ножками.