В 1980 М.С. Шагинян писала о И.В. Сталине:
«Грузию и грузинский народ я уважаю и люблю еще за то, что в г. Гори, в бедном домике простого рабочего, труженика, родился Иосиф Виссарионович Сталин, могучая историческая личность, сумевшая после смерти Ленина десятки лет выполнять и выполнить огромную задачу, легшую на его плечи: сохранить первое в мире и много лет бывшее единственным социалистическое государство рабочих, крестьян и народной интеллигенции в страшном противодействовавшем ему безбрежном мире капитализма; и наконец, отстоять его в Отечественной войне 1941 —45 гг. Нельзя этого забыть, нельзя не быть благодарным Сталину за сохранность нашего социалистического Отечества. Народ любил Сталина… Это время останется в мировой истории как эпоха великого Сталина».
ШАЛЯПИН Федор Иванович (1873–1938), русский оперный певец (бас), актер. Народный артист Республики (1918). С1922 за рубежом.
Жена Горького Екатерина Павловна Пешкова (1876–1965) писала в воспоминаниях, когда весной 1935 собиралась в Париж с невесткой Надеждой, Алексей Максимович попросил:
— Увидишь Федора, скажи ему: пора вернуться домой, давно пора!
Екатерина Павловна спросила Федора Ивановича в Париже:
— Что же вам мешает вернуться домой?
— А пустят? — ответил Шаляпин. — Узнайте, пустят?
Прощаясь, Федор Иванович опять повторил:
— Так вы узнайте, пустят меня?
Вернувшись в Москву, она передала свой разговор с ним Горь-кому. Вскоре в Горках-10 собрались почти все члены правительства. За ужином Алексей Максимович сказал Сталину:
— Вот Екатерина Павловна видела Федора Шаляпина. Хочет к нам ехать.
Екатерина Павловна повторила свой разговор с Федором Ивановичем.
— Что же, — сказал Иосиф Виссарионович, — двери открыты, милости просим.
Екатерина Павловна посчитала, что писать Шаляпину о разговоре со Сталиным в письме неудобно, поскольку была уверена: разрешение на въезд в СССР ему будет дано.
Из Комитета искусств СНК СССР Сталину сообщили, что Шаляпин желает вернуться на свою Родину. Сталин на это ответил:
— А кто ему не разрешает возвратиться в Россию?
Еще в 1934 специальным решением Советского правительства, принятым по настоянию В.И. Немировича-Данченко, Федору Ивановичу Шаляпину и еще нескольким деятелям русской культуры (Михаилу Чехову, У. Лансере, Л. Леонидову, Е. Рощиной-Инсаровой) было разрешено вернуться в СССР, им были обещаны квартиры, условия для творческой деятельности. Шаляпин всем этим не воспользовался.
В 1983 с согласия дочери Шаляпина Ирины Федоровны прах ее отца был перевезен в Москву и перезахоронен на Новодевичьем кладбище.
ШАПОШНИКОВ Борис Михайлович (1882–1945), советский военный теоретик и военный деятель. Участник Первой мировой войны. В Красной Армии с 1918. Участник Гражданской войны. Начальник Генерального штаба РККА (1937–1940, 1941–1942), одновременно заместитель народного комиссара обороны СССР (1937–1943). Маршал Советского Союза (1940).
В книге «Конница» (1923) и серии очерков Б.М. Шапошников обобщил опыт боевых действий конницы в Первой мировой и Гра-жданской войнах. Через год вышло его глубокое военно-историческое исследование «На Висле». Несколько лет Б.М. Шапошников посвятил созданию фундаментального трехтомного труда «Мозг армии». В этой многоплановой работе сосредоточены его раздумья о роли Генерального штаба в системе вооруженных сил, теоретические выводы и практические советы по организации деятельности Генштаба в условиях современной войны, изложены основные положения советской военной науки о характере современной войны. И.В. Сталин внимательно проработал труд Б.М. Шапошникова «Мозг армии», который вместе с другими книгами и статьями авторитетного военного специалиста находился в его библиотеке.
В конце 1940 в присутствии некоторых членов Политбюро ЦК партии И.В. Сталину был доложен проект и план стратегического развертывания войск Красной Армии. «К великому нашему сожалению, — отмечал маршал А. М. Василевский, — в представлении ЦК партии этого важнейшего оперативного документа не участвовал один из основных его составителей и автор главных его идей Борис Михайлович Шапошников. Дело в том, что в августе 1940 года на должность начальника Генерального штаба вместо него был назначен генерал армии К.А. Мерецков. Таким образом, от Наркомата обороны план представляли нарком С.К. Тимошенко, новый начальник Генерального штаба К.А. Мерецков и его первый заместитель Н.Ф. Ватутин.
— О том, что предшествовало перемещению Б.М. Шапошникова, я, — продолжал А.М. Василевский, — знаю со слов Бориса Михайловича. И.В. Сталин, специально пригласивший его для этого случая, вел разговор в очень уважительной форме. После советско-финского вооруженного конфликта, сказал он, мы переместили Ворошилова и назначили наркомом Тимошенко. Относительно Финляндии вы оказались правы: обстоятельства сложились так, как предполагали вы. Но это знаем только мы. Между тем всем понятно, что нарком и начальник Генштаба трудятся сообща и вместе руководят Вооруженными Силами. Нам приходится считаться, в частности, с международным общественным мнением, особенно важным в нынешней сложной обстановке. Нас не поймут, если мы при перемещении ограничимся одним народным комиссаром. Кроме того, мир должен знать, что уроки конфликта с Финляндией полностью учтены. Это важно для того, чтобы произвести на наших врагов должное впечатление и охладить горячие головы империалистов. Официальная перестановка в руководстве как раз и преследует эту цель.
— А каково ваше мнение? — спросил Сталин.
Борис Михайлович понимал, что Коммунистическая партия и Советское правительство выразили свое отношение к его военной деятельности, присвоив ему 7 мая 1940 года высшее воинское звание Маршала Советского Союза. Будучи исключительно дисциплинированным человеком, он ответил, что готов служить на любом посту, куда его назначат».
На следующий день после начала войны, 23 июня 1941, Б.М. Шапошников постановлением Совнаркома СССР и ЦК партии был включен в состав организованного при Ставке института постоянных советников. 30 июля 1941 по предложению Сталина Б.М. Шапошников назначен начальником Генерального штаба, членом Ставки Верховного Главнокомандования. Зная дело Генштаба до тонкостей, Б.М. Шапошников быстро провел ряд организационных мероприятий, способствовавших улучшению работы этого главного рабочего органа Ставки Верховного Главнокомандования. Б.М. Шапошников непосредственно участвовал в разработке в 1941 плана Смоленского сражения, контрнаступления и общего наступления Красной Армии зимой 1941–1942. За вторую половину 1941 идо мая 1942 Б.М. Шапошников был у Верховного Главнокомандующего 98 раз. Испытывая большое уважение к Б.М. Шапошникову, И.В. Сталин называл его только по имени и отчеству — Борис Михайлович.
Долго работавший с Б.М. Шапошниковым маршал А.М. Василевский вспоминал: «Во время поездок с Шапошниковым в Кремль я имел возможность воочию убедиться, каким высоким уважением пользовался Борис Михайлович у Сталина. Работая в непосредственном контакте с Верховным Главнокомандующим, Шапошников представлял подготовленную Генштабом информацию, высказывал аргументированные предложения, на основе которых Ставка давала затем директивы. Сталин всегда с большим вниманием прислушивался к рекомендациям и мнению Бориса Михайловича. Это, конечно, отнюдь не означало, что Верховный Главнокомандующий всякий раз соглашался с ними. Как мне думается, Сталин особенно ценил Шапошникова за то, что тот никогда не приспосабливал свое суждение по рассматриваемому вопросу к мнению, которое уже складывалось в Ставке. Он умел с достоинством отстаивать свои суждения, если был убежден в их правильности.
Но Сталин знал и другое: если решение принято, Шапошников будет проводить его в жизнь со всей присущей ему энергией вне зависимости от того, совпало оно с его собственной точкой зрения или нет. Личный авторитет Шапошникова, безусловно, благотворно сказывался на процессе превращения Генерального штаба в надежный рабочий орган Ставки Верховного Главнокомандования. По мере того, как разворачивались события, Сталин все больше стал придерживаться правила — принимать всякое ответственное решение по военному вопросу лишь после предварительного доклада начальника Генерального штаба».
За годы Отечественной войны Сталин вместе с Шапошниковым подписал множество оперативных документов командующим фронтами и армиями.
А когда по состоянию здоровья Б.М. Шапошников ушел из Генерального штаба, его назначили начальником Военной академии Генерального штаба. Сталин по-прежнему часто звонил ему, приглашал на заседания Государственного Комитета Обороны. Рассматривая тот или иной вопрос, Сталин неизменно говорил:
— А ну послушаем, что скажет нам шапошниковская школа!
Б.М. Шапошникову не пришлось дожить до дня Великой Победы. В день похорон на Красной площади в Москве, 28 марта 1945, прозвучал приказ Верховного Главнокомандующего Маршала Советского Союза И. Сталина:
«.. Армия и флот Советского Союза склоняют свои боевые знамена перед гробом Шапошникова и отдают честь одному из выдающихся полководцев Красной Армии.
Приказываю:
В час погребения Маршала Советского Союза Шапошникова отдать умершему последнюю воинскую почесть и произвести в столице нашей Родины Москве салют в двадцать четыре залпа из ста двадцати четырех орудий».
ШЕЛЕПИН Александр Николаевич (1918–1994), комсомольский, партийный деятель.
Ш. рассказывал:
— После смерти Сталина, когда переписывали имущество генсека, то выяснилось, что работа эта довольно простая. Не оказалось никаких ценных вещей, кроме казенного пианино. Даже ни одной хорошей, настоящей картины не было. Недорогая мебель. Обтянутые чехлами кресла. Ничего из антиквариата. На стенах висели бумажные репродукции^ деревянных и простеньких рамочках В зале, на центральном месте, висела увеличенная фотография, где запечатлены Ленин и Сталин, сделанная в сентябре 1922 года в Горках М.И. Ульяновой… На полу два ковра. Кроме маршальского мундира из носильных вещей оказалась пара простых костюмов (один парусиновый), подшитые валенки и крестьянский тулуп.