26.
Одновременно с введением в теледраму антигероя и началом жанровых экспериментов происходит формирование нового зрителя, способного воспринять сложный сюжет, а главное, согласного, по словам Б. Мартина, на встречу с таким героем не только в кино, но и в своем собственном доме27. Такой зритель должен был быть готов к тому, что его будут незаметно сбивать с пути истинного, заставляя «сочувствовать или даже любить целый ряд преступников, чьи проступки могли включать в себя любые ужасы, от разврата и полигамии (“Безумцы” и “Большая любовь”28) до вампиризма и серийных убийств (“Настоящая кровь” и “Правосудие Декстера”29)»30. Зритель должен был согласиться на то, что его будут водить за нос в «Твин Пикс» и в «Остаться в живых», что в «Прослушке» (The Wire, 2002–2008) будет постоянно обновляться состав персонажей, что он должен будет «научиться смотреть его по-новому, одновременно запоминая все эти новые лица, имена, специфический сленг», и что просмотр этого сериала «больше похож на интенсивный курс иностранного языка»31. В ту же категорию попадают и медицинские сериалы, такие как «Доктор Хаус» или «Скорая помощь» (ER, 1994–2009), благодаря которым зрители освоили множество медицинских понятий и терминов (взять хотя бы знаменитый мем «это не волчанка!»), потому что персонажи этих драм, как правило, говорили на профессиональном языке и ничего нам не объясняли. Наконец, зрителя готовили к тому, что сериал не будет соответствовать своим жанровым рамкам, как, например, «Звездный крейсер Галактика»32, выпущенный на научно-фантастическом канале, однако представляющий собой скорее смесь антиутопии и реакции на текущие события (прежде всего теракты 11 сентября)33.
По словам Мартина, мы больше не можем рассчитывать на то, что у нас «в любимом сериале <…> не произойдет ничего ужасного. Внезапная смерть рядовых персонажей, ранее непредставимая, стала столь частым мотивом, что все теперь гадают, кто будет следующим кандидатом на выход. Однажды, ближе к концу 2000-х годов, я смотрел серию “Декстера” <…> в котором бедная жертва была привязана к носилкам <…>. Самое страшное для зрителя – <…> что жертва очнется, поймет, что с ней происходит, и начнет кричать. Десять лет назад я был бы совершенно уверен, что этого не произойдет никогда – просто в силу правил и конвенций телевизионных фильмов и серилов. Ощущение, что таких правил больше нет, было головокружительно жутким и абсолютно захватывающим»34. Стоит ли говорить, что в «Карточном домике» герой, холодный и жестокий политик Фрэнк Андервуд, расправляется со своими противниками, в том числе и собственноручно; а культовый сериал «Игра престолов» и вовсе залит кровью – как второстепенных, так и центральных персонажей35. «Клан Сопрано», несомненно, открыл дорогу другим сценаристам и шоураннерам «Золотого века», все больше и больше раздвигающим границы дозволенного. После запуска «Сопрано» выходит целый ряд сериалов, посвященных табуированным сферам жизни – смерть и гниение («Кости», о патологоанатомах, и «Клиент всегда мертв», о похоронном бюро36), коррупция в полиции и сращение с преступными группировками («Прослушка» и «Щит»), серийные убийства («Правосудие Декстера»), наконец, трансформация нормального человека в наркопроизводителя и убийцу («Во все тяжкие»)37.
«Декстер», запущенный в 2006 году, был новаторским проектом, так как доводил идею антигероя до полного абсурда. Это во многом пародия, травести полицейского процедурного сериала – серии и сезоны строятся вокруг противостояния Декстера, судмедэксперта (и одновременно маньяка и убийцы), и очередного преступника или преступной группировки. Как и в других полицейских сериалах, в «Декстере» есть и отдельные кейсы, которые расследуются Декстером и практически во всех случаях венчаются ритуальным убийством (то есть вместо «монстра» или «злодея недели» тут «убийство недели»). Сквозная же тема сериала – это история героя, который по ходу жизни становится еще более любящим и заботливым отцом, чем Тони Сопрано; но с другой стороны, нам в подробностях показывают, как именно он рассекает тела своих жертв, – и это море крови все время присутствует в кадре, не давая зрителю забыть об истинной сущности главного героя (сериал вышел на платном канале Showtime, поэтому создатели были не ограничены цензурой и не боялись предъявлять публике расчлененные трупы).
Несмотря на то что зрители «Декстера» привыкли к тому, что персонажи гибнут практически в каждой серии, они бурно отреагировали на гибель Риты, жены Декстера, и финал четвертого сезона настолько расстроил публику, что некоторые даже поклялись больше не смотреть этот сериал38. Такая реакция указывает на новизну самого приема – гибель одного из основных персонажей. Это и вправду производило очень сильное впечатление – будучи фанатами «Доктора Хауса», мы хорошо помним, как тяжело была воспринята гибель Катнера (одного из постоянных помощников Хауса) в пятом сезоне, потому что если в этом сериале и умирали, то только пациенты. Катнер же был постоянным персонажем, и его самоубийство стало настоящим шоком для зрителей. В фанатских сообществах опасались дальнейших «убийств» еще более главных героев (что, в конечном счете, отчасти и произошло – в финале сериала Уилсон, лучший друг Хауса, смертельно болен); критики также порицали сценаристов за слишком резкие движения39. С течением времени этот запретный ход только набирает обороты, и уже в сериале «Родина» погибает сержант Броуди (один из главных героев), в «Во все тяжкие» – свояк Уолта, в «В поле зрения / Подозреваемый» – двое главных героев, в «Оранжевый – хит сезона» – одна из героинь, и т. д.40.
Алан Сепинуолл рассказывает о своем первом знакомстве с сериалом «Щит», одной из первых передовых теледрам, выпущенной на обычном коммерческом телеканале41. Просматривая пилотную серию, он сначала пытается понять, в каком жанре она снята, а затем – к какой категории персонажей относится герой «Щита», Вик Мэкки. При первом появлении Мэкки жестоко избивает подозреваемого, приговаривая, что он «мент иного типа», однако добиваясь того, что никто другой сделать не смог, – информации о местонахождении похищенной девочки. «Вик мог быть отрицательным персонажем, но нам представили и положительного героя, у которого была возможность его побороть». К концу серии, отмечает Сепинуолл, «мне показалось, что я наконец-то понял, о чем “Щит" <…> И тут Вик выстрелил Терри [положительному герою, полицейскому] в лицо. И если у меня и были какие-либо ожидания по поводу этого сериала <…>, то они умерли вместе с ним»42.
Итак, формирование новой аудитории меняет теледраму, позволяя создателям экспериментировать с самыми разными вещами. Например, фокус может смещаться от главных героев к второстепенным, вплоть до полной рокировки, как, например, в сериале «Оранжевый – хит сезона», где к седьмому сезону второстепенные герои становятся центральными. Или же «Настоящий детектив» (True Detective, 2014-), в котором шоураннеры решительно отказываются от идеи общей «арки» между сезонами и полностью меняют актерский состав, декорации и стилистику. Меняется и построение сюжета – вместо классического линейного развития событий мы получаем, например, альтернативную реальность («Остаться в живых», «Жизнь на Марсе», «Прах к праху»), галлюцинации и видения, которые могут тянуться целую серию («Клан Сопрано», «Кости», «Доктор Хаус», «Монк», «Черный список», «Мистер Робот»43 – заметим, что ни один из этих сериалов не относится ни к фэнтези, ни к научной фантастике). Наконец, многосезонный сериал может закончиться на полуслове, как это произошло с «Кланом Сопрано».
Вместе с героями и сюжетами и меняется и динамика действия – вместо ситкомов появляются мини-фильмы, с быстрым развитием событий, с неоднозначными, как уже было сказано, персонажами. Например, сериалу «Доктор Кто» уже более 50 лет, однако его принципиально делят на «классическую» (1963–1989) и новую (2005-) эпохи. Изначально «Доктор» был задуман как детская образовательная программа, затем переродился в научно-фантастический сериал, в котором внимание более всего уделялось борьбе Доктора и его спутников с инопланетной напастью и почти не высвечивались характеры персонажей. Воссоздавая «Доктора» в 2005 году, Рассел Т. Дэйвис сосредоточился прежде всего на личностях героев, сознательно начав свой рассказ не с Доктора, а с его будущей спутницы Розы Тайлер: именно ее глазами зрители видят героя в первый раз. Второстепенные персонажи также получили гораздо более тщательную проработку – например, зритель узнает немало подробностей о семьях спутниц Доктора.
Усложнение сюжетов и персонажей тянет за собой и изменение кинематографии, искусства съемки и монтажа. Жанр сериала уходит далеко за пределы ситкома, с его конвенциями («общий план, крупный план, крупный план, общий план, крупный план, крупный план, тот, кто говорит, всегда в кадре»), и все больше и больше внимания уделяется свету, построению кадра, монтажу, закадровой музыке, и т. д. Мартин связывает это в том числе с улучшением качества самих телевизоров – с «появлением жидкокристаллических, плазменных экранов, Blu-Ray<…>. И телережиссеры и кинематографисты, неожиданно освобожденные от ограничений, налагаемых ящиками с зернистым изображением <…>, ухватились за эту возможность. Теперь они могли работать со светом и тенью, <…> прекрасными широкими планами, ручной пиротехникой – словом, инструментарием, которым раньше пользовались только на большом экране»44. Многие сериалы 2000-х, в том числе и те, о которых написана эта книга, сильно поменяли свой вид. Так, в «Докторе Хаусе» первые два сезона визуально приближены к процедурным медицинским или полицейским сериалам (простое построение кадра, одни и те же декорации). Начиная с третьего сезона (2006–2007 гг), создатели стали экспериментировать со светом, качество изображения и съемки резко улучшилось, и целый ряд серий был снят за пределами больницы Принстон-Плейнсборо. В эти же годы появляются сериалы, в которых визуальность и вовсе выходит на первый план: «Жизнь на Марсе» (2006), «Безумцы» (2007) и в особенности «Во все тяжкие» (2008).