— Госпожа моя, выслушай! Я знаю, как заткнуть рот Илии и остальным, злословящим тебя!
Царица остановилась. Она не удостоила его словом, но что-то шепнула евнуху-охраннику. Евнух бросил вполголоса:
— Сегодня ночью, как взойдёт луна, жди у калитки сада сикомор. Тебя проводят.
Чеснокову совершенно не нравилась эта атмосфера гаремных заговоров. Тут слишком пахло ядами, накинутыми во тьме удавками и перерезанными глотками. Но никакого иного пути в придворные он не видел и потому явился в назначенное время куда сказали. Глухими тропками евнух проводил его в укромный уголок сада. Там ждала Иезавель. Она была одета по-домашнему, в одно платье без покрывала, и оказалась молодой и красивой, особенно при свете луны.
— Говори, египтянин! — приказала она. — Как одолеть пророков?
— Во-первых, — начал Чесноков, — найми людей, которые будут распространять по базарам выгодные тебе слухи. Пусть они говорят, что Илия и остальные пророки подкуплены Венададом. Не сирийцы ли желают раздоров и ослабления Израиля? Другие наёмные болтуны пусть спорят с ними и доказывают, что пророки подкуплены Иосафатом, царём иудейским. — (Чесноков успел уже основательно изучить местную геополитику). — Ведь пророки учат народ поклоняться одному Яхве и не посылать даров ни в какие храмы, кроме иерусалимского — а кому выгодна такая проповедь? Пусть третьи болтают, что одно другому не мешает: что Иерусалим и Дамаск, мол, заключили тайный союз против Самарии, как уже было при царе Иеровоаме, и натравили на нас пророков, подучив крамольным речам. Пусть у простаков ум за разум зайдёт от этих споров. Пусть они даже не поверят твоим болтунам — важно только вложить в их головы сомнение: «вся эта история с пророками нечистая, за ними явно кто-то стоит, только дурак будет полностью доверять им…»
— Но устами пророков говорит Яхве! — ужаснулась Иезавель. — Бог Израиля — не мой бог, но он силён, его нельзя оскорблять!
— Госпожа моя, поверь, Яхве тут ни при чём. Пророки просто умеют говорить властно, красиво, убедительно. Найди мне людей с лужёными глотками, и я за несколько дней научу их пророчить ничуть не хуже. Да нет, даже лучше, гораздо лучше! И эти лжепророки будут проповедовать к вашей выгоде. Они скажут: «Нет царя благочестивее и боголюбивее Ахава, а что он поклоняется Ваалу — так это хитрая уловка, чтобы привлечь Сидон на нашу сторону в борьбе против Иудеи и Сирии. Как только Иерусалим будет наш, а Дамаск разрушен, от Ваала избавимся. Вы недовольны высокими налогами? А как иначе содержать войско и строить крепости, как иначе выстоять против злодеев Иосафата и Венадада? Возмущены, что Ахав казнил этого крамольника Навуфея? Вы что, и вправду думаете, что великий государь это подстроил ради какого-то виноградника? Не будьте глупцами! Зачем царю жалкий виноградник, когда ему и так принадлежит вся страна?» — Чесноков перевёл дыхание. Он был в ударе. Царица слушала с открытым ртом; её красота и романтическая обстановка изрядно подзаряжали чесноковское вдохновение. — И даже если не все поверят лжепропрокам, — продолжал он, — по крайней мере пошатнётся доверие к пророкам. Простаки зачешут головы: «Какие же пророки настоящие — старые или новые? Через тех или через этих говорит Бог Авраама, Исаака и Иакова?»
— Я боюсь прогневить его! — дрожащим голосом проговорила Иезавель.
«Что за дура!» — выругался про себя Чесноков.
— Ничего не бойся, госпожа моя. — Он взял Иезавель за руку. Царица не отняла руки. — Господь Ваал с тобой. Ваал знает, что ты ратуешь ради любви к нему. Ваал защитит тебя.
— Благодарю, — сказала царица. Теперь она, кажется, успокоилась. — Ты воистину мудр как змей, а твои советы — яд, сваренный из слов. Я всё передам Ахаву. И если будет на то воля Ваала, мы сделам по слову твоему. Чего ты хочешь в награду, египтянин? Золота?
Никакого золота. Ни разу не вариант — Чесноков понимал это с самого начала. Какой толк от богатства в родоплеменном обществе, если тебя не защищает ни сильный род, ни властный покровитель? Золото отнимет первый встречный бандит, а если нанять охрану — отнимет сама же охрана.
— Нет, госпожа моя, — сказал Чесноков, — не золота.
— Возлечь со мной?
А вот этого он не ожидал.
— Э-э… нет, госпожа моя. — Чесноков выпустил её ладонь. Он не отказался бы, но всё-таки хотел большего. — Ты прекрасна как кедры Ливана, но разве я посмею обесчестить царское ложе? Я прошу должности царского советника. Я хочу и впредь помогать своей мудростью Ахаву и тебе, госпожа моя.
— Ах, советника, — произнесла Иезавель таким тоном, что у Чеснокова похолодело внутри. «Ошибка! Ой, ошибка! Золото, надо было брать золото…» — Хочешь быть царским советником? Держать свой змеиный язык близ ушей Ахава? Не бывать тому. — Царица звонко хлопнула в ладоши, и евнух молниеносно возник из тьмы. — Этот разбойник пролез в сад и хотел взять меня силой. Убей его.
Чесноков не успел издать даже первого звука того, что могло бы стать мольбой, лепетом оправдания, криком ужаса… Бронзовый клинок сверкнул в свете луны. Что-то со страшной силой ударило в грудь, перебило дыхание…
Он очнулся под стерильно-белым потолком, с катетером капельницы в вене.
Бред. Конечно, всё это был горячечный бред.
Однако же слишком яркий бред. Слишком реалистичный и убедительный. Чесноков никому не рассказал о своих видениях — может, подсознательно опасался, что это придаст им реальности?… Нет, конечно, нет. Что за дичь!
Виктор Хирамович выздоровел и вернулся в Москву, к своей работе на телеканале. В его жизни ничего не изменилось. Разве что он сделался набожнее: стал читать религиозные книги, ходить в капище на Малой Бронной и жертвовать жрецам Ваала вдвое больше денег, чем до поездки в Ханаан.
Как я спас мир
Окно выходило на восток. Я не ослеп только потому, что в момент взрыва случайно отвернулся — но даже отражённым светом стены комнаты полыхнули как солнце, а спину обдало жаром. Сердце сжалось до боли. Ну вот и всё. Я обернулся к окну, щурясь. Огненный шар всплывал над военным объектом в Алачково, остывал и багровел, превращаясь в грибовидное облако, и ничего прекраснее я не видел в своей жизни — а ведь мне довелось видеть Рим, Байкал и восход солнца над гималайскими восьмитысячниками. Вот и конец. Мне хватило времени прочитать все молитвы, какие я знал. Плюс одну, которой не было в молитвослове. Я ещё успел увидеть, как набегает ударная волна, вздымая шторм пыли, сметая дачные домики, как бумажные, а потом меня бесшумно ударила стена. Никакой боли.
«Так вот он какой, загробный мир», — была моя первая мысль с оттенком разочарования.
Это была моя комната в родительской уфимской квартире, где я жил до переезда в Москву в 2003 году. На письменном столе — системный блок, пузатый ЭЛТ-монитор, маленький кактус «для поглощения радиации», стопка сидишек, стопка трёхдюймовых дискет, проводной телефон, модем. На экране — рабочий стол пиратской Windows 2000, иконки Эксплорера, Навигатора, пиратских Делфи и Фотошопа. В окне — знакомый до последней чёрточки двор микрорайона «Телецентр».
«Это не загробный мир», — была моя вторая мысль со сложными оттенками изумления, надежды и благоговения. Бог, значит, всё-таки есть. Бог услышал мою молитву — ту самую, которой не было в молитвослове. Он совершил чудо и отправил меня в прошлое, в моё собственное двадцатишестилетнее тело. Зачем? Да уж понятно. Чтобы изменить будущую историю и спасти мир.
Мне всё ещё нужно было свыкнуться с произошедшим. Ощущая необычную, давно забытую бодрость в теле, я прошёл по квартире, заглянул в комнату родителей. Они смотрели телевизор — ещё такие молодые, что у меня слёзы подступили к глазам. Заглядывать в зеркало побоялся. Увидеть самого себя без морщин, живота и лысины… это будет уж чересчур для одного дня. Оделся и пошёл погулять, чтобы немного проветрить мозги.
Нужно было составить план. Я знал, что могу всё испортить, если буду действовать необдуманно.
Вечер начала осени был тёплым и свежим. Улица Фрунзе (а ещё не Заки Валиди) была ещё застроена по той стороне частными домиками, овраг между БГУ и памятником Салавату ещё не засыпан, пустырь ещё не занят стеклянной громадой Конгресс-холла, Белая под железнодорожным мостом ещё выглядит как река, а не сеть обмелевших проток… Всё вокруг отвлекало от планов спасения мира — а ещё мысли о том, что живы мои бабушки, что не умер от ковида лучший друг, что Таня учится в университете за тридевять земель отсюда и знать не знает о моём существовании… Я всё же попытался сосредоточиться. Но в голову не приходило никаких идей, кроме как «рассказать всем всё».
У меня нет выходов на политическую элиту, нет ни малейшего представления, как элита поступит с моей информацией. Зато есть уверенность, что всё засекретит и, весьма вероятно, убьёт меня, как только выжмет все мои знания. А вот максимальная публичность может, во-первых, спасти мою шкуру; во-вторых, чем больше людей узнают о будущей катастрофе, тем сильнее будет и резонанс. Возвращаясь домой, я окончательно решил, что не буду косплеить попаданца с ноутбуком к Сталину, а расскажу всему интернету всё, что знаю.
И уже завтра события докажут мою правоту. Ведь не случайно Бог отправил меня именно в этот день, а не в какой-нибудь другой.
Именно в 10 сентября, именно 2001 года.
Я сел за клавиатуру, открыл пиратский Ворд и лихорадочно застрочил. Я пересказал максимально подробно всё, что помнил о терактах 11 сентября, а потом погнал безо всякого плана, сумбурно, всё что приходило в голову по ассоциации. Талибы, Северный Альянс, Тора-Бора, «Патриотический акт», тюрьма в Гуантанамо, шаттл «Колумбия», ураган «Катрина», конверты с сибирской язвой, пробирка Пауэлла, Ирак, Басра, Фаллуджа, казнь Саддама, Чечня, Масхадов, Кадыровы, «Норд-Ост», Беслан, «Юкос», НТВ, Березовский, Русский марш, Марш несогласных, революция роз, оранжевая революция, монетизация льгот, северокорейская бомба, иранский уран, Википедия, «ВКонтакте», «Одноклассники», Мюнхенская речь, «Тополь-М», «Кеплер», айфон, коллайдер, Медведев, Косово, ипотечный кризис, война 888, сомалийские пираты, Обама, Эйяфьядлайёкюдль, торфяной смог, свиной грипп, польский самолёт, Навальный, Манежка, «Твиттер», «Фейсбук», «Булава», «Искандер», арабская весна, Ливия, Сирия, Фукусима, Эбола, убийство Бен Ладена, Брейвик, выборы, Болотная, белые ленты, Pussy Riot, SpaceX, WikiLeaks, Сноуден, сочинская олимпиада, евромайдан, Крымнаш, ЛДНР, Одесса, Стрелков, Славянск, Иловайск, Дебальцево, доллар по 70, убийство Немцова, «Шарли Эбдо», хуситы, ИГИЛ, Идлиб, Алеппо, вагнеровцы, мигранты, BLM, MeToo, SJW, альтрайты, Брексит, Трамп, Макрон, Скрипали, допинг, «Телеграм», закон Яровой, пенсионный возраст, Крымский мост, мундиаль, биткоин, томос, разрыв ДРСМД, иноагенты, Зеленский, Гонконг, коронавирус, Ухань, Бергамо, маски, самоизоляция, обнуление, QR-коды, «Спутник», «Новичок», Фургал, Белоруссия, Байден, Навальный в тюрьме, взрыв в Бейруте, талибы в Кабуле, Украина, учения, переговоры, предложение, отказ, Совбез, день Z, санкции, SWIFT, Харьков, Гостомель, Изюм, Мариуполь, Стамбул, деэскалация, реэскалация, большое наступление, кассетные бомбы, химоружие, польские миротворцы, удар по Польше, Пятая статья, DEFCON 2, DEFCON 1, огненный шар, ударная волна.