– Что ты тут делаешь? – спрашиваю я, стараясь избавиться от сомнений в друге.
А что, если он не на моей стороне?
Сглатываю горький ком. С Лари я биться не смогу. Если он выйдет на поле боя против меня, то я заведомо проиграла.
– Я шел к тебе, – начинает Лари. – Зейн отпустил меня и указал дорогу к базе. Я попал в передрягу. Меня ранили какие-то слоняющиеся люди. Думали, что я хотел навредить им. В итоге я улизнул и продолжил путь, но встретил раненого мужчину. Он валялся в канаве, истекал кровью и уже практически умер. Я не смог пройти мимо, хотя думал об этом. Я помог ему. Он предоставил мне место, где я буду под защитой.
– Гарсия? Ты его спас?
– Да.
– Он ужасный человек.
– Как и все мы. Нет. Он намного хуже.
Киваю и скидываю с шеи веревку, но Лари отрицательно качает головой, и я снова накидываю петлю.
– Лари, я не могу бежать. Больше не буду скрываться. Я нашла место, которое стало домом. И я должна вернуть его. Обязана помочь Заку сделать это.
Лари прикрывает глаза и проводит руками по лицу, словно умывается. Поднимает веки и смотрит на меня совершенно серьезно. Секунды утекают сквозь пальцы, и в итоге друг кивает.
– Как? – спрашивает он, бросая взгляд на мониторы.
– Мне нужно поговорить с Заком.
– Это не вариант, его охраняют. Гарсия не убьет его, пока не открыта дверь в церковь, а потом…
Не хочу слушать, что будет потом, и перебиваю Лари на середине предложения:
– Тогда ты поговори.
– С Келлером?
– Да.
Лари снова смотрит на мониторы. Он словно борется сам с собой.
– Мне придется отвести тебя к Гарсия. В его комнату. Алекс, оттуда женщины не выходят. Он извращенец, каких…
– Я справлюсь с ним.
– Сомневаюсь.
Знал бы Лари, что я делала, пока мы были далеко друг от друга, то не был бы столь наивен. Безусловно, я боюсь Гарсия, но если будет возможность, то… я избавлюсь от него.
– Поговори с Заком. Узнай, что нам делать и как быть. Он знает. Он всегда всё знает, и если у нас с тобой будет возможность сбежать отсюда, то мы должны правильно воспользоваться свободой,– говорю всё это и трясу Лари за руку. Когда ловлю в его взгляде сомнение, добавляю. – Спроси у Зака, что нам делать дальше. Скажи ему, что ты мой друг.
– Он не поверит. Я уже видел его однажды. Переговоры с ним – это пустая трата времени.
– Ты ему сейчас нужен, и он послушает.
– С чего Келлеру верить мне? Он не настолько глуп и наивен.
Закари вовсе не глуп. Нужно рассказать Лари то, что могу знать только я и Зак. Сразу же отметаю интимные подробности и историю о его сыне, об этом я не смогу никому рассказать, даже на пороге смерти. Следующая мысль поражает меня молнией.
Вскидываю голову и прожигаю Лари взглядом.
– Передай Закари, что я богатая наследница и больше не буду лазить по карманам.
– Что?
– Ничего, я потом когда-нибудь расскажу тебе об этом. Так он тебе поверит.
– Думаешь?
– Уверена.
Лари кивает и снова берет поводок в свои руки.
– Хорошо. Я попробую, а пока я должен увести тебя в дом Гарсия. Сейчас пойдем как можно быстрее, чтобы тебя увидело минимальное количество этого отребья.
– Ладно, – киваю я и бросаю последний взгляд на монитор. Зак снова скрылся в тени, и я больше не вижу его.
Лари уводит меня дальше по коридору, а потом и вовсе на улицу. Порыв ветра треплет мои волосы, и я с трудом могу рассмотреть, куда именно мы направляемся. Если мы кого-то и встречаем на пути, то я этого не вижу.
Продолжаю идти за другом и останавливаюсь только возле одноэтажного здания с решетками на окнах. Оно размером с небольшой домик.
– Он тут живет? – спрашиваю я, пока Лари отпирает дверь ключом.
– Да. Я приду, как только смогу.
– Хорошо.
Входим внутрь, и друг, прикрыв дверь, говорит:
– За домом будут следить как минимум двое. Они скоро придут, поэтому не вздумай выходить.
– Я же как бы "принадлежу" Гарсия, что они могут мне сделать?
– Тут немного иные правила. Ты неприкосновенна только в этих стенах, или в сопровождении самого Гарсия.
– Или твоём.
– Или моём. В противном случае, ты станешь… общей.
– Поняла. Не выйду.
Лари подводит меня к столу и привязывает веревку в ножке.
– Это для видимости, – сообщает он. – Веди себя тихо.
Лари оставляет меня в комнате и уходит. Тут пахнет потом и грязью. Сижу прямо на полу и жду его с хорошими вестями, а в голове кружатся мысли. Но одно я знаю точно – я не уйду отсюда без Зака. Я уже думала, что потеряла его. Мне не пережить его потерю. Вся девятка не переживет. Им нужен Закари Келлер, но в меньшей степени, чем мне.
Осматриваюсь по сторонам, в этой комнате практически ничего нет. Стол, к которому я привязана, и шкаф в углу помещения. Думаю, что когда-то тут находились те, кто нес службу в тюрьме. В этой комнате нет ничего, что послужило бы мне защитой. Кошусь в сторону двери, она скорее всего ведет в спальню Гарсия, но по замку на ней понятно – туда мне не попасть. Сижу ещё несколько минут и всё же обшариваю шкаф, единственное, что я нахожу там, что можно использовать в целях самообороны, – ручка без стержня. Остальное пространство шкафа забито давно позабытыми бумагами.
Возвращаюсь на своё место и продолжаю покорно ждать.
Это дается мне с трудом.
Проходит достаточно много времени, прежде чем дверь открывается, и я поднимаюсь на ноги, сжимая в ладони пластиковую ручку, и тут же начинаю пятиться назад. Это не Лари. Гарсия входит и ногой закрывает дверь. В его руках револьвер, а во рту зубочистка.
Он оглядывает меня с ног до головы и медленно, словно ленивый кот, идёт ко мне.
– Ну что ж, милая, поговорим.
– О чем? – напряженно спрашиваю я.
Он кривит губы.
– Мне нужен код для входа в церковь.
– Я его не знаю.
И это чистая правда.
Гарсия улыбается и продолжает медленно подступать. От него веет смертью и опасностью. Настолько темной и жестокой, что меня начинает мутить. Гарсия, словно змея, бросается ко мне и хватает за шею. Бью по его руке в изгибе локтя, и его хватка тут же ослабевает.
– Хм.
– Я не знаю, – повторяю я.
– Тогда боюсь, мне придется взять у тебя кое-что другое. Кроме информации.
– Что именно? – спрашиваю, и мы начинаем медленно кружить вокруг стола.
Гарсия убирает револьвер себе за спину, прикладывает пальцы к подбородку и перевоплощается в мыслителя.
– Не знаю. Например… руку. Я помашу ей Келлеру в знак того, что я настроен куда более серьезно, чем он думает. И если он не скажет мне пароль, то следующее, что я принесу ему, будет твоя голова. Как я понимаю, ты его шлюха, и скорее всего он дорожит столь привлекательным куском мяса.
От каждого произнесенного слова хочется отмыться. Продолжаю отступать, а веревка тем временем становится всё короче и короче.
– Он ничего тебе не скажет, – произношу я.
Гарсия отводит руку назад и достаёт мачете. Огромное и острое. Вижу на нем следы крови, которую не очень тщательно пытались стереть.
В голове всплывает все, чему я училась на восьмерке, выживая одна в Бериморе и других городах. И понимаю, что всегда на кого-то полагалась. Будь то Зак, Зейн, Волк или кто-то ещё.
Сейчас только я и Гарсия, который подходит ко мне. Расстояние между нами сокращается, веревка не позволяет мне идти ещё дальше.
– Положи руку на стол, – без тени улыбки произносит Гарсия и сплевывает зубочистку на пол. – Я сделаю всё быстро и даже дам тебе чем перемотать руку.
– Я умру от потери крови. Зак поймет это и…
– Руку! На стол!
Подступаю к столу, на проклятой деревянной поверхности ничего нет. Даже листа бумаги.
Сильнее сжимаю пластик ручки. Я должна попасть Гарсия в глаз? Как мне защитить себя столь мелкой и безобидной вещью? Отнять мачете или же выхватить из-за его спины револьвер мне не удастся. Почему-то я в этом уверена.
Прикрываю глаза и говорю:
– Я скажу пароль.
Слышу смех, поднимаю веки и смотрю на Гарсия.
– Ты так труслива. Будь ты моей женщиной, то я бы научил тебя смотреть смерти в глаза и улыбаться.
К счастью – я не твоя женщина.
Уже давно бы наложила на себя руки, или на тебя.
Второй вариант более привлекательно звучит.
– Говори.
Протяжно выдыхаю и быстро произношу:
– Три, семь, шесть, один, один.
Гарсия смотрит на меня, как на самое странное явление в его жизни. А я тем временем продолжаю пятиться назад, хотя уже некуда. Веревка натягивается, и не дает мне шанса на побег. Если я сделаю ещё шаг, она просто отвяжется от стола, и тогда Гарсия прекратит диалог и перейдет к действиям.
Секунды тишины опускаются на плечи бетонным блоком.
Гарсия откидывает голову назад и начинает хохотать так громко, словно попал на лучший из лучших стендап концертов в мире. Он продолжает смеяться, а кровь холодеет у меня в жилах. Что смешного я сказала? Соврала, да, но я в этом профи. Он не мог понять. Или мог?
Гарсия прекращает смеяться, и в одно мгновение его лицо становится до ужаса опасным. Он немного склоняет голову вниз и смотрит на меня исподлобья.
– Мне никто не смеет лгать, – тихо произносит он.
– Я и не врала.
– На панели буквы, не цифры.
Вот чёрт!
Гарсия подступает ко мне, я бросаюсь в сторону двери. Веревка отвязывается от стола и падает. Мне удается распахнуть дверь, и я тут же врезаюсь в мужчину. Он ловит меня и толкает обратно, практически падаю, но Гарсия успевает подхватить меня за руку и тащит к столу. В его руке по-прежнему мачете.
– Никто не смеет обманывать меня, – повторяет он, пока я пытаюсь вырваться.
До его лица мне не дотянуться, не понимая, что делаю, замахиваюсь и втыкаю ручку в бедро Гарсия. Пластик не преодолевает даже ткань брюк, рассыпается на осколки. Гарсия хмыкает, я же пытаюсь отнять у него свою конечность.
Кладет мою руку на стол и прижимает её коленом.
– Нет! – кричу я, а он тем временем замахивается.