После смерти В.И. Ленина в числе других выдающихся деятелей партии В.М. Молотов вошел в руководящее партийное ядро, сплотившееся вокруг И.В. Сталина.
С 1930 В.М. Молотов — Председатель Совета Народных Комиссаров СССР. Выступая на декабрьском объединенном пленуме ЦК и ЦКК ВКП(б) в 1922 в связи с назначением на этот высокий пост, В.М. Молотов говорил: «Сейчас, ввиду моего нового назначения, я не могу не сказать несколько слов и о себе, о своей работе. Я рос в большевистской партии и связан с нею многими годами непрерывной работы. У меня, каку коммуниста, нет и не может быть большего желания, чем быть на деле учеником Ленина. Мне недолго пришлось работать под непосредственным руководством Ленина, но для меня, как коммуниста, всегда было и остается главной задачей — усвоение учения Маркса — Ленина и активное участие в деле воплощения в жизнь марксистско-ленинского учения. В течение последних лет мне пришлось, в качестве секретаря Центрального Комитета, проходить школу большевистской работы под непосредственным руководством лучшего ученика Ленина, под непосредственным руководством тов. Сталина. Я горжусь этим. До сих пор мне приходилось работать, главным образом, в качестве партийного работника. Заявляю вам, товарищи, и на работу в Совнарком я иду в качестве партийного работника, в качестве проводника воли партии и ее Центрального Комитета».
6 мая 1941 в связи с назначением И.В. Сталина на пост Председателя Совета Народных Комиссаров СССР В.М. Молотов стал заместителем Председателя Совнаркома с сохранением поста народного комиссара иностранных дел СССР, который он занимал с 1939.
Народным комиссаром иностранных дел В.М. Молотов был назначен в период, когда Советскому Союзу угрожала опасность образования направленного против него единого фронта капиталистических держав. В ходе Московских переговоров 1939 между СССР, Англией и Францией Молотов разоблачал коварные замыслы англо-французской дипломатии «втравить Советский Союз в вооруженный конфликт с Германией в совершенно невыгодной для Советского Союза обстановке, при условии полной его изоляции». Молотов по указанию Сталина с середины 1939 вел переговоры с правительством фашистской Германии, подписал Договор о ненападении 23 августа 1939, заключение которого сорвало планы англо-французских империалистов.
22 июня 1941 Молотов по поручению Советского правительства выступил по радио с сообщением о вероломном нападении гитлеровской Германии на Советский Союз. На вопрос: «Ваши слова: «Наше дело правое. Враг будет разбит. Победа будет за нами»?», Молотов ответил:
— Это официальная речь. Составлял ее я, редактировали, участвовали все члены Политбюро. Поэтому я не могу сказать, что это только мои слова, там были и поправки, и добавки, само собой.
— Сталин участвовал?
— Конечно, еще бы! Такую речь просто не могли пропустить без него, чтоб утвердить, а когда утверждают, Сталин очень строгий редактор, какие слова он внес, первые или последние, я не могу сказать. Но за редакцию этой речи он тоже отвечает.
В созданный после нападения фашистской Германии на СССР Государственный Комитет Обороны во главе с И.В. Сталиным заместителем Председателя ГКО был назначен В.М. Молотов. Он вошел в состав Ставки Верховного Главнокомандования. Ему было поручено руководство работой по оснащению Красной Армии танками и контролирование работы танковой промышленности. В 1943 В.М. Молотов был удостоен звания Героя Социалистического Труда.
В.М. Молотов принимал активное участие в переговорах И.В. Сталина с личным представителем президента США Г. Гопкинсом в июле 1941. И.В. Сталин и В.М. Молотов вели в Москве переговоры с министром иностранных дел А. Иденом в декабре 1941 по вопросам войны и послевоенной организации мира и безопасности в Европе. Когда Иден заявил: к чему торопиться с установлением послевоенных границ, ведь Гитлер все еще стоит под Москвой и до Берлина далеко, Сталин сразу же ответил: «Ничего, русские уже были два раза в Берлине, будут и в третий раз!»
Весной 1942 И.В. Сталин готовился к полету в США, чтобы решить с Ф. Рузвельтом вопросы совместной борьбы с гитлеровской Германией. Однако обстановка на советско-германском фронте не позволила ему надолго покидать Москву. По указанию И.В. Сталина в Вашингтон полетел В.М. Молотов под именем «Мистер Браун». В.М. Молотов был ближайшим сотрудником И.В. Сталина на Тегеранской (1943), Крымской и Потсдамской конференциях глав трех союзных правительств (1945).
В.М. Молотову не раз поручалось выступать с руководящими докладами по вопросам партийного строительства, социалистической индустриализации страны, по вопросам деревни и коллективизации сельского хозяйства, советскому строительству, национальной политике, по вопросам международной политики Советского Союза, с докладами, посвященными годовщинам Великой Октябрьской социалистической революции.
В.М. Молотов не оставил своих воспоминаний, хотя его видели работающим в Государственной библиотеке имени В.И. Ленина, в разных архивах. В книгах писателей Ф.И. Чуева и И.Ф. Стад-нюка содержатся рассказы В.М. Молотова о малоизвестных фактах из жизни нашей страны, о деятельности и личности И.В. Сталина. В.М. Молотов говорил:
— В своей жизни я дважды назвал Сталина гениальным: один раз в каком-то приветствии, которое не я писал, там была групповая подпись. Сталин рассердился и велел вычеркнуть: «Ты как сюда попал?» — «Попал, как полагается». — «Неужели ты тоже плетешься за всеми?»
Второй раз — на его похоронах.
Гениальным я его не считаю, а считаю великим человеком. На 70-летии назвал великим. К гениальности он приближался в тактике. В теории и стратегии был слабее. Я только Ленина считаю гениальным в нашей партии. Сталин говорил: «Молотов еще сдерживается, Маленков, а другие — эсеры прямо: Сталин, Сталин! Это ведь эсеры так говорят!»
— Говорил так?
— Безусловно, говорил.
— А почему не сделал? Захотел бы…
— Конечно, он не вполне хотел этого, чтоб так уж. Целиком нельзя было прикрыть. Это могло бы иметь в. то время отрицательные последствия, Сталину не всегда это нравилось, но в конце немножко и понравилось.
Сталин был не только прекрасным популяризатором Ленина, нет, он внес кое-что новое в теорию, безусловно.
Во-первых, нельзя забывать о том, что еще до революции Ленин хвалил его за работу по национальному вопросу, назвал его «чудный грузин». Я помню то, что было напечатано в берлинском белогвардейском журнале, они говорили: «чудный грузин». Книжку Сталина я читал в свое время, прекрасная книжка. Она, конечно, исключительную роль сыграла в разъяснении марксистской теории по национальному вопросу, имеющему колоссальное значение.
Из более позднего периода, я считаю, его большая заслуга в коллективизации. Какая роль? Теоретически очень важная. В том, что Ленин не учел и не мог учесть, а именно только Сталин даже в отличие от Ленина, сказал: «Наш путь — через колхозы, через артели». У Ленина этого нет. У него товарищества по совместной обработке земли, артели, коммуны. Но больше о коммунах.
(…) У Сталина в докладе было сказано: наша задача — сделать каждого крестьянина зажиточным с социалистической точки зрения. У каждой семьи должна быть корова, свиней, коз разрешили, но в определенном количестве.
Дальше, заслуга Сталина — индустриализация. Это уже 1928–1929 годы. В чем? У Сталина хорошо поставлен вопрос: индустриализация на свои средства, своими собственными силами, на займы иностранные нам нельзя надеяться. Курс на индустриализацию, но как его проводить? В конце двадцатых — самом начале тридцатых годов у него основной лозунг был такой: главное — это техника, техника решает все. А потом, когда уже оказалось, что техника есть, — кадры решают все. Вторая задача. Это этапы индустриализации.
На первой стадии техника решает, потом кадры решают. Нам не на что надеяться, давайте мы своими силами, и внушал веру: вера очень многого стоила. Но каким путем? Индустриализация во что бы то ни стало. На первом месте — тяжелая промышленность, ограничить себя в потребительской области.
В.М. Молотов 21 декабря 1939 года в связи с 60-летнем И.В. Сталина писал:
«Вот многие из нас долгие годы работали с Лениным и работают с товарищем Сталиным. Большего гиганта, человека мысли, более великого вождя, чем Ленин, я не знаю. Это гигант, великий вождь, но должен сказать, что товарищ Сталин в некоторой части имеет преимущества перед Лениным. Ленин долгие годы был оторван от своего народа, своей страны. Он жил в эмиграции, а товарищ Сталин все время живет и жил в народе и в стране. Это позволяет Сталину лучше знать народ, ближе быть к нему. Вот почему товарища Сталина можно по праву назвать народным вождем.
Сталин правильно сказал, что мы отстали от Западной Европы на пятьдесят — сто лет, и, если мы не покончим с этим за пять — десять лет, мы погибнем.
Вот национальный вопрос, индустриализация, коллективизация. Война. Могут сказать, война — это не теория, а практика. Нет, это не только практика. Сталин и здесь обобщил очень многое. Он глубоко смотрел. Например, говорил, почему немцы в войнах оказывались в более выгодном положении. Потому что они по кадрам, по культуре опережали, много внимания уделяли передовой артиллерии, это бог войны. Русские в смысле артиллерии старались не отставать, придавали ей большое значение, но отставали. В этой-то войне Гитлер не имел настоящей хорошей артиллерии, он на блицкриг рассчитывал. А Сталин теоретически очень хорошо обдумал: нет, блицкригом не возьмешь Россию, Советский Союз — большая страна, советский народ — большой народ. Немцы рассчитывали, что будет короткая война, так как они хорошо вооружены и подготовлены. И поэтому большой, крепкой артиллерии они не готовили. Для танков, для самолетов то, что нужно, они имели. Гитлеровцы думали, что танки и авиация плюс хорошая пехота, которая у них была, обеспечат им победу. И маневренность, конечно. И поэтому они пользовались ударными группами, особенно танковыми, умели сконцентрировать и ударить. Большими ударными клиньями танков проламывали наш фронт, а потом в прореху бросали пехоту.